Ты здесь?

Все стало не просто налаживаться, все шло, буквально как по маслу. Чимин и Юнги виделись так часто, как только могли, и Пак уже очень хорошо справлялся с инструментом, теперь в основном практикуясь, потому что всю действительно нужную ему теорию Мин уже дал, так что осталось только развивать сам навык игры. Барон и правда был хорош, хоть и продолжал дико стесняться своих пальцев. Юнги и правда не знает, что с этим делать, ведь все его слова, хоть и приятны юноше, хоть и заставляют его улыбаться и смущенно краснеть, от комплекса это его никак не может избавить. Виконт готов даже расцеловать каждый из этих чудных пальчиков, лишь бы только Чимин перестал стесняться и переживать по этому поводу. Прошло уже около трех недель, как они с бароном возобновили их регулярные занятия, чему старший, на самом деле, был удивлен, ведь не думал, что время пролетит так быстро. Как там говорят? «Счастливые часов не наблюдают». Так было и у Юнги с Чимином. Да, они еще далеко не пара, они не вместе, пока лишь друзья, но это не мешает им наслаждаться тем временем, что они проводят друг с другом. Однако, недавно Мин задумался о том, что можно начинать делать хотя бы крохотные шаги в сторону Чимина, иначе они никогда такими темпами не сблизятся. Но какой именно шаг стоит делать? Виконт, естественно, задался этим вопросом и был очень им озадачен. Да, он знает многое про Чимина: его вкусы в музыке, в искусстве, даже в еде и напитках. Знает о его увлечениях, о мечте написать красивый любовный роман, о некоторых подробностях его жизни, в частности детства, и о его любви к природе, но совершенно не знает, куда его сводить, кроме как пригласить к себе. Театр? Опера? Может быть просто прогулка? Зная весьма эмоциональную и впечатлительную натуру младшего, виконт встал перед сложным выбором. Вообще, если все пройдет, как надо, в чем он почти полностью уверен, у него будет возможность сводить юношу буквально всюду: и в театр, и на оперу, да хоть на край света. На завтра назначена очередная встреча с бароном, и поэтому Юнги нужно было как можно скорее определяться с местом, где он хотел бы побыть с Чимином. Встречая друга, как обычно, у ворот, виконт впервые за долгое время немало волновался. А вдруг Пак отрежет ему все надежды быть ближе и решит все-таки остаться максимум друзьями, не больше? Что, если он откажется идти с ним? Голову Мина буквально терзала уйма вопросов, которые никак не давали ему покоя. Все, что может позволить брюнету выдохнуть с облегчением — это согласие младшего на встречу вне их занятий. Пока он стоял и утопал в навязчивых мыслях, около ворот уже остановился автомобиль, из которого скоро вышел сияющий приветственной улыбкой барон. За эти пару дней, что они не виделись, он уже успел немало соскучиться по старшему, так же, как и сам Юнги. С того самого вечера, когда Чимин впервые решился обнять виконта, для них это дело стало вполне обыденным при каждой встрече и перед разлукой. Поэтому, первым делом, как только младший подходит, Мин с мягкой улыбкой на лице заключает его в объятия, а тот в свою очередь обнимает в ответ. Это стало приятной традицией для них. Снова все, как обычно. Непринужденные беседы, рассказы о том, что интересного случилось за дни разлуки пэров, горячий чай и свежие сладости перед занятиями музыкой. Однако, только для Чимина все, как всегда, но ему вовсе не надоедает это, даже наоборот, нравится. В отличие от барона, который сегодня все время лучезарно улыбается, Юнги сидит, как на иголках, ища подходящий момент, чтобы завести разговор с младшим. Признаться честно, он никогда раньше такого не ощущал. Он никогда так не волновался, никогда не думал о том, что ему могут отказать, а сейчас все это разом нахлынуло на него. Непременно, это волнение в большинстве своем неоправданное, но он никак не может успокоить это трепетное чувство в груди, которое порой комом в горле не дает ему сказать и слова. Угораздило же так влюбиться в парнишку… Когда дискуссия пришла к своему завершению, было принято решение больше не медлить и приступить уже к занятиям и игре. В прошлый раз старший попросил своего ученика выбрать композиции на его вкус, чтобы они вместе разобрали ее и начали отрабатывать, пробовать играть. Пак, естественно, выполнил такое несложное задание, и перед Мином уже лежат бумаги с нотами любимого произведения барона — «Канон» Иоганна Пахельбеля. Как по мнению Юнги, эта композиция идеально подходит ему. Такая же легкая, нежная, как он; ее так же приятно слушать, как и сладкий голосок юноши. Виконт невольно заулыбался, когда узнал, на какую композицию пал выбор Чимина, и тут же похвалил его за хороший