Интегрированный попаданец

      Не откладывая дело в долгий ящик, так как причин для этого особо и не было, я, Каденс и Сансет решили отправиться к моему новому дому (удивили пони, ничего не сказать). Селестия пожелала нам хорошо повеселиться и практически выставила из своего кабинета, при этом сетуя на массу срочных дел и необходимость поговорить с Твайлайт о ментальной магии и её вреде для жеребят, но выразила желание посетить мою обитель в самое ближайшее время.       «Даже не знаю, как к этому относиться. Вроде бы сам недавно думал, что комната во дворце не слишком уютная, а сейчас даже немного обидно из-за выселения», — крутились мысли в моей не совсем свежей голове, пока мы шествовали по пандусам и коридорам дворца.       — Жора, выше нос! — толкнула меня плечом в левое бедро розовая аликорница, непонятно где и когда раздобывшая тёмно-синий плащ, который накинула на спину, чтобы спрятать под ним крылья. — Такое чувство, что ты не рад.       — Я… — уже собираюсь заверить крылато-рогатую пони, что очень даже рад, но не успеваю.       — Мы чувствуем твои эмоции, — напомнила Сансет, шагающая справа от меня. — Не забыл?       «С вами забудешь», — мелькнуло у меня в голове почти безразлично (всё же уже свыкся с этой мыслью).       — Не забыл, — бросив взгляд на огненногривую единорожку, на что она никак не отреагировала и продолжила вышагивать, будто на подиуме, добавляю: — Но и вы не забывайте, что я не местный. Личный дом в Кантерлоте — это круто, но…       — Боишься остаться один в незнакомом месте, в окружении незнакомых существ? — чуть повернув голову, чтобы скосить на меня взгляд, выгнула брови старшая ученица Селестии. — Серьёзно?       — Сансет, прекрати, — сердито свела бровки принцесса любви. — Это грубо.       — Ладно-ладно, ваше высочество, уже умолкаю, — насмешливо фыркнула и отвернулась Шиммер. — Какие все чувствительные…       «Иногда мне хочется погладить пони, а то и обнять… ну или за уши потрепать… Видимо, на последнем меня клинет из-за того, что этого делать нельзя. Но временами накатывает желание приложить стопу к крупу, причём совершенно без злобы», — представив себе то, как прибавляю ускорения одной отдельно взятой пони, с сожалением признаю, что в ответ могу получить нечто куда более серьёзное.       — Боюсь… наверное, — отвечаю с пожатием плеч. — Покидать зону комфорта, которая образовалась за прошедшее время вообще страшновато. Но, скорее, просто волнуюсь, так как появляется масса дел, на которые до этого момента внимания обращать не приходилось.       — Например? — заинтересовалась Сансет, снова поворачивая мордочку ко мне, при этом не прекращая дефилировать вперёд.       — Стирка, уборка, готовка, покупка еды… Это только то, что пришло в голову сразу, — перечислив пункты, я разгибал пальцы на согнутой в локте правой руке. — А что делать с охраной? Как добираться до дворца и нужно ли?..       — Хи-хи-хи… — рассмеялась Каденс, забавно изогнув левое крыло, чтобы кончиками маховых перьев утереть несуществующие слёзы с мордочки. — Жора, я тут вспомнила твою историю об оборотнях… Тебя Твайлайт случайно не кусала? Мне отчётливо показалось, что прямо сейчас ты начнёшь составлять список дел.       — Ммм, — Шиммер притопнула чуть сильнее, привлекая к себе внимание, а затем спросила уже у розовой аликорницы. — Что ещё за оборотни?       — Точно! — вздёрнув ушки, воодушевлённо воскликнула крылато-рогатая пони. — Ты же не сидела с нами, когда мы брались за фантастическую литературу.       — Будто у меня других дел нет, кроме как слушать выдумки людей о магии, — хмыкнула единорожка, но словно бы исключительно для того, чтобы соблюсти приличия. — И Жора рассказывал про оборотней?       — Да, — согласно кивнула принцесса любви, вновь пряча крыло под плащ. — В мире людей есть легенда, что проклятые люди могут в полнолуние превращаться в волков, которые кусают других людей и тем самым распространяют проклятье. Вот я и подумала, что было бы забавно, если бы любовь Твайлайт к спискам тоже передавалась через укус.       — Пфф, — выразила свой скепсис Сансет. — Какие глупости. Всем известно, что для становления оборотнем нужно прогневать злобного тёмного мага… вроде Сомбры, ну или попасть под горячую лапу Дискорда.       — Или принцессы… — произношу негромко, но спутницы меня услышали и резко обернулись, выражая своими мордочками недоумение. — Что? Дискорд, после встречи с принцессами Селестией и Луной, обернулся в камень. Чем не оборотничество?       — Ну… Какое-то однобокое оборотничество, — качнула головой единорожка. — Тогда и кокатрикс — тоже умеет делать оборотнем.       — А это что за покемон? — собеседницы только успели открыть рты для вопроса, но я уже успел поправиться: — В смысле — что за зверь?       — Жаба с головой петуха, крыльями летучей мыши и хвостом змеи, — ответила принцесса любви. — Жуткие, но довольно безобидные существа, способные заставить замереть на несколько минут взрослого пони. Они довольно пугливы, а потому, обездвижив существо, которое больше их, предпочитают убежать. Охотятся в основном на параспрайтов и насекомых.       За разговором мы наконец покинули дворец и вышли в парк, ставший заметно более оживлённым: то тут, то там раздавались выкрики жеребят, звучали голоса взрослых, по центральным тропинкам прогуливались стражники. Воздух тоже стал заметно теплее, а к запахам цветов добавились и другие ароматы…       …       Вроде как занимаясь модой, волей-неволей я знакомился с разными аспектами культуры и искусства пони… и минотавров. Не скажу, что стал специалистом, но как среднестатистический россиянин отличит БМВ от Жигули, так и у меня теперь получается видеть, что в архитектуре Кантерлота взято у земнопони, что у пегасов, а что у единорогов.       К примеру, дворец Селестии, в основе своей похож на произведение земнопоньских зодчих, в то время как башни и балконы — это следствие влияния пегасов и единорогов. А вот изнутри ситуация строго противоположная: высокие потолки и украшения стен пришли из архитектуры крылатых и рогатых пони… Ну или это я что-то путаю?       Сам Кантерлот, оформленный преимущественно в белых и золотых цветах, с редким добавлением синего, красного и зелёного, которые встречались только на отдельных элементах декора, внушал ощущение надёжности и воздушности. К счастью, ну или, может быть, всё же сожалению, ощущение сказочности этого места за последние пару месяцев моей активной деятельности подугасло, пусть его и продолжают поддерживать местные разноцветные жители, одни из коих летают, другие заставляют летать разные предметы, а третьи… занимаются полезными делами.       «Прямо как анекдот про русскую женщину, что и коня на скоку остановит…», — промелькнула весёлая мысль у меня в голове при виде земнопони, который тянет двухколёсную телегу, а рядом с ним идёт единорог и о чём-то вещает.       Должен заметить, что за пони, работают ли они, отдыхают ли, очень интересно наблюдать с точки зрения особенностей поведения в «естественной среде обитания» (как сказал бы Дроздов). На первый взгляд их быт похож на людской, но если присмотреться, то возникает множество отличий: к примеру, на улицах, вместо личных автомобилей и такси принято ходить своими ногами, причём если кто-то бежит, то на него даже не посмотрят с интересом или подозрением, а услугами извозчиков пользуются в крайне редких случаях, либо же для доставки грузов (исключением являются поездки куда-нибудь далеко). Для туземцев обычным делом кажется, когда на улице единорог магией держит еду, вроде мороженного, для себя и друзей, которые подобным инструментом для разнообразных манипуляций не наделены…       «Это как если бы по улице шли два человека, один из которых несёт сумки, а другой кормит его шаурмой, ну или яблоком», — картину, возникшую перед моим внутренним взором, при определённых обстоятельствах можно было бы назвать даже милой, но никак не обыденной.       