Всего лишь девчонка!?

Саске проснулся от того, что что-то щекотало ему шею. Разлепив сонные глаза, парень огляделся, вспоминая вчерашние события; некоторые его поступки не поддавались собственной логике. Снова что-то дотронулось до его лица. Учиха опустил голову и увидел разлёгшуюся рядом девчонку. Её длинные волосы растрепались и сплелись с невысокой притоптанной травой, майка изрядно помялась, а по шортам легко было понять, что сегодняшняя ночь была проведена на голой земле. Вот она поморщила нос и во сне почесала левую щёку. И даже во сне она напоминала Наруто. «Раздражает…» Девушка мирно посапывала, временами корчась и улыбаясь. «…её схожесть с Наруто». — Рамен… — пробормотала она, протягивая руки к воображаемому лакомству. Это выглядело довольно комично. Саске отвернулся и сел. Происходящее немного напоминало ему прошлые деньки, что он спрятал глубоко в своём сердце. Былые чувства, эмоции, которые он испытал в команде номер семь, понемногу просачивались наружу. Когда-то эти чувства были очень дороги ему, они помогали не чувствовать себя таким одиноким… И поэтому он спрятал их настолько глубоко, что никто и никогда не смог бы добраться до них… Никто кроме… — Просыпайся, — Саске смахнул с себя золотистые волосы и поднялся с земли. Наруко только проснувшись, еле разлепила глаза. — Доброго, — зевнула она и, только поднявшись, чуть было не завалилась обратно. — Поднимайся и пошли. У меня не так много времени, — вместо приветствия кинул Саске, заслужив ещё один зевок со стороны Наруко. — Неужто, у такого парня, как у тебя, есть настолько неотложные дела.? На свиданку опаздываешь? — сонно буркнула та, всё же кое-как поднимаясь на ноги. — Чушь, — отрезал Саске, но Наруко уже вошла в раж и не собиралась останавливаться. — Ой, ой, неужто, правда есть? — хихикнула она, хитро посматривая на Учиху и кокетливо прикрывая рот рукой. — И кто же она? Познакомишь? — Мне некогда заниматься подобными глупостями, — резко и холодно ответил Саске. — Ладно, ладно, не горячись, — девушка, уже слегка попривыкнувшая к этим резким перепадам настроения Учихи, подошла и похлопала того по плечу. — Когда-нибудь и у тебя появится подружка. И никакие это не глупости. Тебе ж надо как-то клан свой восстанавливать. Наруко сказала это не всерьёз, но на парня её слова возымели неожиданный эффект. Он холодно и крайне серьёзно заявил. — Сейчас я преследую совершенно другую цель. А клан может и подождать. Узумаки слегка насупившись вгляделась в непроницаемое лицо парня и не выдержала: — Знаешь, я вчера не хотела затрагивать эту тему, да и в принципе когда-либо касаться её, но позволь я выскажу своё мнение! Саске, ты ведёшь себя, как самый настоящий эгоист. Ладно, тебе плевать на Лист, который превратил жизнь твоего брата в полный кошмар. Плевать на друзей, которые, я уверена, у тебя были и наверняка пытались не дать тебе ступить на путь ненависти и мести. Плевать на товарищей или учителей, которые тебя учили и помогли стать тем, кто ты есть сейчас! Ладно! Но не смей плевать на свой клан! Не смей плевать на брата, который пошёл на такие жертвы ради тебя и Деревни! Не смей плевать на свою будущую семью, которой ещё даже на свете не существует! Не смей плевать на их будущее! Если ты сейчас станешь ниндзя-отступником, ты загубишь не только будущее клана Учиха, прослыв убийцей и предателем, ты загубишь жизнь своих детей и детей их детей! Просто… Пойми ты это наконец! Саске слушал, всё сильнее сжимая руки в кулаки. — Ты хочешь, чтобы я просто отказался от мести? Чтобы просто оставил убийцу своего клана жить в мире и спокойствии?! — Знаешь, пусть мы и одногодки, за свою короткую жизнь я повидала довольно многое. Я видела сотни и тысячи смертей. Бессчётное множество. И не смогла спасти многих дорогих мне людей. Я смотрела в глаза их убийц! И очень хотела отомстить… Хотела, чтобы