Ночь с пятницы на понедельник

— Ванька! — громкий и въедливый голос Кита, заглушающий даже клубную музыку, раздался так близко, что казалось, будто он звучит прямо внутри головы. Секундой позже Ване на плечо опустилась тяжёлая горячая рука. Парень вскинулся и развернулся к приятелю всем корпусом, одновременно с этим поспешно блокируя экран смартфона. — Бухаешь? — участливо поинтересовался подошедший и, вновь пытаясь перекричать музыку, завопил уже бармену: — Две бутылки воды! Пжалста!.. — Не то что бы… — неопределённо пожал плечами Ваня. — Наблюдаю, как вы веселитесь. Светка классно танцует. — И она будет очень рада, если ты к нам присоединишься, — Кит смахнул в сторону влажную от пота чёлку и выразительно поиграл бровями. Ваня тяжело вздохнул и картинно закатил глаза: — Ки-и-ит!.. Никита был единственным из немногочисленных друзей, кто знал и о Ваниной ориентации, и о том, что несколько месяцев назад он расстался с парнем. Сам Ваня никогда не собирался от кого-то прятаться и скрываться, но его бывший — Коська, — категорически не желал афишировать свои пристрастия, поэтому приходилось соблюдать конспирацию. Несмотря на то, что на людях нужно было притворяться просто знакомыми, а побыть наедине удавалось, лишь запершись в квартире, Ваня был по-своему счастлив в этих отношениях. Оттого было ещё больнее при расставании. — Ладно, ладно, я тебя понял, — беззлобно усмехнулся Кит. — Но сколько можно подпирать барную стойку? Давай, накати ещё для храбрости, и всё-таки двигай к нам! Может, в толпе наткнёшься на кого-нибудь симпатичного, кто сотрёт с твоей физиономии эту вымученную улыбку?.. — Угу… — Ваня постарался изобразить искреннюю улыбку, — что ему, судя по реакции друга, совершенно не удалось, — кивнул, якобы соглашаясь, и поспешно ухватился за стакан с ром-колой. Немного понаблюдав за тем, как приятель движется сквозь толпу к их однокурсницам и представив себя в гуще танцующих, Ваня неприязненно вздрогнул и развернулся обратно к стойке. Всё же он не любил ни клубы, ни громкую музыку, ни танцы. Зачем только поддался на уговоры? Подумывая, как бы незаметно улизнуть из раздражающе шумного заведения, разблокировал смартфон и лёгким касанием пальцев выбрал интересующее приложение. Над колокольчиком значилось три новых уведомления, и он поспешил открыть их, в надежде обнаружить что-то от своего любимого пользователя. Он и прежде не мог похвастаться особо активной социальной жизнью: с самого детства Ваня рос тихим и скромным ребёнком. Но после тайных отношений и последующего болезненного расставания, вовсе скатился в депрессию и хандру, и отдалился от всех, с головой уйдя в соцсети и виртуальное общение. Спрятавшись за вымышленным именем, сходиться с людьми оказалось гораздо проще. А скрывшись под мультяшной аватаркой, Ваня совсем не боялся, что ему вновь вывернут душу наизнанку или причинят боль. Именно в тот период он и увлёкся твиттером, точнее одним его конкретным пользователем. Парень сам толком не понял как, переходя от твита к твиту, попал на страницу некого Marcello (NSFW)*, и совершенно не мог впоследствии объяснить, почему там остался. Не зная значения аббревиатуры, указанной в скобках, он поначалу растерялся и даже подумал, что ошибся и попал на сайт с пометкой «восемнадцать плюс», ведь примерно половина постов были откровенно эротического содержания. Уже позже, узнав расшифровку загадочных букв, сложил два и два и понял что к чему. А вчитавшись в текст записей, не содержащих в себе пикантных фотографий и любительских видео, по-настоящему проникся к автору. Жил Marcello, вероятно в Европе, — Ваня склонялся к Чехии, — и предпочитал держать свою личность в тайне. Ни на одном видео в кадре не мелькнуло лицо, ни одна запись не указывала на местоположение. Аватарка была из тех, на которых восемьдесят процентов изображения занимает сигаретный дым, а на остальных двадцати, присмотревшись, можно различить очертания пальцев и лица. Изображение из разряда: то ли настоящее фото с паршивым разрешением, то ли первая попавшаяся картинка из гугл-поиска. В твитах он тоже не выставлял своих фотографий, за исключением отдельно взятых частей тела, — округлой задницы, узких ступней, изящных кистей рук, а в более ранних публикациях ещё и налитого члена, прикрытого лишь ничего не скрывающим бельём, — но щедро делился изображениями красивых мест и аппетитной еды, якобы низкокалорийной и приготовленной собственноручно. Разброс тематики текстов был настолько обширным, что иногда казалось, будто страничку ведут несколько человек одновременно, но в ответах на комментарии в авторе прослеживалась единая, цельная личность. Личность определённо сложная, интересная и нереально интригующая. На изучение этого парня, Marcello, Ваня убил несколько недель, прерываясь лишь на