Готика

male! Эринии | Мифология Ты как никто другой знаешь, что значит ненависть. Она проникла в твои самые жестокие потаенные чувства, в сокровенные тайны, пытаясь вытеснить из тебя человечность, упорно сталкивая с завистью, равнодушием и жестокостью. Ненависть никогда не сомневается — месть станет лучшим лекарством для твоей пострадавшей личности. Она не хочет ничего слышать о своем разрушительном пороке. И когда тебе встречаются Тисиф, Алек и Мегер, ненависть потакает тебя использовать их для осуществления своей справедливости над обидчиками. С чего все начинается? В школе у тебя не было друзей. Ты не принадлежала ни к одному из подростковых кланов. Ты изгой. Из-за этого тебя часто дразнили: не та прическа, не та одежда, не то отношение к местным королевам и звездам футбола. Тисиф, Алек и Мегер становятся твоими навязанными друзьями. Они были новенькими в школе. Первое время с понедельника по пятницу ты только пересекалась с ними между первым и вторым уроками, пока не совершила ошибку. В очередной понедельник ты принялась целенаправленно прокладывать себе путь через толпу, но твоя обычная невидимость дала осечку. Тебя толкнули в спину, и ты едва устояла на ногах. Один толчок прилетел в спину Алека, ты отскочила от него, и завертелась на месте. Остановка получилась слишком резкой. На полном ходу ты врезалась в капитана футбольной команды, стоявшего со своей компанией рядом со шкафчиками. — Проваливай с дороги! Разговоры моментально прекращаются, весь коридор таращится на тебя. Твое лицо моментально вспыхивает под их взглядами. Ты думаешь, сейчас все огласятся дружным гоготом. Но Алек вступается за тебя, резко ударив футболиста. Задира заморгал, перед глазами у него явно все поплыло, коридор взрывается смехом. В этот раз они смеются не над тобой, хотя ты думаешь, что затевать драку было лишним. — Ты как? — послышался голос Тисифа за спиной. Ты обернулась. Весь коридор показался тебе скоплением расплывчатых пятен, но лицо Тисифа выделялось невероятно четко и ясно. Он будто был подсвечен ярким сиянием солнца, и его серебряная кожа искрились на свету. Ты ничего не отвечаешь, держишь рот закрытым, предпочитая скрыться в свое убежище под боковой лестницей. Проще ничего им не отвечать. Ты давно зашила свои губы, и привыкла забывать о мимолетной доброте, потому что завтра эти самые же люди предпочитали избегать твое общество. — Похоже, мы опаздываем. Идем, сейчас у нас общий урок живописи, — произнес Тисиф, улыбаясь. Он не обратил внимания на твой хмурый взгляд и взял за руку. Ты всегда сидишь в классе спереди, это самый лучший вариант, чтобы поддерживать зрительный контакт только с учителем. В этот раз Тисиф, Алек и Мегер заняли парты рядом с тобой. Один сзади, а двое других по бокам, образовав мощный щит, фалангу, чтобы защитить тебя от других учеников в классе. Это уже слишком. Они привлекают своим поведением слишком много внимания к тебе. Парни уже успели обзавестись популярностью. В таком маленьком городке, как этот, новые ученики неизменно вызывают интерес. Всем хотелось узнать их поближе. Девочки, пользовавшиеся в школе популярностью, уже заявили на них свои права. Неписаные законы школьной иерархии предполагали, что больше, чем на метр, ты не могла к ним приблизиться, хотя странные новенькие сами слонялись поблизости. И очень скоро ты кое-что узнал о них. Тисиф, Алек и Мегер увязались провожать тебя после уроков, просто следуя за тобой. Ты резко остановилась, одарив парней озадаченным взглядом. Ты не могла понять, что заставило их преследовать тебя. Снова. — Ладно. Я ценю вашу помощь, но может вы оставите меня в покое? Тебе понадобилось несколько секунд для того, чтобы вспомнить, как уверенно произносить слова. Ты на какое-то время отключаешься и возвращаешься, не веря, что смогла произнести больше трех слов. — Ох, да… Ты все-таки говоришь, — язвительно усмехается Мегер. Стараешься не зацикливаться на его словах, повторяя свой вопрос. Неважно, что они ответят, ты не собираешься и дальше позволять им болтаться в твоей жизни. Тебе бы просто пережить 364 дня перед выпуском из школы. — Ты же знаешь, мы не можем, — отвечает Тисиф, совершенно невозмутимо. — Ты призвала нас в этот мир, и мы не покинем его, не исполнив твоего желания. Ты хотела бы схватить каждого за шею и трясти, орать, чтобы они перестали издеваться над тобой. Но они даже не засмеялись — что это за глупая шутка? Неужели они и вправду серьезны? — спросила ты себя и сразу же дала ответ: «Месть — лучшее лекарство». Однажды, в полном отчаянии, ты обратилась за утешением к вещам своей умершей бабушки. Ты запомнила ее как старуху-гречанку, родом из религиозной общины Лабри в Греции. Каждый день она посвящала себя «служению культу богов Олимпа и славных предков». И хотя твоим родителям не нравилось, что ты навещаешь сошедшую с ума язычницу, тебе нравилось оставаться у бабушки и слушать ее рассказы о Старом Свете. У твоей бабушки было множество секретов, и один из них ты обнаружила в записях с древними ритуалами. Ты вспомнила ту ночь и чарующее безмолвие времени. В тишине обычных ночей ты мирилась с шумом города за окном и со своими страхами, но в ту ночь, в доме бабушки, ты ощущала себя целой, напрочь свободной в хаосе древнего ритуала, исполняемого тобой. На протяжении этого кусочка суток ты думала, что вот он твой талант — призывать проклятие. Но внутренний голос, предупреждающий об опасности этого действия, остался так и не услышан: если ты не сдержишь свое слово, проклятие обернется против тебя. Ты призвала богов мести и ненависти в свой мир. — Я этого не хотела, — проговорила ты еле слышно. — Уходите, отзовитесь назад! Ты попятилась. Вдруг стало страшно, что они сделают что-то жуткое со всеми, кто издевался над тобой. Этот ритуал мог приготовить какие угодно сюрпризы. Ты развернулась и бегом бросилась домой, подальше от вторгнувшихся в твою жизнь божеств. Только этого как раз и было мало. Ну, по крайней мере, первое бегство закончилось лишь тем, что братья, соблюдая правила школьной иерархии, держались от тебя на расстоянии, но только лишь для того, чтобы напомнить на последнем уроке по какой причине они здесь. Ребята с задних парт громко смеются. Ты знаешь, что они смеются над тобой. Новенькие больше не заступаются за тебя. Ты оборачиваешься, когда обертка от завтра попадает тебе в голову, но встречаешься взглядами с Тифом, и в этот же момент тебя будто обдает ледяной водой. В его глазах ты видела обещание чего-то нехорошего… И этой же ночью ты проснешься вовсе не из-за дождя. А из-за того, что ветки яблони бились о стены, а из открытого окна в твою комнату смотрели мертвые глаза повешенного. Боги мести будут убивать людей, пока ты не назовешь им имя главного обвиняемого и не состоится их суд над ним…