Укус куфии

Жарко. Им было слишком жарко, поэтому верхняя одежда была нетерпеливо сброшена еще на первом этаже. Скорее всего, Малфой потерял рубашку где-то на лестнице, но как Гермиона ни старалась, она так и не смогла вспомнить, как они вообще поднимались. Единственная здравая мысль была о том, что они наконец останутся без одежды. Драко втянул ее в новый поцелуй, и Грейнджер задрожала от мысли, что этот талантливый язык может вытворять в постели, если сейчас она сгорает от одного только поцелуя. Но сейчас трезво думать об этом не было возможности — его пальцы старательно пытались найти способ избавить ее от такого сейчас ненужного платья. Гермиону трясло, и она искренне недоумевала, как в такой ситуации руки Малфоя совсем не дрожали, а спокойно, хоть и торопливо, блуждали по ее телу. — Черт, — совсем по-магловски выругался он, так и не найдя молнию. — Я весь вечер мечтал снять с тебя это платье, и будь я проклят, если не сделаю это. В ответ на его попытку разрядить обстановку из груди Гермионы вырвался нервный смешок. Где-то на задворках сознания кричала ее правильная и рассудительная часть, но Грейнджер еще вчера решительно послала ее куда подальше, для надежности захлопнув перед ней дверь. Сегодня до самого утра пальма первенства будет принадлежать ее более порочной половине, отчаянно жаждущей развлечений. Она буквально задыхалась от предвкушения, пощипывающего ее кожу мельчайшими электрическими разрядами. Это ожидание просто сводило Гермиону с ума. Совсем как в детстве, когда она впервые переступила порог Хогвартса. Грейнджер было сложно лишить дара речи: в последний раз это произошло, когда она осознала присутствие магии в своей жизни. Казалось, что уже ничто и никогда не сможет поразить ее в самое сердце настолько, что у нее будет перехватывать дыхание от желания поскорее окунуться в настоящее волшебство. Еще никогда Гермиона так не ошибалась. Потому что прямо сейчас Драко Малфой разбудил в ней эти самые чувства и сводил с ума одним видом своих потемневших от желания глаз. — Я сама… — прошептала она и нетерпеливо потянулась к застежке. Гермиона уже сгорала от желания побыстрее избавиться от этих тряпок и наконец ощутить кожей тепло тела Драко. — Ну уж нет, — Малфой перехватил ее запястья и, зафиксировав их над головой, провел ладонью по ее бедру. — Немного света, и я сниму его с тебя. Или разорву к Мерлиновым предкам. — Я тебе разорву, — возмущенно проворчала Гермиона, отчаянно пытаясь придать своему лицу суровое выражение, но стоило только губам Драко вновь опуститься на ее шею, вырывая из груди Грейнджер слабый стон, как вся ее игра мигом пошла насмарку. Из последних сил взяв себя в руки, она максимально возможным в данной ситуации серьезным тоном пригрозила: — Только попробуй повредить платье — я тебя так поврежу, ни один целитель не вернет в прежнее состояние. — Мне нравится, когда ты злишься, ты такая сексуальная в этот момент, — в темноте Гермиона услышала, как он усмехается. Резко развернув ее спиной к себе, Малфой, перекинув ее взбившиеся волосы через плечо для лучшего доступа к шее, наконец отыскал и, удовлетворенно выдохнув, раздражающе медленно расстегнул злополучную молнию. — Хочу видеть всю тебя, — прошептал он, повернув ее обратно к себе. — Я тоже, — выдохнула Гермиона, рукой нащупав ручку двери спальни и открывая ее. Однако никто из них и не подумал включить свет. Ввалившись в комнату, они вновь набросились друг на друга, медленно ступая по направлению к кровати. Слабый свет фонарей с улицы позволил Драко наконец увидеть Гермиону. Он жадно, словно впервые скользил взглядом по ее телу. Ее горящие похотью глаза, яркий румянец, видневшийся даже в полутьме, и еще более растрепанные чем обычно волосы — все это кричало о ее желании. Она хотела его. Именно его. Прямо сейчас. Едва коснувшись губами рта Гермионы, он настойчиво, но осторожно спустил ее платье с плеча и невесомо провел кончиками пальцев по шее вниз к груди. Почти сразу разорвав поцелуй, он скользнул языком по шее к ключицам. По телу Грейнджер побежали мурашки, когда он легонько прикусил нежную кожу и тут же лизнул, словно извиняясь за свою несдержанность. Спустившись ладонями вниз, он сжал ее ягодицы и притянул ближе к себе, упираясь пахом в ее бедра. Драко снова поцеловал ее, настойчиво скользнув языком в рот, и потянул за собой к кровати. Медленно продвигаясь спиной вперед, он безостановочно блуждал руками по телу Гермионы, как вдруг его нога зацепилась за что-то на полу. Потеряв равновесие, он пошатнулся, но оперся о стену и сумел удержаться на ногах. — Черт, — выпалила Гермиона, понимая, что он опрокинул коробку с барахлом, специально оставленную у двери, чтобы не забыть выкинуть. — Все в порядке? — Да, — усмехнулся Малфой, вмиг забывая о почти падении и вновь кладя руки ей на талию, и опустил губы к ее шее. — А к тебе в спальню не так просто попасть. Для начала нужно пройти ловушки и испытания? — Или просто выбросить мусор, — фыркнула она, закатывая глаза, когда он лизнул языком ямочку между ключицами. — Стой! — воскликнула Гермиона, почувствовав под ногами одну из игрушек, выкатившуюся из перевернутой коробки. — Что такое? — Мистер Хряк, — со смешком ответила Грейнджер, пиная игрушку в сторону и указывая Малфою ориентир к кровати. Но он, на ее удивление, не двинулся в нужную сторону, а, зарычав, довольно резко стянул платье вниз, и оно упало к ее ногам. — Чертова тряпка, — рыкнул Драко, беря Гермиону на руки, и направился к постели. Аккуратно уложив ее на мягкое покрывало, он не спешил избавляться от остатков одежды. Вместо этого он оценивающе скользил уже смягчившимся взглядом по ее почти обнаженному телу. — Ты потрясающе красивая! — восхищенно протянул Малфой, продолжая откровенно разглядывать ее. Неподдельное восхищение, сквозившее в его словах, заставило Гермиону ощутить себя как никогда сексуальной. Пристальный взгляд из-под ресниц словно ласкал ее тело, возбуждая еще сильнее. Хотя возможно ли еще сильнее? Присев рядом, Драко вновь опустил ладонь ей на живот и едва коснулся кончиками пальцев ее кожи. Эти почти неуловимые прикосновения показались Гермионе жарче Адского пламени, которое не смогла бы разжечь никакая известная магия. — Драко… — задыхаясь, простонала она и протянула вперед руку, сгорая от желания скорее прикоснуться к нему. — Еще минутку, милая, — он наклонился ближе к лицу Гермионы и дразняще провел языком по ее губам. Его пальцы мягко кружили вокруг ее пупка, и каждый раз, когда они спускались ниже, словно случайно касаясь резинки ее трусиков, Грейнджер начинала подрагивать от переполняющего ее возбуждения. — Хочу насладиться видом твоего жаждущего ласки тела. Такого горячего, такого возбужденного… — Черт! — Его жаркий шепот напрочь лишил Гермиону способности связно выражать свои мысли. Да и думать она уже не могла. Единственное, что сейчас било набатом в ее голове, это четкое желание ощутить Драко внутри себя. — Ты такая красивая, — повторил он, все так же с восхищением рассматривая распластанную на кровати Гермиону, и, убрав руку от нее и встав, начал наконец расстегивать брюки, не отрывая от нее взгляда. Стоило его рукам покинуть тело Гермионы, как из ее груди вырвался разочарованный стон. Она, нервно облизав губы, наблюдала, как его пальцы скользнули к пряжке ремня. Его движения были такими мучительно медленными, что Гермиона четко ощутила холод на своей коже, оставшись так долго без его прикосновений. Как будто они оба находились на