вкус. Медлить смысла не было, и младший уже сидит за роялем, перед этим аккуратно поставив ноты на подставку. После недолгих объяснений Мина, юноша покивал головой и слегка прикусил нижнюю губу — он всегда так делает, когда старается. Его пальцы аккуратно и с нежностью нажали на клавиши, и комнату снова заполнил приятный звук первых ноток. Медленный, спокойный такт, нежная мелодия, ласкающая слух, погружали Чимина в какую-то прострацию, что ли. Когда играет, он не видит и не слышит ничего, кроме клавиш и самой музыки. Барон правда стал замечательно играть, и это прямое доказательство его таланта, в котором виконт не сомневался еще с самого первого их занятия. Такт слегка ускорился, пальцы младшего начали чуть быстрее перебегать от одной клавиши к другой, но он все равно справился, несмотря на то, что считал свои пальцы недостаточно ловкими для этого. — Прекрасно, — с довольной и полной гордости за Пака улыбкой говорит Мин, смотря на своего ученика теплым взглядом. — Ты правда растешь прямо на глазах, — он совсем не собирался вкладывать в эту фразу какой-то иной смысл, но когда осознал, что сказал, не сдержал смешка, прекрасно зная, как Чимин не любит шутки про его рост. — Эй! — младший слегка надулся, смотря на учителя, но он, естественно, знал, что тот на самом деле имел в виду, поэтому обиделся не всерьез. — Спасибо. Я очень старался. — Я вижу, — рука старшего ложится на чужую макушку, с нежностью поглаживая. — Ты огромный молодец, но… — он присаживается рядом с Чимином, а тот за долю секунды уже успел напридумывать кучу замечаний, которые сейчас виконт мог вывалить на Пака, ведь он иногда побаивался прямолинейности брюнета. — Я хотел у тебя кое-что спросить. — Что? — незамедлительно спрашивает младший и хлопает глазами, смотря на парня. — Спрашивай, я обязательно отвечу. — Не хотел бы ты, может быть, встретиться просто так? — едва подобрав слова, как-то неуверенно спрашивает Мин. Черт, до жути непривычно ощущать себя так. — Я имею в виду не для того, чтобы играть и учиться, а чтобы просто провести время вдвоем. — Ты… — младший выдерживает небольшую паузу, собираясь с мыслями. — Ты зовешь меня на свидание? — Да, — кивает Мин и удивляется тому, как это слово не пришло ему в голову раньше. — Я хочу позвать тебя на свидание. Окажешь мне честь? — Что за вопросы, виконт? — с улыбкой спрашивает Чимин и отводит слегка смущенный взгляд в сторону. — Разве я могу отказаться, когда твои щеки такие красные? Так неловко, как сейчас, Юнги еще никогда не было. На его памяти это первый случай, когда он покраснел перед кем-то. Щеки слегка горят, а эта улыбка младшего смущает только больше. Мин постарался как можно скорее отбросить это дурацкое смущение, потому что он все-таки добился своего — Чимин дал согласие. Теперь важно, чтобы барону понравилось это самое свидание. Когда Юнги задумывал это, он как-то даже не подумал назвать это свиданием, но сейчас понял, что это оно и есть. А если Пак согласился пойти с виконтом на свидание, значит он тоже питает чувства к старшему, и это сильно подняло старшему дух и настроение, так что дальнейшее занятие прошло продуктивно, а юноша становился все более умелым. На улице уже смеркалось, когда Юнги провожал младшего в дорогу до дома, прося быть аккуратнее на пути. С выбором места для свидания у виконта проблем не возникло. Как только Чимин согласился пойти с ним, в голове тут же всплыла мысль о том, что он хочет сводить барона туда, где сам обожает бывать. Он обычно уходил, чтобы побыть одному, покопаться в голове и насладиться тишиной и красотами края. Чаще всего, чуть ли не каждый день, Мин бывал здесь после того дня, когда Пак предложил прекратить общение и больше не видеться. Для него это место сокровенно, и именно с младшим ему хочется поделиться этими видами и атмосферой, что царят там, осталось только дождаться самой встречи. Чимин, на самом деле, был удивлен, что Юнги раньше не предложил ему что-то подобное, и даже ждал, пока тот все же наберется смелости. Естественно, он был счастлив слышать слова старшего и с радостью согласился на встречу с ним. Только вот в чувствах разобраться не так просто, особенно когда это чувства по отношению к парню. Ему безумно нравится проводить время со старшим, нравится, как он преподает, нравится утопать в разговорах, а еще ему до мурашек по коже нравится этот мягкий, бархатистый голос виконта, который он готов был слушать чуть ли не круглые сутки. О юнгиевой симпатии он знает уже давно, но может ли он ответить ему? Он пока сомневается, но желание сблизиться еще больше горит в нем синим пламенем. Возможно, юноша не может понять своих чувств, потому что