В ночь с 31 на 1

      Эдмунд попытался пошевелиться, но безуспешно. Руки были задраны вверх и прикованы кандалами к стене. На глазах была плотная лента. Грудь и живот холодил ветер. - Мистер Хьюлетт, я говорил не мешать мне. А вы ослушались...       Острие шпаги уперлось в тело. Хьюлетт прекрасно знал хозяина клинка. Чертов Симко. И даже не позовешь на помощь. В миг станешь подушкой для иголки. Приходилось лишь ждать. - Мой милый зануда Хьюлетт.       Последовал укол. Майор почувствовал, как по животу потекло что-то теплое. Эдмунд уже прощался с жизнью, когда понял, что холод металла исчез, а его заменили приятные прикосновения по телу, которые змейкой двигались и кажется, что размазывали кровь?. От подобного осознания Эдмунда бросило в жар. Это точно было ненормально. Его опять пронзила боль. И вновь все повторилось, только теперь пальцы Джона вырисовывали другие узоры. Хьюлетт с холодным ужасом понимал, что Симко пишет свое имя. На нем кровью. - Эдмунд, сколько раз Вам нужно повторять, что не стоит навещать мисс Стронг каждый день и вообще приближаться к ее дому. - Вы мне ни разу о таком мне не говорили.       Майор нашел в себе силы и храбрость ответить Симко. В ином бы положении Эдмунд бы прекратил бы словесные издевки Джона еще на первой фразе, но в нынешней ситуации со словами стоило быть осторожным, но капитан и не заметил сей дерзости. - Да? Что ж теперь говорю. Надеюсь, мне не придется повторять дважды.       Джон резко сдернул повязку с глаз, вглядываясь в напуганные глаза Хьюлетта. От такой сцены Симко не удержался и облизнулся. Кто ж еще увидит майора в таком виде. - Хотя знаете, мистер Хьюлетт, не думаю, что Анна захочет что-то с Вами, увидев это.       Неожиданно Джон опустился на колени перед Эдмундом и, слегка проведя по ребрам, Симко поцеловал Хьюлетта в живот, ровно под своим именем. Будто ставит роспись. Сначала поцелуи были легкими, почти невесомыми, от которых у Эдмунда тряслись колени. Но с каждым разом они становились жестче, в конце концов превращаясь в укусы. - Запомните, майор, Вы только мой. - Да, капитан, я Ваш, но молю не останавливайтесь. - Слушаюсь и повинуюсь... Эдмунд, Эдмунд! Эд, проснись!       Хьюлетт резко распахнул глаза. Перед глазами было лицо Симко, потолок спальни, горящая люстра. - Что случилось, Эдмунд? Ты кричал во сне. - Мне... приснился кошмар. - А я тебе говорил не пить столько, а ты "в честь праздника, Джон, в честь праздника".       Джон улыбнулся покрасневшему Эдмунду, целуя того в щеку.