***
Джеймс и Алекс вышли на улицу, как на сцену после хорошего разогрева. Алекс думал: «Андерсон хорошо бы смотрелся на танцполе… но хочу ли я знать, что тут делает Галлахер?» — он не сразу понял, что уставился на Иного, уже не напоминавшего милого котика. — Тёртый! Что ты делал все эти годы? — спросил Деймон, на самом деле смутно помнивший Иного, который каждые несколько лет менял имидж. Самой запоминающейся деталью для него было то, что он из того же города, что и глава Тёмных Джарвис Кокер. — Ох, должно быть, я был слегка безумным в семидесятые… — протянул Алекс. — С чего бы начать? Купил машину, встретил слишком много Лол, на пару лет исчез, но я вам не скажу, что собирал из картонок в подвале, — он медленно загибал пальцы, будто бы, вспоминая, проживал всё заново. — Съездил в Америку… — Так вот где ты испоганил свой северный акцент! — влез Лиам, но Алекс его проигнорировал. — Больше всего мне понравилось во Франции, конечно, но сейчас я не могу там находиться… по некоторой договорённости. — Вы нарушили закон? — обеспокоенно спросил Грэм. — Я кое с кем поругался, и на этот раз его очередь жить во Франции, а моя — где угодно, пока не помиримся, — Тёрнер грустно улыбнулся и развёл руками, выделив конец монолога. — А теперь давайте всё же поужинаем в одной замечательной пиццерии. На город уже опускался вечер, когда они дошли до этой пиццерии, пару раз пройдя по мостам, и все уже забыли, на каком именно берегу Арно они находятся. Воздух был влажным и густым, будто бы на дне чаши, окруженной холмами, собирался концентрат итальянского лета. — Мы уже пришли? Пришли?! — регулярно повторял Лиам. — Ты как Осёл из «Шрэка», Галлахер, — сказал Деймон, и глаза Лиама сразу округлились. — Так, блондинка в законе, убери свой сотовый, иначе он полетит в фонтан к Давиду, — совсем не грозно проговорил Бретт, зная, чем это может обернуться. Но Деймон уже открыл контакты. — А вот и кличка для тебя, Галлахер! — Албарн, ты хочешь, чтобы тебя похоронили в Италии?! — Вы можете не скандалить хотя бы пару часов? — попытался унять их Джеймс, уставший от постоянного гомона. Но остановить эту склоку могла только одна фраза: — А вот и она — лучшая пиццерия во Вселенной! — провозгласил Тёрнер, и все бросились ко входу, пока он продолжал вещать. — Ну, это пока люди не освоили Луну, ведь у меня уже есть одна идейка… не определился только между пиццей и тако. — Андерсон, как ты его назвал? Блондинка в законе? — восхитился Лиам. — А ты крут для маньяка! Инквизиторы покосились на Бретта, и тот в который раз почувствовал свою обречённость.***
Деймон и Лиам периодически перебрасывались новыми прозвищами, иногда почти шёпотом на ухо, а порой во весь голос через игнорировавшего их Бретта. Шон, Грэм и Джеймс искали стулья около соседних столиков, когда им принесли меню. — Грацие, — Джеймс старался полностью погрузиться в местную атмосферу. — Ничего себе! Ты знаешь что-то кроме fila fila? — иронично отметил Бретт. — Я читал разговорник Ники. Выучить пару слов не сложнее, чем запомнить цепочку аккордов, — он изобразил движения рук при игре на гитаре. — О, ты тоже гитарист? — Грэм засиял, обнаружив единомышленника. — Думаю, если меня запрут дома на несколько месяцев, я освою и клавиши, но пока что моё сердце принадлежит струнам, — Джеймс учтиво положил руку на грудь. Вскоре от обмена любезностями в виде обсуждения марок и моделей гитар зевали даже поначалу заинтересованные Алекс и Деймон.***
Им подали кофе. Эспрессо или ристретто, ведь после полудня капучино в Италии не пьют, и Тёрнер строго-настрого запретил всем заказывать его. — К чему была эта история с запиской? — Деймон решил прояснить ситуацию. — Небольшая теория заговора и встреча со старыми коллегами, — начал Алекс, с улыбкой глядя куда-то в сторону графина с водой на столе. — Так забавно, ведь никто меня не забывал после девяносто пятого, — не меняясь в лице, он добавил, — и я ничего не забывал. Лиам заметно напрягся, и Алекс подмигнул ему. — Кстати, Тёрнер, сколько тебе лет? — вдруг подал голос Шон. «Пугающий молчун», — заключил Лиам. — Я всё пытаюсь посчитать, но сбиваюсь. Ты в восьмидесятых родился? — В тысяча восемьсот восемьдесят шестом. Всего сто семнадцать. — Да уж, давно тебе семнадцать, — улыбнулся Бретт. — Уже да…***