никогда не имел серьезных отношений даже с девушками, всегда погруженный с головой в свои хобби и учебу. Да, был опыт в сексе с девушками, и не такой уж и маленький, как может показаться. Какая девица откажется переспать с ходячим очарованием по имени Пак Чимин? Никакая. Однако, именно этот вопрос встает ребром, когда барон думает о дальнейших отношениях с брюнетом, а думает о них он ой, как часто. В однополых отношениях ведь тоже должен быть секс, и это немного настораживает юношу. Пак провел весь вечер в раздумьях, но в итоге решив, что не будет думать далеко наперед, уснул уже с более-менее спокойной душой, ведь перед свиданием с виконтом нужно хорошо выспаться, чтобы не зевать на каждом шагу. К сборам Пак подошел максимально ответственно. Все-таки первое свидание — это волнительно. Как бы легко и спокойно Чимин и Юнги ни чувствовали себя в компании друг друга, с осознанием того, что они на свидании, придут смущение и робость. В груди пылает трепетное волнение перед встречей, даже более ощутимое, чем перед самой первой встречей с виконтом наедине. Как всегда идеальная укладка, свежее личико, превосходно сидящие на теле юноши одежды — и он готов выдвигаться. Встреча назначена на вечер, и пока Пак добирается до места, Юнги уже во всеоружии ждет младшего. Ждать пришлось не особо долго, потому что Чимин приехал немного раньше назначенного времени, боясь опоздать и заставить виконта ждать, ведь он знает, как тот ненавидит ожидание. Только Чимин вышел из машины, волнение в груди старшего разыгралось еще больше, но волнение это было приятным, несмотря на то, что Юнги чувствует себя так первый раз в жизни. Приветствие сегодня тоже выдалось необычайно неловким, ведь волнуется явно не один только виконт. — Добрый вечер, — обняв младшего, начинает Мин этим бархатным голосом, который так обожает Чимин, и слегка улыбается, — Как доехал? — Здравствуй, — с такой же улыбкой, обнимая в ответ, приветствует барон и щекой ненадолго прижимается к чужой груди, скоро отстраняясь. — Все замечательно, спасибо. Поддерживая начавшийся разговор, старший жестом предложил юноше взять его под руку и повел его в сторону больших садов. Эти сады были частью владений семьи Мин, и как по мнению Юнги, они были самой прекрасной его частью. Они были действительно чудесны и вдохновляли виконта всегда, когда бы он сюда ни приходил — и зимой, и летом, в любое время дня и суток. Это место никогда не перестанет удивлять его своей красотой, но сейчас он лишь довольно улыбается, наблюдая за тем, как младший заинтересованно блестящими глазами разглядывает высокую арку, устланную зелеными вьющимися ветвями с нежными светло-розовыми цветами, едва моргая и иногда тихо ахая. Каменная узкая дорожка завела их вглубь сада, где стояли большие качели, так же обвитые зелеными вьюнками, чьи небольшие цветы так приятно и нежно пахли. Полевые цветы в клумбах из гладкого серого камня, кустарниковые розы, что одаряют сад приятным цветочным ароматом, едва-едва начинающие краснеть ягоды садовой вишни и идеально выстреженные кроны деревьев не позволяли отрывать от себя глаз, а пение маленьких птиц, сквозь которое иногда еле слышно пробивается писк новорожденных птенчиков, и легкое журчание воды в миниатюрном фонтанчике ласкали слух, погружая парней в особенную, такую легкую и приятную атмосферу, из которой совсем не хочется возвращаться в серый, полный камня и пыли Лондон. Зная всю любовь Чимина к природе, Юнги был уверен, что повести его именно сюда будет идеальным и беспроигрышным решением. Мгновенно это место из просто прекрасного и красивого становится еще и романтичным, когда, усевшись в оплетенные зеленью качели, что стоят напротив небольшого прудика, виконт аккуратно и ненавязчиво приобнял младшего за плечо, а тот, не прекращая восторженно лепетать брюнету о том, как тут красиво, мягко и несмело укладывается щекой на чужое плечо. — У меня нет слов, — подытожил Пак и чуть приподнял голову, смотря на Юнги. — Просто нет слов. — Они и не нужны, — смотря на младшего таким теплым взглядом и одарив его мягкой улыбкой, отвечает Мин. — Все равно даже всех на свете слов не хватит, чтобы описать всю красоту этого места. — la beauté de ce jardin n'est pas comparable à la vôtre — после недолгой паузы говорит Чимин и тихо хихикает, по глазам брюнета видя, что он ни слова не понял. Юнги и правда не понял ни слова, но хотя бы понял, что это французский. Он знал, что Чимин знает несколько языков, помимо английского, но интерес узнать, что же он сказал, сжигал его изнутри, а младший лишь с улыбкой говорил, что не сказал ничего особенного или важного. Перевода виконт так и не узнал, а тема быстро