Пещера Чудес

      Кто-то когда-то сказал: «Мне нужен мир: желательно — весь». Анализируя информацию из истории Эквуса и Земли, можно сделать вывод, что достичь этой цели можно только при совпадении ряда условий: во-первых, техническое-магическое превосходство над всеми конкурентами; во-вторых, идеологически верно воспитанные последователи; в-третьих, долгожительство. И как ни странно, но у меня есть возможность получить первое и второе, а также уже имеется третье…       Конечно же, существует множество нюансов и дополнительных подпунктов, но это уже частности, с которыми можно разбираться по ходу выполнения основного плана. Без совершенного оружия, которым будут владеть верные разумные, подчиняющиеся бессменному лидеру (гнущему одну линию веками), значительного и долгосрочного успеха не добиться. В конце концов, даже монархия, в которой сменяются поколения — это не гарантия стабильности, так как даже история моей (теперь уже бывшей) родины сохранила случаи, когда сын, воцарившийся на троне, начинал вести строго противоположную политику относительно того, чем занимался его отец. А это, в свою очередь, приводило к топтанию на месте, если не деградации, в то время как соперники делают пусть маленькие, но шаги вперёд.       К чему я всё это вспомнил? Просто подпрограмма Мыслитель, освоившись с архивными записями, выдала теорию столь долгого процветания Эквестрии… как и причины её угасания.       «Селестия брала на себя слишком много решений, и у неё не было тех, кто мог бы давать реальные советы в отношении тех или иных вещей, при этом не считая принцессу заведомо правой во всём. В результате слепоты подданных, считавших старшую из аликорнов непогрешимой, сама принцесса дня не увидела стремительных перемен в мире, из-за чего упустила нити управления корпоративным сектором. А ведь будь у неё верные сторонники, способные сказать что-то вроде «Ты не права», то итог мог бы быть совершенно иным. Вывод? Постепенное разрушение страны и поражение в войне… произошли не из-за воцарения Луны на престоле. Это лишь стало отсечкой, которую можно было бы назвать «Точка невозврата». Хотя, разумеется, некомпетентности принцессы ночи в реалиях современного мира это не отменяет», — констатировав эти факты, записываю в свой виртуальный журнал, что кроме просто верных и не сомневающихся подчинённых мне требуется воспитывать умных и способных к критическому мышлению сторонников-советников.       В прошлой жизни я слышал о таком списке, как «Сто Правил Тёмного Властелина», которые являются простыми и логичными советами, способными помочь завоевателю-правителю-злодею не совершить глупых ошибок. Однако же как бы хорош и полезен ни был этот труд, но мне он не подходит по банальной причине: я не являюсь и не собираюсь становиться тёмным. В конце концов, мной выбран путь Селестии, а не каких-нибудь Найтмер Мун, Сомбры, ну или другого тирана.       «Как известно жителям моей бывшей родины — тяжелее всего вырваться из хватки бархатной перчатки», — немного подумав, вношу это выражение в список «Правила Светлого Властелина».       Ещё немного подумав и проанализировав известные исторические факты, записываю второе правило: «Выбирая между верным и компетентным подчинёнными, на спорную должность управленца я буду ставить второго, а наблюдателем за ним — первого». Как мне кажется, если бы те же Хранительницы Элементов Гармонии были не главами министерств, в работе которых они понимали чуть больше, чем ничего (пусть потом и нахватались знаний по верхам), а вместо этого следили за их верностью целям короны, пользы было бы если не на порядки, то в разы больше.       Таким образом, получается ситуация, где правителю следует держать рядом с собой разумных, которые будут подвергать сомнениям его решения, находя в них ошибки и несоответствия, а вот исполнители и наблюдатели должны быть полностью уверены в правильности приказов. Выискивать же первых среди вторых нужно с раннего возраста, так как они способны вырасти в оппозицию, а то и мятежников. И пусть я собираюсь строго контролировать настроения в обществе понижизни, заметить предпосылки, требующие индивидуальной коррекции, будет не так уж и сложно.       …       Ультрафиолетовые лампы отключились, а вместо них кабинет осветился белым светом. Автоматические двери медицинского отсека разошлись в стороны, впуская внутрь белую единорожку, на которой были надеты только тёмные очки с зеркальными стёклами, скрывающие цвет утомлённых глаз от случайных свидетелей. Уверенной гарцующей походкой она пересекла приёмную, а затем вошла в гостеприимно открытую операционную, где уже было установлено специальное кресло.       — Уточняющий вопрос: младший администратор, вы уверены в своём желании пройти данную процедуру? — пока подпрограмма Целитель брала под контроль «рободока», решаю ещё раз убедиться, что единорожка не передумала.       — Да сколько же можно?! — присев на задние ноги, всплеснула передними копытцами Винил Скретч. — Крестик, хоть ты не начинай. Мне уже от Оникс хватило ворчания о том, что это — глупость.       — Утвердительное замечание: слова старшего администратора имеют смысл, так как для пони вашего возраста процесс вынашивания жеребёнка может оказаться опасным, — мысленно взвешиваю доводы «за» и «против» того, чтобы раскрыть данной представительнице понижизни одну из тайн стойла… известную на данный момент лишь мне и Шилд, но окончательного решения принять не успеваю.       — Никогда не напоминай кобылке о её возрасте, Крестик, — пригрозила потолку копытцем диджейка, состроив при этом шутливо-сердитую гримасу, но почти сразу вернулась к серьёзному тону и, сняв очки, посмотрела на подъезжающего робота усталыми глазами. — Возможно… скорее всего… ты этого не поймёшь, но… я хочу, чтобы после меня в этом мире осталось что-то большее, чем кучка старых и никому не интересных пластинок. Это нелогично, но если здесь останется кто-то родной, кто будет помнить меня не только как пони за пультом с колонками и не как наглую выскочку, мне будет легче уйти на Вечнозелёные луга.       — Утвердительное заявление: есть множество иных способов сделать так, чтобы пони вас запомнили, младший администратор, — замечаю невозмутимым механическим голосом.       Желание оставить потомство — вполне понятная для любого живого существа цель. Однако же ни в прошлой, ни тем более в этой жизни мне не доводилось участвовать в подобном… проекте. Всё же для обладателей разума дети — это наследники и продолжатели их дела, что для робота, способного существовать сотни, а то и тысячи лет — не так актуально.       «Пожалуй… на вопрос о том, «Кому мы оставим этот мир?» я бы ответил: «Оставлю его себе». Тем более, что технологии оцифровки сознания и квантового транспортирования в совокупности могут дать такие возможности, о которых могли мечтать лишь авторы фантастических произведений», — мысленно кладу очередную гирьку на чашу весов за то, чтобы раскрыть информацию этой кобыле (в будущем, после раскрытия правды обо мне, она может стать хорошим советником).       — Так и думала, что ты не поймёшь, — качнула головой белая единорожка, затем нацепила на мордочку очки, и встав в гордую позу, заявила: — Как лидер, выбранный большинством обитающих в стойле пони, я должна личным примером показывать правильность тех или иных решений. Если я сама буду не готова исполнять распоряжения, под которыми подписываюсь, то кто из пони за мной пойдёт?       — Несогласное возражение: лидер — это тот, кто принимает нужные, пусть и непопулярные решения, — уже понимаю, что отговорить Винил Скретч не смогу, но ради порядка делаю последнюю попытку.       — Одно другому не мешает; одно другое дополняет! — буквально пропела пони, после чего бодро забралась на кресло, разведя и уложив задние ноги на специальные подставки. — Это для меня впервые, Крестик, так что будь нежен.       Последние слова были произнесены игриво, с весёлой (пусть и натянутой) улыбкой на мордочке.       — Сухая констатация: алгоритм отработанной процедуры внесён в базу данных медицинского робота, — передав контроль за операцией Целителю, отстраняюсь от управления. — Утвердительное заявление: во время процедуры вам нечего опасаться.       — Моу… — обиженно насупилась единорожка. — Какой же ты скучный.                   ***       Сидя за учительским столом и краем глаза наблюдая за учениками и парой кобылок, приставленных в качестве помощниц, но большую часть времени тратящих на болтовню между собой, Литтлсан вчиталась в сопроводительный текст к обучающему фильму, который ей предстояло включить для жеребят. И доводы, приведённые в пользу подобного подхода, были вполне понятны, пусть и неприятны кобылке, воспитанной в старых традициях, но…       «Почему мы должны показывать это жеребятам?!» — возмущённо фыркнув, пони оторвала взгляд от экрана пип-бака, полностью переключив внимание на подопечных.       Группа из девяти Меткоискателей, расположившись в освобождённом от парт центре класса, увлечённо возилась с металлическим конструктором для жеребят: в одной большой куче деталек лежали колёсики, пластинки, полоски, гайки и винтики, продеваемые в специальные дырочки. Тут же на ковре валялся журнал, где были изображены совсем маленькие Скуталу, Свитибель и Эпплблум, держащие в копытцах гаечные ключи и отвёртки. Это был далеко не первый номер из серии «Ищем метки с Меткоискателями», но в стойле под номером двадцать девять многих выпусков не хватало.       «Хорошо хотя бы то, что инвентарь успели завести. Ну, а обучающие материалы можно посмотреть и в общей базе данных», — убедившись, что никто из жеребчиков и кобылок не пытается съесть кусочки конструктора, сунуть их себе в нос, или же впихнуть соседу в глаз или ухо, учительница перевела внимание на двух сплетниц.       — …Лаванда в шоке! — шёпотом возмущалась бледно-зелёная с розовой гривой земнопони. — Только представь: стоило ей заикнуться, что идея не такая уж и плохая, как Монолит устроил скандал.       — Жеребцы, — фыркнула оранжевая единорожка. — Эгоисты и самодуры. Готовы на всё, только бы удовлетворить своё эго.       — А ты как считаешь, кто из них прав? — спросила первая пони.       — Думать сейчас нужно не о себе, а о жеребятах, — решительно заявила её собеседница, махнув правым передним копытцем в сторону жеребчиков и кобылок. — Я так скажу: мы уже думали о себе и своих желаниях, и к чему это привело? Если сейчас нужно переступить свою гордость и самолюбие, то ради их будущего я на всё пойду.       — И на эту… процедуру? — потемнев мордашкой и прикрыв рот копытцем, спросила зелёная земнопони.       — И на неё пойду, — гордо выпятила грудь её собеседница. — А если понадобится — не один раз.       «О, Селестия… Нашли время и место для таких разговоров. Хотя если вспомнить фильм, который мне нужно сегодня поставить, то разговор вполне своевременный. Но всё равно, лучше бы они своей работой занимались, а не языки чесали», — опустив ушки и зажмурившись, Литтлсан потёрла лоб левой передней ногой.       В этот самый момент весёлая игра жеребят стала перерастать в спор на повышенных тонах…       …       Прижав прямоугольную металлическую пластину к полу правым передним копытцем и удерживая во рту гаечный ключ, Флёрри Харт придерживала левым передним копытцем колесо, которое при помощи винтика и гайки следовало прикрутить к загнутой боковой стороне основы. Получалось у неё не так чтобы очень уж хорошо (кьютимарка не появилась), но и не совсем плохо, так что будущая карета постепенно обретала свои очертания.       Рядом Санрайс Шейк собирал нечто, что больше всего напоминало своим видом колёсный танк: вращающаяся башня, закреплённая на ещё одном колесе, уже заняла своё место. Глядя на ловкие движения маховых перьев, которыми пегасик умудрялся удерживать инструменты, крылатая кобылка чувствовала себя полной неумёхой…       — Смотри, Сноуфайр, тут даже модель самолёта собрать можно, — Мунбим, как-то незаметно отгородившая собой белую единорожку от Гринписа, который то и дело пытался с ней вредничать, воодушевлённо ткнула правой передней ногой в страницу журнала. — Давай его соберём?       — Угу… — без особого интереса кивнула вторая волшебница, после того случая с известием о судьбе принцесс ставшая крайне тихой и пассивной.       — Хватит уже её дёргать, — проворчал зелёный земнопони. — Не хочет ничего делать — ну и не надо.       — А ты… — мигом вспыхнула Мунбим, метнув на жеребчика испепеляющий взгляд. — Вообще молчи. Вот.       — А чего я должен молчать? — насупился Гринпис. — Ты мне вообще не указ.       — Будешь лезть к моей сестре, я тебе в нос дам, — сердито пообещала синяя единорожка. — Понял?       — Пф-ф, — фыркнул жеребчик. — Язык остёр — да ноги коротки.       — Хочешь проверить? — встала со своего места волшебница, угрожающе надвинувшись на земнопони.       — Больно надо мне со всякими… — Гринпис закончить фразу не успел, так как рядом буквально материализовалась учительница.       — Что тут у нас? — взрослая пони наклонилась так, чтобы посмотреть в мордочку сперва одному, а затем другому жеребёнку, при этом мягко улыбаясь.       — Мисс Литтлсан, а Мунбим мне угрожала, — тут же заявил земнопони.       — Ябеда, — гордо фыркнула синяя единорожка, подняла взгляд на учительницу и сказала: — А чего он к Сноуфайр цепляется?       — Ну… может… — старшая пони хитро усмехнулась, подняла взгляд к потолку, а затем приложила к подбородку правое переднее копытце. — Может быть… Гринпис влюбился?       — Что?! — выпучила глаза синешёрстная волшебница.       — Фу-у-у… — почти хором протянули все жеребята, за исключением самих обсуждаемых пони.       — Вот уж нет, — даже попятился зелёный жеребчик.       — И очень зря, — поучительным тоном заявила учительница, взмахнув ушками и указав правым передним копытцем в потолок. — Сноуфайр вырастет в очень красивую и сильную волшебницу.       — Мисс Литтлмун, — позвала означенная кобылка, привлекая к себе общее внимание (Флёрри заметила, что только Рэдстар продолжал собирать какой-то ящик с дверью, лишь краем уха слушая разговор). — Почему всё… так?       Улыбка старшей пони дрогнула, стоило ей встретиться взглядом с ученицей. Однако же она всё-таки справилась с голосом, чтобы спросить:       — О чём ты, милая?       — Ну… — белая кобылка поковыряла ковёр левым передним копытцем. — Мы ведь проиграли войну. Почему? Ведь у нас были принцессы и… и много кто был.       — Дело в том… — в наступившей тишине, когда даже две болтушки-сплетницы замолчали, Литтлсан почувствовала себя крайне неуютно, а потому заявила первое, что пришло ей на ум, и что не противоречило её работе. — Просто принцессы не успевали везде. У них не хватало времени.       — Тогда, им нужно было больше времени, — произнёс кто-то из жеребят.       Белая единорожка задумчиво опустила голову, переступила передними ногами, а затем подняла взгляд на взрослую пони и сказала:       — Я обязательно стану сильной и быстрой, чтобы везде успевать и нигде не опаздывать.       Стоило прозвучать этим словам, как магия Сноуфайр всколыхнулась и окутала хозяйку белым сиянием, а когда угасла, на её крупе остался рисунок в виде круглого секундомера. Все, как взрослые так и жеребята, с широко открытыми глазами смотрели на ничего не понимающую кобылку, пока…       — И-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!.. — радостно завизжала Мунбим, налетая на сестру и хватая её в объятья. — Первая кьютимарка в классе! Меткоискатели-времяискатели!       Это послужило сигналом, после которого белую единорожку окружили галдящие жеребята, наперебой поздравляющие и задающие вопросы…                   ***       Что такое — кьютимарка? Каждый пони знает — олицетворение таланта. Однако, если копнуть вглубь чуть, можно раскрыть необычную суть.       «Опять меня тянет на стихосложение: гармонической магии пик проявления. Однако же странно, как разум машины в магии этой попал паутину?».       Отдав команду вычислительным системам, провожу перезагрузку текущих процессов. Мышление ускорилось на ноль целых тридцать три сотых процента, а потребность думать стихами (да ещё под некий ритм, слышимый только мне) полностью исчезла.       