Пещера Чудес

      В полумраке лаборатории, где по потолку на наспех закреплённых рельсах передвигались счетверённые манипуляторы, похожие на трёхпалые металлические руки, вспыхнули жёлтыми огоньками глазницы шлема, своей формой повторяющего чуть увеличенную голову пони. Из динамика, встроенного в нижнюю челюсть, раздалось шипение и кряхтение, ноги киборга несколько раз дёрнулись в креплениях, металлические крылья распахнулись, сверкнув острыми гранями широких полотен.       — С пробуждением, капитан Лаенхарт, — произношу через динамик шестилапа, как раз в этот момент вошедшего в поле охвата объективов глазных камер гуля. — Вы меня понимаете?       — Где я? Что происходит?.. Крусейдер, это твоих лап дело?! — мозг жеребца, сигналы с которого снимают специальные высокочувствительные датчики, начал отчаянно подавать сигналы конечностям, по поступившему от меня приказу ушедшим в режим ожидания. — Что всё это значит?..       «Объект контролирует себя. Терапия, разработанная в Мэйнхеттенском госпитале и направленная на восстановление функций мозговой ткани, сработала. По крайней мере, подопытный не стал диким или зацикленным, что после запекания в драконьем пламени очень хорошо», — составив краткий отчёт своих наблюдений, подкреплённый данными с оборудования, внедрённого в механическое тело киборга, отправляю его Целителю и Мыслителю, чтобы они выдали выжимку информации докторам-гулям.       — Что последнее вы помните, Лаенхарт? — данный вопрос мне действительно интересен, так как раньше мне не доводилось работать с представителями понижизни в его положении.       — Что помню… — голос из динамика шлема ночного гвардейца стал задумчивым, а спустя несколько секунд он ответил, по всей видимости всё же решив сотрудничать с тем, в чьих стальных манипуляторах находится его жизнь: — Тьму и тишину… Много тьмы и тишины, в которых не было ни проблеска света, ни самого тихого звука… Лишь мои собственные мысли и воспоминания, которые путались и перемешивались, временами замещая друг друга. Из-за этого я не уверен, что происходящее сейчас — реальность, а не очередная игра моего воображения. А до этого была схватка с драконом и пламя, которое должно было меня сжечь… Это ты хотел услышать? Удовлетворён?       — Полностью, — отвечаю собеседнику ровным тоном, мигнув башенной лампочкой дрона-разведчика.       «Значит, он был в сознании всё это время? Ну, или часть этого времени. При этом, будучи запертым в собственном разуме, он не сошёл с ума… Во всяком случае, Лаенхарт не стал более безумным, чем был. Что в этом сыграло большую роль: воля, природа существования, терапия?» — если бы я мог, то почесал бы затылок (хотя, как говорилось в анекдоте из моей прошлой жизни, умные люди чешут лоб), но вместо этого лишь отправляю дополнение к своим наблюдениям в общий архив моих подпрограмм.       — Твоя очередь отвечать, Крусейдер, — констатировал бэтпони, сумевший взять под контроль функции своей головы… к которым у него есть доступ.       — Мы находимся на одной из вспомогательных роботизированных баз ЭСС, обустроенных в пригороде Мэйнхэттена, — решив вознаградить собеседника за сотрудничество, монотонным голосом начинаю повествовать о минувших событиях: — Операция по взятию под наш контроль Разбитого Копыта прошла успешно, однако же дракон успел нанести некоторый ущерб объединённым силам ЭСС и Кантерлота. Первое время после операции все считали вас погибшим, но более глубокое обследование показало, что мозг и некоторые внутренние органы продолжают функционировать и даже восстанавливаются, пусть и медленно. Мной было принято решение не оповещать об этом других пони, а взяться за реабилитацию и восстановление боеспособности лично…       — Благодаря этому я не могу даже ногой пошевелить? — вспылил ночной гвардеец, от чего жёлтое сияние глаз стало ярче.       — Это временные неудобства, — отдав команду шестилапу, заставляю его поднять правую переднюю конечность в указующем жесте. — Ваши конечности, как и тело в общем, были слишком сильно повреждены драконьим огнём, в котором имеется собственная магия. Как вы знаете, именно это делает данное пламя настолько опасным, а нанесённые им ожоги — трудноподдающимися исцелению. Даже регенерация кантерлотских гулей спасовала перед воздействием драконьего огня… и нам ещё повезло, что головной и спинной мозг не были задеты.       — Я охвостеть как рад, — съязвил Лаенхарт. — Если бы мог, то станцевал бы…       — Скоро сможете, — пообещал я, приказав дрону опустить конечность на пол. — Однако же сперва вам придётся воспользоваться виртуальной обучающей программой, чтобы ознакомиться со всеми новыми возможностями, после чего придётся привыкать к управлению протезами уже в реальном мире. Мне продолжать рассказ?       — Да, — после непродолжительной паузы, во время которой мозговая активность заметно усилилась, отозвался мой подопытный.       «Он стал спокойнее. Это не может не радовать», — отметив сей факт, коротко описываю недавние события, сколь-нибудь важные в глобальном плане.       — Значит… вы всё же добрались до останков принцессы, — после того, как мой монолог оборвался, произнёс бэтпони, после чего добавил: — И спасли ещё одну министерскую кобылу.       — Предварительное обследование останков принцессы Луны показало, что её корона имеет характерный специфический магический фон, — после секундных колебаний всё же решаю поделиться своими мыслями на этот счёт. — Есть высокая вероятность того, что её высочество сумела привязать свою душу к этому объекту. Если же это окажется правдой, то мы сможем если не воскресить, то переместить принцессу в более подходящее вместилище, чтобы она могла взаимодействовать с внешним миром.       — Ты хочешь сказать, что принцесса использовала зебриканскую некромантию?.. — повысив голос, в котором отчётливо прозвучала угроза, обратился ко мне Лаенхарт.       — Если она будет жива, то какое это имеет значение? — интересуюсь тоном учёного, который увидел интересное насекомое.       — Хах… — прозвучал короткий смешок бэтпони, эмоции в коем изрядно поутихли. — Если всё так, как ты говоришь, Крусейдер… я впервые в жизни буду рад тому, что ошибался.       — Не стоит благодарностей, — изображаю иронию в голосе. — Теперь, раз мы разобрались в незначительных вещах, я бы хотел обсудить то, из-за чего вы, капитан, были пробуждены столь рано.       — Я и не думал, что это было сделано по доброте душевной, — отозвался ночной гвардеец. — И чем же несчастный калека может помочь могущественной организации вроде ЭСС?       Вместо вербального ответа отсылаю на встроенное в броню оборудование видеофайл, в котором рассказывается о последних действиях Анклава. Убедившись же, что собеседник ознакомился с информацией, заявляю через динамик шестилапа:       — Если пегасы начнут захватывать стойла, находящиеся за зоной влияния ЭСС, мы попросту не сможем им помешать. Пони, выживающие в тех районах, тоже не будут вмешиваться из-за того, что у них нет ни оружия, ни опыта ведения войны, ни даже командиров. О том, что воевать они вовсе не хотят, я промолчу.       — Ты об этом только что сказал, — хмуро заметил Лаенхарт.       — Правда? — изображаю удивление голосом, тут же продолжая говорить совершенно спокойно: — Это неважно. Я могу направить часть дронов на поддержку стойл, но, во-первых, они будут добираться слишком долго, во-вторых, командовать ими всё равно некому. Мои ретрансляторы слишком уязвимы для того, чтобы использовать их для управления сражением, да и Анклав имеет средства глушения радиоволн.       — Не ходи вокруг, а сразу говори, что тебе нужно от меня, — заявил бэтпони, не желающий делать мою работу легче.       — ЭСС нужен полевой командир, способный управлять подразделением дронов, достаточно знакомый с тактикой Анклава, а также имеющий возможность оказать помощь пони, при этом находясь в отрыве от основных сил, — поясняю всё тем же ровным тоном. — Вы нужны гражданам Эквестрии, капитан.       В помещении установилась тишина, в которой можно было различить даже тихое жужжание осветителей.       — Я… — ночной гвардеец помолчал, по-видимому, решаясь на что-то, а затем заявил: — Я согласен. Но не думай, что услышишь от меня «сэр» или иное уважительное обращение.       — В таком случае, Лаенхарт, приступим к обучению, — проигнорировав последнее заявление, добавляю в голос энтузиазма. — Времени у нас немного, так что я надеюсь на всю возможную старательность с твоей стороны.       …       Медицинское оборудование пиликнуло, после чего из устройства, похожего на стальную бочку, будто язык изо рта великана, выехала платформа, на которой лежала сиреневая единорожка. Тут же к пони подошёл облачённый в чёрный бархат робопони, подавший стакан воды с йодом, оказавшийся осушенным несколькими глотками.       — Спасибо, Крусейдер, — произнесла Твайлайт, осторожно спустившись на пол и начав разминать ноги. — Какие результаты?       — Изменения в пределах прогнозируемого, мисс Спаркл, — ответил понибот, поворачиваясь к висящему на стене монитору, где появились фотографии ученицы принцессы Селестии без шерсти, без кожи и без мышц. — Что-то не так?..       — Нет-нет, — проведя сгибом правой передней ноги по лбу под рогом, глава Министерства Магии постаралась вернуть себе обычное выражение мордочки. — Просто я подумала… Не важно.       — Хм, — многозначительно изрёк Крусейдер. — Как будет угодно. Мисс Спаркл, обратите внимание на третье и четвёртое изображения: чуть ниже лопаток мы видим уплотнения треугольной формы. Сопоставляя эти снимки с данными, имеющимися у нас о пегасах, а также результатами обследования аликорнов, можно с уверенностью сказать, что мы можем наблюдать зарождение крыльев. К счастью, у всех пони, в том числе единорогов и земнопони, имеются соответствующие мышцы и сосуды, пусть и совершенно неразвитые, так как всю жизнь выполняли функцию рудиментов.       — Значит, зелье всё же сработало, пусть и не так, как ожидалось, — нахмурив бровки, изрекла сиреневая волшебница, после чего пробормотала совсем тихо: — Говорила мне мама, что нельзя пить подозрительные жидкости из пробирок…       — Опасных для жизни изменений пока что не зафиксировано, — заметил понибот, выводя на экран результаты последних анализов. — Требуется произвести коррекцию индивидуальной диеты для избежания появления патологий.       — Это… очень вовремя, — заметила Твайлайт, после чего прошла ближе к монитору и добавила: — А я только обрадовалась, что рост замедлился. Засекреть эти данные, чтобы доступ к ним был только у нас двоих: не время сейчас объявлять, что исполняющая обязанности принцессы может обзавестись дополнительными конечностями.       — Сделано, мисс Спаркл, — откликнулся «Крестоносец».       — Хорошо… — мордочка сиреневой единорожки разгладилась и она провела правым передним копытцем по вновь обстриженной до нескольких сантиметров длины гриве. — Как продвигается подготовка к диверсии?       — Ретрансляторы отправлены в окрестности городов пегасов: как только будет подан сигнал, они поднимутся над облачным покровом и начнут передавать наши сообщения на доступных частотах, — произнося это, Крусейдер поставил на стол стакан и, подхватив аккуратно сложенный белый комбинезон, подошёл к собеседнице. — Кроме этого, в местах с наименьшим радиационным фоном на границах ЭСС были установлены заряженные химикатом ракеты. Если первая провокация провалится, то на разрыв в покрове пегасы точно будут вынуждены отреагировать. Замолчать подобное у властей Анклава не получится, так что я рассчитываю, что на некоторое время их силы будут заняты внутренней безопасностью.       