Quarantine

Некоторое время ребята просто сидели, ничего не говоря. Тишина в отеле была практически невыносимой. Никто действительно не знал, что сказать или сделать в этот момент. Засиживание в интернете не помогало, а, конечно, с карантином по всему миру у людей было намного больше времени для того, чтобы просто сидеть в Интернете. Арилена продолжала просматривать истории в Инстаграме, хотя знала, что это не лучшая идея. Она знала, что это заставит её чувствовать себя ещё хуже, чем было. Фан-сайты Евровидения тоже не помогали. На одном сайте была статья о том, что участникам конкурса не разрешат вернуться домой после Евровидения, потому что родные страны просто не пустят их обратно. Это было, безусловно, что-то новое, что они раньше не слышали, и это действительно очень беспокоило. Попасть в ловушку роттердамского карантина не очень хочется, если честно. — Эй, это ведь неправда, да? — спросила Арилена с испугом в глазах. — Кто-то пишет, что мы не сможем вернуться домой после конкурса… — Если конкурс, конечно, будет… — прошептал Василь себе под нос. — Конкурс, вероятнее всего, состоится, — возразил Дади. — А если его и не будет… люди важнее какого-то шоу. У нас всё будет хорошо. Сейчас всё в порядке — это единственное, что имеет значение. Я уверен, что нас отпустят домой после конкурса. Будет глупо не делать этого. В конце концов, вирус уже и так повсюду, нет смысла держать нас тут. Исландец стал чем-то вроде внутреннего голоса, с ним сложно было поспорить. Тем не менее это не заставило проблемы уйти, испариться. Помимо этого, всё выглядело так, что ситуация в мире лишь ухудшалась, и не только вирус всему виной. Люди начинали обвинять Италию в том, что из-за них вирус распространяется по всей Европе. Казалось, что многие страны ополчились против Италии, некоторые поговаривали о войне… Арилена смотрела, что пишут в комментариях о «действиях против Италии» на одном из сайтов. Она подняла голову и заметила, что итальянец выглядывает из-за её плеча. Он кажется грустным. — Антонио… — начала албанка. — Не надо, — прошептал Диодато. — Я уже знаю, что люди говорят о моей стране. — Ты не читал о том, что эта война с итальянским правительством, не так ли? — спросил Дамир. — Не переживай, этого не случится. Война с Италией ничему не поможет. — Дамир прав, — согласился Дади. — Какая у неё может быть цель? Это сделало бы только хуже, чем уже есть. И этого не случится. Но это не меняет того, что большинство европейских лидеров хотят сделать что-то ужасное с Италией. Тем временем Йон Ола Санд гулял по аэропорту Роттердама. Всё здание было практически пустым. Вокруг мужчины была лишь пара человек. Из-за вируса всё стало по-другому. Всего несколько месяцев назад этот аэропорт был полон людей. А теперь это место почти безжизненно. Но люди имели право на то, чтобы бояться. В нескольких минутах ходьбы от отеля и аэропорта уже было подтверждено еще сто четыре случая заражения вирусом. Возможно, что шоу без аудитории ничего не изменит. Может быть, организовывать шоу вообще было рискованно. Всё больше кажется, что Евровидение может быть отложено… или вообще отменено. Это и было причиной, по которой Йон пришел сюда. Он ждал кого-то. Особенный человек из Европейского вещательного союза, который, несмотря ни на что, прилетел, чтобы принять окончательное решение по этому вопросу. Это был Кристер Бьоркман. Для Кристера этот полет из Швеции не был лёгким, но всё-таки он здесь. — Йон! — воскликнул Кристер, когда увидел старого друга. — Рад, что ты смог прилететь, — улыбнулся другой. — Я думал о том, чтобы просто позвонить тебе, вместо того чтобы встречаться лично, но понял, что мне всё же нужно прилететь, несмотря на то, есть сейчас вирус или его нет, — сказал Бьоркман. — Кроме того, в Швеции сейчас обстановка гораздо хуже, чем здесь. — Согласен, — ответил Йон, вскоре после чего они вышли из аэропорта. — Вероятно, ситуация лишь ухудшается. Как будем решать эту проблему? — Я буду честен с тобой, — вздохнул мужчина. — Вирус распространяется гораздо быстрее, чем мы ожидали. Возможно, в этом году нам впервые придется отменить конкурс.

***

В отеле участники все еще сидели в холле, большинство из них практически ничего не делали. Арилена все еще копалась в телефоне и искала новую информацию, которая могла бы дать ответы на их вопросы. То, что она нашла, было полной неожиданностью. — Ребят… — произнесла албанка, её голос был напуганным. — Что на этот раз? — поинтересовался Василь. — Ты всё ещё читаешь те страшные истории о коронавирусе в интернете? Ты же знаешь, что не должна читать этот мусор. Никто не собирается вступать в войну с Италией, или что-то ещё. — Это про тех роботов из Америки, — начала Арилена, игнорируя македонца. — Люди в интернете пишут, что самолёты с ними прилетают в Европу прямо сейчас. Их собираются использовать по всему миру. Тишина снова накрыла всех. Они не знали, правда это или нет, но одно им было известно точно: смертей от этих роботов больше, чем от самого вируса. Если ты нарушил карантин, то эти машины застрелят тебя, заманив в ловушку собственного дома. Ребята даже не хотели думать о том, что это значило бы для них. Пришло время беспокоиться не только о вирусе… — Этого не случится, — произнес Джон. — Они же говорили, что никогда не позволят этому быть здесь. Они. Лидеры всех стран, которые говорили, что всё безопасно, когда это уже не было таковым. — Они говорят очень много всего, Джон, — ответила ему Арилена. — Однако они лгут обо всём. Почему мы должны верить этим людям сейчас? Они сами-то либо не знают, либо лгут всем нам. У швейцарца не было ответа на это.