вершине айсберга, а единственным источником тепла были глаза Драко. Когда до слуха Гермионы донесся тихий шелест упавших на пол брюк, она в нетерпении закусила губу и вновь вытянула вперед руку. Но Драко не спешил возвращаться к своему крайне увлекательному занятию, продолжая пристально разглядывать ее разгоряченное тело. Теперь, когда его возбуждающие касания не отвлекали Гермиону, мысли в ее голове все же смогли сформироваться в нечто связанное. Вновь отметив откровенное желание во взгляде Малфоя, Грейнджер коротко усмехнулась, довольная произведенным на него эффектом. — Нравится? — Не то слово, — вернул ей усмешку Малфой и наконец вернулся к постели. Он уперся коленом в матрас, пододвигаясь к ней ближе, скользнув рукой по ее коже. — Я когда-нибудь говорил тебе, что Малфои в этой жизни получают все самое лучшее? — прошептал он, опустив губы к ее груди, и, едва касаясь кожи, провел пальцами вдоль ее живота, остановившись у кромки трусиков. — Раз или два, в школе, — рвано выдохнув, послушно ответила Гермиона, отчаянно вознося молитвы всем высшим силам, чтобы он поскорее закончил со своими играми и перешел уже к активным действиям. — Мой отец отрекся от меня, — спустившись подушечками пальцев к ее бедрам, продолжал Драко. — И, скорее всего, с магической точки зрения я перестал принадлежать роду Малфоев. — Ты действительно сейчас хочешь поговорить о своем отце? — начиная злиться, съязвила Грейнджер. — Я хочу сказать, что, даже после того как я перестал быть Малфоем, сейчас я все равно держу в руках самое лучшее, — он опустился ниже и оставил легкий поцелуй на внутренней стороне ее бедра. — И прекрасное, — и продолжил языком исследовать ее кожу. Возможно, когда-нибудь ей представится возможность спросить, учили ли его придумывать такие умопомрачительные комплименты заранее, или это всегда была импровизация, но сейчас, осознав, что и как именно Драко произнес, она, притянув его к себе, поймала его губы своими. Вкладывая в поцелуй все скопившееся внутри желание, она молилась про себя только об одном — чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Чтобы утро не наступило и его губы вечно скользили по ее телу, а его горячее дыхание заставляло забывать собственное имя. — Хочу тебя, — сдавленно пробормотала она, когда Малфой выпустил ее губы из плена и, спустившись к ее груди, начал сквозь тонкую ткань водить кончиком языка по окружности соска. — Неужели, — ухмыльнувшись, приподнял бровь Драко. — А я и не догадался, — и в этот момент он, запустив руку под ее трусики, тихо застонал: — А нет, догадался. Тут такой намек. Очень яркий и влажный намек, — продолжал он, скользнув сразу двумя пальцами в нее и начиная медленно, слишком медленно двигать ими. Гермиона уже не сдерживала громких стонов. Ощущение наполненности, уже позабытое ею, лишило последних остатков разума. Было ли ей вообще когда-либо так хорошо? На этот вопрос у нее не было ответа. Потому что в эту самую секунду казалось, что только Малфой мог заставить ее чувствовать такое. Только его прикосновения могли без ракеты унести ее в космос. Полностью отпустив себя, она ощущала, как его пальцы ритмично двигаются внутри нее, мягко растягивая стенки. Ее тело словно кричало, умоляло о большем, пока она выгибалась навстречу его толчкам. Гермионе было мало этих прикосновений. Мало его тела. Ей нужен был Драко целиком. Все, что таит в себе его душа. Гермиона хотела принадлежать этому мужчине. Стать его. Вцепившись руками в его предплечья, она прикусила губу, случайно попав в то место, которое чуть раньше прихватил зубами Драко во время особо несдержанного поцелуя. Она почувствовала легкую боль, но это ни капли не отрезвило ее. Наоборот, Грейнджер показалось это еще более возбуждающим. Как будто боль и наслаждение должны идти рядом. В этот миг Гермионе казалось, что она находится у входа в рай и ей вот-вот откроется неземное блаженство, подобного которому ей ни с кем ранее не приходилось переживать. Она словно наяву услышала звон небесных колоколов, пока не осознала, что в комнате действительно что-то звонит. — Твою ж… — выплюнул Драко, когда понял, что это звонит его мобильный, и Гермиона заметила, как он изменился в лице. — Прости, пожалуйста. Этот номер знают всего пара людей, и им нельзя не ответить. — Ты серьезно? — разочарованно, но вместе с тем встревоженно произнесла Гермиона, ощутив, как он вытаскивает из нее свои пальцы, и смотря, как быстро вскакивает с кровати и начинает искать свои брюки в темной комнате, ориентируясь на сигнал телефона. Понимая, что, скорее всего, что-то случилось и, пока он не ответит на звонок, они не продолжат, Грейнджер потянулась к прикроватному светильнику и включила его. — Спасибо, — облегченно поблагодарил Малфой, поднимая брюки с пола и доставая из кармана мобильный. — Прости, — со взглядом, полным сожаления, начал оправдываться он: — Мне действительно очень жаль. Да? — спросил он уже в трубку, поворачиваясь спиной к ней. Свет лампы осветил его широкую спину, и Гермиона заметила небольшой, но яркий синяк на его боку. — Да, я помню, — с сожалением в голосе начал говорить Драко, поворачиваясь обратно к ней, но его, видимо, перебили, так как на его лице отразилась тень раздражения. Но, встретившись с Гермионой взглядом, его глаза прищурились, а хитрая улыбка вновь очертила его губы. Малфой, не убирая трубку от уха и не прерывая зрительного контакта, поднес пальцы свободной руки к своему рту и, высунув кончик языка, начал медленно облизывать их. Это была именно та рука, которая минутой раньше побывала в ней. На щеках Гермионы начал расцветать легкий румянец, и совсем не легкая похоть новой волной прошлась по ее разгоряченному телу. — Я знаю, — продолжал говорить он в трубку, и Гермиона, завороженно наблюдающая за его языком, не могла уловить нить разговора, как вдруг тон Драко резко стал другим, убеждающим. — Не нужно полиции, — попросил он, переводя взгляд от Гермионы на улицу за окном. — Я понимаю, да. Нет, не нужно, я сейчас все исправлю. Что? — он стукнул себя ладонью по лбу, как будто сказал что-то лишнее. — Почти. Через несколько минут буду. Мне правда очень жаль. Это в последний раз. Да, я уже говорил это, но… Не надо! Да, я понял, и… Алло? — Малфой отнял телефон от уха и посмотрел на экран. Видимо, звонивший бросил трубку. — Все в порядке? — настороженно осведомилась Гермиона, понимая, что что-то случилось и их планам не суждено сбыться. — Мне нужно идти, — голосом, полным разочарования, сказал Драко и, наклонившись за брюками, принялся одеваться. — Что-то серьезное? — прикрываясь уголком покрывала, поинтересовалась она. Вдруг стало очень холодно, захотелось завернуться в одеяло как в кокон, лишь бы каждый сквозняк не ощущался ураганом. — Да… Нет, — невнятно ответил Малфой, не смотря на нее. — Но, к сожалению, я не могу остаться. Прости, — наконец взглянул ей в глаза он, и в его взгляде она заметила то же расстройство, что испытывала и сама. — Ты вернешься? — садясь на колени, с надеждой спросила Гермиона. — Боюсь, что не получится. — А как же завтрак? Ты говорил, что готовишь просто невероятные завтраки, и я надеялась попробовать один из них. Услышав это, Драко громко застонал и, откинувшись на стену, стукнулся об нее головой. Он прикрыл глаза и, потерев переносицу, почти проскулил: — Завтра… — вздохнув, он открыл глаза и подошел к ней. Присев на кровать, Малфой запустил руку в ее волосы и, притянув к себе, прижался к ее лбу своим. — Завтра я заберу