О том, что у него имеется ещё несколько планов по отвлечению внимания от предстоящей операции по активации «Садов Эквестрии», собеседник ученицы принцессы Селестии умолчал.       — Держи меня в курсе событий, — произнесла пони, исполняющая обязанности принцессы.       — Непременно, мисс Спаркл, — отозвался Крусейдер. — Любая информация, которая вас заинтересует, будет предоставлена в кратчайшие сроки…       …       Серое небо, скрытая под снегом земля, стерильный воздух в шлеме, проходящий через фильтры. Эпплджек стояла за территорией городка беженцев, переживших падение старой Эквестрии, сгоревшей в огне мегазаклинаний, и вспоминала, каким этот мир был несколько лет назад…       «Маки, ты спас принцессу однажды, пожертвовав собой, но мы не смогли воспользоваться подаренным тобой шансом. Блум, в то время как ты строила убежища, чтобы спасать пони, мы создавали всё новые и новые орудия убийства, в чём добились немалых успехов… Как же жаль, что я не услышу от тебя слов о том, что ты была права. Бабуля… прости, что подвела тебя и не сохранила наш дом. Я хочу, чтобы вы знали, что всё это не было напрасно… Ничто не было напрасно! Я… Мы не сдадимся и продолжим идти вперёд, чтобы над Эквестрией снова взошло солнце», — ощутив, как по щеке скатилась одинокая слеза, оранжевая земнопони поморщилась из-за невозможности её стереть, но порадовалась тому, что никто из новоявленных Рейнджеров Эпплджек не видит подобной слабости своего лидера.       Как дурная служанка, память, что сидит в закоулках мозга, пробудилась, чтобы заставить вспомнить имя, что забыть не так-то просто… Эпплснейк казался ей опорой, дома добрый, а с врагами грозный, разве что излишне был серьёзным…       «Как ты мог пойти на это… безумие?» — стоило лишь коснуться тех событий, когда раскрылась правда о деятельности её жеребца, как нутро начинало скручивать от злости, страха и отвращения.       Тот, кто был опорой и поддержкой, при ком не страшно было показать слабость, на деле оказался серийным убийцей. Сперва он мстил тем, кто участвовал в покушении на неё, а затем принялся за других «врагов», были те настоящими или же только вымышленными. И, Эпплджек было стыдно, но в глубине души она радовалась тому, что не увидела этого пони среди списков выживших, как и обнаруженных ЭСС гулей, что не мешало чувствовать горечь потери, оплакивая его вместе со всеми остальными.       «Своего Эпплснейка я потеряла задолго до того, как в Эквестрии взорвались мегазаклинания», — промелькнула в голове горькая мысль.       Рокот двигателей заставил бывшую фермершу отвлечься от воспоминаний и повернуться в сторону дороги, на которой уже стояли три джипа на высокой подвеске с монструозными колёсами высотой с взрослого пони, мощными фарами и установленными на крышах турелями. В две машины уже погрузились по четыре рейнджера, пусть из-за брони им и пришлось демонтировать все сидения, кроме водительского, а двери последнего транспорта оставались открытыми.       — Карета подана, командир, — шутливо отсалютовал молодой жеребец с изображением яблока на боку. — Прошу на борт.       — Вольно, — улыбнувшись уголками губ, бывшая фермерша глубоко вдохнула фильтрованный безвкусный воздух, в этот момент показавшийся удивительно свежим и сладким. — На время моего отсутствия командование подразделением переходит полковнику Бустеру.       — Так точно, — щёлкнул задними ногами подчинённый.       «Мы не должны сдаваться. Пока есть хоть один пони, который верит в нас, мы не имеем на это права. И я не сдамся! Век яблок не видать».       …       — Это не моя броня, — решительно констатировала Рейнбоу, стоя перед комплектом доспехов Анклава, надетым на поникен, стоящий в оружейной.       — Абсолютно верно, мисс Дэш, — отвечаю через динамики, расположенные под потолком. — Эта броня является улучшенной репликой того, что имеет у себя Анклав.       — Да ну? — недоверчиво изогнула брови голубая пегаска. — И чем же она лучше комплекта, который столько времени спасал мне жизнь?       — Во-первых, в этих доспехах нет встроенного маячка, который демаскирует носителя при приближении к другим пегасам, — послушно начинаю рассказывать о преимуществах «скорлупы», собранной в стойле сто один (ради этого мне пришлось передать им чертежи образца).       — Я избавилась от него давным-давно, — гордо фыркнула летунья, не впечатлённая подобным.       — Во-вторых, в кирасу установлены комплекс саморемонта, малый водный талисман, амулет защиты от радиации, — невозмутимо продолжаю перечисление плюсов изделия земнопони.       «Наверное… то, что земные пони делают доспехи для пегасов — это иронично», — мелькнула мысль в моём центральном процессоре.       — Я же не собираюсь жить в нём на поверхности несколько месяцев, да и вступать в бой… — несколько менее уверенно парировала бывшая глава Министерства Крутости. — От нас требуется прийти, прокрасться и активировать машину судного дня.       — Если вы о «Садах Эквестрии», то вынужден заметить, что это весьма неточное описание установки, способной излечить заражённую радиацией землю, — добавляю в голос каплю неодобрения. — Кроме того, техники сумели встроить в броню стелс-бак, позволяющий сохранять визуальную маскировку в течение трёх минут.       — Ну… это уже кое-что, — сдалась крылатая пони. — Ладно, языкастый, уболтал: надену я эту консервную банку.       — Мисс Дэш, чем вам не нравится этот бронекостюм? — всё же решаю поинтересоваться причиной подобного негативного отношения к технологической обновке.       — Он серый, — так, словно бы это всё объясняло, заявила Рейнбоу. — Это вообще не круто!       «Анализ… Анализ завершён. Вывод: представитель понижизни Рейнбоу Дэш попросту издевается, стараясь хоть чем-то занять свободное время», — придя к подобному выводу, решаю больше не задумываться об этом, даже если результат вычислений ошибочен…       …       — Я скоро вернусь, ты и соскучиться не успеешь, — оживлённо вещала пегаска-гуль, носясь по комнате, выделенной ей в комплексе Марипони, собирая в перемётные сумки разные мелочи.       — Трикси уже скучает, — заявила синяя призрачная единорожка.       — Правда? — остановившаяся Дитзи посмотрела на подругу.       — Трикси скучает по тишине и покою, которые тут были раньше, — проворчала фокусница, явно кривя душой, что было очевидно для тех, кто мог её видеть.       — Не беспокойся, скучать тебе не позволят, — утешила подругу летунья. — Скоро сюда прилетят другие пони, которые помогут тебе в твоих исследованиях.       — Жду с нетерпением, — фыркнула Трикси, всем видом изображая гордую непоколебимость и самодостаточность.       — И со мной тоже всё будет в порядке, — заверила Дитзи, снова начиная копаться в своих сумках, то выкладывая, то снова запихивая туда разные вещи.       — Я понимаю — нож, верёвка, зажигалка, пистолет… но зачем тебе синяя изолента? — не выдержала призрачная единорожка.       — О! — многозначительно вскинув к потолку названный предмет, пегаска улыбнулась. — Ты даже не представляешь себе, насколько это незаменимая штука…       — Я забираю свой вопрос, — поспешно произнесла фокусница.       — Разве Трикси не знает? — хитро улыбнулась кобылка-гуль. — Слово — не пегас: вылетит, не поймаешь.