***
Двумя днями ранее… Питер за эти два дня времени не терял. После своего весьма удачного побега он стремительно удалялся с места преступления, пытаясь подавить шальную улыбку и унять бешеное сердцебиение. Чуть не попался! Успех пьянил не хуже того виски, что Гарри как-то раз стащил из бара своего отца. О последствиях как происшествия в лаборатории, так и дальнейшего думать сейчас совершенно не хотелось, но Пит прекрасно понимал, что по возвращении домой его ждет серьезный разговор, а пока… Нужно переждать бурю. Старк достал из кармана телефон и наизусть набрал номер. Спустя несколько гудков на другом конце провода недовольно буркнули: — Чего тебе? — И тебе доброго дня, Озборн, — саркастично ответил Питер. — Ты сейчас очень занят? — Вообще-то у меня свидание через полчаса, — недовольно отозвался тот. — Тогда, боюсь, тебе придется на него опоздать. — Какого хрена?! — Гарри явно стремился получить награду в номинации «Мистер Негодование». — Твоему другу требуется политическое убежище, — последовало лаконичное. — Можешь подобрать меня возле Башни? — Ты совсем обалдел, Старк, — устало вздохнул друг. — Чёрт с тобой, жди в сквере, что в квартале от СтаркИндастриз. Я буду на месте через… полчаса. И отключился. Пит победно подкинул телефон над головой, тут же его поймал и пружинящим шагом направился к месту назначения. Всё же, как бы не ворчал Гарри Озборн, он ни за что не бросит своего друга в беде. И в этом Питеру дико повезло. Насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, он не торопливо вышагивал по тротуару, когда со спины в него неожиданно кто-то врезался. Если бы не паучья ловкость, он бы точно сейчас пропахал бетон носом, и, скорее всего, в очередной раз сломал бы его. — Что за?.. Питер обернулся, уже готовый ко всему: от догнавшего его Флэша до уходящего от погони преступника. Костюма у него сейчас с собой нет, но ведь не костюм делает героя таковым, верно? Однако чутьё молчало. И не удивительно: его глазам предстала хрупкая девушка. Она, присев на корточки и бормоча извинения с ругательствами в перемешку, собирала разлетевшиеся по дорожке бумаги, которые, видимо, держала в руках в момент столкновения. — Девушка, с вами все в порядке? Вы не ушиблись? — Пит опустился рядом, чтобы помочь со сбором документов и убедиться, что не стал причиной чьих-либо увечий. Девчонка с сосредоточенным выражением лица сдула упавшую на глаза светлую прядь и смущенно улыбнулась: — Да, всё в порядке. Я цела и, кажется, все листы на месте. Извините меня, ради всего святого. Я застряла в пробке на Пятой и теперь дико опаздываю на собеседование, очень волнуюсь и совершенно не смотрю, куда несусь. — Ничего страшного, мисс Гвендолин, — подмигнул ей в ответ младший Старк. — Думаю, мистер Шмидт всё поймет, если вы честно и без утайки объясните ему, почему опоздали. Она пару раз недоуменно моргнула. — Откуда… вы знаете? Питер хохотнул и ответил, подняв руки, будто сдаётся: — Клянусь, ничего криминального не совершал. Всего лишь увидел ваше имя и название отдела в документах. И, поскольку я сам работаю в лабораториях СтаркИн, то знаю, кто какой отдел возглавляет. Кстати, числюсь как раз за тем же отделом, куда направляетесь вы. — Правда? — лицо мисс Стейси приобрело на редкость удивленное выражение. — Да, и могу вас заверить, будущая коллега, что Генриху вы и ваше резюме понравитесь, если он лично будет проводить собеседование. — Правда? — она польщенно зарделась и смущенно отмела взгляд, заправив за ухо выбившуюся прядь. И, увидев кивок своей нечаянной жертвы, спросила: — А какова вероятность, что это будет он? — М-м-м… — Пит прикинул шансы, нахмурившись с прищуром. — Процентов восемьдесят… Восемьдесят три целых и шестьдесят пять сотых, если быть точнее. — Довольно много, — приподняла уголки губ в улыбке Гвен и, замявшись, пробормотала: — так или иначе, теперь я опаздываю ещё больше, чем изначально, поэтому… пока! Она ещё раз как-то неловко улыбнулась, прижала документы к груди посильнее и поспешила прочь. Старк пару раз заторможенно