Друг познается в беде.

      Это был, поначалу, совершенно обычный день в отеле. Повседневная рабочая суета. Ничего нового.       За некоторое время ситуация с проектом немного улучшилась, не без помощи Аластора, который и приводил желающих, но всё же. В отель потихоньку заселялись новые постояльцы. Правда, принцесса не совсем была уверенна, что они и впрямь желали настоящего искупления, а не бесплатной выпивки, но это было гораздо лучше, чем просто пустующая без дела гостиница.       А подруге наследницы, Вэгги, пришлось, скрепя зубами, смириться с тем фактом, что там, что тут, везде был чертов Аластор! Он её выводил из себя каждый раз, упиваясь её злостью и резко представленным к горлу копьем, когда тот пугал её, будто на нём это может оставить хоть малюсенькую царапинку. Так-то её бесили все…       Постоянные оскорбления со стороны Хаска, пьянства и банальное неисполнение его единственной обязанности — быть барменом. А как раз Ниффти, что, казалось, выполняла свою работу и днём и ночью, наоборот, раздражала одним лишь присутствием. Она лезла, куда не просят, подслушивала разговоры, перебивала, влезая в совершенно не касающиеся её дела. Хоть и не нарочно, но всё это безумно бесило Вагату. Кроме их троих, её раздражало ещё много-много, чего даже перечислить не получится.

…но исключением была принцесса.

