Любопытство (не) порок

Величественный покой монастырской часовни нарушил скрип тяжелой дубовой двери. Зловеще холодный луч света полной луны скользнул в святую обитель, заливая собой украшенный мозаикой пол, и за ним порог храма боязливо переступил юный монах. Лицо его, от природы позолоченное солнцем, сейчас было бледнее ликов святых, что мраморными изваяниями величественно высились на своих постаментах. Юноша обвел торопливым взглядом зал, и взор его замер на исповедальне. В резном оконце горел желтый свет, возвещавший прихожанам о том, что те могут прийти и покаяться в своих грехах. Монах, словно страшась быть замеченным, осмотрелся по сторонам, и быстрыми тихими шагами направился к исповедальне, по пути торопливо крестясь и шепча молитвы. Лишь опустившись на скамью у маленького окошка и прислонившись к деревянной перегородке, юноша смог перевести дух. Из складок своего одеяния он вынул припрятанные четки и, судорожно перебирая их, тихим срывающимся шепотом произнес необходимые молитвы. -М-могу я исповедоваться? – на тихий вопрос юноши никто не ответил, но ему показалось, что он услышал чужое дыхание по ту сторону перегородки. Это приободрило его, и он решил, что раз священник не возражает, ему позволено продолжать. -Святой отец, я согрешил, - начал послушник. Сиплый голос выдавал страх, обуявший его душу. Пальцы его, сломленные дрожью, в забытьи перебирали четки. – Невзирая на все запреты, я дерзнул прикоснуться к тайным знаниям, не предназначенным для недостойного смертного, коим я являюсь. Монах судорожно вздохнул, собираясь с мыслями. Когда он продолжил, голос его звучал отстраненно и надломлено. -Не так давно в нашем монастыре остановился странный путник. Он был сильно болен и обессилен, глаза его горели нездоровым желтым блеском, и наш настоятель сразу сказал, что несчастному осталось совсем немного. Нам поручили ухаживать за ним и обеспечивать его всем необходимым, чтобы он мог спокойно отойти в мир иной. Он был тих и хмур, отказывался от еды и лекарств, предлагаемых ему. Он почти не говорил с нами, и старался поскорее выпроводить из своей комнаты, предпочитая доживать отведенные ему часы в одиночестве. Но в последнюю ночь, когда я принес ему воды, и уже собирался было оставить его, он вдруг схватил меня за руку. Я взглянул ему в лицо, и ужаснулся – взгляд его был страшен, он пылал яростью и отчаянием. Я пытался вырваться, но он удержал меня, заставив сесть перед ним и выслушать. Страшным голосом он поведал мне о том, что он – исследователь и путешественник, занимавшийся поиском разнообразных диковин по всему миру. С месяц назад он нашел в запечатанной пещере, в которой, по слухам, давно жил какой-то могущественный темный колдун, загадочную книгу. В ней описывались разнообразные ритуалы и были записаны результаты разных магических опытов. Человек этот заинтересовался необычной книгой, хранящей в себе тайны темного колдовства. Он сказал, что, изучая ее, он узнал, что в книге запечатан демон. Тот пытался уговорить его заключить с ним сделку, но исследователь отказался, и тогда демон проклял его, отчего человек этот и умирал в страшных мучениях. Исследователь сказал, что демон этот опасен и может проникнуть в наш мир, и единственный шанс избавиться от него заключается в том, чтобы навсегда уничтожить книгу, в которую он был запечатан. Сам странник не мог этого сделать – он уже был во власти демона, и тот не позволял ему прикасаться к книге. И потому его последним предсмертным желанием было отдать книгу в руки того, кто мог бы уничтожить проклятый фолиант. Он дал мне указания, где найти книгу, и взял с меня слово, что я уничтожу его. Я обещал, что сделаю все, что в моих силах, и наутро нашего гостя нашли мертвым. Юноша сбился, тяжело дыша, и торопливо прочитал молитву, перекрестившись. Больших трудов стоило ему продолжить свой рассказ. -В тот же день, после