Волшебная палочка

— Уверен, что ничего не забыл? — в очередной раз спрашивает Енджун, глядя на своего парня. — Да, уверен, — Субин нервно чешет затылок. Он весь такой официальный, собранный, и даже к удивлению Джуна выспавшийся, но все равно выглядит невероятно растерянным. Конечно, перед защитой диплома любой человек будет нервничать, но Ким что-то слишком распереживался, и это не давало Енджуну покоя. Он всей душой чувствовал, что должен что-то сказать, как-то поддержать, но все никак не мог подобрать слова, поэтому какое-то время они стоят перед входом в университет Субина в тишине. Последний никак не может решиться войти в здание, где буквально через полчаса начнется его экзекуция, а первый никак не может собраться с мыслями и выдать что-то действительно стоящее. Он слишком сильно чувствует тревогу любимого человека, поэтому старается придумать что-то, что действительно могло бы помочь в такой ситуации. Уж точно не пресное «все будет хорошо» или «удачи». — Кхм… — наконец, Джун глубоко вздыхает, — Я верю в тебя. Ты потратил слишком много времени и сил, чтобы сейчас что-то пошло не так. Ты со всем справишься. И главное помни, — Чхве смотрит прямо в карие глаза напротив, — В любой ситуации я… -…будешь на моей стороне, — парень с легкой улыбкой заканчивает за Джуна уже знакомую фразу, которую слышал не раз и которая всегда вселяла в него уверенность. -…люблю тебя, — одновременно с ним проговаривает старший. Честно, Субин уже смирился, что будет ждать эти слова достаточно долго. И как-то они и не особо нужны были, потому что Ким и так понимал. Понимал, что Енджун любит его, ибо в противном случае они бы не жили душа в душу уже пол года. Но сейчас, когда старший, пусть и немного смущенно улыбаясь, но нежно-нежно глядя в глаза наконец-то озвучил в слух то, что, в принципе, и так уже стало понятно достаточно давно, у него как будто открылось второе дыхание. Субину начало действительно казаться, что он со всем справится. Что он сейчас может абсолютно все — скажи Енджун, что хочет с неба звезду, и младший продаст душу дьяволу, но достанет. Самую красивую, самую горячую, самую большую. Такую, какие чувства зажигает в нем этот синеволосый парнишка, сейчас робко глядящий на него. — Я тоже люблю тебя, — чуть ли не шепотом произносит Ким. Шепотом, потому что это должен услышать, только Енджун. Шепотом, потому что только так можно говорить о чем-то настолько дорогом, хрустальном. — Я знаю, солнце. Я знаю, — так же тихо отвечает старший, ярко улыбаясь. Он проводит рукой по щеке брюнета и, приподнявшись на носочки, коротко чмокает парня в нос. — Все, иди, а то еще опоздаешь, — Чхве кивает на двери большого здания, — Напишешь, как закончишь. Субин улыбнется и, развернувшись, бодрым шагом направится к месту назначения. За последние несколько недель Енджун уже и не помнил, когда парень улыбался так в последний раз. Если он был не занят учебой, то спал, а когда не спал — был занят учебой, изредка прерываясь на приемы пищи. Только титаническими усилиями Енджуну удалось уложить этого горе-лингвиста спать, ибо тот все продолжал готовиться к сегодняшней защите. Да и парнишка так нервничал, что Чхве пол ночи провел, гладя его по голове и перебирая волосы, потому что без этого сон Субина становился беспокойным, он начинал ворочаться и бубнить что-то себе под нос. Но, откровенно говоря, Енджун ни капли не жалел о потерянных часах сна. Все-таки его любимому человеку была нужна помощь, поддержка. И если у Джуна будет такая возможность, то он эту помощь окажет. Всегда, чего бы ему это не стоило. — Енджун-ши! — слышит Чхве, когда за спиной его парня закрываются двери. Он оборачивается и видит, как к нему идет преподавательница, с которой они пару недель назад виделись, когда Субин