      В очередной раз, смотря на Чарли, что искренне очаровательно улыбалась, весь гнев и вся злость мигом пропадали, а на лице самой Вэгги проскальзывала нежная улыбка. Взгляд шафрановых глаз заставлял замереть сердце, умиляясь и восхищаясь её красотой.       Ох, как же она устала от всего этого. Отдых стал будто невиданной роскошью, доступной только богатым. А так мечталось отдохнуть от суматохи, что окружала её, где-нибудь в отдаленном и уединенным месте. И с Чарли.       Поток приятных мыслей прерывает голос её любимой, что сейчас вместе с ней разбирали пыльные шкафы с книгами в огромной библиотеке и наводили чистоту. — Послушай… — Вэгги оборачивается на внезапно раздавшийся голос, — Я долго думала и, наверное, нам надо наконец поговорить об этом. — волнуясь и запинаясь, осторожно проговаривает Чарли.       Вэгги, смахнув сухой тряпкой пыль, поставила одну из книг на полку и уставилась на белокурую. — Поговорить? О чём? — теперь насторожилась и сама Вагата. — Понимаешь, — девушка стыдливо отводит взгляд в сторону, боясь смотреть в глаза, — Ты ничего не подумай. Твоей вины тут нет. Но я не вижу смысла продолжать наши отношения. — резко заявляет она, наконец поднимая голову и сталкиваясь с удивленным взглядом, дальше договаривает. — Не знаю, как лучше сказать, но я хочу предложить тебе остаться друзьями.       В этот момент у Вэгги выпали книги из рук. Слова Шарлотты отдавались эхом в голове, словно звучал приговор. Руки вспотели и дрожали, начало немного подташнивать, а голова кружилась, отказываясь воспринимать произошедшее реальным. Бедняга, лихорадочно скользя взглядом по комнате, сделала несколько шагов назад, прижимаясь спиной к стене. — Почему? — только и слетает с её уст, еле слышно. — У тебя кто-то другой? — Вэг, это не имеет никакого отношения к ситуации. — пыталась объяснить принцесса, — Наши чувства уже не такие, как раньше. — она не поднимает голову, смотря в пол. — Но почему ты не сказала мне это раньше? — Вэгги разводит руками, — Мы могли бы это решить вместе, как всегда! — обреченно выкрикивает девушка. — Чарли, прошу, посмотри на меня!       Но Шарлотта продолжает смотреть вниз, чувствуя за собой вину. Тихо шепчет «прости», кроется в дверях, исчезая из вида, оставляя девушку наедине со своими терзаниями. Слёзы стекают по скулам, капая на белую толстовку. Эти слезы начинают душить, воздух будто давит. Сами стены библиотеки тоже давят: словно вот-вот совсем закончится кислород. Каждый вдох дается всё тяжелей, а выдох больней.       В какой-то момент это становится совсем невыносимым, и девушка выбегает из помещения, ступая по лестнице вверх, на чердак, а затем поднимаясь ещё выше, на крышу, где всегда одиночество и удовлетворение. Лёгкий глоток свежего воздуха кажется спасением.       Девушка вытирает опять выступившие слезы, на руках и на щеках остается размазанная тушь, но ей уже всё равно. Эмоции просто берут вверх, демонесса уже кричит, думая, что её никто не слышит. — Дура! Какая же я дура! — она дергает себя за волосы, вырывая чуть ли не целые копны, — Ну конечно! — всплёскивает руками, — Я же даже забыла подарить подарок на день смертных сердец! — она загибает один палец, продолжая считать свои «косяки», — А романтика?! Мы так мало проводили время вместе… Ни свиданий, ничего!       Вэгги грустно прислоняется к стене, опускаясь на коленки, поднимает голову и смотрит на красную, уже пестрящую в глазах, пентаграмму. Она шепчет, шепчет, продолжая ругать себя за свою «бестолковость». Погрузившись в свою пучину мыслей, девушка не замечает ни треск, ни шум помех, доносящихся совсем близко. — Вэгги, дорогая, — только сейчас она осознает, что перед ней стоит мужчина, — Ты меня слуха хочешь лишить своим криком? Ты же знаешь, какой у меня чуткий слух. — с укоризной проговаривая, радио-ведущий обращает внимание, что его даже не слушают, — Вэг? — он начинает щёлкать пальцами, повторяя её имя.       Но она даже не открывает глаза. Демон наблюдательно смотрит на неё и замечает множество царапин, ещё недавно выцарапанных на руках, лице. Обкусанные до крови губы, стекающую алую жидкость по подбородку. Стёртые, тоже в кровь, костяшки, выдернутые небольшие клочки волос и пустой взгляд, смотрящий куда-то вдаль, на проезжую часть, где бесконечным ходом едут машины.       Аластор, надоевший смотреть на это безобразие, хватает девушку за запястья, чтобы та перестала наносить себе вред. Наконец Вагата обращает на того внимание. Девушка взглядывает в его глаза и по щекам опять начинают течь слезы. Теперь и сам мужчина растерялся, понятия не умея, как кого-либо успокаивать. Он не знает, что и делать.       Демон решается её просто укрыть своей верхней одеждой, сюртуком. Аккуратно отпускает её запястья, будто боясь оставить ещё одну рану, стаскивает с себя плащ. Усаживается рядом с ней и укрывает. А она и не сопротивляется. Странно.       Так они и просидели в обнимку, слушая гул машин и жизнь, плавно идущую по Аду. Вид с крыши отеля открывался почти на весь адский город: различные кабаре, клубы, бары… с неё даже видна студия Валентино. Вся шушера кажется лишь небольшими еле различимыми точками. Только здесь и успокоение. В молчании, которое никто из них не решается нарушить.       Вэгги уже и успокоилась, слёзы перестали течь, но мысль, та мысль, что она уже не будет с Чарли, так и не даёт ей должного покоя. А ещё и Аластор. Слишком уж подозрительно его поведение.  — Почему ты это делаешь? — говорит она свои мысли вслух, — Тебе это разве не нравится — издеваться? — скопившаяся обида и злоба на мужчину так и осталась, а неожиданная «рука помощи» всё делает только запутаннее.       Аластор смотрит на неё. Заплаканное грустное лицо совсем не красит девушку.       А Вэгги, взирая вперёд, не чувствует ничего. Никаких эмоций. Все они куда-то испарились, словно их и не было никогда.  — Это так. —  после долгой тишины, отвечает, — Но почему-то, видя тебя такую, меня это не радует. — наконец признается он, печально улыбаясь. — Пойдём в отель. Тебе надо отдохнуть. — и приподнимается, подавая руку девушке, словно пытаясь скрыть ту печаль.       Нехотя, с настороженностью, но соглашается, принимая его поданную руку. Аластор помогает ей окончательно встать, прижимая её к себе и укутывая в свой сюртук, демон уводит демонессу с крыши, уже спускаясь по лестнице, видимо, к её комнате. — Вэгги? Это ты? — удивляется проходящий по коридору Энджел, — Ты с Аластором и всё вокруг цело? — посмеялся Даст, подходя к ним, но, увидев, в каком состоянии Вагата, остановился. — Что случилось? — его голос сразу же стал серьёзным.       Вэгги просто стояла, ничего не отвечая, зарываясь с головой в аласторовскую одежду. — Я нашёл её в таком состоянии на крыше. — поясняет Аластор, понимая, что она так и не ответит. — Но что произошло? Надо сказать Чарли. Представляю, что… — и тут паука резко перебивают. — Нет! Не делай этого! — кричит на него Вэгги, хватаясь за его плечи, — Прошу, не говори ей. — уже тише просит она, продолжая держать свои руки на плечах, — Она не должна знать. — шёпотом, умоляюще, произносит демонесса. Этот нехарактерный для неё грустный взгляд пугает. — Ладно-ладно. — протягивает Энджел, — Только успокойся. Мы щас тебя отведем в твой номер, ты отдохнешь и тебе станет легче. — заключает паук, направляясь в комнату Вагаты.       Та качает головой в знак согласия, не поднимая взгляда. Не хочется ни на кого смотреть.       Игнорируя мрачный настрой Вэгги, Энджел приобнимает её, надеясь, что ей правда станет легче. Боковым зрением он замечает, что Аластор не идет за ними и тут же останавливается, вопросительно уставясь на Радио-Демона. Тот, щурясь, презрительно смотрит на картины, где нарисованы портреты Шарлотты. — Иди. Я чуть позже присоединюсь.