Всего лишь девчонка!?

POV Наруко Мои руки касаются его плеч. Через ткань я могу ощутить, насколько холодным было его тело, и от этой мысли сразу же бросает в дрожь. – «Он уже мёртв», – словно это и без того не было ясно, напоминаю себе я. – «Это не твоих рук дело…» Сколько уже людей погибло из-за меня? Но ни разу я не делала этого собственными руками – навсегда обрывала чью-то жизнь. Осторожный шаг назад. На первый взгляд ничего не происходило, но я чувствовала, как силы стремительно покидают тело, ощущения, словно тебя раздевают донага у всех на виду без возможности хоть сколько-нибудь прикрыться. Мадара оборачивается. Выглядит взбешённым и явно не понимающим, какого чёрта происходит. Что это был за трюк? Что он мне даст? Его пугало моё спокойствие. Ровно столько же, сколько и парня позади него. Смятение и удивление – вот что было написано у него на лице. Сердце в груди вновь болезненно сжалось, а с уст так и хотели сорваться слова извинений. – «Прости, прости, пожалуйста, прости…» – к горлу подкатило неприятное чувство, словно предавала не я, а меня. Мадара в это время угрожающе двинулся ко мне навстречу, я же, наоборот, сделала пару шагов назад. Где-то в глубине души зародилось противное чувство, что ничего не сработает, действует лишь на таких, как Кагуя, и нет такой силы, способной запечатать Мадару раз и навсегда. Но руки, прежде покрытые двумя символами, были чисты. Бледная кожа, привычная и, если честно, немного пугающая. Нет больше той уверенности, что мне всё по плечу. Вдруг раздался крик. Совершенно неожиданный, буквально в метре от меня. – «Разве мёртвые чествуют боль?» – удивлённо промелькнуло у меня в голове. Но Мадара, вопреки моим размышлениям, упал на колени и судорожно стал хватать ртом воздух, словно, и правда, мог задохнуться. Лишь спустя секунды до меня дошло, что это вовсе не боль. Один за другим в его тело вонзались мелкие, едва заметные взгляду песчинки, камешки – всё, что только было вокруг. Они облепляли глаза, руки, ноги, попадали в рот, уши и даже в ноздри. Если не боль, то дискомфорт, и довольно-таки сильный, ему это приносило. Вот пошли и предметы побольше. Камни среднего размера, кунаи, разбросанные по полю боя, и даже небольшие куски земли. Так продолжалось вплоть до того момента, пока он совсем не пропал под их толщей, пока его брань, медленно переходящая на одни лишь угрозы, окончательно не стихла. – Что ты наделала!? – стоило этому огромному шару из грязи и камней пулей взлететь на небеса и помчать в сторону луны, Саске подошёл и злобно взглянул мне в глаза. Да, это явно было не волнение или забота. Он был зол. Только вот не знаю, на кого больше… Меня или себя самого. – Т-ты…! – он дрожащими руками взял мои ладони в свои и ощутимо сжал, не увидев на них привычных для меня очертаний солнца и месяца. – Наруко, ты же обещала… Ты… Ты… Почему?... Ещё до своего отбытия на остров я в подробностях рассказала ему о нашем плане и как работает эта сила, но разумно умолчала о том, как её активировать на случай подобных непредвиденных ситуаций. Но я должна быть сильной. Хотя бы сейчас, хотя бы в его глазах. Однако при виде него… Разбитого и сломленного, хотелось самой заплакать, забиться в истерике, закричать во весь голос, просить прощения, пока не охрипну, сказать, что не хочу и никогда не хотела умирать, особенно тогда когда у меня появилось ещё больше причин, чтобы жить. Но время вспять не повернёшь. Нисколько не изменившись в лице, я вытаскиваю свои руки из его хватки. Пальцы едва заметно дрожат, что мои, что его. Я отхожу, а он остаётся на месте, опустив голову. – Когда ты решилась? В какой момент? – вдруг спрашивает он, и я уверена, Саске и без того знает ответ. – Когда Мадара уничтожил свиток. Тогда… – Разве нельзя было придумать что-нибудь ещё? Новый план!? – он сейчас говорил в точности, как папа. Отчаявшийся и отчасти чувствовавший свою вину. – У нас