Рокурокуби

К своему собственному удивлению Чонгук почти сразу же решает, какую пробную печать он хочет получить. Пусть вариантов оказывается целое множество, у него ни на секунду не возникает и доли сомнения. Ведь он знает одну простую истину — нечто, что вскоре будет украшать его тонкое запястье, станет для него особой памятью; станет чем-то таким, что будет согревать его сердце не меньше, чем то самое имя, расположенное прямо под его ключицей. Рассматривая это самое нечто, Юнги понимающе хмыкает. Хоть Мин и не посвящён в историю этого рисунка, он почти на сто процентов уверен в его нехитром значении. Пожалуй, нужно быть либо слепым, либо попросту глупым, чтобы не догадаться. Тэхён, наблюдающий за всем процессом со стороны, лишь недовольно дует губы. Чонгук отказался показывать вампиру то, что в ближайшее время будет выбито на его коже. Парень лишь хитро улыбнулся и заверил старшего, что ему понравится. Ким, конечно, в этом не сомневается, однако внутренний интерес побороть просто не может. Он елозит на мягком кресле, вытягивая шею вперёд, чтобы увидеть хоть чуточку больше. Но, по итогу, высматривает только какой-то смятый листок бумаги. Такого он у Чонгука раньше не видел, так что никаких догадок в голове вампира не возникает. А жаль. Юнги справляется со своей работой быстро. Он использует лишь странную огромную иглу и собственную магию, но и этого ему хватает, чтобы сделать всё профессионально и аккуратно. И результат превосходит все ожидания. — Ну что там? — Тэхён нетерпеливо облизывается, смотря на недовольно цокнувшего Мина, который только-только закончил с последним элементом. — Вы… всё? — Почти, — лениво кивает Юнги, и его крылья растворяются в воздухе, оставляя после себе лишь розовые блёстки. Он проводит по готовому рисунку пальцами, что-то бурча себе под нос. Тёмные линии всего пару секунд переливаются всеми цветами радуги, а после вновь темнеют, становясь абсолютно чёрными. — Теперь-то всё. Тэхён подскакивает на ноги, но, вопреки всем своим порывам, всё же остаётся стоять на месте. Ему, конечно, до дрожи в коленях не терпится увидеть конечный результат, но он хочет, чтобы младший сам ему всё показал. Чонгук же, будто бы ему на зло, даже не встаёт с кресла. Он завороженно рассматривает совсем небольшую татуировку на своём запястье и чувствует бесконечное тепло, зарождающееся в груди. Приятно. Очень приятно. На лице возникает совершенно нелепая улыбка, но Чону всё равно. Он просто счастлив. — Так как это магическая татуировка, уход за ней — сущий пустяк, — разрушает тишину Юнги, начиная прибирать свои немногочисленные инструменты. Он ощущает какую-то особую атмосферу, царящую в мастерской, и ему она не нравится. Будучи феей, он слишком чувствителен к проявлению чужих эмоций. Особенно таких. Что б их, этих соулмейтов… — Никакие плёнки, мази и прочая дребедень тебе не понадобятся. Просто будешь пить чай и отвары, которые я тебе дам. Понял? — Что? — Чонгук медленно моргает, наконец-то выходя из своих мыслей. — Я задумался… повтори, пожалуйста, хён. Юнги недовольно вздыхает, но всё же полностью повторяет свои слова, чуть тише добавляя: — Давай уже топай к своему вампиру, а то, посмотри на него, он уже весь извёлся в сторонке стоять. Чонгук переводит взгляд на старшего, перекатывающегося с пятки на носок в очевидном нетерпении, и неожиданно… алеет щеками. Тэхён от такой реакции теряется. — Чонгук-и?.. — С-стой на месте, хён! Я сам подойду… — Чон неловко смеётся и подымается со своего места. Он почти ровным шагом идёт к старшему, и всё бы ничего, но… идёт к вампиру только тело. Голова остаётся лежать в кресле, а сам Чонгук прячет свой взгляд под густой чёлкой. Тэхён от непонимания, смешанного с чистым негодованием, хочет спросить у младшего: что не так? Но не успевает, наконец-то замечая то самое нечто на чужом тонком запястье. — Заяц, — вырывается почти неосознанно. Он тянется к чоновой татуировке и едва ощутимо проводит по ней указательным пальцем. Ему же не кажется, это правда… — Заяц? Смущённо запыхтев, Чонгук всё-таки поднимает свой взгляд на соулмейта. Тот выглядит так растеряно и до ужаса мягко, что младший не сдерживает смешка. — Э-это же… — Рисунок, который ты мне подарил ещё в самом начале. Он один из моих самых любимых, знаешь? Я всегда его ношу в кармашке, так как он придаёт мне уверенности, — тихо делится Чонгук и, несмотря на удушающее смущение, не отводит взгляда. — А теперь… этот рисунок будет частью меня. Тэхён рвано выдыхает и вновь касается татуировки, оглаживая каждую выступающую линию. Он помнит этот скетч. Маленький очаровательный заяц, созданный им буквально за пару минут. Вампир помнит, как рисовал его от скуки, поджидая Чонгука после его долгих факультативов по математике. Он вручил этот листик уставшему младшему сразу же, как тот выполз из душной аудитории. Чон тогда лишь состроил хмурую моську, но рисунок всё-таки забрал. И, как оказалось, даже хранил его до сих пор… — Это ещё одно напоминание… о тебе. Первое, оно вот здесь, — проводит отчего-то дрожащими пальцами по слегка выпирающей через ткань ключице. — Второе, здесь… — скользит пальцами ниже, прямо туда, где трепетно бьётся сердце. — И третье, теперь оно здесь. Этот заяц… это действительно то самое, что всегда напоминает о тебе. О твоём голосе, нежном взгляде и обо всех тех моментах, когда ты был рядом. Я так люблю тебя, Тэхён-а, ты просто не представляешь. — Ч-чонгук-и, я… — хрипит вампир, однако не завершает свою мысль. — Это всё очень мило, но давайте вы оставите всю вашу нежнятину на потом. Чонгук, как ты себя чувствуешь? — Юнги переводит на него внимательный взгляд. — Есть какой-то дискомфорт или что-то вроде того? —… нет. Всё в порядке, хён, — Чон растягивает губы в немного натянутой улыбке. Он тут чувствами делился, а его вот так вот бессердечно прервали. — Отлично, — кивает Мин и щёлкает пальцами, из-за чего в воздухе возникает визитка. Он прямо по воздуху переносит её ближе к парочке, и Тэхён ловит её, сжимая между пальцев. — Это небольшое пособие. Тут описаны возможные симптомы и реакции твоего организма на появление магической печати. Советую ознакомиться. Если что-то станет не понятно — я всегда на связи. — Спасибо, хён. Юнги слабо улыбается и подходит ближе к креслу, на котором так удобно располагается чонова голова. Он запускает пальцы в чужие волосы, лохматя и без того взъерошенные локоны. — Не дуйся на меня, ладно? Чонгук удивлённо хлопает глазами, но, тихо хихикнув, всё же улыбается: — Не буду.