моргнул, тряхнул головой и крикнул ей в след: — Эй, торопыга! Башня в другой стороне! Она резко остановилась, на мгновение замерла на месте, осмысливая сказанное, и, развернувшись на пятках, промчалась мимо Питера в другую сторону, что-то смущенно пискнув ему напоследок. Ему оставалось только спустить смешок в кулак и попытаться подавить смешок. В следующий момент в кармане завибрировал телефон. — Да? — Пит даже не взглянул на экран, чтобы идентифицировать звонившего, ведь звонки отца автоматически уходят на голосовую почту, а остального можно и не бояться. — В Башне пару дней лучше не появляйся, Старк в бешенстве. — Вас понял, мистер Шмидт! — задорно воскликнул «Паркер». — Позволите отплатить услугой за услугу? На другом конце провода заинтересованно хмыкнули: — Ну, попробуй, малой. — Сейчас к вам в отдел на собеседование направляется некая Гвендолин Стейси. Если побеседуете с ней и просмотрите её резюме лично, не пожалеете. — А если пожалею? — шеф, похоже, решил состроить из себя привереду, хотя явно был заинтересован таким поворотом событий. — Вот тогда и поговорим, — сказал как отрезал. Но Генрих из чистого упрямства, хорошего настроения, немецкой педантичности или бог знает, чего ещё, продолжал ехидно нудеть в трубку: — Но, Питер, ты понимаешь о чем меня вообще просишь? Признавайся, — это было произнесено даже заговорщицки, — с чего вдруг столько внимания этой девчонке? Питер страдальчески вздохнул и, взлохматив и без того растрепанную челку, замученно (вот вроде взрослый мужик, немец, ответственный руководитель отдела, а посплетничать любит чуть ли не больше женской части коллектива) простонал на ухо начальнику: — Да ничего такого, честно. Просто она меня чуть с ног не сшибла, когда торопилась к вам. Бумаги её разлетелись по всему тротуару, вот я мельком и кинул глаз на них… Действительно ведь неплохой послужной, шеф! — Ладно-ладно, мелкий, понял я тебя, — рассмеялся начальник, сдавшись, наконец, и по-английски, не прощаясь, сбросил вызов. Паучок хмыкнул, убрал телефон обратно в карман и двинулся дальше к назначенному Гарри месту.***
— Так ты говоришь, что отправил отца кататься по башне на лифте с помощью одного лишь броска ластика, чтобы свалить подальше от его гнева? Знаешь, ты конечно, Мистер Импровизация и вообще спец по спонтанным решениям — всё-таки глупо отрицать, что они не раз спасали твою паучью задницу, — но в этот раз явно перестарался, и у твоего папаши точно возникнут весьма интересные вопросы. Озборн притормозил на светофоре. Они находились на полпути к пентхаусу Гарри. Не личному, конечно, там же живет и его отец, но он зависает в офисе в основном, поэтому хата находится в полном распоряжении его сына почти двадцать четыре на семь. Питеру это только на руку, хотя Норман прекрасно знает о нем и ничего не имеет против. Но Старку всё равно не слишком хочется попадаться ему на глаза… Как бы там ни было, Питер собирался дня на два-три зависнуть дома у Озборнов. Может, даже получится заманить туда же Мишель и вымолить прощение, потому что после того эпизода с ножевым она хоть и общается с ним, как и раньше, но что-то точно было не так. Во время их болтовни по телефону он чувствовал, что что-то гложет её, и точно собирался разобраться, в чем дело, и исправить это. — Типа ага, — он легкомысленно закинул руки за голову, прикрывая глаза. — Именно поэтому я планирую залечь на дно на несколько дней. У тебя на хате. Гарри фыркнул, закатив глаза: — Знаешь, ты, конечно, мой друг, я тебя люблю и всё такое, но это уже наглость. — Да брось, — ленивый взгляд из-под полуприкрытых ресниц, — можешь сколько душе твоей угодно ворчать, но я-то знаю, что ты будешь только рад этому. Друг снова возвел очи горе и, пряча улыбку, пробурчал притворно недовольно: — Много ты понимаешь, — но потом всё-таки не сдержался и фыркнул. — Черт с тобой, членистоногое. Чем планируешь заняться во время оккупации моего скромного жилища? Починкой костюма? Пит прыснул, шутливо пихнув парня в плечо: уж каким, а скромным пентхаус Озборнов не был даже