они страдали так же, как страдали мои друзья. Но… Я отказалась от неё. Я разорвала круг ненависти и отказалась от мести. Как-то мой учитель сказал: «Когда тебе делают больно, ты учишься ненавидеть, хочешь отомстить. Но когда ты делаешь больно кому-то, то ненавидят тебя и отомстить хотят уже тебе. Это замкнутый круг ненависти… И он будет продолжать расти до тех пор, пока кто-то не решится сделать первый шаг и не откажется от своей мести. Ненависть, да, она будет жить в сердце, и зиять, словно открытая рана. Эту рану сложно залечить, но возможно. Самое главное, никогда не оставаться одному. Никогда. Иначе, эта рана будет только расти». Если бы я отомстила, это бы повлекло за собой огромное количество смертей. И все они были бы на моей совести… Я этого не хотела. Не хотела, чтобы умерло ещё больше людей и не хотела быть причиной этому… Запомни, все поступки, что мы совершаем сейчас отразятся на нас в будущем. Подумай об этом и реши, что ты будешь делать дальше… Ведь, если ты сейчас станешь нукенином… Заклеймишь себя преступником… Что будет с кланом? Клан отступника и нукенина? Ты действительно… Хочешь этого? Её глаза были всё ещё до жути спокойные и серьёзные, хоть под конец и стали немного грустными и взволнованными. Некогда улыбающиеся губы были стянуты в тонкую линию и чуть подрагивали. Подул ветер, золотые волосы заслонили лицо и на доли секунд глаза блеснули странным ледяным блеском. Сколько же боли ей пришлось пережить…? У Саске почему-то не выходило разозлиться или накричать на эту девчонку. Никто не мог читать ему лекции о том, что такое месть, кому мстить и как жить дальше. Никто. Он был чертовски зол. Но он не мог. Не мог даже шага сделать или хоть что-то сказать. Ничего. Он мог лишь стоять и осознавать, что только что сказанные слова Наруко являлись чистейшей, но слишком суровой правдой. Он никогда не задумывался, что будет после того, как он отомстит Итачи. А после, что будет если он отомстит Данзо… Отомстив Итачи, он стал считаться героем, что одолел опасного преступника, как бы Саске не отрицал это. А отомстив Данзо, он прослывёт отступником, нукенином. Тогда восстановить клан, станет практически невозможно. Но он уже потерял свой шанс, месть и ненависть слишком сильно окутали его сердце и душу. Он не Наруто или Наруко. Он никогда не сможет простить тех, из-за кого его жизнь стала адом. — Данзо получит своё, — кратко кинул Саске. Девушка вымученно выдохнула, прикрыла глаза, а когда открыла, посмотрела на небо, скрытое за листвой, и слегка улыбнулась. — Да, получит. Но это будешь не ты. Я тебе не позволю, даттебаё. Не позволю загубить свою жизнь. Ведь насколько я поняла, она и сейчас уже не сахар, твоё положение в мире шиноби крайне шаткое. Может я и не убивала убийц своих друзей, но они всё равно погибли… Каждый получает своё… А нам лишь остаётся не вмешиваться и наблюдать со всем со стороны. Уверена, ты не первый и явно не последний, кому Данзо перешёл дорогу. — По твоим словам его, в конце концов, кто-нибудь да убьёт. Почему это не могу быть я? Почему я просто должен стоять в стороне и ждать, пока это сделает за меня кто-то другой? — Да ты меня вообще слушал! Я вообще-то тут за его и его будущее переживаю, а он! Кретин ты, Саске! Я говорю, что не позволю тебе погрузиться ещё больше в пучину мести и ненависти! Пусть мы и знакомы всего ничего, я верю, что ты неплохой человек… — Ты сейчас говоришь в точности, как тот идиот. И у тебя точно так же, как и у него ничего не получится. — Ну ты и зануда Саске, даттебаё! Редкостный дурак и самый упрямый баран, какого я только встречала. — Ты здесь не навсегда, и времени у тебя столько, сколько потребуется добраться до Конохи, — Саске проигнорировал обзывательства в свой адрес. — Мне этого с лихвой хватит, даттебаё! — Наруко зажмурилась и улыбнулась ему. — А сейчас нам действительно пора