— Осёл из «Шрэка»! — Блондинка в законе! Перепалка через весь стол регулярно возобновлялась. Инквизиторы стали терять надежду, Грэм делал вид, что ничего не происходит, но Бретт и Алекс увлеклись ставками. — Они перестанут, когда принесут пиццу, — предсказывал Тёрнер. — Не-а, просто будут ещё и пиццей плеваться, — Бретт не славился своим оптимизмом. Мягкое тонкое тесто, неровный круг которого всё равно был близок к совершенству, стал неплохой альтернативой круглому столу, за котором собрались эти «рыцари». Бретт и Алекс по-заговорщицки переглянулись, когда все принялись жевать треугольные куски. — Блондинка! Блондинка! — выкрикивал Лиам с пиццей во рту. Мысли Алекса были исключительно грубыми, пока тот жевал и говорил. — Осёл из «Шрэка», Галлахер, — Деймон пропустил свою очередь, чтобы не говорить с набитым ртом, и Бретт с Алексом сошлись на том, что в их споре ничья.***
«У-у, добрый день, «База спокойствия: отель и казино», Марк у телефона, пожалуйста, скажите…», — прозвучало откуда-то из карманов Алекса, и он поднял трубку, оборвав своё же пение. Он встал из-за стола и отошёл на пару шагов, извинившись. — Я один в осадок выпал? — озадачился Лиам и по гробовой тишине в ответ понял, что не один. Все невольно прислушались к разговору, заинтригованные выражением лица Тёрнера. — Конечно, я тоже скучаю… нет, я не встречусь с тобой в Лондоне, если ты забыл, то после прошлого раза у меня был ларингит! — он то шипел, то говорил слишком уж ровным голосом, то вообще лепетал извинения, словом, никто не понимал, в чём дело и с кем он говорил. — Вот и приезжай из своей Франции, поговорим! Я во Флоренции. Нет, не как Данте, его отсюда изгнали, а ты меня — сюда! — Всё правильно, чувак! — поддержал его Ники. Алекс в шоке обернулся, видимо, он был уверен, что его никто не мог слышать. В мыслях у него промелькнуло, что Инквизитор, по-видимому, застал Данте. Вскоре он вернулся, словно ничего и не произошло, но его выдавала бледность. — Алекс, будь добр, объясни нам… — саркастично начал Бретт, но его тут же перебил Лиам. — Какого хрена у тебя собственное завывание на звонке стоит?! — А мне нравится, прикольное завывание, — оценил Ники и после толчка от Джеймса добавил, — то есть фальцет.***
Белый костюм, короткая стрижка — колокольчик над дверью привлёк внимание Лиама к вошедшему… незнакомцу ли? — Лучшая пиццерия в мире. Неудивительно, что она около площади Святого Духа! — заговорил он по-английски, обходя толпу туристов в очереди и направляясь к столику Иных. Алекс окаменел, а Ники нашёл площадь в путеводителе и прочитал: «Пьяцца Санто Спирито». — Ты чего пришёл? Чужих не жалуем, — Лиам упёрся руками в бока. — Придержи коней, Галлахер, — «белый костюм» бил на опережение. — Этот вечер буквально хрустящий! — он потянулся к куску пиццы около Алекса. Тот, Казалось, возмутился, но отдал свой кусок. Пиццайоло выкрикивали номера заказов. — То есть ты уже был в Италии, но всё равно заставил меня извиниться?! — нет, Тёрнер редко закипал, но сейчас ему пришлось сделать глубокий вздох, чтобы не вспылить в такой хорошей пиццерии. — Алекс, не при детях! — попытался успокоить его незваный гость, а все остальные закатили глаза. — Майлз Питер Кейн… — с угрозой произнес Алекс, готовый встать из-за стола. — Майлз? Почему мне Капранос сказал, что ты новенький у нас? — удивился Бретт, ведь недавно глава Светлых сообщил Бретту, что именно новенький по имени Майлз Кейн обнаружил воронку, когда ещё Деймона ранили. — Я? А, да, действительно… — Майлз нехотя ответил Бретту, явно оттягивая момент объяснения. — Ну, Алекс попросил проверить город, а если я официально не числюсь, то, наверно, он решил, что я вернулся… — его интонация блуждала, как по лабиринту. — Ты ещё и в Дозоры вернулся?! — Алекс говорил тихо, но от этого всем стало совсем тревожно. — Будь так любезен, просвети меня! — А-алекс, ну чего ты так сразу, — Майлз замолчал, потому что Алекс пождал губы от гнева, — нет, не сразу вообще, конечно, в общем, ты… — он по очереди смотрел на каждого в компании и остановился на Ники с разговорником в руках. — Ты знаешь, как бы тебя звали по-итальянски? — и едва приподнял брови, показывая, что в импровизированном спектакле выход Ники. — Алессандро. И что? — Тёрнер обернулся в направлении взгляда Майлза. — А второе имя? — медленно спросил Ники. — Дэвид, — хором сказали и Алекс, и Майлз. — Значит, наверно, Давид? — Как статуя Микеланджело на площади Синьории, — Майлз улыбнулся. Взгляд Алекса смягчился. — Микеланджело вряд ли стал бы изображать