И таких мелочей не так уж и мало…       Возвращаясь к архитектуре: если у дворцовой площади дома, принадлежащие древним семьям либо богатым аристократам, похожи на маленькие замки в три-четыре этажа, в большинстве своём состоящие из одной-двух башен, подобия крепостной стены, пусть и насквозь декоративной, а также похожего на куб жилого корпуса, то чем дальше строение находилось от резиденции Селестии, тем больше оно принимало форму прямоугольника и будто бы прижималось к земле. Пока наша троица двигалась в лишь Каденс известном направлении, которая на все вопросы отмалчивалась или заявляла, что не хочет портить сюрприз, я видел несколько трёхэтажных многоквартирных домов, похожих на квадратные башенки с маленькими колокольнями или наблюдательными площадками, соединённые на уровне вторых-третьих этажей своеобразными перемычками, словно бы достроенными уже после завершения основных работ.       В какой-то момент мы вышли на улицу, по обеим сторонам которой тянулись особняки, похожие на диснеевские замки в миниатюре, ну или торты, которые испекли из камня, стекла и дерева. Каждый из них был не ниже трёх этажей, пусть сами этажи заметно уступали дворцовым в высоту, а окружали их небольшие участки зелёной травы, отделённые друг от друга и от дороги цветочными кустами живой ограды. Моё подсознание при виде этого присвоило улице название «Рублёвка».       Вообще… так как высота насаждений достигала мне уровня середины груди, то предполагалось, что участки защищены от посторонних взглядов: даже входные ворота, состоящие из чего-то вроде вагонки с узорами, на это намекали. Только вот неизвестные мне пони не учитывали в своих расчётах людей, что простительно, ну и пегасов, что уже странно.       «Или тут тоже нелётная зона?», — мелькнул и затерялся за ворохом мыслей вопрос на грани сознания.       Кроме интереса наблюдения за пони, а также редкими гостями Кантерлота, любования архитектурой и объявлениями вроде: «Лучшие причёски у нас!» (и стрелка из облака, указывающая вниз), было в нынешней прогулке и ещё кое-что… что мне следовало ожидать.       — Популярность — это прекрасно, — зажмурив глаза, с чувством глубокого удовлетворения произнесла Сансет.       — Особенно, когда она чья-то чужая, — хихикнула розовая аликорница, маскирующаяся под единорожку. — Жора, а ты что скажешь?       — Я в восторге, — отвечаю самым нейтральным голосом, краем зрения замечая очередную стайку пегасов, вынырнувшую из-за крыши одного дома-дворца, чтобы скрыться за следующим. — Как-то мне уже не хочется жить в собственном доме. Можно я ещё чуть-чуть погощу во дворце? К примеру… до отъезда из Кантерлота?       — Если ты хочешь — конечно, — дёрнув ушками, словно сгоняя назойливую муху, отозвалась розовая аликорница.       — Не бойся, им просто интересно, — решила утешить меня Шиммер. — О тебе в последнее время столько говорят и пишут, а сам ты на публике не появляешься.       — Тогда странно, что никто ещё не подошёл познакомиться, — отмечаю необычный для пони факт, так как стеснением они себя не сковывают.       — Просто… — Каденс будто бы смутилась. — Тебя немного опасаются. Но это пройдёт.       — Опасаются? — искренне удивившись, опускаю взгляд к принцессе. — С чего бы это?       — М… — ушки крылато-рогатой пони прижались, после чего она опустила мордочку… но всё же ответила: — Тебя боятся испугать.       «Чего?», — то ли вопрос отразился у меня на лице, то ли мои спутницы прочувствовали исходящие от меня эмоции, но шагающая справа единорожка откровенно заржала, в то время как принцесса любви стала краснеть.       — Понимаешь, Жора, получилось так… — Каденс замолчала, увидев, как я поднял руки в останавливающем жесте.       — Не сейчас, — произношу твёрдо. — Я уверен, что это интересная история, но… мне совершенно не хочется её знать.