выдвигаться. — Давно пора было, — хмыкнул Учиха. Девушка же начала лазать по карманам шортов, усердно что-то выискивая. Вскоре она достала небольшой свиток, который был не больше ладошки. «Свиток призыва?» — промелькнуло в голове у парня. Девушка, не используя кровь, приложила ладошку к пергаменту и пустила через него свою чакру. Из облачка дыма появилась коричневая походная сумка (такие обычно брали шиноби с собой на длительные миссии). Оттуда девушка выудила длинный белый плащ с капюшоном — сегодня было довольно прохладно. — У тебя всё это время был плащ, и ты даже не додумалась укрыться им ночью? — скептично заметил Саске. Только сейчас он заметил, что девушка пристально рассматривает его. Секунду спустя из сумки был выужен ещё один точно такой же плащ. — М… У тебя их ещё и два было. — Во-первых, я про них забыла, — сообщила Наруко с гордым видом. — И ты этим хвастаешься? — Ха. Во-вторых, раз я не вспомнила о них, значит, мне и так нормалёк было, а в-третьих… — девушка подошла к Саске и быстро натянула на него плащ, не давая тому возможности сопротивляться, и застегнула его на три единственные пуговицы сверху, –…я только сейчас поняла, что ты всё это время тут полураздетый расхаживал. — Чего? — не понял Саске и оглядел себя с головы до ног, распахивая плащ. Нормально он одет! Ну, может только рубашка чуть шире распахнута, чем обычно и поэтому вся его грудь и торс были на всеобщее обозрение. Но это так, потому что он не собирался вообще с кем-либо контактировать целых пять дней! И вообще, то, как он одет, только его дело! — Отныне будешь величаться, как парень любящий ходить «полуголым» в лесу. — Не придумывай мне такие глупые прозвища, — рыкнул Саске, но вышло это как-то по-детски. Девушка рассмеялась и похлопала Учиху по плечу. — Зато теперь ты не такой колючка, каким был в нашу первую встречу, парень любящий походить «полуголым» в лесу. Идём! — она, всё ещё смеясь, потащила Саске за собой. Они шли практически два дня. За это время они, можно так сказать, стали чуть ближе друг к другу, чем при первой встрече. Чтобы скоротать время в пути и не идти всё время в гнетущей тишине, оба по очереди рассказывали небольшие истории друг о друге. Так Наруко узнала о том, как Саске стал учеником Орочимару и как он жил там, как убил его и собрал команду, чтобы выследить брата и отомстить ему… И как узнал правду о нём. А о прошлом в Конохе он до сих пор сказал лишь пару слов… В то же время Саске узнал о Наруко практически всё, включая даже самые незначительные подробности о её повседневной жизни. Например, что та ненавидит лапшу в рамэне, постоявшую лишних пять минут в бульоне; тогда, видите ли, она становится слишком мягкой. Так же он узнал, что мечтой Наруко вовсе не является становление Хокаге. Девушка мечтает прославиться, стать отличным шиноби, завести семью и не больше. С её слов: «Хокаге слишком рутинная работа! Ты ведь не раз был в кабинете у Хокаге, так ведь? Видел сколько там макулатуры? И всё это ещё читать, перечитывать, подписывать, согласовывать… Да ну нафиг!» Эти слова немало удивили Учиху. Наруто ведь всегда гнался за своей мечтой стать Хокаге, и до сих пор гонится за ней. А Наруко… Всё-таки их миры довольно разные… Так же парень узнал, что войну начал Мадара на совете Каге. Дальше Наруко слишком часто перескакивала с темы на тему, так что построить логическую цепочку событий Мировой войны так и не получилось. Парень пытался задавать нужные вопросы, но вскоре и это перестал делать: он заметил, как изменилось лицо девушки, когда она дошла до середины рассказа. Это было прошлое, которое она пыталась отпустить и забыть. — Слушай, а вы с Наруто друзья? Ну, то есть, вы были друзьями, так ведь? — Наруко задала вопрос, ответ на который так и не получила на полянке два дня назад. Хоть, она не спрашивала об этом прямо в лоб, а просто просила рассказать о Наруто. И, если судить по рассказам Саске и по тому, как он описывал Наруто, они были довольно близки. — Он стал моим первым другом, — неожиданно честно признался Саске. — Лучшим другом… — Это ведь хорошо, да, даттебаё?..