учёбу, еду, сон и редкие пробежки. Не поленился отмотать ленту к самым первым записям и скрупулёзно читал их «от корки до корки». Парень располагал к себе не только полуголыми частями тела, но и тем, что скрывалось за его текстами. В ранних записях Ваня видел собственное отражение — проблемы со здоровьем отца, финансовые трудности, болезненное расставание. Он видел как из твита в твит чувствительный и ранимый юноша становится всё развязнее и циничнее, и в глубине души искренне верил, что внутри тот остался прежним. Он понимал, что немного влюбился в этого странного, почти анонимного парня, с которым абсолютно точно даже никогда не встретится, и всё же не мог ничего поделать с возникшей привязанностью. Как заколдованный, заходил в приложение по несколько раз на дню, досконально изучая всё, что Marcello писал. Опомнившись спустя кучу времени, Ваня понял, что слишком увлёкся виртуальной реальностью и вовсе забыл про реальность подлинную. И теперь буквально за уши вытаскивал самого себя из этого болота, через силу посещая всевозможные тусовки и общаясь с самыми разными людьми. Именно так он и оказался вместе с друзьями в совершенно неинтересном ему клубе, но по всему выходило, что и тут его больше тянуло в твиттер, чем на танцпол. — Извини, — услышал Ваня у самого уха и вдруг почувствовал, что кто-то навалился на него со спины. Он раздражённо повёл плечами, в очередной раз спрятал экран телефона и повернулся в попытке разобраться, что случилось. Оказалось, что на него налетел высокий, подкачанный парень, который явно прокладывал себе путь к бару, а не к чьей-то костлявой спине. — Меня толкнули, — обезоруживающе улыбнулся тот и уселся на соседний с Ваней табурет: — Тут же свободно? Даже, если бы там было занято, Ваня вряд ли стал его прогонять, поэтому лишь кивнул и постарался сдержать расплывающуюся по лицу улыбку. Парень выглядел очень привлекательно: с рельефным торсом, красиво подчёркнутым обтягивающей футболкой, с модной стрижкой, в которую так и хотелось запустить пальцы, с выразительными голубыми глазами, которые поражали своей яркостью даже в слабом клубном освещении. Незнакомец заказал выпить, выложил на стойку портмоне и повернулся вполоборота к Ване, который вдруг отчётливо понял, что всё это время не сводил с него взгляда, и стыдливо уткнулся в собственный смартфон. Он не часто бывал в клубах и никогда ни с кем в клубах не знакомился… но с этим посетителем, пожалуй, был бы не прочь завязать разговор. Конечно, если бы умел завязывать непринуждённые разговоры в местах, в которых и так чувствовал себя донельзя некомфортно. Пытаясь отогнать мысли о парне на соседнем барном стуле, Ваня вновь вернулся к уведомлениям в телефоне, и чуть было не подпрыгнул от радости, когда увидел оповещение от Marcello. «Сегодня я планировал снять небольшой видео-обзор на свою новую игрушку… если вы понимаете, о чём я!» — писал тот, перемежая слова смайликами с персиками, капельками и баклажанами, которые в его твитах смотрелись максимально порнографично. «Но мои планы резко поменялись, и меня занесло в один клуб…» — Ваня усмехнулся подмигивающему смайлу, и в очередной раз почувствовал, будто они с Marcello не такие уж и разные. «И теперь я всерьёз подумываю заменить сегодняшнюю игрушку кем-то живым и настоящим. Что посоветуете?» — твит был опубликован всего несколько минут назад, но одобряющих комментариев насыпалось уже с полсотни. Ваня почувствовал лёгкий укол зависти: если б он мог вот так легко решиться и познакомиться с кем-то прямо в клубе, возможно, он тоже мог бы провести эту ночь с кем-то живым и настоящим, расслабиться, почувствовать себя желанным и забыть обо всяких там Коськах… и о Marcello тоже. Он разочарованно отложил смартфон и отпил добрую половину ром-колы. — Ты тут один? Ваня вздрогнул от неожиданности и повернулся к говорящему, которым оказался недавно подошедший парень. Он нервно елозил по стойке стаканом с мохито и мягко улыбался ему, Ваньке. — Я не хотел тебя пугать, извини. Просто клуб не самое подходящее место, чтоб залипать в телефон, вот мне и показалось, что тебе скучно, — извиняющимся тоном добавил он. — Меня зовут Марк. Он не кричал, лишь немного повысил голос, но Ваня удивительным образом чётко слышал всё сказанное, несмотря на звучащую со всех сторон музыку. Он зачарованно, словно со стороны, наблюдал за тем, как Марк протягивает ему ладонь для рукопожатия. Как его собственная рука тянется навстречу. И отчаянно хотел вытереть внезапно вспотевшие пальцы о джинсы. — Ваня. Я с друзьями, но… — он растерянно улыбнулся и поискал глазами Кита с девчонками, — но они танцуют. А я… я просто не люблю всё это… — он вновь обвёл взглядом толкающихся на танцполе людей. — Хочешь сбежать? Здесь, неподалёку, есть небольшой парк, бывал там? Можно прогуляться.