не было на это времени. – Было! Просто…! Просто ты… Да вы все! Вы не хотите упускать ни единого шанса, чтобы пожертвовать своей жизнью ради других! – … В этот момент мне хотелось сказать что-то вроде: «Ты тоже находишься в числе «других»», но в итоге так и не решилась. Было бы слишком эгоистично с моей стороны, оправдываться, когда уже было поздно что-то менять. Саске присел, обхватив голову руками и взъерошив волосы. Он был в отчаянии. По сути, я сейчас заставляла его проходить через то же самое, что и в детстве. Предательство. Предательство человека, которому он доверился без остатка. Чувствую себя паршиво. Тут послышались голоса. А в следующее мгновения на том возвышении, где мы находились, появились ещё трое: Наруто, Какаши-сенсей и Первый – видимо, с запечатыванием Мадары, путы ослабли и он, наконец, смог освободиться. – Не рассказывай им, – тихо, чтобы услышал только Саске, произнесла я и, невольно взглянув на него, увидела перекошенное от боли и беспомощности лицо. Но всё же, он, если и удивился моей просьбе, виду не подал. Опустил голову, поднялся на ноги и, ни слова не говоря, направился к отброшенной в сторону катане. – Наруко! Вы это сделали? Правда сделали? – Наруто счастливый бросился меня обнимать, а я с фальшивой улыбкой – соглашаться и отвечать на каждый заданный мне глупый вопрос. – Удивительно, – пробормотал Первый. – Впервые вижу подобную технику. Мне оставалось лишь неопределенно пожать плечами, мол, ничего особенного. Ни у кого и мысли не возникло, чем в реальности являлась та техника. Никто кроме Саске не знал о принципе работы силы Мудреца Шести Путей. – Ну, как бы то ни было, – Какаши нахмурился, и мне в какой-то момент показалось, что он обо всем догадался, но последующие слова развеяли мои страхи. – Нам ещё предстоит разобраться с десятихвостым. Наруко, ты как, справишься? – Д-да, – голос дрогнул. Я испугалась, что они могли почувствовать неладное, поэтому для пущей уверенности добавила: – К-конечно, – но и здесь запнулась. Мне было слишком страшно. Но может к счастью, может и нет… Наруто и остальные списали это на волнение. Только Саске стоял по правую руку от меня и, даже не пытаясь того скрыть, хмурился и кидал на меня болезненные взгляды. – А где Минато-сенсей? – Какаши заоглядывался, выискивая учителя взглядом, даже прошёл несколько метров, чтобы зацепить побольше территорий. В этот момент меня вновь прошиб холод. – «Он же… Он не мог… Не мог сбежать?...» – в панике подумала я и, вцепившись в край юбки, обернулась к десятихвостому. Обито сдерживал его, как мог, но этого явно не хватало. Потеряв связь с Мадарой, он едва ли не обезумел. – «Что если он правда…» – подобные мысли заполнили голову намного быстрее, чем я успела это осознать. – «Но…» – мозг с бешеной скоростью стал просчитывать любые другие варианты развития событий. – «Сделать джинчурики из Обито? Но в прошлый раз он едва ли не умер. И умер бы, если бы не я. К тому же… Сейчас в десятихвостом намного больше чакры, чем изначально должно было быть… И всё из-за меня… А если я… Стану джичуркики? Я по-любому умру… Есть ли разница от истощения чакры или её переизбытка?» Но стоило мелькнуть белому плащу где-то сбоку, эти мысли моментально испарились. На смену им пришли ещё хуже. – И что мы собираемся делать с этой махиной? – Наруто на расслабоне закинул руки за голову и интересом уставился на Какаши-сенсея, а после – и на меня. Точно, он же не знает. За какие-то доли секунд это вылетело у меня из головы. Я попросила ему не рассказывать из-за большого риска, что для меня, что для папы, но сейчас… Для меня он не просто велик, он стопроцентен. – Я воскрешу Четвёртого Хокаге с помощью силы Старика Шести Путей, мы запечатаем в нём десятихвостого, а после разделим между девятью джинчурики хвостатых. Если повезёт, он… Воскреснет навсегда, – мне не удалось сдержать улыбку, видя, как глаза Наруто наполняются