тебя с работы и сделаю все, что хотел. И даже больше. И ты будешь довольна. И не только завтраком. — Обещаешь? — крепко обняв его за талию, уточнила Гермиона. — Клянусь, — кивнул Драко, нехотя вставая. — Мы продолжим на том же месте, где и закончили. Так что надень это же белье, — пожирая ее тело взглядом, попросил он. — Хочу его с тебя снять. — Хорошо, — выдавив из себя улыбку, пообещала она. — У меня будет дневная смена, так что я заканчиваю… — Я помню, — покачал головой он и, осмотревшись, спросил: — Из твоего дома можно аппарировать? — Вообще, можно, но я предпочитаю этого не делать. Все же в магловском районе живу, и кто-нибудь может увидеть магию в окно. — Тогда я выйду в коридор, — в последний раз поцеловав ее, Малфой двинулся к выходу из комнаты и, остановившись у двери, обернулся. — Прости, — повторил он. — Завтра мы все наверстаем, — и вышел. А через секунду Гермиона услышала хлопок аппарации. Она осталась одна. Практически голая, до чертиков возбужденная и неудовлетворенная. Заканчивать без Драко совсем расхотелось. Завернувшись в покрывало, она подошла к окну и посмотрела на хмурое небо. В ее душе, как низлы, скреблось разочарование, а в голове одна за одной начали рождаться грустные мысли. Может, это и не должно произойти? Может, и не стоило начинать эти отношения? Она ведь знала, что ни к чему они не приведут. Что в конце концов останется только разочарование. Что один из них точно будет страдать. Но это будет потом. А сейчас Гермиона стояла одна у окна и вдруг осознала, что сегодня она впервые кому-то раскрылась. Рассказала о своем последнем задании и его последствиях. Хоть она и не вдавалась во все подробности, она все же смогла. Гермиона поведала Драко самую страшную, самую терзающую ее тайну и не жалела об этом. Но было одно «но». Сегодня она открылась ему почти до конца, но взамен не получила ничего. Гермиона рассказала ему обо всей своей жизни: родителях, друзьях, работе, но он, Малфой, так и остался неизведанным. Про него она так ничего и не узнала. Он даже не пытался начать разговор о себе. Драко Малфой так и оставался для нее загадкой.

***

Работа в Аврорате научила Гермиону нескольким вещам: во-первых, всегда быть начеку. Опасность может идти отовсюду. Во-вторых, нужно всегда следить за тем, что говоришь. Любая информация, необдуманно сказанная, может сыграть против тебя. Мало ли за что зацепится Визенгамот или адвокат преступника. И в-третьих, не стоит держать на работе слишком много личных вещей. Да, они придают некий уют рабочему месту, но при этом и сильно загромождают его. И потом ты устанешь собирать их. Это она усвоила при увольнении — пришлось просить Гарри с Роном помочь доставить все вещи до дома. Поэтому сейчас Гермиона с некоторой грустью смотрела на небольшую, практически пустую коробку, куда закинула все свое из библиотеки. Меньше чем через час заканчивалась ее последняя смена. Гарри был прав: как только авроры сообщили Лоуренсу о том, что она чиста, тот сразу же отпустил ее. — Это все твои вещи? — удивилась подошедшая к ней Эмили, пережевывая кусочек шоколадного батончика. — Почти, — кивнула Гермиона, удивляясь, как можно есть столько сладкого, но при этом не толстеть. Магия, не иначе. — Осталось только забрать свою кружку из кухни. Кстати о кухне, — решила она поддеть Эмили. — Ты не видела коробку конфет, которую я пару дней назад приносила? Хотела перекусить ими в перерыве, но не нашла. — Не видела, — покачала головой та и поспешила отойти. Гермиона про себя усмехнулась — страсть Эмили поедать сладкое во время стресса всегда являлась поводом для шуток, но все же была надежда, что она не станет трогать полезные сладости из сухофруктов без грамма шоколада и сахара, которые Гермионе посоветовали родители. Но и их не миновала страшная участь в виде стрессующей Эмили — в тот же день они пропали, а коллега, ответственная за поедание чужих сладостей, странно на нее поглядывала и обходила стороной. Хотя, следует признать, что в последние недели все сотрудники библиотеки сторонились ее и перешептывались с новой силой. И если до разговора с Митчеллом Гермиона думала, что это только из-за Драко, то теперь была уверена — они все знали о подозрениях Лоуренса и, возможно, придерживались того же мнения. Только малышка Шарлотта вела себя как обычно, но та сама по себе всегда была скромной и необщительной. Вероятно, даже если бы она в чем-то и подозревала Грейнджер, то это осталось бы незамеченным. — Кактус на втором этаже опять уронили, — пожаловалась Роберта, плюхнувшись на свое рабочее место, которое еще совсем недавно было и гермиониным. — Может, переставить? — предложила Грейнджер, задвигая коробку себе под стол, чтобы не мешала, и поправила подаренные Малфоем перчатки на руках. Они отлично на ней сидели. — Видимо, там сквозняк. В который раз горшок пришлось восстанавливать? Второй? — Третий, — поправила ее Роберта, доставая связку ключей из кармана пиджака. — И нет, какой сквозняк? Кактус-то огромный, его легкий ветерок не сдует. Кто-то из посетителей шалит. — Да-а, — взгляд Гермионы зацепился за ключи, и она отвлеклась от мысли о вечно падающем растении. — Роберта, это ведь ты сообщила Лоуренсу о кражах книг из запретных секций? Пальцы Роберты замерли в момент, когда она перебирала связку в поиске определенного ключа, и, нервно сглотнув, она подняла взгляд. — Я, — не стала отпираться она. Да и не было смысла — Гермиона и так это знала. В конце концов, только они вдвоем проверяли закрытые залы на предмет пропажи древних и опасных фолиантов. — Я не хотела наводить на тебя подозрения, Гермиона, но я не могла не сообщить об этом. — Но как ты вообще узнала об этом? Я точно помню, что не заметила ни одной пропажи из залов, проверенных мной. А тут узнала, что именно там, где я смотрела, книги и пропали. — Лоуренс попросил меня перепроверить секции, порученные тебе, — начала объяснять Роберта, параллельно прибираясь на и так чистом столе, лишь бы не смотреть на Гермиону. — Сказал, что, возможно, ты в чем-то замешана и он не очень тебе доверяет. — Ясно, — устало вздохнула Грейнджер, откидываясь на спинку стула. В общем-то, ничего нового об отношении Лоуренса к себе она не узнала — по его поведению было видно, что он ее в чем-то подозревает. — Но это не объясняет, куда делись книги. Я точно знаю, что все были на месте. — Может, их выкрали после твоей проверки? В конце концов, ты же не за одну смену проверила все залы. Кто-то, кто знал, в каком порядке ты их осматривала, мог забрать книги после тебя. — И правда, — согласилась Гермиона, прикусив нижнюю губу. Об этом она не думала. — Только кроме работников библиотеки никто не знал, когда и какой зал я проверяю. Значит ли это, что вор кто-то из здешних? — Или один из постоянных посетителей, — предположила Роберта, вставая со стула, и, прихватив со стола пергамент из стопки в углу, обошла стойку. — Кстати о проверке — ты мне напомнила, что я должна была отчет о последней передать сегодня Лоуренсу, — и, торопясь, ушла к нему в кабинет. Гермиона же осталась одна, обдумывая ее слова. Действительно, фолианты могли забрать после ее проверок, но, не зная, какие именно книги украли, она не могла даже подумать о том, кому это нужно. Интересно, аврорам ведь сообщили об этих кражах, а значит, они должны были предпринять что-то большее, чем просто принять заявление. Древние фолианты, хранящие в себе опасные секреты, — это не то же самое, что кошелек или палочка, — это обязаны расследовать