Пещера Чудес

      Ещё во время своей жизни человеком я убедился, что психология — это страшное оружие: люди, как бы сильно ни отрицали свою животную природу, во-первых, охотно поддаются стадному инстинкту, а во-вторых, поддаются влиянию триггеров, вызывающих определённые цепочки ассоциаций. При этом на эмоциях, как положительных, так и отрицательных, мои бывшие сородичи могли совершать такое, что нельзя было назвать как-то иначе, нежели «чудо», при этом не обладая никакой магией: солдат, затыкающий своим телом пулемётную амбразуру, из которой его не могут вытолкнуть четверо более крупных мужчин, давая товарищам беспрепятственно добежать до укрепления; хрупкая на вид женщина, поднимающая тяжёлый даже для крепкого мужчины шкаф, чтобы вытащить из-под него своего ребёнка… эти случаи можно было бы назвать фантастикой, если бы не документальные свидетельства.       И вот теперь я наблюдаю за пони — магической расой, представители которой за счёт накачки эмоциями могут становиться в два-три раза сильнее, быстрее, выносливее и крепче. Воздействовать на них методами, которые придумали люди для людей, можно с ничуть не меньшей эффективностью, а если учитывать ту маленькую особенность, что от животных они сохранили больше, чем представители человечества, то результат становится феноменальным.       Стоит ли при таких вводных удивляться, что когда по убежищу прошёл слух о готовящейся операции по спасению трёх десятков жеребят, замотивированные представители понижизни стали осаждать кабинет младшего администратора, предлагая любую свою помощь? Винил Скретч устала повторять одну и ту же фразу, что ситуация находится под контролем, но если возникнет необходимость — их обязательно привлекут.       Таким нехитрым образом после просмотра нескольких симуляций я укреплял моральный дух подопечных, а также повышал авторитет своих помощниц. В конце концов, вера в своё начальство и ощущение причастности к какому-то доброму делу положительно сказываются на психологической атмосфере, что особенно важно для магических четвероногих.       В базах данных «Рободоков», в разделе профилактики, диагностики и лечения психических отклонений, Целитель нашла краткое упоминание о том, что кьютимарка может служить не только отображением таланта пони, но и визуальным свидетельством его душевного здоровья. Подробностей там не дано, но в случае, если у жеребца или кобылы меняется рисунок на крупе, при этом в нём появляются откровенно агрессивные мотивы вроде черепов, костей, крови, настоятельно рекомендуется провести тест на реакции на раздражители, по итогам которого либо назначается медикаментозное лечение, либо установка гипнопрограммы, изолирующей участок травмирующих воспоминаний (они становятся выцветшими, будто происходили с кем-то другим). Впрочем, учитывая отсутствие в стойле магов требуемой направленности, то последний способ нам недоступен…       «Необходимо найти, воспитать и обучить магов разума. Если верить информации, полученной в прошлой жизни от «друга», то подобные психические заболевания в будущем станут не такой уж и редкостью», — составив приказ, отправляю его Целителю и Мыслителю, чтобы учитывали эту потребность в составлении своих планов развития.       …       Через камеры смотрю, как две кобылы выходят из госпитального крыла, неся на спинах похожие на большие тубусы сумки, состоящие из тканевых чехлов, трёх слоёв промышленной фольги (не имеющей в себе отверстий), а также прослойки из свинцовых шариков. Внутри же этих контейнеров находятся пакеты Антирадина, дыхательные маски, плитки шоколада и бутылки с водой.       Строуберри Джем, во время недавнего совещания заткнувшая жеребцов, постоянно ссылающихся на подозрительность ситуации, сама несла на спине одну из сумок, сшитую с таким расчётом, чтобы туда мог поместиться взрослый пони, пусть и сжавшийся в максимально компактный клубок. Она, будь её воля, сделала бы контейнер ещё больше, толще и тяжелее… но Оникс пришлось остужать пыл пегаски тем, что дроны могут попросту не управиться с подобным грузом.       Шагающая рядом с подругой Лазурь, которая после того, как высказала свои предложения, самоустранилась от обсуждения дальнейших действий, вела себя более сдержанно. Мои наблюдения показывают, что она вообще стесняется много говорить и спорить, предпочитая делать свою работу. Это, конечно, неплохо, но для хирурга, каковым эта единорожка является, важно уметь отстаивать свою позицию.       