похорон, я отправился по указанным меткам на поиски книги. Она обнаружилась там, где я и должен был ее найти. Когда я взял этот потрепанный фолиант, я вдруг ощутил странный прилив силы. С трепетом я открыл книгу на первой странице, где изображался загадочный треугольник, в центре которого находился жуткий глаз, глядящий прямо на меня. Я ощущал ужас, но в тоже время любопытство не давало мне захлопнуть книгу и сей же час предать ее огню. Я помнил, что странный путешественник запретил мне читать книгу, сказав, что так я тоже рискую стать одержимым. Но в тот момент здравомыслие покинуло меня. Гордыня затмила мой разум, и я возомнил, что не попадусь на уловки хитрого демона. Каким же глупцом я был! Решив повременить с уничтожением столь заинтересовавшей меня книги, я отнес ее в свою келью, и там, тихими ночами, изучал ее потрепанные временем страницы. О, сколько чудных тайн и открытый было описано в ней! Я словно познавал мир заново, совсем не таким, каким он представлялся мне все это время. Я уходил в чтение с головой, обещая себе, что непременно уничтожу книгу, но позже… В конце концов, зачарованный открывшимися мне знаниями, я совсем забыл о данной мною клятве, и перестал даже думать о том, чтобы уничтожить этот бесценный труд. А потом… Потом во сне мне явился он. Юноша вздрогнул и зажмурился, словно ожидая удара. Озноб пробрал его, и ему понадобилось несколько минут, чтобы собраться с силами и продолжить. Голос его был искажен смертельной мукой. -Поначалу я ужаснулся и тут же вспомнил обо всех моих обещаниях. Но пока я был во власти сна, я не мог сбежать от этого демона, и потому мне пришлось слушать его, - монах нервно облизнул губы. – Говорил он складно и убедительно. Он сказал, что я напрасно так страшусь его, и он лишь желает помочь мне понять те неясные моменты, что затрагивались в книге. Он пообещал, что не причинит мне вреда, и убедил, что даже при всем желании не может меня тронуть, ведь он не может существовать вне сновидений. Невольно я слушал его, и его спокойный, рассудительный тон действовал на меня успокаивающе. Наконец он смог настолько убедить меня, что я наивно поверил в его бескорыстную помощь, основанную исключительно на желании донести до меня все секреты, которыми он может поделиться. Он говорил, что я особенный, способный ученик, и когда мы вместе вдоль и поперек изучили книгу, он принялся объяснять мне новые вещи. Он знал так много о мире – нашем и потустороннем, его рассказы были завораживающими и я невольно верил ему все больше. Наконец я позволил себе поверить, что мы стали почти… друзьями? – юный монах горько усмехнулся, но тут же побледнел и спешно перекрестился. -Когда мы уже достаточно сблизились, а доверие мое стало абсолютным, демон наконец раскрыл передо мной свой истинный замысел. Доверительным тоном он поведал мне, как ему больно оттого, что он, зная так много о мире, не может видеть его своими глазами, ведь он заточен в мире сновидений. Преисполненный состраданием, я спросил, могу ли помочь ему как-то. И разумеется, ответ его был утвердительным. Он сказал, что знает ритуал, при помощи которого я могу впустить его в наш мир. Ритуал этот требовал сложной подготовки, но он заверил меня, что такой способный ученик как я непременно справиться. Вновь моя гордыня помешала мне увидеть истинное желание демона, и я слепо повиновался ему. Три дня и три ночи ушло у меня на то, чтобы все было готово к его призыву, но в последний миг я засомневался. Чтобы существовать в нашем мире, демону нужно было тело. Я спросил, чье же тело он желает использовать. Он успокоил меня, сказав, что вселится в тело зайца, которого я принес по его наставлению. Я поверил ему, и ритуал начался. Я начертил необходимые знаки на земле и положил в центр книгу. Пока я читал необходимые слова, вокруг поднялся ветер, страницы книги заметались, символ, начерченный мною, засиял