куда более тщательно и основательно. Тем более что раз обокрали не волшебника, а библиотеку, собственность магического сообщества, то это уже преступление другого, более высокого уровня. И наказание за подобное строже. Дождавшись, когда Эмили вернется на свое рабочее место, Гермиона, не прекращая обдумывать сложившуюся ситуацию, прошла на кухню за кружкой — последней ее личной вещью в библиотеке. Признаться, эта вещица ей была не очень-то и нужна, но Гермиона понимала, что и здесь эта чашка никому не пригодится: посторонним на кухню вход был запрещен, а у каждого работника была своя. Да и не каждый будет пить из чужой кружки. На кухне напротив обеденного стола располагалось огромное зеркало во весь рост. Девчонки любили шутить, что это для того, чтобы им было стыдно лишний раз кушать. Но именно сейчас Гермиона радовалась ему — она в тысячный раз досконально изучала свое отражение на предмет какого-нибудь недостатка. И, к своему удивлению, не могла найти ни одного. То ли это Драко сумел-таки наконец внушить ей, что она идеальна, то ли тщательно подобранный наряд так ей шел, но сейчас она выглядела потрясающе: черное платье до колен со свободной юбкой хоть и было довольно скромным, отнюдь не казалось строгим. Оно идеально очерчивало ее стройную фигуру, скрывая некоторые недостатки. Туфли на небольшом, но для работы все же высоковатом каблуке прекрасно дополняли наряд, визуально делая ее ноги еще длиннее. Голубые перчатки, подаренные вчера Малфоем, немного выбивались из общего образа, но вскоре она их снимет. Драко был прав — перчатки оказались на удивление прочными, хотя на руках практически не чувствовались. Работать в них и правда было легко, они не сковывали движения. Жаль только, что они оказались у нее так поздно. — Ты забыла книги, — указала в сторону небольшой стопки Эмили, когда Грейнджер вновь задвинула коробку под стол, но уже с кружкой. — Они ведь твои? Я видела, как ты принесла их сегодня. На них нет нашей печати. — Да, я решила передать их в собственность библиотеки, — ответила та, с легкой грустью взглянув на некогда любимые, но уже ненужные тома. — Ты же недавно уже приносила какие-то, — с подозрением прищурилась Эмили, ставя локти на стол. — Откуда у тебя столько? — Годами собирала, — со смешком проговорила Гермиона, вспоминая, как отстояла двухчасовую очередь за одним экземпляром. — Они мне больше не понадобятся, и я решила оставить их тут. Не то чтобы это были редкие книги, но пусть уж будут тут, чем пылиться у меня. Внесешь их в реестр? — Боюсь, не успею до конца смены, — взглянув на часы, заметила Эмили. — Скажу сменщице это сделать. — Ладно, — усмехнулась Гермиона, подозревая, что той просто лень работать. Хотя, если подумать, она и сама могла бы это сделать, но решила не заваливать себя обязанностями в последний рабочий день. Учитывая, как к ней тут в эти недели относились. Тем более что скоро придет Драко, а значит, нужно подготовиться. В конце концов, у них важные планы, которые просто необходимо было выполнить. А Гермиона не любила, когда дела не кончены. Посидев немного времени в тишине, Гермиона, ничего не сказав, встала и направилась на второй этаж. Все же она не любила бездельничать и тратить время ни на что и решила погулять в последний раз по библиотеке. Сейчас из-за небольшого количества посетителей тут было довольно тихо, и приятно просто пройтись вдоль заполненных стеллажей и вдохнуть столь любимый запах старых фолиантов. Нотками именно этого аромата всегда пахла для нее Амортенция, и, пока есть возможность, хотелось надышаться им вдоволь. Удивительно, но хоть Гермиона и проработала в библиотеке не так долго, но каждый угол, стеллаж и столик напоминали ей о чем-то. В секции Трансфигурации к ней впервые обратились за помощью (Гермиона до сих пор помнила не только того волшебника, но даже то, во что он был одет), недалеко от стеллажей Зельеварения она однажды застала целующуюся парочку, а рядом с Травологией она впервые откровенно поговорила с Драко. Каждое из этих воспоминаний вдруг стало дорого ей, и она вдруг поняла, что ей действительно нравилось тут работать. Да, иногда тут бывало довольно скучно, но именно в этом месте они с Малфоем вновь встретились, сблизились и иногда целовались. Эта библиотека подарила ей много прекрасных моментов жизни, и было немного грустно его покидать. Дойдя до столика, за которым они с Драко сидели, когда Эмили обвинила его в краже своего амулета, Гермиона присела на диван. Прогулка по библиотеке хоть и была недолгой, но успела утомить ее. Осмотревшись и не заметив никого рядом, она совсем расслабилась и, скинув туфли, прилегла. Она никогда не замечала, какая красивая сверкающая люстра висела в центре зала. К ней крепились, казалось, сотни стекляшек, отражая свет и тем самым сильнее освещая помещение. Видимо, люстра висела там уже давно, так как даже издалека Гермиона видела, что ее пора почистить и несколько элементов явно не хватало, скорее всего, упали. Грейнджер никогда не интересовалась вопросом освещения библиотеки, но предполагала, что вряд ли тут используют магловские лампы. Люстра явно заколдована сильным Люмусом, иначе как объяснить слой пыли, видневшийся издалека. Но даже она не портила красивое разноцветное свечение. Засмотревшись наверх, Гермиона не услышала тихие приближающиеся шаги, и вскоре ее глаза прикрыли большие и теплые ладони. Грейнджер вздрогнула, и рука сама уже потянулась к палочке в кармане, как услышала легкий смешок возле уха и успокоилась — ей достаточно было любого звука, чтобы узнать этого человека. — Угадай кто, — игриво прошептал Драко ей на ухо. — Даже не знаю, — улыбаясь, подразнила его Гермиона, ощущая, как от звука его голоса по коже пробежал целый табун мурашек. — Это может быть кто угодно. — А ты попробуй, — продолжил он, медленно проводя кончиком носа по ее уху. — Учитывая, что тут недалеко секция Зельеварения, я могла бы предположить профессора Снейпа, но, увы, он давно почил, — хрипло пробормотала Гермиона, неосознанно подавшись назад, ближе к его телу. — Нехорошо шутить о мертвых, — нарочито серьезным голосом отчитал ее Малфой. — Ох, мне так стыдно, — Гермиона положила свои ладони поверх его и, чуть сжав их, сместила ниже, чтобы увидеть Драко с его вечной хитрой усмешкой на лице над собой. — Я больше так не буду. — Надеюсь. В противном случае мне придется тебя наказать, — он провел кончиками пальцев вдоль ее щеки и, опустив их на подбородок, приподнял его выше, чтобы оставить легкий поцелуй. — Наказание? — игриво приподняла бровь Гермиона и намеренно медленно облизала губы. — Звучит интригующе. — Осторожней со словами, Грейнджер, — дрогнувшим голосом пробормотал Малфой и обошел диван, утягивая ее за собой. Он присел рядом, но, когда Гермиона попыталась подняться, положил вторую руку ей на живот, тем самым удерживая в нынешнем положении. — Ты сегодня невероятно красивая. Хотя когда было иначе? — и скользнул жадным взглядом по ее телу. После этих слов вся игра Гермионы сошла на нет — улыбка сама по себе расцвела на ее лице. Видя неподдельное восхищение в его взгляде, она утратила последние сомнения в том, что делать каждый комплимент таким невероятным и незабываемым — все же врожденный талант, а не приобретенный навык. Драко буквально заставлял поверить в то, что он говорил. И хоть Гермиона и так знала, что выглядит сегодня хорошо, после его комплиментов она почувствовала себя особенно желанной и сексуальной. — Возможно, — лукаво