***

Чонгуку очень странно. Время уже давно перевалило за полночь, однако его сущность спокойно дремлет где-то глубоко внутри, даже не думая вырываться наружу. Быть обычным в ночное время суток — это почти пугающе. — Ты как? — Тэхён несильно сжимает чоновы пальцы в своей ладони, тем самым возвращая его в реальность. — Я в порядке, — в который раз выдыхает младший и улыбается, свободной рукой потирая свою шею. — Просто очень непривычно. — А привыкнуть придётся, — Ким довольно улыбается тоже и тормозит, дожидаясь, пока Чонгук откроет дверь в свою квартиру. — Это потом, когда я получу настоящие печати. А пока и привыкать не к чему, — Чон, кое-как справившись с заевшим замком, открывает дверь и пропускает старшего вперёд. — Скоро заклятие Юнги-хёна спадёт, и всё вернётся на круги своя. — Вот и славно! Я уже соскучился по твоей шее… как я буду спокойно спать без твоих ночных объятий, — бурчит Тэхён и проходит вглубь квартиры. Он, конечно, немного преувеличивает, но всё же он и правда не хочет навсегда потерять чудесную особенность младшего. — У меня есть руки, хён. Ру-ки. Тоже неплохая альтернатива, да? Ким дует губы, но соглашается. Любая альтернатива, если она связана с Чонгуком, определённо, неплоха. Очень даже. Хмуря густые брови, Тэхён осматривает комнату. Что-то здесь поменялось, вот только до вампира не сразу доходит, что именно. — Чего застыл? — Чон обнимает его со спины, привычно кладя подбородок на чужое плечо. Он прослеживает за взглядом старшего и смущённо закусывает губу. — Нравится? Тэхён звучно сглатывает и быстро кивает головой, бегая взглядом по когда-то тусклой и пустой стене. Сейчас же на ней висит много… всякого. Вампир видит собственные скетчи, их общие фотографии из того самого журнала и просто свои случайные фото, о которых он и понятия не имел. Вау. — Очень! Не ожидал, увидеть здесь что-то такое, — восхищается Ким и поворачивает голову вбок. Он чмокает младшего в нос и улыбается ещё шире, замечая лёгкий румянец на мягких щеках. — Мне просто нравится видеть тебя, когда я только-только просыпаюсь. Не могу объяснить, но это заряжает меня энергией, если ты не рядом. — Это слишком мило, заяц, — урчит Тэхён и разворачивается в объятиях, чтобы тут же прижать Чона ближе к себе. — Тогда я должен оставаться с тобой ещё чаще, чтобы самолично заряжать тебя энергией с самого утра. Под любимый тихий смех вампир мягко-мягко покрывает лицо Чонгука быстрыми поцелуями, из-за которых тот тает, словно несчастная зефирка на костре. — Как же я люблю тебя. И неважно, кто это сказал. Ведь они в любом случае чувствуют одно и то же.