Какие из данного происшествия можно сделать выводы? Во-первых, пусть я и не могу использовать магию как-то иначе, чем через артефакты и устройства, но вот она на меня влиять может; во-вторых, так называемая Магия Песен, проявляющаяся в пики эмоционального напряжения, всё ещё работает, что говорит о активности массового заклинания, созданного древними пони против виндиго и им подобных существ; в-третьих, где-то сохранился артефакт, поддерживающий данное воздействие активным.       Подпрограмма Мыслитель, закончив анализировать архивы, имеющиеся в моём распоряжении, утверждает, что Магия Песен значительно ослабела с момента начала войны. Если не учитывать репетиции жеребят, разучивающих стихи и им подобное творчество, то во всём стойле ей подвержены я… и ещё три-четыре пони.       «Но я — не пони. Почему она вообще на меня действует?».       Мыслитель внёс предположение: так как я не имею собственной магии, то и сопротивляемость некому внешнему излучению у меня ниже. Теория не противоречит трудам Спаркл по природе магии, так что можно взять её за основу. А также нужно придумать способ экранироваться от внешних воздействий, какими бы они ни были.       Возвращаясь к кьютимаркам: первый случай их появления неизвестен, но ясно то, что каким-то образом они возникают у жеребцов и кобылок, совершивших некие действия, вызвавшие эмоциональный всплеск. По сути же своей, если оперировать терминами из фэнтезийной литературы моего прошлого мира, то кьютимарка — это не только знак, демонстрирующий то, в чём пони имеет талант, но и своеобразный «аркан».       «Стихийное заклинание? Нужно изучить этот феномен. К сожалению пони в большинстве своём воспринимают метки, как нечто совершенно обыденное и естественное, как руки у человека, ну или рог единорога. По рогам у них даже больше информации».       Передаю всем подпрограммам приказ о том, чтобы уделили больше внимания жеребёнку по имени Сноуфайр. Столь раннее проявление кьютимарки, вызвавшее волну излучений, прошедшую по всему этажу стойла, может свидетельствовать о немалом потенциале. Впрочем, судить ещё рано…       …       В закрытой для посещения представителями понижизни мастерской вокруг уложенного на стол прямоугольного ящика с прикрученными к нему четырьмя манипуляторами, оканчивающимися трёхпалыми клешнями, крутятся два «рободока», находящиеся под прямым моим управлением. Внутрь корпуса будущего робота установлен аккумулятор, от коего будут питаться электрические моторчики, а также пип-бак, выступающий в роли ретранслятора командных сигналов. К счастью, данное устройство успешно приняло в себя составленную мной программу, а функции управления внешним оборудованием в него вложены изначально.       «Твайлайт Спаркл, если бы я был пони, то обязательно позвал бы тебя в жёны», — констатирую с лёгким разочарованием, так как эту кобылу, скорее всего, лично уже никогда не увижу.       Пусть первая модель дронов выглядит грубо, но для выполнения своей работы им и не нужно быть красавцами. Да и тратить на них слишком много времени и ресурсов тоже нет смысла: когда будут обучены первые специалисты, уже они займутся реализацией этого проекта.       Вообще, должен заметить, что мне очень повезло иметь у себя большой запас наножных коммуникаторов, которые можно использовать и как компьютеры, и как ретрансляторы. После того как подпрограмма Техник освоила сопровождающую документацию, Воин предложил воспользоваться этими устройствами для получения связи с внешним миром, а также организации периметра наблюдения.       «Установим на дроны камеры и отправим их наверх. В конце концов, терять время в нашей ситуации нельзя, ведь пока все стороны будущих центров цивилизации прячутся от радиации, мы можем наложить манипулятор на некоторое имущество, ранее принадлежавшее Эквестрии», — пусть пока что это лишь планы, но как мне кажется (и симуляции это подтверждают), данные действия оправданы.