***

— Я… я обычно не ухожу из клуба с… с первым встречным, — нерешительно промямлил Ваня, когда они с Марком наконец добрались до парка. Дорога от клуба заняла около четверти часа, за которые он уже миллион раз пожалел о своём решении. В пути они не разговаривали, лишь перебрасывались краткими фразами о маршруте, и это заставляло нервничать сильнее прежнего. В голове крутились сотни вопросов, начиная от простейшего: «зачем я согласился?», заканчивая почти параноидальным: «вдруг он маньяк?..» — Честно говоря, я не планировал уходить, — мягко улыбнулся Марк. — Я хотел позвать тебя танцевать. — Серьёзно? — удивился Ваня. — И… почему не позвал? — Посмотрел на тебя, и показалось, что ты откажешься, — Марк пожал плечами. — Не знаю, как объяснить. Предчувствие?.. — Интуиция? — Типа того. — Видимо, интуиция у тебя хорошо развита, — хмыкнул Ваня, — я, действительно, не любитель клубов, танцев… люблю спокойный отдых. И с друзьями предпочитаю общаться там, где не приходится расталкивать локтями других отдыхающих и перекрикивать сотни децибелов музыки. — Зачем же пришёл? — За компанию… — С друзьями, с которыми даже не попрощался? — насмешливо прищурился Марк. — Эй! Я написал Киту смс! — Ваня шутливо толкнул его в плечо. — К тому же, им без меня будет даже веселее. Не нужно пытаться развеселить, отвлечь. И всё такое. — Отвлечь? От чего тебя следует отвлекать? — Ну-у-у… Ваня замялся на полуслове и нервно повертел в руке пол-литровую бутылку колы. Бутылку, в которую он собственноручно влил две порции рома, не отходя от барной стойки. Бутылку, которая, как он надеялся, поможет ему немного расслабиться. Марк молчал, лишь смотрел на него в ожидании ответа, от чего Ваня ещё больше чувствовал себя не в своей тарелке. Когда он открутил крышку и отпил внушительный глоток от импровизированного коктейля, Марк тоже ничего не сказал, лишь заинтересованно дёрнул проколотой бровью. Алкоголь прокатился по горлу, унося с собой часть тревог и сомнений, вроде: «стоит ли откровенничать с абсолютно незнакомым человеком?» — Если кратко… — Мы разве торопимся? — вклинился Марк, но Ваня не позволил сбить себя с мысли: — …то у меня в последнее время был не самый лёгкий период в жизни. Я немного хандрил, забросил друзей, ото всех отдалился… — Почему ты хандрил? — С парнем расстался, — неохотно признался Ваня. — Точнее, он меня бросил… — Значит, всё-таки по парням, — мурлыкнул себе под нос Марк. — …было довольно сложно. Что? То есть, ты разве сомневался в этом? — он всё же сбился с повествования. — В смысле… я же ушёл из клуба с тобой… — Ой, я тебя умоляю! Как будто, это показатель. Встретил я тут как-то одного стопроцентного натурала… неплохо потрахались в итоге. Я шучу, шучу, расслабься! У тебя глаза на лоб вылезли. — Тоже мне, шутник! — Но… в каждой шутке, как говорится… — Марк развёл руками. — Не стоит судить так категорично. Если парень ушёл из клуба с другим парнем, это ещё ни о чём не говорит. Так же, как и если девушка ушла из клуба с парнем, это ещё не значит, что они обязательно переспят. Ой, прости, я что, сейчас разрушил твои стереотипы? — Немного, — кивнул Ваня, вновь прикладываясь к бутылке. — У меня нет опыта в этом, так что… — он тоже развёл руками, — тебе виднее. — Знаешь… я действительно часто знакомлюсь в клубах. И часто ухожу не один. Но далеко не всегда это имеет какое-то продолжение… Они свернули с главной аллеи и двинули вглубь парка. Фонарей здесь было в разы меньше, деревья росли значительно гуще и беспорядочней, и атмосфера казалась несколько таинственной, но, как ни странно, Ване тут стало гораздо спокойнее. Былое напряжение ушло, каждый шаг давался всё легче, а с каждым новым глотком кислорода из головы выветривались сомнения и навязчивые мысли. — И, раз уж мы об этом заговорили, — вновь подал голос Марк, — я бы хотел сразу расставить точки над и. Ваня заинтересованно взглянул на собеседника, поощряя того продолжать. — Как я сказал раньше, то, что я ушёл из клуба не один, ещё ничего не значит. Хотя, не буду отпираться, ты мне нравишься. Ты привлекательный и милый… короче! Ты совершенно в моём вкусе. Поэтому хочу сразу предупредить, что я не ищу никаких отношений. Мне не нужен ни парень, ни постоянный любовник, ни секс-друг. Я исключительно за одноразовый, ни к чему не обязывающий секс. То, что мы ушли вместе, абсолютно ни к чему тебя не обязывает. Но, если эта прогулка всё же закончится в постели, я хочу, чтоб ты знал, что всё, что бы там ни было, одноразовая акция, без какого-либо продолжения. Марк был очаровательным как внешне, так и по общению, и производил весьма приятное впечатление. Несмотря на непродолжительное знакомство, казалось, будто они знакомы уже очень долгое время. Ване нравилось просто идти рядом и свободно общаться на различные темы. Он бы, не задумываясь, мог гулять вот так хоть до самого утра. В данный момент он совсем