вносил корректировки в диплом. Честно говоря, Джун не может сказать, что эта встреча была для него приятна, но все же, вежливость есть вежливость. — Доброе утро, Чеен, — Чхве почтительно кивает. — Прости, что так вышло в тот раз… — по Ли видно, что она нервничает, — Мне так много всего хочется тебе сказать, но время… — Да, я понимаю, Вам тоже нужно присутствовать на защите, — кивает Джун. Откровенно говоря, ему стало интересно, чего же такого ему хочет сказать эта женщина, но, опять же, время единственный ресурс, который имеет свойство исчезать в самый неподходящий момент. — Да… — Чеен кивает, -…в общем… — она заминается, начиная искать что-то в своей сумке, -… мне стоило бы извиниться не только за тот инцидент. Правда. Мне очень жаль, что все так сложилось… Енджун начинает непонимающе хмурить брови, глядя, как на глаза брюнетки наворачиваются слезы. Она, наконец, достает из сумки небольшой флакончик, какой обычно используют для хранения воспоминаний. В груди Енджуна екает. — Прости. Я понимаю, простых извинений будет недостаточно, но… — она протягивает ему склянку с искрящейся субстанцией, -… мне правда жаль. Не успевает Чхве вставить и слово, взяв флакон, как Чеен, более не произнося ни слова, быстрым шагом направляется к дверям университета, едва не переходя на бег. Джун стоит в полном оцепенении еще какое-то время, пытаясь обмозговать то, что только что произошло. В голове всплывает одно неприглядное предположение. Но, несмотря на то, что это предположение так и сочится чем-то очень неприятным, оно объясняет некоторые обстоятельства. Естественно, Енджун был бы не прочь получить более детальные разъяснения, но не уверен, что действительно хочет знать правду. Опустив взгляд на флакон в своей руке, парень замечает привязанную к сосуду записку. Не дыша, он разворачивает листочек, что определенно точно являлся пергаментом, а не обычной маггловской бумагой. «Я горжусь тобой. Надеюсь, у тебя все будет хорошо. — Л.Ч.» Чхве не может сдержать нервный смешок. Все-таки, его прошлое, пусть и очень темное и давнее, периодически настигает его, принося с собой звонкие пощечины от жизни. - — Что-то случилось? — обеспокоенно спросит Субин за ужином, когда они уже вернутся домой, — Ты какой-то пришибленный весь вечер. Енджун немного помолчит, после чего допьет вино из своего бокала и пристально посмотрит на Субина. — Твоя преподавательница. — Чеен? А что с ней? — Ким немного нетрезво выгнет бровь, не понимая интереса своего парня. — Сколько ей лет? — Джун задает наводящий вопрос, чтобы добавить этот кусочек к тому вороху частей головоломки, которую пытается собрать с того самого момента. — Не знаю, никогда не спрашивал, — Субин сделает глоток вина, задумавшись, — Если тебе это действительно важно, можно подумать. Она преподает у нас в универе около… шести лет, насколько я знаю. Так что, скорее всего, больше тридцати. Но, учитывая ее причастность к волшебному миру и, скорее всего, родство с вейлами, могу предположить, что где-то около сорока. А что? Чхве молчит, после чего встает из-за стола, выходит из кухни и возвращается спустя пару минут с тем самым флаконом. — Какова вероятность того, что твой куратор диплома, которая с тысячей извинений сегодня отдала мне этот флакон, — моя мать? — Джун с характерным стуком ставит склянку на стол. Субин как будто сразу трезвеет, во все глаза глядя на старшего. — Твоя кто прости? — Ким хмурится, думая, что ему послышалось. — Моя мать. Ли Чеен сегодня, когда ты ушел, подошла ко мне рядом с твоим университетом и вручила вот эти воспоминания. При этом она извинилась и сказала, что ей очень жаль, — проговаривает Енджун, сам до сих пор не особо веря в то, что это действительно рабочая версия, — У меня просто нет других предположений, ибо