– её немножко забеспокоило, как это произнёс Саске. Словно он не хотел признавать, да и вообще, говорить это. — Итачи сказал, чтобы получить такие же глаза, как у него, я должен убить своего лучшего друга. — Да, точно… Ты говорил об этом… Но ты, ведь, не убил его. — Я не смог… Тогда я был слишком слаб. Поэтому я просто разорвал нашу связь. — Пх. Ты очень наивный, если думаешь, что связь так легко разорвать, — хмыкнула Узумаки. — Как не крути это уже сделано. — Вот тут-то ты ошибаешься. Ты говорил, что он приходил в логово Орочимару, чтобы вернуть тебя, так? Значит, он не обрывал вашу связь. Он всё ещё протягивает к тебе свою руку и ждёт, когда ты возьмёшься за неё. — Ты говоришь это так уверенно, — хмыкнул Саске. — Потому что он — это я, а я бы ни за что не кинула друга в беде, хотел бы он того или нет. Учиха посмотрел на Наруко, и та широко улыбнулась ему. — Вы два наивных идиота, если думаете, что я вернусь в Коноху так просто. — Не думаю, что он хочет, чтобы ты вернулся… — задумчиво промычала девочка, пожевывая травинку. — Нет, он хочет, но это не самое главное. Он хочет, чтобы ты понял, что ты не одинок, Саске. Его цель не вернуть тебя в Коноху, а показать, что там твой дом и твои друзья, которые никогда не кинут тебя в беде. Наруко снова улыбнулась и протянула руку, чтобы потрепать парня по голове. В последние два дня это вошло у неё в привычку. Ну, что поделать, если он, когда хмурится, начинает напоминать брошенного котёнка? Да и ещё не сопротивляется! Это ж такая возможность! И волосы у него такие мягкие, просто мечта любой девчонки! Эх… Сложно будет без этого паренька, когда она вернётся в свой мир… Может Саске и не считает её своим другом, он уже давно стал таковым для неё. — Мы подходим к Конохе, — коротко поведал Учиха. Узумаки посмотрела в сторону откуда доносились еле слышные звуки мирной жизни. Улыбка ещё шире расцвела на её лице, а глаза засияли, словно два сапфира. — Идём, идём! Я хочу поскорее увидеть твою Коноху! — Она не моя, — отрезал Саске. — Ну, твоего мира я имела ввиду, — исправилась Наруко и, взяв Саске за руку, потащила его за собой. Они вышли с Северной части леса, что окружал Коноху и стали на краю песчаного холма. Отсюда Коноха была, как на ладони. Должна была быть. Сейчас перед взором двух шиноби были лишь развалины домов, да зияющий посередине огромный кратер, словно на Землю упал огромный метеорит. — Что… Что здесь произошло… — Саске вытаращил глаза, осматривая некогда процветавшую Деревню, от которой сейчас ничегошеньки не осталось. — Акацки, — коротко ответила Наруко. Она не была удивлена, однако былые чувства захватили душу и сожаление от того, что тогда пришла слишком поздно, молниеносно окутало её. Может, приди она тогда раньше, не задержись на тренировке на горе Миобоку, уцелела хотя бы часть Деревни… — Но… Как такое возможно? — Не важно. Теперь это не имеет значения… Самое главное, что все живы. — Ты знала об этом? — Догадывалась. Поэтому и сказала тогда, что сомневаюсь, что ты сможешь уничтожить Коноху. — Потому что она уже уничтожена. — Да. — И все живы? — А с чего это ты вдруг заволновался за жителей, а? — ухмыльнулась девчонка. — Итачи защищал Деревню. Не думаю, что он обрадовался, если бы Коноха была уничтожена вместе со своими жителями. Людей не воскресить, а вот здания легко можно отстроить заново. — Я рада, что ты понял это. Девушка не удержалась и вновь потрепал парня по голове. Кто знает, вдруг это был последний раз, когда она могла так сделать? — Твоя миссия по проведению меня в Коноху окончена. Спасибо за то, что сдержал слово. Что будешь делать дальше? — Не