не думал о каком-либо продолжении, хотя изначально счёл Марка очень привлекательным в сексуальном плане и, уходя из клуба, подсознательно рассчитывал на то, что знакомство выльется во что-то большее. Но, услышав и осознав сказанное, почувствовал себя так, будто у него из-под ног выбили землю. — Но знай, Золушка, что в полночь карета превратится в тыкву? И всё такое? — Я просто не завожу отношений, — Марк виновато улыбнулся. — В моей жизни мне хватило и сложностей, и разочарований, поэтому… — Я тебя понял… — Извини меня. — Нет, нет… мне не за что тебя извинять, — Ваня легонько коснулся его плеча. — На самом деле, честность — это очень здорово. Просто… — Просто тебя недавно бросили, поэтому ты хотел бы окунуться в новые отношения, в которых бы тебя носили на руках, образно выражаясь. Я не осуждаю. — Иди ты!.. — фыркнул Ваня. Какое-то время парни шли молча, думая каждый о своём. Небо начинало светлеть, в кронах деревьев заливались какие-то птицы. Возможно, это были соловьи, Ваня не был силён в орнитологии. В целом, прогулка ему очень нравилась. Было приятно просто идти, наслаждаясь окружающим миром — нежным пением птиц, дуновением лёгкого ветерка, запахом свежескошенной травы, тихим шорохом листвы. Разочарование после откровений Марка постепенно выветривалось из Ваниной головы, оставляя лишь умиротворённость. Возможно, этому способствовало то, что кола, немного разбавленная ромом, постепенно заканчивалась. Ваня не считал, что сильно пьян, не чувствовал ни усталости, ни какого-либо напряжения. Он не вспоминал ни брошенных в клубе Кита и девчонок, ни Коську, ни Marcello с его твитами. Марк, медленно вышагивающий по левую руку, по-прежнему казался весьма сексуальным и привлекательным, но его позиция порождала в Ване некое равнодушие, отчего тот терялся в собственных чувствах и ощущениях. Но, несмотря на это, впервые за долгое время ему было абсолютно комфортно находиться там, где он находился; с тем, с кем он находился; и в том состоянии, в котором он находился. — Кхм, — привлёк его внимание Марк. — Ты не замёрз? — Нет, мне отлично. Действительно отлично. — Ты давно молчишь… я… наверное мне не стоило вываливать на тебя всё то, что я наговорил раньше? — Нет, — Ваня отрицательно помотал головой, — ты всё сделал правильно. Наверное. Я не знаю, на самом деле, — он нервно усмехнулся: — Я не знаю, что правильно и неправильно. Не знаю, как должно быть. Я даже не знаю, чего я от тебя хотел, когда согласился пойти с тобой. Марк фыркнул, пытаясь сдержать смех, но всё же не смог этого сделать и рассмеялся, запрокинув голову. Ваня засмотрелся на открытую шею, потрескавшуюся нижнюю губу и кривоватый второй резец. При ближайшем рассмотрении Марк уже не казался таким идеальным, как на первый взгляд в клубе, но это странным образом делало его ещё интереснее и желаннее. Ване определённо нравился этот неидеальный парень, не желающий никого впускать в свою жизнь. — Я тоже не знал, чего от тебя хочу, когда предлагал сбежать, — всё ещё посмеиваясь, заговорил Марк. — До этого я хотел с тобой потанцевать, а когда мы вышли из клуба, я уже и сам понятия не имел, зачем это делаю, — он развёл руками. — А сейчас? Сейчас ты знаешь, зачем всё это? — Скорее нет, чем да. Мне приятно просто общаться с тобой, я хотел бы узнать о тебе чуть больше. Может быть, мне хотелось бы тебя поцеловать… — Может быть? — заинтересовался Ваня. — Или всё-таки хотелось бы? — Ты такой… провокатор! — всплеснул руками Марк, разворачиваясь к нему лицом. — Ты знаешь это? — Может быть, — Ваня отзеркалил его жест. — Так что ты будешь делать? Поцелуешь меня?.. Марк не ответил. Он приблизился к Ване ещё на полшага, полуобнял за талию и действительно поцеловал его. Поцеловал так, что задрожали коленки. Что сердце заколотилось, как бешеное. Что остатки мыслей вымело из головы, будто там прошёлся мощнейший торнадо. Марк, определённо целовался лучше, чем те немногие, с кем Ване доводилось целоваться раньше. Отлично целовался. Напористо. Чувственно. Бесстыдно. Жадно. Горячо. Даже несколько пошло, хотя Ване нравилось. Нравилось так сильно, что он в какой-то момент перестал контролировать каждый жест и полностью расслабился, отдавая себя на волю инстинктов. Не осознавая, что делает, провёл руками по шее Марка, пригладил выбритые виски и запустил пальцы в волосы на макушке, отчего тот простонал ему в рот и принялся целоваться ещё активнее, горячее и бесстыдней. Ваня потерял счёт времени и, когда Марк отпустил его, внезапно понял, что на улице почти окончательно рассвело. — Ты выглядишь таким скромным, — задумчиво пробормотал Марк, — но целуешься как настоящая оторва. — Это плохо? — не понял Ваня. — Нет. Нет, это замечательно. Я бы с удовольствием не останавливался… но скоро тут появятся всякие бегуны, позже народ пойдёт гулять с собаками, а там и мамочки с детьми подтянутся… хочешь продолжить у меня?