я уверен, что не встречался с ней до этого, практически на сто процентов. — Практически? — переспрашивает Субин. — Да, — ловя на себе непонимающий взгляд, Чхве поясняет, — Провалы в памяти. Когда я был маленький, меня водили к врачам, чтобы понять, что это такое. Но причину так и не выяснили. — Погоди, ты хочешь сказать, что думаешь, что она виделась с тобой, после чего просто вытягивала эти воспоминания из твоей головы? — Типа того, — угрюмо произносит старший. Несколько минут они проводят в тишине, после чего Ким делает еще глоток вина, тяжело вздыхая. — Ладно, предположим, что твоя теория верна. Хочешь ли ты помнить то, что находится здесь? — спрашивает Субин, беря в руки флакон и рассматривая его, — А если не верна… вопрос остается. Хочешь ли ты это помнить? Енджун думал над этим весь день и, кажется, если будет думать еще больше, то точно свихнется. За время раздумий он пришел к умозаключению, что нет. Не хочет. Его так достали эти «якоря», которые не дают ему двигаться дальше в этой жизни, что мозг просто блокировал все мысли о том, чтобы хоть как-то вернуться к моментам из детства. — Не хочу, — твердо произносит Джун. — Ну и забей тогда. Ты живешь здесь и сейчас, — Ким замолкает, — Мы живем здесь и сейчас. Мне кажется, это единственное, что важно на данный момент. С этими словами Субин убирает флакон с глаз долой. Что с ним делать, они решат позже, а сейчас их ждет увлекательная деградация за просмотром какой-нибудь клишейной дорамы. - Енджун и Субин уже около часа сидели за столом дома у субиновых родителей. После защиты диплома Сокджин настоял на том, что это стоило бы отметить, а Субин очень сильно не хотел выдерживать натиск отцов в гордом одиночестве. Скрепя сердце и превозмогая неловкость, Енджун все-таки согласился быть его «плюс один» на этой «вечеринке». Оставалось надеяться, что вопросов по поводу их взаимоотношений будет по минимуму. В один «прекрасный» момент Намджун решил, что самое время познакомить своего не особо трезвого после пары бокалов вина сына с делами «семейного бизнеса». не то чтобы у Субина был выбор, поэтому он ушел вслед за своим отцом в его кабинет, оставляя Сокджина и Енджуна за увлекательной беседой на тему «Кто же сильнее — Сейлор Уран или Сейлор Юпитер?» Спустя какое-то время, когда спор завершился ничьей, Джин как-то очень пристально посмотрел на Чхве. От изучающего взгляда парню даже стало немного не по себе, но потом Ким откинулся на спинку стула, покручивая в руке бокал. — Его будет очень сложно любить, — с грустной улыбкой внезапно произносит Сокджин, из-под прикрытых век глядя на собеседника. Да, теоретически, Енджун был здесь как друг Субина, но взгляд Джина так и говорил: «Я не слепой, и ваши сплетенные пальцы не укроются от меня даже под столом, не говоря уже про взгляды.» Чхве вздыхает. По рассказам своего парня он знает, что из-за захламления головы у мастеров, изготавливающих волшебные палочки, немного не все дома. Не критично, но скорее всего, Джуну придется выучить японский, ибо по словам Субина Намджун частенько говорил на смеси всех известных ему языков. Не потому, что ему так захотелось, а потому что информация в мозгу периодически смешивается и это сложно контролировать. Про потерянные вещи и забытые важные даты можно даже не упоминать — это вполне очевидно. Но вот зато все проданные волшебные палочки запоминаются отлично, ничего не скажешь. Енджун готов. Готов ко всему, что может выкинуть Субин, когда займется тем, чем и должен был. И теперь Чхве понимал, что учеба в университете отчасти была своеобразной отсрочкой от всего этого. Но любой отсрочке приходит конец, как бы печально это не было. — А любить вообще когда-нибудь легко? — сам того не ожидая, Джун выдает весьма философский вопрос.