Метод Лавровой 3

      Шум закипевшего чайника на кухне возвестил о том, что долгожданный завтрак наконец можно начать. Нил, бодрый и свежий, вышел из душа, Катя подпоясывала халат. Оба шли на кухню.       Даже в воскресный день было решено не отходить от традиции начинать утро с чашки кофе. Правда, Лаврова сегодня вспомнила о существовании здорового образа жизни и целой пачки молока, у которого на следующий день истекал срок годности. После прибавления к этим двум компонентам овсяных хлопьев получилась...       - Овсянка, сэр! - весело проговорила Катя, ставя тарелки с кашей на стол. Рокотов поморщился. Лаврова с энтузиазмом схватила ложку, опустила её в миску, но вместо того, чтобы направить её в рот, девушка как-то неуклюже взмахнула столовым прибором, и его содержимое оказалось на стене. Нил не мог сдержать смеха. Катя уже прицелилась, чтобы дать ему злосчастной ложкой по лбу, но смиловалась. Её тоже пробрал приступ хохота.       - Кать, мне обыск санкционировать? Или ты сразу скажешь, где героинчик держишь?       - Да ладно тебе, у меня просто отличное настроение. Чистякова жива, Чистяков дал признательные показания, дело отлично закрылось... Кстати, давай это отметим? - бессмысленно водя ложкой в каше, предложила Катя.       - Каким образом?       - Не знаю, может, в ресторан сходим...       - Лаврова, это Леоновский был мастак в этом деле, я же не поддерживаю, - ответил Нил, уткнувшись носом в тарелку. Кате слышать такой ответ было не очень приятно: она не особо любила вспоминать об Игоре.       - Ладно, схожу к Чиглинцеву, он просил, - сказала Лаврова перед тем, как отправить ложку остывшей каши в путешествие по её желудочно-кишечному тракту.       - Привет, не ожидал тебя, - сказала Миша, увидев на порогу своей квартиры Катю.       - Сам мне вчера звонил, я трубку не взяла, сегодня ты не берешь. Вот я и решила заехать.       - Что-то я не припомню такого...       - Учи, значит, стихи, - посоветовала Лаврова.       - Зачем?       - Как зачем? Тренируй память, - вешая пальто и шарф, сказала Катя и уже собралась идти вглубь квартиры, как вдруг Чиглинцев с выражением начал:

Послушай... нас одной судьбы оковы Связали навсегда... ошибкой, может быть; Не мне и не тебе судить. Ты молода летами и душою, В огромной книге жизни ты прочла Один заглавный лист, и пред тобою Открыто море счастия и зла. Иди любой дорогой. Надейся и мечтай - вдали надежды много, А в прошлом жизнь твоя бела!*