протянул Драко, задерживая взгляд на ее мягких губах, пока его рука потихоньку спускалась с ее живота к коленке, — ты могла бы избежать наказания, но только если я найду, за что тебя похвалить. — Похвалить? — хрипло пробормотала Гермиона, чувствуя, как от его слов внизу живота значительно потеплело. Скорее всего, эти легкие прикосновения его пальцев к коже напрочь лишали ее способности мыслить связно, иначе бы она давно поняла, что лежит почти в самом центре библиотеки, практически у всех на виду, пока Драко Малфой ласкает ее голые коленки. — Да-а, — ухмыльнулся он, наслаждаясь произведенным эффектом. Ему явно доставляло особое удовольствие вот так медленно подводить Гермиону к самой грани. — Ты выполнила мою просьбу? — чуть склонившись корпусом к ней, прошептал Малфой. — Ты надела тот комплект? Надеюсь, что надела, — его рука чуть сжала ее коленку и медленно поползла вверх. — И мне было бы безумно приятно избавить тебя от него. А когда мне приятно, то я всегда стремлюсь ответить тем же. — Хочу, чтобы тебе было приятно, — рвано выдыхая, прошептала Гермиона, медленно сгорая под его ладонями. Она чувствовала, что эта игра сводит ее с ума, но не хотела ее прекращать. Не сейчас, когда от того, чтобы наброситься на Малфоя, ее почти не удерживал здравый смысл. — Тогда порадуй меня, — шепнул Драко, лизнув языком мочку ее уха. — Боюсь, нечем, — отодвинув его от себя, лукаво усмехнулась Грейнджер, с удовольствием отмечая вспышку удивления в его глазах. Не отрывая от нее взгляда, он переместил ладонь ей на бедро и, не сдержавшись, шумно выдохнул. Он явно не ожидал от Грейнджер такой «тщательной» подготовки к свиданию. — Я подумала, что белье будет лишним, — прошептала Гермиона и, потянув Драко за рубашку, впилась в его губы своими. Малфой простонал что-то невнятное прямо в поцелуй и, вытащив руки из-под ее юбки, обхватил ладонями лицо Гермионы. Этот поцелуй разительно отличался от всех предыдущих. Она впервые проявляла такую инициативу, стараясь перехватить контроль, но Малфой абсолютно точно не был готов к полной капитуляции. Он, нависнув над Гермионой, прижал ее своим телом к дивану, чередуя легкие укусы с нежными поцелуями, раздвинул своим коленом ее ноги и удобно пристроился между ними. — Какая… умная… девочка, — между поцелуями говорил он. И у Гермионы промелькнула мысль, что Драко впервые назвал ее умной. Удивительно, но именно он постоянно называл ее глупой. А точнее, только он ее так и называл. А Малфой тем временем продолжал. Всего на миг взглянув на ее опухшие губы и затуманенный взгляд, он вновь напал на ее рот. И каждым движением предъявлял права на Гермиону. Его рука скользнула на ее грудь и, сжав небольшое, но все равно столь манящее полушарие, обвела возбужденный сосок сквозь мягкую ткань платья. А после, оторвавшись от ее губ, он сам спустился к груди и поцеловал ее в ключицу, медленно смещаясь все ниже. — Гермиона? — услышали они в отдалении голос Эмили и резко отпрянули друг от друга, посмотрев в сторону исходившего звука. — Бесит, — с такой злостью выплюнула Грейнджер, что Малфой прыснул — он впервые видел, чтобы так реагировали на зов. Хотя он сам уже готов был сорваться за очередное их прерывание. Однако, в отличие от него, Гермиона была действительно зла. Ей уже начало казаться, что на ней лежит какое-нибудь проклятье, не дающее ей переспать с Драко. И ладно бы только в библиотеке — вчерашний звонок расстроил грандиозные планы. И завтрак. Она так и не отведала потрясающий, по словам Малфоя, завтрак в его исполнении. Хотя было бы удивительно, если бы их никто не застал. Они лежали на диване, не скрываемые ни одним стеллажом, и готовы были уже сорвать одежду друг с друга, если их не остановят. Потому что Гермиона уж точно не готова была остановиться самостоятельно. — Пойдем, — с озорным блеском в глазах прошептал он, беря одной рукой ее обувь, а второй хватая Гермиону за ладонь и помогая подняться. — Спрячемся. Гермиона, вдруг почувствовав себя нашкодившим ребенком, пытающимся избежать наказания, хихикнула и побежала за Драко. Холодный пол совсем не морозил ее ноги, но она все равно передвигалась на носочках, боясь, что их услышат. Из них двоих только Малфой обладал даром бесшумного передвижения. — Сюда, — тихо произнес он, заводя ее в открытые двери лифта и нажимая на кнопку первого этажа. — Думаешь, тут нас не поймают? — продолжая посмеиваться, поинтересовалась Гермиона. — Или что на первом этаже спрятаться проще? — Предполагаю, что как только мы доберемся до ближайшей точки аппарации, думать нам точно не придется. Не могу дождаться, когда мы закончим начатое, — и, отбросив ее туфли в угол и притянув ее обратно к себе, поцеловал. — Ох, — в наслаждении закатила глаза она. — До безумия хочу закончить. — М-м-м, — Драко переместил свои губы к ее уху, щекоча его своим дыханием. — Но, боюсь, я не могу вот так уйти с работы, — с горечью в голосе обрушила она его планы. — Почему? — Малфой запустил руку в ее волосы и, зарывшись в них носом, глубоко вдохнул их аромат. — Твоя смена уже минут десять как окончена. — Что? — пораженно переспросила Гермиона, сверяясь со своими часами. Он был прав — она так увлеклась прощанием с библиотекой и любованием люстры, что совсем потеряла счет времени и пропустила окончание смены. Теперь Гермиона официально была безработной. И не сказать, что ее это сильно разочаровывало. Впервые в жизни она была без работы и не спешила ее искать. — Так что сейчас мы как можно скорее покинем это место, и тогда… — интригующе предупредил Драко, второй рукой возвращаясь к ее ноге. — Что тогда? — ухмыльнулась она, надеясь, что лифт застрянет и им не придется никуда бежать. Да, не так она себе представляла первый секс с Малфоем, но она больше не могла ждать. Ей хотелось этого сейчас. И, будто услышав ее мимолетную молитву, лифт действительно тихо звякнул и остановился. Как частенько это делал в последние месяцы. — Что случилось? — вздрогнув, но не убирая руку с ее ноги, спросил Драко. — С ним такое случается, — обреченно простонав, объяснила она. Каким бы ни было ее желание застрять в лифте с Малфоем, Гермиона понимала, что это ненадолго. Они ничего не успеют. — Иногда просто встает и все. — Хм-м, — на миг задумался он, а после, возвращая на лицо коварную ухмылку, еще сильнее прижался к ней. — Какое удачное стечение обстоятельств. Тут нас точно не потревожат, — и его пальцы продолжили путь наверх, к эпицентру ее возбуждения. — Драко, — выдохнула она, ощутив, что пожар, разожженный им ранее, не успел потухнуть и вновь, с новой силой разгорелся. — Лифт никогда не стоит долго. Он скоро откроет двери. — Значит, не будем терять время зря, — и скользнул пальцами в нее. — Мерлин, — взмолился он, прикрывая глаза и упираясь своим лбом в ее. — Я обещал продолжить на том месте, где мы и закончили, но и не думал, что ты можешь быть еще более мокрой, чем вчера. — Это все ты, — вздрагивая от движений его пальцев внутри нее, протянула Гермиона. — Только с тобой я такая. — Рад это слышать, — дрогнувшим от возбуждения голосом сказал Драко, не прекращая действия, а потом, проведя кончиком носа вдоль ее скулы и остановившись у уха, томно прошептал: — Хочу, чтобы ты кончила. Гермиона тоже не была против такого исхода. Наоборот, она искренне жаждала этого, и не только для себя. Прижатая Малфоем к стене лифта, она явственно ощущала его возбуждение через ткань его брюк в районе своего живота и только молилась как можно скорее оказаться дома и ощутить