***

— Слушай, — Марк замер, словно не решаясь открыть дверь в собственный подъезд, — всё в порядке. Если ты передумал, то я в любой момент могу вызвать тебе такси… — Ты сам что ли передумал? — нервно фыркнул Ваня, с интересом оглядывая стенд со всевозможными объявлениями. — Нет. Просто у тебя такой вид, будто я веду тебя на эшафот. — Открывай уже, — раздосадовано кивнул на дверь Ваня. Марк пожал плечами, пожевал губу и всё-таки открыл и придержал дверь, галантно пропуская его вперёд: — Лифт налево. Так чего ты боишься? — Ничего я не боюсь, — Ваня раздражённо дёрнул головой и, собравшись наконец с мыслями, нехотя выдавил: — Просто мне немного не по себе. Двери пассажирского лифта распахнулись совершенно беззвучно. В кабине висело идеально натёртое, без единого пятнышка или отпечатка пальца зеркало, высотой от потолка и почти до самого пола, ярко светила люминесцентная лампа и гостеприимно подмигивала светло-голубой подсветкой приборная панель. В целом, обстановка была более чем располагающей, и Ваня легко шагнул внутрь: — Какой нам этаж? — Тринадцатый, — хмыкнул Марк, зайдя в тесную кабину следом. — Надеюсь, ты не суеверный? Ваня снова нервно хихикнул: — Не особо. Нормально, — и нажал кнопку с цифрой тринадцать. — Так почему тебе не по себе? Ты же… ты же не девственник, правда? — Имеешь что-то против девственников? — Не имею… просто предпочитаю узнавать о таком не в процессе. Движение лифта прекратилось, и мелодичный электронный голос сообщил о прибытии на тринадцатый этаж. Марк вышел, на ходу доставая ключи. Ваня следовал за ним след в след, не отставая и ничего не говоря. В подъезде было слишком светло и тихо, и ему совершенно не хотелось нарушать окружающую обстановку. — Заходи, чувствуй себя как дома, — пригласил Марк, заходя в квартиру и на ходу сбрасывая мокасины. — Спасибо, — Ваня привычно согнулся в три погибели, чтоб распутать шнурки на кедах. — И нет, я не девственник. И не переживай, мне уже есть восемнадцать… — Чего? — Марк округлил глаза: — Тебе только восемнадцать?! — Вообще-то, мне двадцать один. — Ммм… так ты у нас совсем взрослый? Ваня предпочёл не комментировать этот, явно риторический, вопрос. Выпутавшись из обуви и повесив ветровку на крючок, он нерешительно шагнул дальше по коридору. Марк любезно показал, где санузел, кухня и спальня, умолчав о том, что находится за четвёртой дверью. Впрочем, Ваня не сильно горел желанием знать что там, — ему нужно было отлить, помыть руки и… и после этого он бы предпочёл продолжить с поцелуями. — Не держу в доме алкоголя, но могу предложить тебе колы, — улыбнулся Марк из проёма кухонной двери, когда Ваня вышел обратно в коридор. — Спасибо, не надо… В помещении Ваня вновь начал нервничать, хотя теперь это ощущение означало не тревогу и неизвестность, а, скорее предвкушение чего-то весьма приятного. Он был уверен, что в физическом плане им с Марком будет хорошо вместе, но при этом, не знал как подступиться к нему или о чём заговорить, и чувствовал себя неопытным идиотом. Впрочем, хозяин квартиры и сам выглядел несколько растерянным и явно не спешил тащить своего гостя в спальню. — Чем займёмся? — Можем немного поговорить, — Марк улыбнулся и приоткрыл закрытую ранее дверь: — Извини, эта комната толком не обставлена. В комнате действительно было несколько пусто. Вдоль одной стены стоял явно не новый диван и стол, отдалённо напоминающий школьную парту, с потёртым ноутбуком на нём, на стене напротив висела плазма, под которой располагался комод. По обе стороны от дивана стояли причудливые торшеры, которые Марк поспешил включить: — Не очень люблю верхний свет, — пояснил он. — Как насчёт музыки? Перекрикивать сотни децибел не придётся. Ваня не сдержал улыбки — ему откровенно льстило то, что Марк не просто его слушал, но ещё и запоминал его слова, заострял внимание на его пожеланиях. Это было приятно и ново. Учитывая несколько прохладные отношения с друзьями, мало кто что-то по-настоящему знал о нём, за исключением разве что Кита. Коська, когда они встречались, больше переживал о сохранении собственной ориентации в тайне, чем о том, чего там думает или хочет Ваня. Мама, когда ещё была жива, слишком много времени и сил отдавала работе и тщетным попыткам обустроить для сына светлое будущее, не особо при этом вникая в его увлечения или интересы в настоящем. — Присаживайся, я не кусаюсь, — Марк уже включил тихую музыку на ноутбуке, сел на край дивана и похлопал по свободному месту ладонью. — Ты так и не сказал, почему тебе не по себе? — Сам точно не знаю. Может, дело в том, что у меня никого не было после… ну, после того, как я расстался… — Расскажи о себе, — перебил Марк, и Ваня, который не мог