сменилась на совершенно другую, снова утаскивая пэров в долгий разговор, который никак не заканчивался, да и заканчивать его ни одному из них не хотелось. Природа, погода, музыка, цветы и птицы, книги — о чем только эти двое не разговаривали. Время от времени сад наполнялся сладкими звуками звонкого смеха Чимина, когда старший в очередной раз шутил, а иногда и негромким смехом самого виконта. В какой-то момент над ними повисла какая-то неловкая тишина, но она, на самом деле, была только на руку Юнги. Лучше момента, чтобы начать разговор, ради которого Мин, собственно, и решился пригласить барона на свидание, просто не было. — Чимин, — начинает Юнги, и снова этот ком в его горле не дает ему нормально сказать слова, которые он так упорно репетировал, пока ждал младшего. — Имею ли я место быть в твоей жизни, как некто больший, чем друг? — Некто больший, чем друг? — Пак снова приподнял голову, смотря на старшего, чье сердце заметно стало биться чаще. — Разве ты уже не некто больший, чем друг? — он тихо посмеялся и улегся обратно на чужое плечо. — Я думаю, я хотел бы этого. С души будто камень свалился, и его заменили прекрасные цветы, которые никак не могли пробиться и распуститься прекрасными бутонами, что теперь будут ежедневно, ежечасно, ежеминутно окрылять его и вдохновлять. Нельзя сказать, что и у Чимина не было такого. У обоих в груди разыгрались чувства, которые они раньше не испытывали, и для них тишина перестала быть такой смущающей. Юнги крепче обнял теперь своего парня, плотнее прижимая к себе, а барон зарылся носом в чужую шею, вдыхая запах его кожи, перемешанный с легким и ненавязчивым ароматом парфюма. Еще жалкие несколько месяцев назад Пак и мысли в своей голове не допустил бы о том, что он может влюбиться в парня и быть с ним, но сейчас, сидя в таких теплых и нежных объятиях виконта, все кажется ему таким правильным, будто все именно так и должно было быть. Время летит незаметно для обоих, теперь они снова с головой утопают в разговорах, наслаждаясь присутствием друг друга и уже провожая солнце, которое, закатываясь за горизонт, окрашивало небо прекрасной нежной палитрой теплых цветов, сверкая последними на сегодня лучами, в свете которых Пак казался виконту еще красивее обычного, а его улыбка ослепляла. Сегодня расставаться не хочется еще больше, чем обычно. Хочется целую вечность вот так провести в объятиях друг друга и в этом саду. Однако, им обоим предстояло возвращаться домой, а на улице постепенно холодало. Они бы сидели хоть до полуночи, но когда Юнги почувствовал легкую дрожь в теле барона, тот настоял на его возвращении домой. Проводив юношу до машины, старший прощается с бароном, обнимая перед разлукой. Отстраняться так не хотелось, как и отпускать молодого пэра, но уже пора было, и прежде чем сесть Чимин, смущенно улыбнувшись, дотягивается до чужой щеки губами и спешно убегает, садясь в машину и махая виконту ручкой через окошко. Стоя посреди дороги и смотря вслед уезжающему автомобилю, брюнет был похож на довольного кота, которого досыта накормили жирной, вкусной сметаной. День определенно удался, причем максимально, и настроение виконта, даже несмотря на сильную усталость, было на высоте. Разлука была не слишком долгой, всего пара дней, но Юнги уже успел соскучиться по Чимину, а Чимин — по Юнги. Чимин, как только вернулся домой после свидания с виконтом, сразу все рассказал матери, но отцу не стал, ведь он не знает, как тот относится к таким отношениям. Мать, сильно обрадовавшись за сына и счастливую весть от него, пообещала ему прощупать почву по отношению к отцу, но не всему же быть так хорошо. Отец барона отнесся к новости не очень-то и хорошо, разочаровавшись в сыне и сказав это прямо в лицо юноши. Это был долгий разговор, который, естественно сильно расстроил Чимина. Он отказался ужинать в тот день, заперся в комнате и не запускал к себе даже прислугу. Однако, несмотря на недовольство отца, он не собирался бросать того, кто был ему так близок. К тому же, Элизабет была на его стороне и защищала барона, пытаясь доказать мужу то, что он волен выбирать, кого ему любить, и при этом не думать о том, что скажут окружающие. Виконт Пак всегда слишком сильно заботился о мнении других и из-за этого не стал даже прислушиваться к мнению родных. Они перестали разговаривать, но для Пака это не было большой потерей, потому что с самого детства мама была ему куда ближе и роднее, чем отец. Виконтесса всегда понимала его, поддерживала и помогала советом. Она всегда радовалась за него или грустила и плакала вместе с ним, именно поэтому барон в первую очередь доверился именно ей, поделившись своей радостью.