его уже глубоко в себе. — Что это? — встрепенулась Гермиона, услышав странный звук откуда-то сверху. — Это называется секс, — не прекращая движение пальцев, усмехнулся Драко и вновь склонился к ней, чтобы поцеловать, но вдруг перед ними из ниоткуда возникло облако серебристого пара. Настороженно сощурившись, он отстранился от Гермионы и на всякий случай встал между ней и странным объектом. Но через несколько секунд он расслабился, поняв, что это, а облачко тем временем обрело форму средней собаки. Насколько Малфой помнил, породы терьера. — Патронус, — приподняв бровь и осматривая его, подметил Драко. Но прежде, чем он успел хорошенько изучить собаку, пасть животного открылась, и по лифту разнесся обеспокоенный голос Рона: — Гермиона! Гарри сообщил, что Джинни срочно госпитализирована в Мунго. Он не сказал, что с ней, но, боюсь, что случилось что-то серьезное. Он был напуган. Гермиону как окатило ледяной водой. Весь пожар тела, разожженный Драко, вмиг исчез, а сексуальное возбуждение от его действий сменилось паникой. В голове промелькнула мысль, что вчера, пребывая одновременно в эйфории от невероятного свидания и печали из-за сорвавшихся планов, она совсем позабыла о своем намерении написать Джинни и узнать, как она. Ведь Рон сообщил, что ей хуже, а Гермиона, будучи увлеченной своими эгоистичными идеями, совсем позабыла о подруге! И вот теперь Джинни в больнице. Что же с ней могло случиться? Неужели то легкое недомогание переросло во что-то серьезное или это другое? Нападение или несчастный случай? Ей представились десятки вариантов того, что могло произойти, и каждый раз возникала мысль — она могла помочь! Ее не было рядом! Еще один человек пострадал из-за нее! Малфой, молча наблюдавший за сменой эмоций на ее лице, осознав всю серьезность ситуации, не стал даже думать о том, чтобы сыронизировать или вернуть былой настрой. Он понимал, насколько для Гермионы дороги ее друзья и что она сейчас чувствует. Поэтому он, ничего не говоря, взял ее уже охладившиеся пальцы в свои руки и, крепко сжав, поднес к своим губам и нежно поцеловал, надеясь передать этим хоть немного заботы и успокоения. — Прости, — выдохнула Гермиона, и правда ощутив некоторый прилив сил и надежды, как только он коснулся ее. — Я должна… — Не говори глупостей, — успокаивающим голосом перебил он, не сводя с нее глаз. — Я пойду с тобой. Не думаю, что тебе сейчас стоит самой аппарировать. — Ты не обязан, — покачала головой она, не прекращая мысленно корить себя. Грейнджер сделала шаг назад и, заметив лежащие в углу туфли, поспешила их надеть. — Обязан, — возразил Драко, и прежде, чем он успел обосновать свои слова, лифт снова дернулся и двери, неприятно поскрипывая, открылись. — Пойдем, — твердо произнес он, вновь беря ее за руку, и повел в сторону выхода. — Гермиона! — позвала пришедшая ей на смену Эмили. — Ты уже уходишь? Твои вещи… — Потом, — не оборачиваясь, прокричала Грейнджер. Ей было абсолютно все равно, что нарушает как минимум четыре правила поведения в библиотеке — ей срочно нужно было в Мунго. Гермиона не помнила, как оказалась в больнице. От библиотеки до ближайшей точки аппарации было недалеко, но эти несколько минут наглухо стерлись из ее памяти, скрытые переживаниями о Джинни. Все, что она помнила, — это спина Малфоя перед ней и его крепкая рука, сжимающая ее и уверенно ведущая вперед. И Гермиона была уверена, что только благодаря ему смогла так быстро оказаться в Мунго. Удивительно, как несколько спокойных месяцев работы стерли столько ее навыков аврора — еще полгода назад Гермиона спокойно и трезво реагировала на любое сообщение о нападении или ранении коллег. Нет, конечно, она всегда переживала за них, но такой ступор от новости о госпитализации подруги с ней случился впервые. Возможно, на это наложился стресс от личного расследования последних месяцев или пикантная ситуация, во время которой появился Патронус, она не знала. Единственное, что сейчас понимала Гермиона, — без Драко она бы сейчас не стояла перед столом привет-ведьмы, а, возможно, просто расщепилась бы при попытке аппарации из-за отвлекающих ее мыслей и недостаточной концентрации. — Ч-что? — нервно заикаясь, переспросила перепуганная гостем привет-ведьма, и Гермиона вдруг осознала, что, углубившись в свои переживания, упустила не только путь до больницы, но и вопрос Малфоя. — В какой палате Джинни Уизли? — повторил он, привычно не обращая внимания на множество недоброжелательно оборачивающихся волшебников. Заметив состояние Гермионы, Драко, даже не подумав скрыть свое лицо, помог ей добраться сюда и сейчас в душе успел пожалеть об этом. Ладно он привык на такое количество враждебных взглядов и выкриков, но совсем не хотелось и на Гермиону перекладывать такую же ношу. Тем более сейчас. — Вы не могли бы побыстрее? — грубее, чем хотелось, попросила Грейнджер, заметив, что ведьма все так же продолжала со страхом взирать на Малфоя и даже не прикоснулась к списку пациентов и палат, где они лежат. Психанув, Гермиона сама схватила пергамент и начала искать в нем имя Джинни. — Мисс Грейнджер, — возмутилась и привстала ведьма, но, увидев предостерегающий взгляд Драко, умолкла и села обратно. — Четвертый этаж? — прищурившись, уточнила Гермиона и вернула список на место. На этом этаже находилось отделение отравлений от растений и зелий, и это только укрепило подозрение, что на Джинни было совершено нападение. Не сама же она зельем траванулась. — Ладно, спасибо, — кивнула ведьме Грейнджер, хоть та ничем и не помогла, и на этот раз сама потянула за собой Драко, желая поскорее увести его от стольких негодующих взглядов и поскорее узнать, что же с Джинни. Зайдя в лифт и нажав нужную кнопку, Гермиона ощутила легкое чувство дежавю. Ведь всего минут десять назад они с Малфоем стояли в похожем лифте и практически занимались сексом. Только в этот раз с ума ее сводили не его поцелуй, а переживания за подругу. — Спасибо тебе, — сказала Гермиона, на секунду сжав его руку чуть сильнее. — За то, что помог добраться, — зачем-то добавила она. — Не стоит, — равнодушно отмахнулся он, смотря перед собой. — Стоит! — не согласилась она, встав перед ним, чтобы Драко видел ее лицо и смог осознать, как для нее все это важно: то, что он быстро сориентировался, понял ее и ситуацию, помог перенестись и довел до регистратуры, совершенно не заботясь о том, что его могут не только послать куда подальше, но и проклясть. Благо для лечения далеко бы идти не пришлось. — Я обычно не такая, — начала оправдываться Грейнджер. — Я умею реагировать на ЧП и брать ситуацию в руки. Не знаю, почему сейчас так себя повела. — Ты просто устала, — аккуратно погладив ее щеку тыльной стороной руки, ответил Малфой. — На тебя многое свалилось. — Это не оправдание, — покачала головой она, но Драко, притянув ее к себе и оставив мимолетный поцелуй, возразил: — Ты просто человек и имеешь право на слабину. Не забивай этим свою умную голову, — и нежно погладил ее по волосам. — Все хорошо. Уверен, с Уизли все в порядке. В конце концов, Поттер везунчик. Даже с его невестой не может произойти ничего серьезного. — Надеюсь, — прошептала она, когда они приехали на нужный этаж. — Нам в южное крыло. — Туда, — Малфой указал направо, где издалека виднелась рыжая макушка Рона, и повел ее туда. — Гермиона! — с нотками облегчения произнес Гарри, выходящий из палаты, и поспешил обнять ее. Ссора и обиды были забыты. На фоне беспокойства за Джинни та небольшая стычка сразу показалась