выдавить больше ни слова, был ему предельно благодарен за смену темы. — Я учусь на четвёртом курсе по специальности юриспруденция, — начал он, но осёкся, заметив насмешливую улыбку на губах Марка: — Что не так? — Это всё, конечно, очень интересно… но я имел ввиду, чтоб ты рассказал про секс, — мягко рассмеялся тот, прикрывая рот ладонью. — Вряд ли я знаю про секс больше, чем ты… Услышав эту реплику, Марк рассмеялся уже в голос. Он согнулся так, что почти касался лбом коленей, прикрыл голову руками и хохотал как сумасшедший. Растерянный Ванька не знал, как на это реагировать, но теперь чувствовал себя максимально глупо. — Прости, прости, — задыхаясь от смеха, выдавил Марк. — Ты такой очаровательно невинный… — Да иди ты! — вспыхнул Ваня, чувствуя, как шею и щёки заливает краской. — Ты надо мной издеваешься!.. — Ты просто не так меня понял. Я имел ввиду, рассказать, что тебе нравится в сексе? Как ты любишь? Сверху или снизу? Быстро или медленно? Жёстко или нежно? Может, вы с тем парнем пробовали что-то эдакое? Игрушки? Бельё? Ещё что-то?.. Откровенность Марка обескураживала. Поначалу, похожие чувства у Вани вызывали твиты Marcello, в которых тот довольно открыто и прямолинейно писал о сексе, своих ощущениях и желаниях, но постепенно он к этому привык. И всё же, писать такое инкогнито в интернете и обсуждать лицом к лицу с первым, по сути, встречным, Ваня считал совершенно разными вещами. И был абсолютно не готов к подобному. — Вы что, никогда с ним не говорили об этом? — догадался Марк. — Не обсуждали свои предпочтения?.. — Ну, иногда обсуждали… — Чёрт, чувствую себя школьным сексологом… — Слушай, мы начали встречаться, когда мне ещё не было девятнадцати. Он на год старше. У нас было не очень много возможностей, чтоб уединиться. То времени не было, то места, — перечислял Ваня, сам вдруг осознавая, какими же глупыми были все Коськины отговорки. — Мы больше действовали, чем разговаривали. — Дай угадаю, — Марк заинтересованно поднял бровь: — Ты обычно был снизу? — Вовсе и не всегда! — То есть, ты и сверху бывал? — Бывал! — мявкнул Ваня, изо всех сил пытаясь придать себе значимости. Он сказал это хотя бы для того, чтоб самому не чувствовать себя каким-то обделённым, в глубине души отчаянно надеясь, что внешний вид не выдаст его неуверенности. Совершенно не хотелось признаваться в том, что в один-единственный раз, когда Коська соблаговолил подставить зад, Ваня так жутко перенервничал, что не смог довести дело до конца. — Отлично. А теперь расслабься… Марк мягко скользнул по дивану и оказался близко, очень близко — на расстоянии нескольких сантиметров от него. Облокотил руку на спинку, чуть задевая пальцами Ванину шею, и словно бы невзначай коснулся своей коленкой его. Как ни странно, это действовало успокаивающе и расслабляющее. — Ты не должен мне ничего доказывать, — прошептал Марк где-то совсем рядом с ухом. Ваня ощущал тепло его тела, слышал дыхание и чувствовал лёгкий аромат парфюма, и всем своим существом испытывал предвкушение чего-то невероятного. — И не обязан ничего рассказывать… Он не мог сфокусировать взгляд и не хотел лишний раз ворочать языком, чтоб что-то сказать. Ему нравилось слушать успокаивающий, даже несколько убаюкивающий голос Марка. Голова немного кружилась и была такой лёгкой, словно всё содержимое черепа вынули и заменили воздухом. В комнате было довольно тепло, и Ваня чувствовал, что немного «поплыл», но не мог понять, это последствия выпитого алкоголя или виной всему близость Марка. — Я спросил обо всём этом потому, что хочу, чтоб тебе было хорошо. Не хочу сделать что-то, что тебе не нравится. Вань? — Ммм? — Выглядишь так, будто сейчас уснёшь. — Нет, всё в порядке, — вяло махнул головой Ваня. — Просто очень хорошо вот так сидеть и слушать тебя… — Та-а-ак! Подъём! Давай, вставай и потанцуй со мной! Марк резко поднялся на ноги и рывком выдернул Ваню с дивана в свои объятья. От такой внезапной, почти интимной близости, голова у того закружилась ещё сильнее. Тепло чужого тела, дыхание на щеке, хватка крепких рук на талии — всё это опьяняло куда сильнее, чем полувыдохшаяся кола с привкусом и ароматом рома. — Я не соглашался с тобой танцевать, — попытался возразить Ваня, но его прижали ещё крепче, и желание спорить растворилось в потяжелевшем воздухе. Не выпуская его из рук, Марк дотанцевал до ноутбука и прибавил громкость. Плавная музыка вкупе с приятным, чуть хрипловатым голосом исполнителя, показавшимся Ване отдалённо знакомым, действительно настраивали на романтичный лад. Он был слишком взволнован происходящим, чтоб уловить смысл песни целиком, но выцепил несколько строчек из припева, которые идеально подходили для этой ночи.