знаю. Мне надо подумать над… — Может, вернёшься в Коноху? — перебила его Наруко. — Неужели всё это было для того, чтобы затащить меня в Скрытый лист? — не удержался от риторического вопроса Учиха. — Конечно, нет! Ты волен сам выбирать, как жить, я же в праве лишь подсказать какой из путей, на мой взгляд, подходит тебе больше всего. Ты можешь вернуться, можешь уйти прямо сейчас, можешь убить Данзо, можешь отказаться от ненависти, можешь завести семью и восстановить клан, а можешь завести восемьдесят кошек и жить с ними до самой старости. Как хочешь. Ты сам принимаешь решение. Только помни: решение примешь ты, а повлияет оно на других. Саске внимательно слушал её. Он уже давно понял, что, когда она так говорит, лучше послушать. Наруко словно старый мудрец, который передаёт свою мудрость глупому неопытному мальчишке. Так примерно чувствовал себя Саске. — Даже если я вернусь в Коноху, ничего уже не будет, как прежде. Я уже говорил, что разорвал связь со всеми её жителями, как и с ней самой. — Пх. А я тебе не раз говорила, что если связь разорвал ты, это не значит, что её разорвали в ответ. Тем более, хватит жить прошлым. Живи настоящим. Создавай новые узы, склеивай старые. И, в конце концов, задумайся о будущем. Каким оно будет? Что произойдет, если ты упустишь возможность вернуться… А вдруг, это последний шанс? — Когда-то я уже ушёл и не собирался возвращаться. — Но, тем не менее, ты сейчас стоишь здесь и думаешь о прошлом, о своих друзьях и о тех днях, что вы провели вместе, я права? — Стал бы я думать о таком. Но она была чертовски права. Саске даже предположить не мог, что увидев знакомые, пусть и разрушенные слегка места, на него нахлынет столько воспоминаний о давно забытом прошлом. — А Данзо? Посоветуешь мне игнорировать его? Заставишь забыть о том, что он сделал? — Ну, во-первых, напомню, что пусть слова Мадары и звучат крайне правдоподобно, доказательств нет. Да, Данзо ещё та змеюка, но я хочу, чтобы он сам во всём сознался. Неужели ты не хочешь убедиться в словах Мадары? И… Ему в любом случае несдобровать. — Что ты собираешься сделать? — настороженно спросил Учиха. — Знаешь… Женщины существа крайне коварные и до ужаса хитрые… Будет глупо отрицать то, что Данзо боится Учих. Это стопроцентно была одна из причин, по которой он подталкивал Итачи на уничтожение собственного клана. Поэтому мы запугаем его, доведём до глубочайшего шока и незабываемого ужаса… — И это ты-то мне говоришь, что я жуткий. –…но это всё с условием, что ты вернёшься. Без тебя это будет невозможно. — Женщины и вправду страшные существа. — Боже мой, а ты не знал?! Прости, наверное, я только что разрушила твоё хрупкое представление о девочках, — Узумаки притворно ахнула и приложила руки к губами, а после громко рассмеялась. — Ты знала, что я соглашусь? — М? — девушка непонимающе глянула на Саске, переставая смеяться. — Не, я была уверена лишь на тридцать процентов. Всё-таки с Конохой у тебя связано слишком много плохих воспоминаний, да и Данзо тут… Я была не уверена. — Ладно, — выдохнул Учиха, — пока я возвращаюсь. Но это только пока. Я буду смотреть по обстоятельствам. — Не хочу напоминать, а то вдруг передумаешь, но у тебя были какие-то сверхважные дела. — Точно… — Учиха совсем забыл про встречу, которая должна будет произойти сегодня вечером, на закате. — Техника призыва! — Саске быстро что-то настрочил на крохотном клочке бумаги, дал его призванной птице и подкинул ту в небо. Ястреб взмыл в небеса, покружил над Конохой и скрылся за далёкими облаками. — И чего ты там написал, м? — Что мне нужно ещё немного времени, чтобы во всём разобраться. Я временно распустил Таку… Надеюсь, они ничего не натворят. — Думаю, всё будет хорошо. Наруко и Саске посмотрели в голубое небо, что накрывало Деревню листа. — Вот мы и дома… — тихо проговорила девушка и шагнула вперёд.