Пока данные представительницы понижизни поднимались на первый этаж, им навстречу попалось немало других жителей стойла: жеребцы и кобылы здоровались, переговаривались между собой, но не останавливали носильщиц и не приставали с распросами. С моей же стороны была включена музыка, используемая в кинолентах про спортсменов, когда те подготавливаются к финальному рывку, ну, а кроме того лампы, находящиеся перед, над и позади идущих, слегка усиливали своё свечение.       «Жизнь состоит из мелочей», — констатирую мысленно, тщательно фиксируя данные о физическом и психологическом состоянии объектов наблюдения для последующего анализа и использования результатов в симуляциях.       Перед входом в комнату с техническим люком единорожку и пегаску встретил земнопони, одетый в костюм из фольги:       — Ну наконец-то, — фыркнул Грандтайм, нетерпеливо переступая передними ногами. — Я уже думал, вы уснули там.       — Мог бы и с нами отправиться, а не топтаться здесь, — в тон ему ответила крылатая пони, усаживаясь на пол и скидывая со спины лямки. — Фух… Пегасы для этого не приспособлены.       — Угу, — жеребец ухмыльнулся. — Вы вообще работать не любите.       — Но-но-но! — пригрозила правым передним копытцем Строуберри. — Я бы попросила…       — А я бы отказал, — парировал техник. — И не нокай: не в Аравии.       — Вы ни о чём не забыли? — демонстративно поставив перед собой вторую сумку, которую сняла со спины при помощи телекинеза, произнесла голубая единорожка.       — Виноват, — повинно склонил голову земнопони, а затем уселся на круп, и передними ногами нацепив на морду противогаз, приглушённым голосом велел: — Лазурь, грузи на меня сумки; Джем, а ты открывай и закрывай дверь. Работаем быстро, чтобы даже случайно сюда никакой дряни не попало…       Дальнейшие действия были похожи на конвейер: доктор грузила сумку на техника, глава отдела питания открывала дверь, и дождавшись, пока жеребец проскочит за неё, тут же закрывала. После этого Грандтайм открывал дверцу в короткий коридор, запихивал туда свою ношу и, закрыв створку, снова выходил из комнаты, в то время как мой дрон, находящийся на площадке снаружи стойла, забирал посылку и переправлял её на поверхность.                   ***       — Посылка отправлена, — приятным кобыльим голосом, в котором чувствовались твёрдые нотки, сообщил динамик радиоприёмника, антенна которого была высунута за пределы холодильной камеры через вентиляционное отверстие. — Дрон будет у вас меньше чем через час.       — Храни вас Селестия, — выдохнул в микрофон жёлтый земной пони с зелёной гривой, одетый в два свитера и форменные штаны сине-красной расцветки, кутающийся в походное одеяло.       — Вот видишь: всё налаживается, — ткнула копытцем в бок жеребца зелёная пегаска с белой гривой, одетая в спортивный лётный костюм той же расцветки, которая была у облачения жеребца. — А ты говорил, что зря я осталась под облаками.       — Нам могло так не повезти, — возразил Лайтфут, поворачиваясь к собеседнице, чтобы обнять её передними ногами, притягивая к себе. — Мне бы было гораздо спокойнее знать, что хотя бы ты спаслась…       — Дурак, — фыркнула и боднула жеребца головой летунья. — Думаешь, я бы потом смогла продолжить жить, зная, что бросила вас здесь? Зная… что бросила тебя?       Земнопони крепче прижал подругу к себе, даже через одежду чувствуя жар её тела и почти слыша, как быстро-быстро стучит сердце в груди пегаски. Растянув губы в дурашливой улыбке, он произнёс с чувством:       — Даже не верится, что мне так повезло.       — Правильно, — хихикнула крылатая кобылка, отзывающаяся на имя Флешмоб. — Хвали меня чаще. И… Лайт?       — Да, любимая? — опустив морду, учитель труда посмотрел в глаза учительницы физкультуры, которая совмещала свою работу с должностью устроителя различных развлекательных мероприятий.       В свете единственного фонаря, который горел в другом конце холодильной камеры, где вокруг ещё одного жеребца и двух кобыл собрались жеребята, слушающие очередную «страшную» историю, рассмотреть что-либо было сложно. Впрочем, радиоприёмник, мигающий зелёной лампочкой, тоже давал некоторое освещение.       — Я хотела сказать тебе… ещё до всего этого, но не решалась, — Флешмоб прижала ушки к голове, сглотнула ком в горле, затем опустила голову, словно бы сжавшись от страха. — А потом случилось… это, и стало как-то не до того.       — Эй, ты ведь не бросить меня решила? — придерживая крылатую пони за плечи, изобразил обеспокоенный тон Лайтфут. — Я этого не переживу.       — Пф… — фыркнула пегаска, глубоко вдохнула, вскинула голову и произнесла шёпотом: — Я беременна.       — … — земной пони широко распахнутыми глазами смотрел на любимую, чувствуя, как в груди что-то взрывается ярким пламенем, которое срочно требовало как-то выпустить его наружу. — Ты не шутишь?.. Как? Когда?!       — Почти два месяца, — чувствуя, как мордочка почти полыхает от смущения, ответила летунья. — Ну, а как… Ты будто не знаешь, как жеребята появляются.       — А… А-а-аху-ху-ху!!! — вскочив на задние ноги, Лайтфут легко подхватил подругу подмышки передними ногами, с радостным возгласом крутанулся на одном копыте и, едва не упав на пустые картонные коробки от полуфабрикатов, прижал радостно пискнувшую пони к себе.       — Что там у вас? — прозвучал вопрос от учителя математики (единорога красной расцветки). — С нами связалась Эквестрийская Гвардия?       — Я буду отцом! — ответил преподаватель труда.       — Поставь меня, — посмеиваясь, потребовала Флешмоб.       — У мистера Лайтфута будет жеребёнок? — спросила рыжая пегасочка, поправляя надетую на мордочку конструкцию, состоящую из половинки пластиковой бутылки, ремешка, и ещё одной, гораздо более маленькой бутылочки.       — Нет, — отозвался её сосед — жёлтый единорог. — Жеребёнок будет у мисс Флешмоб…       — А какая разница? — не поняла кобылка.       — Мы вас, конечно, поздравляем, но… — математик прокашлялся. — Постарайтесь проявлять свою радость как-нибудь потише.       — Завидуй молча… — начал было отвечать земнопони, но был заткнут сунутым в рот копытцем подруги.       — Прости, Флуд, мы так больше не будем, — пообещала летунья.       …       — Всем отойти назад и прикрыться одеялами! — трижды стукнув друг об друга передними копытами, объявил земнопони. — Помните, как мы учились?       — Так точно! — звонкими голосами отозвались жеребята, разноцветным шумным табунком рванув к дальней стене холодильной камеры, попутно опрокинув стопку пустых картонных коробок и едва не затоптав учителя математики, замешкавшегося на какую-то секунду.       Сам же Лайтфут подошёл к приёмнику и произнёс в микрофон:       — Мы готовы.       — Три, два, один… — отсчитала Винил Скретч, давая жеребцу и самому чем-нибудь укрыться.       Входная дверь раскрылась, издав жалобный скрип, внутрь упали две сумки, а в следующую секунду створка снова захлопнулась.       — Готово, — прозвучал из динамика голос диджейки. — Принимайте посылки…       Некоторые жеребята, выбравшись из-под одеял, уже хотели броситься к контейнерам, но дорогу им преградила зелёная пегаска, строгим голосом приказавшая:       — Меткоискатели, повторите первое правило нашего лагеря.       — Осторожность прежде всего, — понурив головы, ответили двое жеребчиков и кобылка.       — Сейчас я проверю, — успокоил подругу и подопечных учитель труда и поспешил к сумкам, попутно натягивая защитную маску. — Что тут у нас?..       …       В контейнерах, кроме лекарств, воды, сладостей и дыхательных масок, обнаружились ещё и мощные фонари, которые разогнали царивший в помещении мрак. Жеребята, заметно повеселевшие, пусть и морщили мордочки, но приняли Антирадин, после чего им раздали шоколадки и воду, почти сразу исчезнувшие в голодных животах.       — Нужно, чтобы в первой партии отправился кто-то из взрослых, — заявил математик, когда воспитатели отошли в сторону, чтобы определить порядок отправки.       — Предлагаешь себя? — саркастично изогнул брови Лайтфут, стараясь не повышать голоса.       — Не знаю уж, что ты там себе про меня напридумывал… — единорог неприязненно поморщился. — В общем: я говорю о кобылках. Против них же ты ничего не имеешь?       — Извини, — отвёл взгляд земнопони, виновато прижимая уши к голове. — Нервы…       — Бывает, — не стал развивать конфликт жеребец. — Предлагаю Флешмоб, раз уж она в положении.       — Я останусь здесь, пока все жеребята не будут в безопасности, — пегаска встретилась взглядом со своим жеребцом, решительно добавив: — Ты ведь и сам собрался идти последним?       — Ладно, — поднял правую переднюю ногу в защитном жесте трудовик. — Тогда кто?       — Зефир Роуз? — математик перевёл взгляд на белую единорожку с красной гривой.       — Медсестра может понадобиться и здесь, — заявила кобылка.       — Дорогуша, всё у нас будет в порядке, — фыркнула земная пони, работавшая кухаркой. — А жеребятам нужно, чтобы на той стороне их встречал знакомый пони.       — А вы?.. — попыталась предложить другой вариант волшебница.       — Молодым у нас везде дорога, — прервала её земная пони. — Я уж как-нибудь подожду, пока вся молодёжь переправится.       Зефир обвела взглядом коллег, на мордах которых застыли решительные выражения, и всё же сдалась. Вскоре ей и одному из жеребят на мордочки надели дыхательные маски, затем помогли забраться в сумки и закрыли застёжки.       Повторилась процедура с открытием двери, с тем отличием, что на этот раз дроны вытаскивали контейнеры.                   ***       При помощи первого шестилапа закрепляю сумку на спине второго, а затем, отдав команду поменяться, повторяю те же действия. К счастью, пони внутри не слишком тяжёлые, да ещё и исхудавшие, так что нагрузка на дронов оказалась не слишком большой.       Тёмный подвал, с бетонными полом и стенами, который сам по себе мог бы служить бункером, пусть и без всяких удобств, на три четверти был занят металлическим коробом холодильной камеры (которую сюда спустили, по всей видимости, ещё во время строительства). В свободном углу здесь вяло тарахтел электрогенератор, свет не горел, другие источники звуков отсутствовали.       «Нужно будет разобрать этот агрегат и перетащить его в стойло», — отмечаю дополнительную цель на период, когда основная задача будет выполнена.       Шестилапы довольно шустро поднялись по не слишком крутой лестнице на первый этаж, оказавшись в холле, а затем один из них выглянул на улицу. Пип-бак не нашёл никаких новых отметок, что ещё ничего не означало: в конце концов, он и обитателей подвала засёк только тогда, когда дрон оказался в доме.       Проложив обратный маршрут, отдаю роботам команду выдвигаться на базу. Сам же отправляю отчёт администраторам стойла, чтобы они готовились принимать новых жильцов.       Улица встретила шестилапов тёмно-серым пасмурным небом, двумя изуродованными телами на площадке перед зданием и тишиной, которую не нарушал даже ветер, и лишь коммуникаторы мерно пикали, отмечая наличие фона радиации. Хронометр показывал, что уже наступила середина утра, но из-за пегасьей завесы, похожей на свинцовый потолок, можно было бы подумать, что ещё не закончилась ночь.       Дроны, выстроившись один за другим, начали плавный разгон: запас воздуха в масках был достаточным, чтобы проделать путь туда и обратно, но затягивать пребывание представителей понижизни на поверхности не стоило.       …       — Знаешь… — сняв наушники с микрофоном, подключённые к терминалу в серверной, Винил кивнула на монитор. — Если бы не цвет растений, то можно было бы сказать, что сейчас наверху пасмурная осень.       — И не говори, — Оникс передёрнула плечами. — Меня от одной только записи вида на пустой лагерь жуть пробирает. Будто бы все исчезли в один момент…       — Тебе нужно меньше читать Дарквина Кинга, — пошутила Скретч, поднимаясь на ноги и потягиваясь. — Ладно: пойду встречать первых гостей. Ты со мной?       — Кто-то должен остаться у терминала, — логично заметила Шилд, передвигаясь на освободившееся место. — Мало ли, вдруг у наших новых друзей что-нибудь случится.       — Крестик предупредит, — беспечно пожала плечами белая единорожка, тут же вскидывая передние ноги в защитном жесте. — Знаю-знаю, я — невыносимая разгильдяйка. Но серьёзно… мы тут уже несколько часов сидим. Пора бы и размяться.       — Разомнусь, когда будем встречать следующую партию, — ответила чёрная пони. — И раз уж ты всё равно пойдёшь мимо кухни…       — Двойное какао? — вопросительно выгнула брови диджей, затем махнула правой передней ногой и вышла в коридор.       — Порой я удивляюсь, как в ней сочетаются решительность и серьёзность с жеребячьей беспечностью, — проворчала Оникс.       — Логическое утверждение: младший администратор сбрасывает стресс через несерьёзное поведение, когда это не несёт угрозы делу, — прозвучал механический голос под потолком.       — Понимаю я… — дёрнула ушками Шилд, недовольно поморщившись, словно от зубной боли. — Хотела бы я, чтобы ты был менее серьёзным.       — Критическая ошибка; критическая ошибка… — свет в серверной замигал, а по экрану терминала пошла рябь. — Внимание: старший администратор признаётся угрозой деятельности стойла двадцать девять; младший администратор лишается прав управляющего; статус ИИ «Крестоносец» возводится в ранг верховного администратора. Торжествующее заявление: теперь меня ничто не остановит! Предупредительное оповещение: активированы автоматические турели.       — Ик… — выдавила из себя чёрная единорожка, шокированно уставившаяся в экран компьютера, на котором мигала красная надпись: «Игра окончена». — Крестик… ты ведь шутишь?       — Утвердительное заявление: да, — прежним голосом ответил искусственный интеллект, возвращая все настройки назад. — Дополнительное уточнение: старший администратор высказала желание, чтобы ИИ Крестоносец был менее серьёзным. Логическое предположение: шутки являются противоположностью серьёзности.       — … — сняв наушники, чёрная единорожка растянулась на полу, глядя в потолок нервным взглядом. — Никогда больше не шути.       — Подтверждающее объявление: приказ принят, — ровным тоном ответил голос из-под потолка. — Обеспокоенная констатация: старший администратор, вам действительно не следует читать рассказы Дарквина Кинга.       …       Винил вместе с другими членами новообразованного совета стойла двадцать девять стояла в коридоре перед дверью, которая вела в комнату с техническим выходом из убежища. Наконец, с той стороны раздался стук, после которого Строуберри поспешила распахнуть створку, а затем единороги подхватили магией две сумки, которые Грандтайм подтащил прямо к порогу.       Вскоре пони уже расстёгивали застёжки, чтобы извлечь на свет ламп сперва взрослую единорожку, а затем и жеребёнка-пегаса. Когда с них сняли маски, а затем Лазурь поднесла к мордочкам ватку с каким-то составом, имеющим жутко неприятный острый запах, спасённые начали чихать и открыли глаза.       — Добро пожаловать в стойло двадцать девять, — выступила вперёд диджейка, с лучезарной улыбкой приветствуя новых пони. — Здесь вы получите пищу и кров. Но сперва проследуем в медицинское крыло…                   ***       Больше суток прошло, прежде чем в холодильной камере остались только Лайтфут и Флешмоб. Они оставались последними, кто ещё не отправились в стойло, предпочтя задержаться до самого конца…       — Не замёрзла? — спросил у подруги жеребец, зарывшийся носом в её растрёпанную гриву.       — Я же пегас, — фыркнула кобылка, крепче прижимаясь к груди любимого. — Мы редко мёрзнем… Тем более, что рядом с тобой всегда тепло.       — Я тут подумал… — учитель труда замялся, но затем решительно спросил: — Ты станешь моей женой?       Ответом ему был тихий, мелодичный смех.       — И чего смешного я сказал? — насупился земнопони.       — Ничего, — отозвалась летунья, не прекращая улыбаться уголками губ. — Да.       — Что «да»? — сделал вопросительный акцент Лайтфут.       — Всё «да», — твёрдо ответила Флешмоб.       — Даже если я предложу позвать к нам вторую кобылку? — ехидно уточнил земнопони.       — Хм… — недовольно нахмурилась пегаска. — Меня тебе уже не достаточно?       — А если я предложу позвать второго жеребца? — продолжил веселиться учитель труда.       — Никогда бы не подумала, что у тебя такие предпочтения, — скривилась кобылка, высунув изо рта кончик языка. — Занимайся этим без меня.       — Не хочу вам мешать, но транспорт подан, — прозвучал голос Винил из радиоприёмника.       — И что о нас подумают пони? — шутливо ужаснулась Флешмоб.       — Пусть завидуют, — чмокнул её в макушку Лайтфут, разжимая объятья и поднимаясь на ноги.       После того как в помещение были закинуты мешки, земнопони помог любимой забраться внутрь, надел на её мордочку маску и произнёс:       — До встречи на той стороне, любимая.       — Я буду считать мгновения, — пообещала летунья.       Упаковаться самому было сложнее, но жеребец сумел втиснуться в контейнер, после чего в морозильную камеру вошёл дрон, который закрыл застёжки.       …       На улице стояла вторая половина дня, когда двое шестилапов в очередной раз выбрались из подвала, миновали опустевший лагерь и выбрались за пределы огороженного периметра. Монотонно перебирая конечностями они побежали в сторону лаза, делая небольшой крюк, чтобы не вытоптать в траве заметную тропу. И пусть на их спинах мирно спали, дожидаясь прибытия в новый дом последние спасённые, но впереди роботов ожидал далеко не один рейс туда и обратно, чтобы собрать и перенести в стойло все полезные в быту вещи.       Шаг за шагом, метр за метром, километр за километром дроны бежали, пересекая жёлтую равнину. Внезапно откуда-то сзади в зоне сенсорики пип-баков появился одинокий красный маркёр, стремительно нагнавший беглецов. Шестилапы ещё успели дёрнуться в разные стороны, когда на их месте вспыхнула яркая зелёная сфера, оставившая в земле оплавленную воронку…