«No it's not a rehearsal. You only get one life so make it right. You can't smell the roses when you're gone. So live every moment Like it's the last night on Earth.»*

— Зря ты не любишь танцевать, — шепнул Марк. — У тебя очень хорошо получается. — Медленный танец — не то же самое, что дикие пляски под клубную музыку, — усмехнулся в ответ Ваня. — К тому же, в медленном танце ровно половина успеха зависит от партнёра. — Звучит, как попытка соблазнения, — не остался в долгу Марк. — Если даже так, то эта попытка явно не самая удачная. — Да нет… вполне себе… удачная… В этот раз Ваня не стал дожидаться от Марка первого шага. Сам подался навстречу, ловя его губы своими, запутывая пальцы в волосах. И целуя до звёзд перед глазами. И ответная реакция Марка вытеснила все до единой крупицы сомнений, которые существовали до этого момента. Теперь Ваней руководило лишь возбуждение, которое собиралось под кожей, будто пузырьки шампанского — такие лёгкие, приятные и прицельно бьющие в голову. И искорки искренней заинтересованности в глазах напротив. Всё остальное уже не имело никакого значения. Неважными стали былые опасения. Словно по волшебству испарились зажатость, неловкость и стеснение. Волнение, прежде заставляющее потеть ладони, преобразилось в непоколебимую уверенность в принятом решении. То, что всё происходящее лишь «одноразовая акция» — тоже перестало иметь значение. Он был готов полностью раствориться в текущем отрезке времени, не размышляя о том, что было «до» или будет «после». Не думать ни о ком и ни о чём постороннем. Лишь наслаждаться происходящим. Текущим моментом. Совсем как говорилось в песне. — Марк… — Ваня доверительно заглянул ему в глаза: — Расскажи?.. — Что рассказать? — непонимающе уставился на него Марк. — Расскажи, что любишь ты? — О-о-о… я многое люблю, ночи не хватит, чтоб всё перечислить, — нескромно усмехнулся он. — Может, при других обстоятельствах, я бы поделился с тобой знаниями и опытом, но… — Ненавижу, когда говорят «но»! — Но, мне кажется, сегодня тебе нужны не знания и не опыт. — А что мне нужно? Марк загадочно улыбнулся, кончиками пальцев погладил Ваню по щеке и прильнул в лёгком, почти невесомом поцелуе. Лишь несколько прикосновений обветренных губ — и полупьяное оцепенение как рукой сняло. В голове прояснилось, кончики пальцев защекотало желанием прикасаться к Марку, трогать его, ощущать. В животе клубком свернулось пламя, готовое выплеснуться наружу в любой момент. Губы зудели в ожидании новых поцелуев. Всё тело горело в предвкушении чего-то большего. — Это ты мне скажи. Что тебе нужно? Чего ты по-настоящему хочешь? — Хочу… хочу быть сверху, — выпалил Ваня первую пришедшую на ум мысль. — Ммм… — И хочу тебя целовать… и чтоб ты меня целовал… — Ммм? — Марк окинул Ваню заинтересованным взглядом: — Я вовсе не против. В спальню?..

***

Едва ли в Ваниной памяти отложилось, как они переместились в спальню, и как он избавлялся от одежды, — может, его и вовсе Марк раздевал? — всё происходило словно в тумане. Он помнил лишь руки Марка на всём теле — держащие крепко, но, вместе с тем, не причиняющие ни боли, ни неудобств, — и его губы, целующие мягко, но настойчиво. Музыка, так и оставшаяся играть в соседней комнате, теперь звучала приглушённо, но создавала ненавязчивый фон, так необходимый Ване для того, чтоб полностью не выпасть в астрал. — Очень красивый, — полушёпотом мурлыкал Марк, целуя его в шею, ключицы, грудь. Ваня в ответ мог лишь стонать и извиваться на широкой постели, сбивая покрывало под собой в неаккуратный тряпичный ком. Он не хотел сравнивать Марка с кем-либо, но ощущаемое удовольствие поневоле заставляло осознать, что предыдущая Ванина сексуальная жизнь была скудной и сухой. — Как насчёт «шестьдесят девять»? — Я не очень хорош в оральных ласках, — как на духу признался Ваня. Думал, что Марк попытается его переубедить, но тот лишь хмыкнул и спустился поцелуями ниже, к пупку, тазобедренным косточкам и лобку. И целовал там столь исступлённо и умело, что по ощущениям это, наверное, вполне могло бы заменить секс. Впрочем, этим он не ограничился. Стоило только ему коснуться Ваниного члена, как у последнего задрожали ноги, и он мысленно поблагодарил обстоятельства за то, что лежит, а не стоит, — иначе рухнул бы на пол от удовольствия, прошившего всё тело насквозь. В минете Марк определённо был мастером. Он несильно дул, лизал и жадно сосал, целовал и бережно прикусывал зубами, умело помогал себе рукой, и чередовал эти нехитрые манипуляции так искусно, что Ваня был готов умолять не останавливаться. Медленное движение рукой у основания, языком по кругу по самой верхушке, и сразу после в рот, — целиком, так, что кончиком чувствуется задняя стенка горла, — и