***

Сегодня у Чимина очередное занятие в доме виконта, и его настрой чуть выше, чем в предыдущие дни после ссоры с отцом. Он даже плотно позавтракал, прежде чем ехать на урок к Мину. Снова сборы, снова машина, дорога, и вот Пак уже распахивает дверь автомобиля, готовый с головой окунуться в теплоту объятий Юнги. Он так и делает. Нежная улыбка, короткое приветствие и объятия, чуть более долгие, чем обычно. На это занятие юноша снова пришел с новыми материалами, с новыми нотами для разбора и отработки техники, за которую они точно примутся, но только наговорятся и утолят эту жажду побыть друг с другом. Все это занятие Чимин замечает за собой, что не может нормально сконцентрироваться и начать наконец работать в полную силу. Юнги старается объяснять и показывать ему куда доступнее, а он все равно отвлекается, рассматривая вместо клавиш его руки. Такие красивые, бледные, покрытые сетью вен, а изящные пальцы украшают не менее привлекающие внимание барона перстни с камнями и один — с семейным гербом. Мину пару раз даже пришлось окликнуть младшего, чтобы тот обратил внимание на то, что ему объясняют, а не витал в облаках, что во время занятий на него вообще не похоже. Барон попытался направить все свои мысли на музыку, но и эта попытка оказалась тщетной, когда его взгляд скользнул по профилю виконта. Такая же бледная и чистая кожа, аккуратный, чуть скругленный нос, кукольные губы и кошачьи глаза, от которых просто невозможно оторвать взгляда. Они завлекают, заставляют потерять чувство пространства и времени, просто смотреть неотрывно, даже моргая и то изредка. Чимин смотрит на старшего, не отводя глаз даже на клавиши, на которые, по сути, должен смотреть сейчас, а уши будто заложило, и, кажется, он слышит собственное сердцебиение, причем учащенное. — Эй, Чимин, — снова окликает Мин, слегка нахмурив брови и смотря на сидящего перед роялем барона сверху вниз. — Ты меня вообще слушаешь? — А? — переспрашивает Чимин, а потом приходит в себя и отрицательно качает головой. — Нет. Их взгляды пересекаются, а сердца пропускают удар, а то и не один. Это слишком романтичный момент, слишком красивый, прямо как в тех романах, которые в свое время Чимин взахлеб читал, запершись в своей комнате. Рука виконта легла на чужую щеку, одаряя ее приятным теплом, и барон затаил дыхание, смотря прямо в глаза старшего, в которых столько трепета и нежности, что начинает кружиться голова. Щеки младшего мгновенно краснеют от смущения, когда они так долго смотрят друг на друга, а губ брюнета касается легкая улыбка. Погладив большим пальцем румяную щеку юноши, сын графа чуть склонился над ним, накрывая его губы своими и вовлекая в поцелуй, такой чувственный, бережный, полный трепета и нежности. Сердце Чимина, он чувствует, вот-вот выпрыгнет из груди и побежит куда-то прочь вместе с юнгиевым, которое намеревается сделать точно то же самое. Поцелуй не был долгим, не был страстным, но и для барона, и для виконта он был таким важным, первым их поцелуем. Снова глаза в глаза, и в груди появляется это прекрасное чувство, будто душа цветет самыми прекрасными цветами, корни которых питаются далеко не водой, а любовью и нежностью. А ведь это только начало.