чем-то настолько незначительным, о чем и вспоминать было бы глупо. — Малфой, — поприветствовал он, не разжимая объятий. — Поттер, — ответил тот. — Что с Джинни? — отпуская Гарри, спросила она. — Я… — качая головой, замялся Поттер. — Я пообещал, что она сама тебе расскажет, — отводя взгляд, беспокойно произнес он и указал на дверь позади себя. — Зайди к ней. — Гарри? С ней что-то серьезное? — Более чем, — кивнул Гарри, чем еще сильнее испугал ее. Глубоко вдохнув, Гермиона обернулась к Драко и, увидев его легкую ободряющую улыбку, подошла к палате. — Ты дождешься меня? — дрогнувшим голосом спросила она, прежде чем зайти внутрь. — Конечно, — пообещал Малфой, надеясь, что с Уизли все же все не так плохо. Но в любом случае, ей понадобится поддержка после разговора с Джинни. И он просто не мог оставить ее. Наблюдая за тем, как Гермиона исчезла за дверью палаты, Драко перевел все свое внимание к Поттеру, но не успел он справиться о состоянии Джинни, как из-за угла появился другой, запыхавшийся от бега представитель семейства Уизли и, заметив Малфоя, скривился в отвращении. — Малфой? — удивился он, переводя вопросительный взгляд от Гарри к Рону, как будто не верил в то, что это настоящий Драко сейчас стоит у входа в палату к его сестре. — Что он здесь делает? Малфоя немного покоробило, что о нем говорят так, будто его тут нет. Насколько он помнил, этого Уизли зовут Перси. Драко помнил его еще со времен Хогвартса, но, не считая короткой стычки на втором курсе, они ни разу не общались и не пересекались. — Пришел с Гермионой, — отмахнулся от него Поттер, не желая разводить конфликт, но Перси ответ не удовлетворил, и он, приблизившись к ним, угрожающе прошипел: — Тебе тут не рады, — он ткнул кончиком волшебной палочки Малфою в грудь, надеясь, что это его испугает. — Я не хочу видеть убийцу рядом со своей… — Перси! — прикрикнул молчащий до этого времени Рон. Он ничего не сказал, когда Драко с Гермионой подошли к палате, только наблюдал за ними. Но сейчас, став свидетелем такой реакции Перси на Малфоя, не сдержался и, встав со стула, подошел к ним и предостерегающе произнес: — Ты в больнице, не разводи шум. Лучше помоги родителям, они пошли в буфет за кофе нам и перекусить для Джинни. — Что? — не поверил своим ушам Перси и, надеясь на поддержку Гарри, продолжил: — Ты защищаешь его? Пожирателя Смерти? Убийцу? — Заткнись! — еле сдерживая гнев, процедил Рон и, схватив брата за мантию, подтолкнул в сторону лифта. — И себе в буфете прихвати чего-нибудь. — И мне тоже, пожалуйста, — стараясь не выдать улыбку, попросил Гарри, и Перси, поняв, что он в меньшинстве, бросил на Драко последний взгляд, полный отвращения, и медленно поплелся к лифту. Малфой, наблюдая за этой сценой, впервые за долгое время потерял дар речи. И, что самое страшное и необычное, впервые в жизни был благодарен Рону Уизли. Тот всегда раздражал его, и не без причины. Уизли олицетворяли собой все, чего бы постыдилась семья Драко: жуткая бедность, сомнительные связи с маглорожденными, невероятная глупость и многое другое. И эта ненависть была взаимной. Именно поэтому защита Рона перед членом его же семьи казалась чем-то невозможным, по-настоящему магическим. А ведь это происходило уже второй раз, припомнил Малфой. Ведь именно Уизли вчера в ресторане заступился за них с Гермионой, позволив последним провести свидание там, где они и хотели. Неловкая тишина настигла коридор. Драко чувствовал, что нужно поблагодарить Уизли, но, ведомый старыми привычками, от которых еще не избавился, не мог выдавить и слова. Но Рон, казалось, этого и не ждал. Обменявшись с Гарри взглядами, полными усталости, он молча направился обратно к стулу, на котором сидел ранее. — Как у тебя дела? — первым нарушил нагнетающую тишину Поттер, обратившись к Малфою. — Нормально, — безэмоционально пожал плечами тот. — Точно? — переспросил Гарри, явно на что-то намекая. — Вчера ничего не произошло? — А ты, как всегда, уже обо всем в курсе? — криво ухмыляясь, уточнил Драко и облокотился о стену. — Я со всем разобрался. Такого больше не случится. — И почему ты так в этом уверен? — сложив руки на груди, Поттер так же прижался плечом к стене. — Насколько я знаю, твоя магия ограничена. — Что-нибудь придумаю, — махнул рукой Малфой, стараясь придать голосу максимальное безразличие. И хоть ему это удалось, Гарри все равно понимал, что все не так легко, как хочет преподнести Драко. — Может, я могу помочь? — задумавшись над задачкой, предложил Гарри. — Сам разберусь, — отказался Драко, но, вспомнив о другой просьбе, которую Поттер мог бы выполнить, осекся. — А вообще, ты мог бы кое с чем помочь.  — Да? — воодушевился Поттер, но не успел расспросить об одолжении, как за спиной Малфоя заметил приближающегося целителя. Целителя, которого он хорошо знал, но сегодня увидеть не ожидал. — Дэвид? — поприветствовал он высокого русого мужчину примерно лет тридцати. В отличие от остального персонала, он был одет в брюки и светлый джемпер, а потому Драко никогда бы не признал в нем работника Мунго. — Гарри, — Дэвид приветственно пожал ему руку. — Рон, — заметив Уизли, окликнул и его, а после, повернувшись к Малфою, просто кивнул. Вряд ли он не узнал его, Драко знали все. Но неясно, Дэвид не поздоровался из-за сплетен «Пророка» или ему просто был неприятен последователь Темного Лорда, хоть и бывший. — Я слышал, твоя невеста здесь, — продолжил он, обращаясь к Гарри. — Верно, — кивнул Поттер, засовывая руки в карманы. — Ее еще обследуют? — профессионально поинтересовался Дэвид, подметив про себя, что в коридоре находится довольно много народу. — Нет, уже все выяснили, — Гарри догадался, почему тот так подумал, и объяснил: — Джинни сейчас с Гермионой. Попросила поговорить с ней наедине. — Гермиона? — мигом всполошился Дэвид и, указав на дверь, уточнил: — Она здесь? — Здесь, — кивнул Поттер, подмечая странную реакцию. Он помнил, как Дэвид несколько раз спрашивал о Гермионе, прося передать ей о желании встретиться и жалуясь на то, что никак не может застать ее дома. Похоже, Гермиона действительно избегала его. Тем временем сам Дэвид, постучав в дверь, тихонько ее приоткрыл и попросил Гермиону выйти. Через несколько мгновений она появилась в коридоре, и Драко не мог не заметить ее покрасневшие глаза и следы влаги на голубых перчатках, которые она так и не успела снять. Извинившись перед всеми, Дэвид настойчиво предложил ей пройти в его лабораторию, которая очень удачно находилась совсем рядом, за углом. По бегающим глазам Гермионы было видно, что ей не очень-то этого и хотелось, но прежде, чем Малфой успел что-нибудь придумать, чтобы оградить от неприятной беседы, она уже согласилась и пошла вслед за Дэвидом. — Это ее бывший, — объяснил Гарри, также наблюдавший за неловкой сценой. — Я понял, — отозвался Драко, не отводя взгляда от поворота, за которым те скрылись. — Она говорила, что они не очень мирно расстались. — Это точно, — грустно усмехнулся Поттер, заново опираясь о стену. — Говорят, скандал весь этаж слышал. Но я не знаю подробностей. — Он ведь не опасен? — на всякий случай решил уточнить Малфой. Гермиона вскользь упоминала о причинах расставания с ним, но ничего не говорила о характере Дэвида. Мало ли что он может сделать. — Вроде бы нет. По крайней мере, не замечен ни за чем подозрительным. Но, надеюсь, они там снова не поссорятся. — Я тоже. Хватит Гермионе непростых отношений с родителями и вашей ссоры. Нечего еще и бывшему портить настроение. — Что? — непонимающе