меня, — в голосе слышалось деланное смущение. — Но я бы стал точно… Казалось, вечер не мог стать жарче, но всем показалось, что эти двое засунули их в микроволновую печь. — А ну перестали тут вот это вот ваше! — не выдержал Лиам. — Мы вообще-то приличные люди, то есть маги! Андерсон, прикройся! — он решил закрыть Бретта собой, на что тот закатил глаза и притворился предметом мебели от такого всплеска внимания к себе. — Бретт, тебе не жарко? — поинтересовался Грэм. — Хорёк, реально, какого Тёмного ты в косухе? Под ней хоть что-то есть или как всегда? — Деймон хорошо знал напарника. — Ты бы мог взять у меня лёгкую рубашку, у меня их много, — Ники решил его поддержать, но почему-то Бретт не обрадовался и продолжил молчать. — Или футболку, или блузку… — Переходи на сторону костюмов, приятель, — Майлз показал руками на себя самого, таким образом слегка перетягивая внимание с Бретта, ведь Майлзу он показался уже совсем серым. — Если он начнёт носить костюмы, то они будут чёрные, — предсказал Деймон. — И он в них даже на пляж будет ходить, — припечатал Лиам. Бретт едва не задел подбородок, резким движением до конца застегнув косуху, и Алекс с неподдельным интересом посмотрел на неё.***
— Кейн, а ведь называть Тёрнера Тёртым было твоей идеей, — вспомнил Деймон. — Чтобы мы его по кличке не называли, — он вытащил пресловутый сотовый. — Тёртый, ты номер не менял? Алекс побледнел. — Не смей… — А кто же у меня тут записан как «Чмо»? — шутливо спросил Албарн и нажал на кнопку «вызов». Вызов читался и в его взгляде. Спустя пару секунд все снова услышали тот самый фальцет из композиции в ля миноре. — Та новая? — спросил Майлз с нежностью в голосе. — Она уже давно старая! — процедил Алекс, вдруг покрасневший. — Деймон, отдай-ка мне телефон, — Майлз засучил рукава, — и лучше побыстрее, а то я боксом занимаюсь на досуге. Они так бы и бегали вокруг стола, иногда даже выскакивая на улицу, если бы Джеймс и Шон, переглянувшись, не остановили их. Деймон налетел на Джеймса, и Инквизитор — в это было всем тяжело поверить — гневно прикрикнул: «А ну, сел и отдал телефон Тёрнеру!» Воцарилась тишина, и только Ники и Шон с гордостью дали друг другу пять. Джеймс продолжил, вручив телефон Алексу: «Пожалуйста, переименовывай». Тёрнер быстро набрал своё имя и, глядя на Джеймса с благоговением, отдал телефон ошарашенному Деймону.***
Возвращение в отель было благополучным, разве что Лиам застыл, когда на Соборной Площади («Пьяцца Дель Дуомо», — отчеканил Ники) уличный музыкант играл Live Forever, и Бретт тянул его за рукав от Баптистерия Сан-Джованни до Палаццо Медичи-Рикардо. Недолго, метров двести, но оба утомились и были бы не против не вспоминать больше об этом эпизоде. Продолжение вечера не заставило себя ждать, и все собрались у Грэма с Деймоном на небольшие музыкальные посиделки. Условием Инквизиторов была трезвость, Деймона — не слушать щёлканье кондиционера, а слушать музыку. Лиам задержался в комнате, копаясь в карманах и подсчитывая бумажки и чеки. Вдруг он почувствовал чьё-то присутствие в ранее пустой комнате. — Лиам, хотел тебе напомнить, что я всё знаю. И помню, — с каким-то тёплым спокойствием сказал Алекс, облокотившись о дверной косяк. Но во всём этом расслабленном образе Лиам читал угрозу. — И знаю ещё кое-что. — Ну и? — угрозу Галлахер счёл бессмысленной. — То, что брать чужое нехорошо, Лиам, — намеренно гротескно изобразил воспитателя Алекс. — Что ты хочешь? — Косуху Бретта, ты же отличный вор. А если серьёзно, то верни это туда, где взял. — Я могу многое исправить! — Ты сделаешь хуже, — отрезал Алекс. — Ну ты и чмо, Тёрнер, — буркнул Лиам. — Ещё раз меня так назовешь — завтра же увидишься с Капраносом. Или с Кокером. Или я скажу Джеймсу, что ты опять высмеивал его акцент. Лиам молча отвернулся. — Тебя ждут, Галлахер, — уже умиротворенным голосом сказал Алекс и вышел, слегка хлопнув дверью. — Ты всё равно чмо, Тёрнер, — обиделся Лиам. Ему казалось, что его поймали за кражей шоколадки в супермаркете. Вдруг заиграла недавно загруженная на телефон Лиама старая песня в его же исполнении и высветилась надпись «Чёртов Кокер». Он ответил на звонок. — У аппарата. — Тебе хватило денег, которые передал Бернард? — спросил Джарвис. Лиам едва вспомнил тот день, словно с тех пор четыре года прошло. Он оглянулся в пустой комнате, будто его могли слышать стены. — А у тебя случайно в евро заначек нет?