на этапе застройки. Гарри зыркнул на него с доброй усмешкой, но ничего не сказал, уделив всё свое внимание дороге. — Чтобы чинить костюм, нужно хотя бы иметь его с собой. Не забывай, что я делал ноги в режиме ЧС, из-за чего костюм остался в Башне. Не страшно, успею ещё. В конце концов, до конца домашнего ареста Паучка времени предостаточно. Вообще я планировал отоспаться, уломать вас с Джонс на киномарафон и, может, что-то ещё по мелочи. Было у него в планах и поработать над некоторым апгрейдом для Человека-Паука: начиная с дополнительных расчетов по паутине и заканчивая кое-какими наработками по интерфейсу костюма. Вообще Питеру хотелось бы заиметь пару крутых примочек, использование которых просто не возможно без присутствия искусственного интеллекта. Конечно, он мог вполне свободно использовать Пятницу. Но это, во-первых, небезопасно при его взаимоотношениях с Тони. Во-вторых, он всё-таки Старк, и, как и всем членам этой семейки ему присущи некоторые самодостаточность, самодовольность, гордость и чувство собственного достоинства, поэтому он никогда не стал бы нагло пользоваться чужим изобретением в подобных целях. Хватает уже того, что он стырил идею использовать в качестве помощника голосовой интерфейс на основе искусственного интеллекта. Однако это даже кражей идеи назвать нельзя, потому что какой-никакой, но самый примитивный ИИ сейчас разве что только в постельное белье не встроен. Но речь сейчас немного не об этом. Всё это ведет к тому, что разработать нужно собственный интерфейс, самостоятельно прописать код, учесть все слабые места, разработать защиту… да много чего нужно сделать, если честно, чтобы создать что-то настолько же гениальное, как Пятница. Сделать свой искусственный интеллект по её образу и подобию значило бы, опять же, свистнуть у отца разработку. Постигал азы и вникал в тему Питер, конечно, на примере Пятницы, копался в её протоколах, чтобы понять, что и как работает, но не более того. Поэтому он уже достаточно долгое время работал над собственной версией программного кода. Не исключено, что в своей вынужденной ссылке Пит вновь примется за него. однако это всё будет позже, а пока… — Эй, герой, выныривай из своих мыслей, приехали! И если ты опять не рассчитаешь силу, то, клянусь, на следующий День рождения получишь холодильник для тренировок. Гарри вылез из машины, мягко прикрыв за собой дверь. Да, над своей «прекрасной бибикой» он трясся так, будто она хрустальная. — Как прикажете, — усмехнулся Старк, последовав примеру друга. — Я закажу пиццу? — Талько не гавайскую! В ответ он получил обиженное пыхтение: — Эй, чем вам всем так ананасы не угодили?! Следующие несколько дней обещали быть насыщенными.***
Настоящее время… Тони сидел, обхватив руками голову. Напряженные пальцы впились в голову, глаза крепко зажмурены. Всё в нем словно кричало от отчаяния, Старк будто постарел лет на десять за каких-то полчаса. Перед глазами его так и стояла сцена с записи, где маленький Питер забился в угол, а Тони, нависнув над ним наводящей ужас фигурой, размахивал руками и орал, надрывая связки. По щеке мальчика стекала молчаливая слезинка, а в широко раскрытых карих глазах плескался самый настоящий ужас. При виде этих маленьких глазок сердце мужчины будто замирало от боли, а дыхание перехватывало, мешая легким раскрыться во вдохе. А затем произошло то, во что нынешний Тони отказывался верить до сих пор: на тихое и отчаянное «папочка» Старк с видео рявкнул, чтобы малыш заткнулся, и, рассвирепев ещё сильнее — хотя, казалось, больше уже некуда, — влепил ему пощечину. Мелкий тут же схватился ладошками за место удара, с обидой глянул на взрослого, будто спрашивая, чем он это заслужил, но не проронил ни слова. Только слезы нескончаемым потоком струились по щекам. И каждая пророненная сыном слезинка острым кинжалом впивалась в отцовское сердце. Этого эпизода у себя в памяти он не находил, что наводило на определенные мысли. Всё это происходило во время одного из помутнений после смерти Пеппер, когда Тони напивался до потери