надеждой и начинают сиять, словно звезды в ночном небе, посреди этого нескончаемого кошмара. – Ты это серьёзно, даттбаё…? – Да, на полном, – я кивнула, пытаясь этим заверить не только его, но и себя. – Но равзе это не опасно? – он нахмурился. – В прошлый раз бабуля Чиё… – Со мной всё будет в порядке, – я даже слегка рассмеялась для пущей уверенности. – Верь мне, – парень кивнул, пусть и насторожился ещё больше. – Раз мы уже всё обсудили, – Какаши повернулся к нам, – не стоит оттягивать. Я сглотнула. Он был прав. Но эта его фраза в момент сбила с меня всю ту браваду, в которой я так пыталась утонуть с головой – но сама не замечала, как барахталась лишь в жалкой лужице. Все смотрели только на меня. Наруто, Первый, Какаши-сенсей – выжидающе, папа и Саске – с плохо скрываемыми разочарованием и скорбью. Но я была благодарна им за то, что ценили мой выбор. Они оба… Хотела бы я подольше побыть с ними. Я свела руки в первой печати. Они дрожали. Слезы так и хотели вырваться наружу, но я сдерживалась, изо всех сил сдерживалась. Было страшно. Очень страшно. Я была самым обыкновенным человеком и как самый обыкновенный человек естественно боялась смерти. Ведь одно дело, когда рискуешь, защищая дорогих тебе людей, когда всё может измениться в любой момент боя, но совсем другое, когда знаешь, что будет в конце, когда каждая печать, каждое движение рук неминуемо приближает тебя к смерти. Осталось всего шесть. Шесть печатей. Это секунд тридцать, при том, что я и так делаю всё не спеша, чтобы не ошибиться и по возможности оттянуть время. Сколько у меня останется? Час? Тридцать минут? Десять? Пять? Нагато умер не сразу, значит, и я… Успею ли попрощаться? Хватит ли храбрости попросить прощения? Смогу ли обнять живого, дышащего отца со светлым будущим впереди? Брата? Человека, которого успела полюбить всем сердцем и которого ранила глубже всех остальных? – Риннеган! – последнее, что требовалось для этой техники. В моём мире я одна тащила на себе груз Индры и Ашуры. Так что справедливо было дать мне и ту, и ту силу – так посчитал старик Шести Путей при нашей первой встрече. Но из-за того, что во мне и так было слишком много чакры, он дал мне лишь десятую долю способностей Индры. Да и я была не сильно против. Так у меня появился риннеган, но, быть честной, я его использовала лишь однажды, после чего решила, что этот же раз станет и последним. Мои глаза от рождения не были приспособлены к подобному, да и чакры это отнимало прилично… Я физически не могла его использовать. Но сейчас. Пожалуй, этот раз будет исключением. Я усмехнулась, осознавая, что сейчас иду против всех своих принципов. Вру, предаю, не держу обещания… И где мой лучший друг, который должен был меня остановить? Прочитать длинную лекцию о том, какая я идиотка? Даже его сейчас нет рядом. Нас шестерых ослепило белоснежным светом. Впервые видела, чтобы так воскресали, но и это уже не имело значения. Передо мной стоял Четвёртый Хокаге. Его цвет лица стал здоровее, белки вновь приобрели нормальный оттенок, а грудь стала привычно вздыматься при каждом вздохе. – Это… – он знал, как всё случится, но по-прежнему поражённо таращился на собственные руки. – «…невероятно», – мысленно закончила я за него. – «Это и правда невероятно». Мои ноги подкосились. Я поздно осознала, что падаю. Кто-то кинулся меня подхватывать, и я увидела лицо Саске. Он бормотал что-то неразборчивое. Позади не менее обеспокоенный Наруто, Какаши-сенсей и Четвёртый, стоявший с таким лицом, словно был силой готов впихнуть в меня жизнь обратно. – Прости… – я прошептала это настолько тихо, что сама еле расслышала. На глазах мои волосы стали приобретать серый, неприятный оттенок, словно подтверждая тот факт, что жизнь покидает моё тело, – …и прощай... И я погрузилась в глубокий-глубокий сон, от которого мало, кто просыпался… И который многие именуют куда проще – смерть.

Продолжение следует...