      Глаза Кати округлились. Она с удивлением посмотрела на друга, от которого никак не ожидала подобного. Но на этом сюрпризы не закончились. Из ванной, где беспрерывно шумела вода, донесся незнакомый, тонкий женский голос: "Миш, принеси полотенце, пожалуйста!"       Выражение лица Кати после этого вообще сложно описать. Брови ее вскинулись вверх, рот расплылся в широкой улыбке. Миша жестом попросил ее молчать и рукой показал, чтобы Лаврова шла на кухню, а сам ушел в комнату за полотенцем. Лаврова, усевшись на диванчик, подумала: "Вот откуда стихи!"       Когда Чиглинцев исполнил просьбу своей возлюбленной и пришел на кухню, мимика на Катином лице была прежней.       - Так чего пришла, Кать? - Миша пытался не переходить к той теме разговора, которая так внезапно всплыла перед ним с Катей и которая была неизбежна.       - Говорю же, ты мне вчера звонил, о деле интересном рассказывал... Да и разве я просто не могу к другу в гости зайти?       - Можешь, - ответил Чиглинцев, присаживаясь напротив Лавровой. - Кать, не смотри на меня так!       - Как "так"? - Девушка подперла щеку рукой и просто сверлила взглядом майора. Дверь ванной распахнулась, и вышедшая оттуда блондинка немного смущенно произнесла:       - Ой, здравствуйте!       - Доброе утро, - все так же улыбаясь во все 32 зуба, поздоровалась Катя.       - Миш, а чего ты не сказал, что у нас будут гости? Вы меня извините, я сейчас, - сказала девушка и убежала в спальню. Лаврова вернулась взглядом к Чиглинцеву.       - Больница, рана, врач, хирург? - озвучила капитан нестройную логическую цепочку. Миша кивнул. Его вторая половинка тем временем пришла на кухню. Все, что изменилось в ней, - махровое фиолетовое полотенце сменилось на бежевый шелковый халат. Мокрые короткие золотистые волосы едва касались худых плеч.       - Вы, я так думаю, Катя Лаврова? - протягивая руку, поинтересовалась девушка.       - У меня имя на лбу написано? - рассмеялась капитан.       - Да нет, Миша просто о вас очень много рассказывал.       - А вот мне о вас - вообще ни слова. Вы - хирург... - Катя будто бы старалась вспомнить имя, которого никогда и не знала.       - Настя Симонина, - кратко сказала девушка. Блондинки легко пожали друг другу руки. Миша, немного улыбнувшись, произнес:       - Ладно, пойду бумаги принесу. Поболтайте пока.       Дамы синхронно кивнули, и Чиглинцев временно покинул их общество. Настя спросила:       - Чаю?       - Да, давайте.       - Можно на "ты"?       - Конечно. И чай, если можно, черный, без сахара,       Настя улыбнулась и начала подготовку к чаепитию. Катя решила попробовать расспросить ее об отношениях с Чиглинцевым.       - Вы с Мишей в больнице познакомились?       - Да, но и потом... Он мне с проблемой с мужем разобраться помог.       - Да, Мишаня такой, всегда готов прийти на помощь, - с видом человека сведущего произнесла Лаврова.       - Мне нравятся люди, обладающие этим качеством, - сказала Симонина.       - Оно бесценное, - значительно заметила Катя. После этого Чиглинцев принес нужные бумаги. Чайник закипел и пустил вверх огромный белесый столп пара. Настя заварила всем чай и сказала:       - А у нас сладкого ничего нет... Хотя, вру, вру. Вчера же на смене конфет коробку принесли.       Девушка ушла в комнату в поисках десерта. Чиглинцев проводил ее с радостной улыбкой на лице, чего Катя ни могла ни заметить.       - Миш, я сто лет тебя таким счастливым не видела, - сказала она, беря друга за руку.       - Я сто лет не чувствовала себя таким счастливым, - ответил ей Чиглинцев. Катя умиленно улыбнулась.       - Я уверена, что все у вас будет хорошо, что ты наконец нашел свою настоящую любовь.       Мише вдруг захотелось обнять Лаврову, поблагодарить за эти искренние слова, но он не решился. Настя принесла конфеты, поставила чашки на стол, и Чиглинцев начал беседу о деле.       - Неделю назад пропала Анна Седова, радиоведущая. Она ушла из дома на работу, но на радио так и не появилась. На следующий день - та же самая история с её гражданским мужем Александром Бородиным, владельцем этой радиостанции. Он вместо жены собирался вести утренний эфир, но на работу так и не пришел. Предположительно, оба были похищены в сквере, разделяющем их дом и автостоянку. В шестом часу утра там, сама понимаешь, немноголюдно. На самое странное дальше. - Миша раскрыл папку и вынул оттуда несколько фотографий. На первом - красивая темноволосая девушка, на втором - мужчина средних лет с брутальной щетиной. Безобидные снимки жертв. Следующее же фото было явно не для слабонервных.       - Обгоревший труп нашли вчера в лесополосе за МКАДом. На череп был наколот лист с карандашным портретом Седовой, рядом найден её паспорт. Но точно ли это Анна, сказать не могу. Тарасюк пообещал результаты экспертизы в ближайшее время.       - А Бородина так и не нашли? - спросила Лаврова.       - Нет. Вижу, дельце тебе приглянулось?       - Еще как, - задумчиво произнесла Катя, отпивая чай. - Я пока тут вчитаюсь...       - Да там особо ничего нет. Сможешь завтра съездить на радиостанцию, побеседовать с сотрудниками?       - Думаю, что да... - не отвлекаясь от бумаг, сказала Лаврова.       - Прихвати с собой тогда пару курсантов, хорошо?       - Да, да... - машинально отвечала капитан. Она отпила последний глоток, поблагодарила хозяев за прием и стала прощаться. Провожая её, Чиглинцев спросил:       - Ну и чего-то ты так быстро?       - Да ты знаешь, хочу подумать в одиночестве. Да и не хочу мешать молодой паре...       - Лаврова! - наигранно разозлился Миша.       - Все, все. Так, завтра созвонимся, курсанты... Стоп! Завтра какое число?       - Четырнадцатое.       - Четырнадцатое...