жутким светом. Я был напуган, но продолжал, веря, что так я помогаю своему хорошему другу обрести свободу. Последним действием ритуала была кровавая жертва – достаточно было небольшой капли человеческой крови, чтобы все свершилось. Я достал подготовленный нож и уже собирался порезать свой палец, но вдруг в отражении лезвия я увидел собственное лицо, на котором были совершенно незнакомые мне желтые глаза. Я в ужасе смотрел на свое отражение, которое вдруг усмехнулось и подмигнуло мне. Я до того испугался, что выронил нож из рук. В тот же миг мне все открылось – демон с самого начала хотел завладеть моим телом, не взирая на все заверения. До смерти перепуганный, я попытался прервать ритуал, захлопнув книгу, но прежде чем я смог ее закрыть, я порезался о край листа. Когда мне наконец удалось ее захлопнуть, все смолкло. В страшном смятении я покидал то место, а вернувшись в келью, запер проклятую книгу в ящик, пообещав себе разделаться с ней утром. С этими мыслями я уснул, и во сне меня не преследовал знакомый образ. Только перед самым пробуждением, мне почудилось, что я слышу знакомый голос. Он смеялся где-то далеко, а потом вдруг шепнул в самое ухо, что совсем скоро мы встретимся. Когда я проснулся, я не был уверен, почудилось ли мне то зловещее обещание, но решил, что не буду беспокоиться. Я отпер ящик, желая покончить со всем этим, но остолбенел. Книга исчезла. Голос юноши предал его, сорвавшись, и он закрыл руками лицо. Дрожь пробирала все его тело, и он тщетно пытался успокоиться, обхватив себя за плечи. Он почти плакал от страха и отчаяния. -Я обыскал все. Ее не было нигде, и никто не мог забрать ее. Она пропала, будто ее никогда и не было, и я боюсь… Боюсь, что это он ее забрал, - монах уже задыхался от ужаса и душащих его слез. -Мне кажется, сегодня он придет за мной. Моя последняя надежда, это божья милость. Прошу, отпустите мне мои ужасные грехи! Я знаю, что страшно виноват, но я искренне раскаиваюсь, я сделаю все что угодно, выдержу любые лишения, чтобы спасти свою душу! Прошу, вы ведь поможете мне? Воцарилась гнетущая тишина. Сердце монаха стучало, как безумное, по лицу его уже текли слезы отчаянного раскаяния. Каждая минута молчания убивала в его душе надежду на избавление, но он смиренно ждал ответа, готовясь принять любую кару. Наконец за перегородкой послышалось движение, и сердце юноши замерло, словно скованное льдом, ибо тихий голос, ответивший ему, был до ужаса знаком. -Покайся же в своих прегрешениях, дитя. То был голос дьявола, мучавшего его по ночам, что сочился ядом искушения и порочного соблазна. Эхом он отразился в стенах исповедальни и проник в самую душу юного грешника, отравляя и оскверняя ее, и страх могильным холодом сковал ослабевшее тело. В смятении юноша отпрянул от окна, где возник кошмарный образ, преследовавший его наяву и во сне. Единственный желтый глаз полыхал адским пламенем, на месте же другого глаза была ужасающая чернота, являвшая собой все мерзости и ужасы преисподней, и пронзительный взгляд его завораживал, подчиняя себе, лишая воли и последних крупиц разума. Монах закричал, но крик его застыл в горле, душа и разрывая его изнутри, а страшный демон из его ведений разразился леденящим душу смехом. Рассудок оставил юношу, отдав его на растерзание жуткому существу, и в тот ужасный час грешная душа его смиренно ожидала расплаты за все учиненные злодеяния.

***

С первыми проблесками рассвета в часовню вошел священник. Подивившись приоткрытой двери, в растерянности он оглядел маленькую обитель, желая узнать, кто посмел проникнуть в запертую церковь под покровом ночи, и находя лишь догорающую свечу у исповедальни и большую раскрытую книгу на полу. На пожелтевших страницах ее кроваво красным цветом горел ровный треугольник, испещренный загадочными символами, а рядом лежали четки из светлого дерева, на которых застыли бурые капли.