сознания и неизменно обнаруживал погром, битое стекло бокалов и бутылок и дыру в памяти по пробуждении. Что творилось во время его регулярных попоек, гений не ведал. До недавнего времени. И можно было бы как-то успокоить совесть, убедив себя, что это было лишь однажды, что причина холодных взаимоотношений отца и сына и их недопониманий и разногласий кроется совершенно не в этом, но… Десятки подобных записей на сервере Пятницы заставляют убеждаться в обратном. На одной он отправляет смятый детский рисунок в мусорку прямо на глазах у сына. На другой — отшвыривает прочь любимую энциклопедию Питера. Далее он слишком увлечён какими-то бумагами, чтобы вообще замечать мальчика. Следующие пять или семь демонстрируют различные вариации бешенства Тони, вновь слышатся крики, детский плач и жалостливые мольбы прекратить. Остальные, на какие хватило выдержки мужчины, разнообразием не отличались. Каждое видео демонстрировало глобальность провала Энтони Старка, как родителя, с каждым последующим роликом он всё больше убеждался, что его клятва не стать таким, каким был Говард, данная седьмого августа две тысячи первого года, не стоила и ломаного цента. Чем дольше он смотрел, тем больше понимал, что в том, каким он привык видеть Питера — безвольным, слабохарактерным, молчаливым и не способным на что-либо, — виноват он сам. Сам ведь вбил сыну в голову, что его усилия ничего не значат, что в любом случае он был, есть и останется бесполезным маленьким выродком, виноватым во всех бедах и несчастьях, что свалились на голову его отцу. Тони готов был волосы рвать на себе от понимания, что собственноручно отнял у своего ребенка беззаботное детство и, возможно, сломал ему жизнь. Удивительно, как тот ещё не сбежал и ничего не сделал с собой, учитывая, что в период пубертата и буйствующих гормонов оборотов старший Старк не снижал. Там, конечно, иной раз прилетало отпрыску вполне заслуженно, ведь, как и любой подросток, Пит тоже творил всякую хрень, огрызался и бывал несдержан в словах и поступках, но на фоне того, что ему приходилось терпеть до того… сейчас так уже не думалось. По крайней мере, теперь миллиардер понимал обоснованность некоторых обвинений сына, которые раньше принимались за пустые инсинуации. Виски из бара Старк достал ещё на первых кадрах, однако почти к нему не притронулся, находясь под впечатлением от увиденного. На пятнадцатой минуте в стену полетел бокал, который мужчина в отчаянии отшвырнув прочь, когда он прошлый прошипел семилетнему мальчику в лицо, удерживая его за воротник рубашки: «Если бы не твои блядские зубы, Пеп не оказалась бы там, она была бы жива. Ну почему вместо неё не сдох ты, а?!» Его версия с записи была пьяна в стельку и еле язык ворочала, но это его не оправдывало. Откровенно говоря, вину с него в этом случае не могло снять ничто. От записи к записи Питер из беззаботного ласкового солнышка с глазками олененка Бемби превращался буквально в тень себя прошлого. Забитый, вздрагивающий от каждого шороха, всё больше пропадающий в своей комнате и боящийся лишний раз произнести хоть слово. Детская наивность во взгляде сменялась постепенно какой-то затравленной апатией, настороженностью и недоверием к окружающим. Тони не выдержал моральной пытки на том моменте, где двенадцатилетний Пит с каким-то мрачным смирением наблюдал за тем, как изрядно подвыпивший отец прямо перед его лицом разрывал диплом победителя в каком-то научном конкурсе. Приговаривая, что никакие конкурсы не поколеблют уверенности, что мальчик туп, как пробка. «Ума не приложу, как у меня и Пеппер могло получиться что-то настолько бесполезное,» — так он сказал на этой записи. Питер же просто стоял и смотрел на него с немым укором и разочарованием. Только что в нем умерла надежда доказать отцу, что его тоже можно за что-то любить, что и он не просто так кислород в углекислый газ переводит. Он понял, что отныне стараться бесполезно, ведь все усилия тщетны. В конце концов, когда стало понятно, что поток брани утихнет ещё не скоро, Питер сказал лишь: «Хорошо, я понял тебя,» — а потом развернулся и, не проронив больше ни слова, вышел из мастерской отца. — Пятница, выключи, — сипло прокаркал «худший отец тысячелетия». Голограмма тут же исчезла и воцарилась спасительная тишина. Но продлилась она не долго: Тони под впечатлением от увиденного и бессильного отчаяния отправил вслед бокалу недавно открытую бутылку элитного алкоголя. Но и на этом ничего не закончилось. Он по сути своей относился к тому типу людей, что под влиянием эмоций способны разнести всё вокруг. Поэтому, наплевав на какие-то бумаги, лежащие на кофейном столике перед диваном и ещё кучу всякого мелкого барахла, мужчина одним слитным движением опрокинул несчастный предмет мебели и пнул его ногой подальше. Стеклянная столешница, встретившись с полом, жалобно звякнула и разлетелась на множество мелких осколков, не выдержав такого издевательства над собой. Тони же снова схватился за голову. Он готов был рвать на себе волосы, выть раненым зверем, вот только… Что толку? Прошлого не изменить, а сказанного и сделанного не вернуть назад, поэтому всё, что остается, это попытаться изменить хоть что-то. И именно в этот момент звякнул лифт, оповещая о прибытии гостя. Не успел Старк обернуться, как раздался голос человека, которого он меньше всего сейчас готов был видеть: — Кажется, я не вовремя… Конечно, у лифта стоял Питер. Он хмуро оглядел учиненный отцом погром, оценил груду стекла и мокрое пятно на стене и повел носом, очевидно улавливая витавший в помещении запах алкоголя. Брови его сошлись на переносице, и он дернул подбородком, отгоняя дурные мысли. Тони было дернулся в его сторону, но вспомнил, что у пацана с похожей обстановкой не слишком приятные ассоциации и остался стоять на месте, отведя глаза куда-то в сторону. Затянулась неловкая пауза, пока Питер не прокашлялся и не пробормотал едва слышно: — Я… пожалуй, к себе пойду. Тони буквально видел, как его единственный шанс на нормальную беседу ускользает из рук. К тому же, у ребенка явно что-то случилось. Не хотелось бы оставлять его одного в таком состоянии, ему нескольких лет одиночества до этого момента с лихвой хватило. Старк встрепенулся и кинул на сына просящий взгляд: — Подожди, не уходи. Я хотел бы поговорить с тобой. Невооруженным глазом было заметно, как Пит мгновенно напрягся. На сей раз взгляд в сторону отвел он. — Прости, но я не слишком настроен на беседы сейчас, — он упрямо мотнул головой и со вздохом добавил: — У меня был очень тяжелый день. От этого тихого расстроенного голоса и немного потухшего взгляда, в котором мелькнуло что-то до ужаса тоскливое и отдающее безысходностью, и от того, как этот Питер отличался от того задорного и наполненного энергией, что несколько дней назад дал ему отпор, у Тони снова защемило сердце. Он сделал осторожный шаг вперед. Второй. Третий. Сын, будто испуганный зверек, следил за каждым его движением, не зная, чего ожидать. А старший Старк тем временем подошел совсем близко. Немного помедлив, он положил одну руку ему на плечо, другой — приподнял лицо за подбородок, вынуждая поднять взгляд от потрепанных «вансов», и мягко спросил, как когда-то в детстве: — Расскажешь, что случилось, piccolo? Питер, ожидавший чего угодно, но не этого, широко раскрыл глаза и робко кивнул. Всё ещё в шоке, он растерянно перебегал глазами с лица Тони на бардак у того за спиной, на собственные кеды и ещё бог знает куда, пока, наконец, не решился: — Можно мне… — он не договорил, всё-таки замявшись, но мужчина, кажется, понял его и без слов. Он кивнул с легкой ободрительной полуулыбкой и развел руки в стороны. Пацана дважды приглашать не пришлось. В следующее мгновение он с размаху впечатался в отцовскую грудь, уткнувшись носом куда-то в шею, сжал так, что чуть ребра не затрещали, из-за чего Тони не сдержал удивленного вздоха, и, окончательно осмелев, пробормотал еле слышно: — Я скучал, пап… Энтони довольно хмыкнул, мягко обнимая сына в ответ и ероша ему волосы на затылке, как когда-то давно, будто целую вечность назад: — Я тоже, мелкий. Я тоже…