вот у Вани перед глазами рассыпались звёзды. Размашистый мазок языка по стволу снизу вверх и снова целиком внутрь горячего рта, затем обратно, где подключаются проворные пальцы. Очередное небрежное лизание головки, будто это не член, а рожок мороженого, с которого нужно собрать не предэякулят, а капли подтаявшего шоколада, — и вот звёзды перед глазами сменяются целыми созвездиями, сияющими, ослепляющими, обжигающими… — Кха-кха… — Чёрт! — моментально опомнился Ваня. — Прости, прости, пожалуйста… ты… ты… проглотил? — Не то что бы у меня был широкий выбор, — вытерев губы тыльной стороной ладони, ответил Марк. — Когда кончают прямиком в горло, сплюнуть несколько проблематично. — Чёрт!.. — Да забей. Ничего страшного, — Марк пожал плечами и улыбнулся на долю секунды. — Дотянись до тумбочки — в верхнем ящике смазка и презервативы. Конечно, если ты не передумал быть сверху? — он вопросительно вздёрнул бровь. — Если передумал, то ты обойдёшься без этого и трахнешь меня на сухую? — попытался сострить Ваня, впрочем, заданного тона долго придерживаться не смог и обиженно буркнул: — Вот уж спасибо огромное. Марк звякнул пряжкой ремня и весьма эротичным движением спустил с бёдер джинсы. Ваня против воли залип, рассматривая его тело. Он был великолепен и в одежде, — словно специально созданной для того, чтоб подчёркивать плюсы его идеальной фигуры! — но почти обнажённым казался чёртовым совершенством. Даже маленький, едва ли заметный шрам на животе, — от аппендицита, по Ваниному предположению, — абсолютно не портил картинку в целом. — Ну что ты, — тихий голос Марка оторвал его от созерцания идеального тела. — Я к тому, что, может, тебе хватит уже этого, — он скользнул взглядом по его вялому члену: — После длительного перерыва не стоит… перенапрягаться, — закончил он с нотками веселья в голосе. — Мне двадцать один, — ехидно оскалился в ответ Ваня. — Я стану твёрдым быстрее, чем ты снимешь трусы! — Ах, серьёзно?! — хмыкнул Марк и стянул свои брифы так быстро, что тот не успел ни моргнуть, ни вздохнуть. — Я бы на твоём месте не был так самонадеян. — В любом случае, я не собираюсь передумывать. А с этим, — Ваня указал глазами на свой пах, уже накрытый ладонью, — ты мне поможешь. — Что за молодёжь! — притворно возмутился Марк и расположился рядом с ним на кровати. — И не откажешь ведь! Ване нравились взаимные подколки. Даже когда первой реакцией была мимолётная обида, впоследствии эти разговорчики помогали расслабиться и чувствовать себя свободно. За шутками и смехом терялась неуверенность в себе и своих действиях, таяла робость и отходили на задний план все, — или почти все! — сомнения. Он обменялся с Марком несколькими жадными, собственническими поцелуями, и, с неохотой отстранившись, полез исследовать хозяйскую тумбочку. Искомые презервативы со смазкой оказались единственным, что там хранилось, поэтому Ваня довольно быстро вернулся к Марку, страстным поцелуям… и к боевой готовности. — Пожелания будут? — меланхолично поинтересовался тот, принимая коленно-локтевую позу. Ваня пробормотал что-то, похожее на «неа», и отрицательно помотал головой, любуясь мощными плечами и упругими круглыми ягодицами, маячившими перед глазами. До жути хотелось достать телефон из кармана джинсов, валяющихся возле кровати, и пофоткать своего эпизодического любовника в этом ракурсе — чисто на память о невероятном приключении. Ну и чтоб было чем занять глаза длинными, одинокими вечерами. И руки заодно. В памяти непроизвольно всплыли фотки Marcello в специальных спортивных трусах, оставляющих задницу открытой, но Ваня усилием воли затолкал эти воспоминания подальше и вернулся в реальность, к живому, горячему и невероятно сексуальному Марку. К Марку, который ещё сильнее прогнулся в пояснице, почувствовав лёгкое касание к позвоночнику. К Марку, задышавшему шумно и часто, когда Ваня на пробу скользнул в него сначала одним, а потом и двумя скользкими от смазки пальцами. К Марку, застонавшему от поцелуя и последовавшего за ним укуса в лопатку. К Марку, который, спустя несколько мгновений, уже сам притирался к Ваниному стояку, всем своим видом демонстрируя неподдельное желание. Дальнейшее Ваня помнил смутно — словно все его чувства были подёрнуты туманной дымкой. Он наслаждался мягкостью и нежностью кожи, которой касался; чувствовал дикую смесь запахов: туалетной воды, кондиционера для белья, пота и секса; слышал приглушённые подушкой стоны и вздохи Марка и своё свистящее, загнанное дыхание. Марк ощущался под ним узким, жарким и желанным до умопомрачения, и Ваня едва ли отдавал отчёт в своих действиях, просто двигался, ведомый вожделением, на пределе сил и возможностей. И он абсолютно не помнил, чем и как закончилась эта вакханалия.