прищурившись, переспросил Гарри. — О чем ты говоришь? Какие проблемы у Гермионы с родителями? У них прекрасные отношения. — Эм-м, — хоть внешне Драко и сохранял видимость спокойствия, в этот момент он готов был биться головой о стену. Вот почему опасно сближаться с кем-либо — всегда есть шанс расслабиться и ляпнуть лишнее. — Она рассказывала о том, что стирала им память, — вспомнив ее историю, нашелся он. — А-а-а, — чуть успокоился Поттер, хотя в душе все еще витало некоторое сомнение. — Ну да, после восстановления их памяти они какое-то время не общались, но быстро наладили отношения. Все праздники мы проводили семьями. Не считая последнего Рождества. Грейнджеры были в таком же восторге от «Норы», как и Артур от их дома. Как мало, однако, нужно для счастья, — фыркнул он, вспоминая восхищение на лицах родителей Гермионы при их первом посещении «Норы». Хотя чего таить, он был так же впечатлен магией, когда только узнал, что волшебник. Звон разбитого стекла отвлек их от размышлений, и они обернулись, но ничего не увидели. Драко, пожав плечами, повернулся обратно и только сейчас заметил, что Уизли нет. Он даже не помнил, как тот куда-то ушел. Не то чтобы Малфоя сильно беспокоил уход Рона, но обычно он всегда замечал передвижения людей. Слишком велика была опасность нападения, и этот рефлекс выработался бессознательно. Видимо, это произошло в тот момент, когда он следил за тем, как Гермиона с Дэвидом уходили, и Рон, скорее всего, зашел к палату к сестре. — Так о чем ты хотел меня попросить? — забывая про звон стекла, напомнил ему Гарри. — Да, точно, — опомнился Драко, возвращаясь к сути разговора. — Ты можешь попросить министра выписать разрешение на изучение дневника Слизерина? — Ч-что? — в шоке поперхнулся воздухом Поттер. Такой просьбы он точно не ожидал. — Тебе? — Нет, — усмехнулся Малфой, забавляясь такой реакцией. — Гермионе. — Зачем ей дневник Слизерина? — с подозрением в голосе поинтересовался Гарри, чувствуя, что правдивого ответа ждать не придется. — Надо, — коротко сказал Драко. — В конце концов, это ж Грейнджер. Ты же понимаешь, что если ей нужна такая вещь, то не просто так. И не для злого умысла. Но она больше не аврор, и министр ни за что не выпишет ей разрешение. А если ты попросишь, то есть шанс. Я знаю, что вы недавно поссорились, но, судя по вашим объятиям, все не безнадежно. — Я вспылил, — сам того не ожидая, признался Поттер. — Она тебе рассказала? — Только о самой ссоре. Не о ее причинах. — Так значит, у вас все серьезно? — почесав лоб, спросил Гарри. — Если она рассказала тебе столько личного. — Я надеюсь на это, — на губах Малфоя проявилась тень улыбки, но он поспешил ее спрятать. — Ты не знаешь… — на секунду замялся Поттер, но все же продолжил: — У нее какие-то проблемы? Она ведет себя немного странно в последнее время. — Ты тоже, — ухмыльнулся Драко, намекая на их общие секреты. — Это не то же самое, — беззлобно скривил лицо Гарри. — Я за нее переживаю. Если есть что-то, о чем мне нужно знать, то, пожалуйста, скажи нам. — Я не могу, — просто ответил он. — Малфой, — с небольшим давлением в голосе попросил Поттер. — Это не мой секрет, — развел руки тот. Гарри хотел было продолжить допрос, но осекся: в конце концов, он сам совсем недавно наорал на Гермиону за похожее вмешательство в личную жизнь. Он понимал, что нельзя переходить грань дозволенного, но поведение Гермионы в последнее время было слишком подозрительным. Она слишком сторонилась друзей и Дэвида, сменила работу, обманув его стажировкой, и мало ли о чем еще он не знает. Она явно что-то скрывала. — …сама решу! — услышали они крик Гермионы и, не сговариваясь, побежали в ту сторону. Их надежды на то, что в этот раз беседа бывших любовников обойдется без ссор и криков, оказались напрасными. — Осторожнее! — прокричал уже другой, мужской голос. Но в нем не было агрессии, только страх. — Так закрой их! И хватит искать встречи со мной! Забежав за угол, они увидели открывающуюся дверь, из которой вылетела озлобленная Гермиона. Хлопнув ей со всей силы, Грейнджер скривилась от боли и, осмотрев ребро ладони, прижала здоровой рукой больную к груди. — Что случилось? — обеспокоенно спросил Драко, аккуратно взяв ее ладонь. Чуть выше мизинца виднелись несколько маленьких, но явно глубоких ран. Они напоминали укус змеи. — Все в порядке, — успокаивая их, Гермиона махнула здоровой рукой. В ней она держала вторую перчатку со следами крови. — Дэвид нанес мазь на рану, так что скоро заживет. — Гермиона… — начал было Малфой, но она, выпятив ладонь перед собой, его остановила. — Не хочу ничего обсуждать, — отрезала Грейнджер, делая шаг назад. — Хочу побыть одна. Прости, — и, резко развернувшись, побежала вниз по лестнице, игнорируя как раз пришедший лифт. Но Драко, впервые за время их отношений, пропустил ее просьбу мимо ушей и, не попрощавшись с Гарри, помчался вслед за ней. Перепрыгивая ступени, он несся так быстро, как только мог. Он понимал, что Гермионе хотелось побыть одной, но не мог ей этого позволить. Ему не хотелось, чтобы она вновь все переживала одна. Он знал, что ей нужны помощь и поддержка. И хотя бы одно из этого он мог ей дать. — Остановись, — выдохнул он, догнав ее между этажами и развернув к себе. — Хватит! — глазами, полными слез, умоляла Гермиона. И вдруг, неожиданно, здоровой рукой со всей силы ударила его по щеке. — Что тебе надо? — в истерике прокричала она. — Гермиона… — Зачем ты это делаешь? — уже не сдерживая слез, рыдала Грейнджер. Даже не пытаясь стереть их с лица, она постаралась еще раз ударить Малфоя, но промахнулась и попала в шею. — Не нужно… — Почему ты преследуешь меня? — Перестань… — Что тебе от меня нужно? — продолжала орать Гермиона, запуская обе руки в волосы и опираясь спиной о стену. От слез она уже ничего не видела и поэтому закрыла глаза, надеясь, что так они будут меньше щипать. — Зачем ты мучаешь меня? — хватая воздух рваными глотками, спросила она. Казалось, ей совсем не хватает кислорода, истерика полностью охватила ее. — Все хорошо, — попытался успокоить и прижать ее к себе Драко, но Гермиона стала сопротивляться и вырываться. Ударив его по рукам, она отпрянула в сторону и, утерев рукавом половину лица, уже не так громко, с огромной болью и отчаянием спросила: — Зачем ты влюбил меня в себя? — Гермиона… — Зачем? — продолжала допрашивать она его. — Покажи руку, — Малфой протянул свою к ней. — Не увиливай! Просто ответь! — Покажи мне свою руку, — уже тверже потребовал он. — Да все с ней в порядке. Я же сказала, ее обработали, — выплюнула Гермиона, показывая ему рану. — Ответь мне — зачем? — Я говорил про другую руку, — смотря ей прямо в глаза, прошептал Драко, и Гермиона, осознав, что он сказал, прикрыла больной рукой рот. А Малфой, все так же не прерывая зрительного контакта, аккуратно взял ее вторую руку в свои и, забрав перчатку из ее ладони, стал медленно стягивать другую. — Не нужно, — совсем тихо попросила она его, но Драко услышал и не послушался. Он снял с нее вторую перчатку, успокаивающе улыбнувшись уголками рта, опустил глаза вниз и посмотрел на ее миниатюрную ладонь, которая легко умещалась в его большой. Убрав перчатки в карман, он продолжил изучение ее руки. — Все будет хорошо, — зачем-то пообещал он, водя кончиками пальцев вдоль ее ладони, удивляясь, насколько тонкой и бледной она кажется. И на фоне светлой кожи, повторяя рисунок вен, словно зловещая паутина, опутавшая ее руки, проступали черные линии проклятия.