Интегрированный попаданец

      — А?.. — на секунду Луна замешкалась, а затем на её лице появилось озарение, после чего она хлопнула ладонью по подоконнику и резко выпрямилась, одновременно с этим разворачиваясь ко мне передом. — Совсем забыла об этой традиции.       «Избушка-избушка, встань к лесу передом, а ко мне — задом, и немного наклонись», — промелькнула в моём межушном пространстве фразочка из не самой детской сказки, спетой классиками эстрады, но я тут же постарался избавиться от этих мыслей… просто на всякий случай (всё же не известно, насколько ночная принцесса властна над моим сном).       Тем временем, пока мой мозговой процессор зависал от вида представших взору красот, принцесса успела что-то сделать и на ней появился некий наряд тёмно-синего цвета, с изображением её кьютимарки на груди. Выглядело это одеяние как гибрид длинной кофты с передником, опускающимся до колен спереди и сзади, а также широкими короткими рукавами. Сама ткань была расшита серебристой нитью и усеяна чем-то вроде алмазов, изображающих звёзды.       «Хотя… мы же во сне. Значит — серебро и алмазы», — констатирую мысленно, возвращая свой взгляд к точёному лицу с зелёными глазами, взирающими на сидящего в нижнем белье меня с живейшим интересом.       — Так лучше? — уточнила аликорница, затем провела ладонями от шеи до пояса и с гордостью заявила: — Этот наряд мы подсмотрели у старшей дочери правителя минотавров, но изменили рисунок, чтобы он отражал наши талант и индивидуальность… тысячу лет назад.       Если гостья моего сна начинала говорить гордо, то заканчивала с грустью, растерянностью и смущением. Впрочем, долго она в таком состоянии не провела и вскоре вернула себе прежние энтузиазм и любопытство, спросив:       — Жора, почему ты молчишь? Мне настолько не идёт?..       «Я просто теряюсь в том, что говорить», — вздыхаю внутренне.       — Я не знаю, что и сказать, — тут же озвучиваю свои мысли вслух, на что собеседница резко посмурнела.       — Жора, для нас с сестрой, нашей племянницы… обеих, твоё общество особенно ценно тем, что ты не являешься нашим подданным, подданным или послом союзного или враждебного государства, а потому можешь говорить только за себя и то, что думаешь, — Луна опустилась на колени, сев на поджатые ноги и положила ладони на бёдра, прикрытые тканью. — Твои слова никак не скажутся на нашем отношении к человекам в целом; не послужат причиной ухудшения или улучшения отношений наших государств или народов. Возможно, то, что я сейчас говорю, звучит грубо и оскорбительно, но твоё положение чужака, не являющегося чьей-либо фигурой или частью фракции, стало причиной более тёплого общения с Селестией, Каденс и даже Блюбладом. В годы до моего… заточения, нам с сестрой гораздо проще было найти пони, готовых общаться с нами искренне, не строя далеко идущих планов. После возвращения же меня немало поразило, что существуют целые аристократические рода «друзей принцессы Селестии», где принято из поколения в поколение прививать жеребятам правильные взгляды на «дружбу». А самое печальное в этом то, что если бы не они, то у моей сестры вовсе могло не остаться тех, кто говорили бы с ней как с живой пони, а не как с правительницей, предметом поклонения, объектом вожделения, зависти или гнева. Обычно, к моменту как она встречалась с тем или иным подданным или послом, у него в голове уже находился сложившийся образ принцессы дня, за которым саму личность Селестии видно почти не было. Строго прописанный протокол этому только способствовал. Мне, благодаря… долгому отсутствию, легче и сложнее одновременно, но слава той, кто тысячу лет сдерживала Найтмер Мун накладывает свои особенности. Поэтому, Жора, я прошу тебя общаться со мной так, как ты общаешься с Каденс, Сансет или хотя бы Селестией. Пойми, мне не нужен очередной подданный, который будет передо мной лебезить и восхищаться придуманным образом; мне бы не хотелось свести наше общение до формальностей, принятых в этом времени между официальными представителями стран… В отличие от многих, ты не вырос на историях о героичной принцессе, пожертвовавшей всем ради защиты своего народа, и тебя не пугали сказками о страшной Найтмер Мун. Ты видел меня в момент наибольшей слабости и от того понимаешь, что я — не неуязвимое высшее существо. Поэтому, Жора, для меня важен ответ на вопрос: ты станешь моим другом, который будет говорить, что думает, не боясь обидеть или разозлить?       «М-да… Дела», — если раньше я считал себя растерянным, то теперь меня вовсе будто мешком по голове ударили, отчего из цензурных мыслей остались только предлоги.       — Это… Раньше мне никто такого не говорил, — удалось выдавить мне более или менее спокойно.       — Значит, я буду первой, — гордо выпрямившись, сверкнула весёлыми искорками в зелёных глазах принцесса ночи. — Каков будет твой ответ? Если пожелаешь — я уйду и более не буду поднимать эту тему.       «Интересно, Эолай из сериала чувствовал себя схожим образом, когда встретил Геракла? И почему я помню всякий бред, но не своё имя?!», — постаравшись абстрагироваться от несвоевременных мыслей и эмоций, только сейчас замечаю то, что не чувствую ничего… постороннего, как во время любой беседы после интеграции эфирного тела.       — Я не чувствую… твоих эмоций, — констатирую вслух.       — Мои эмоции могут помешать тебе принять собственное решение, — опустив взгляд, Луна начала разглаживать ткань на коленях ладонями. — Всё же для тебя эта особенность не естественна как для жителей Эквуса. Мне бы не хотелось неосознанно подтолкнуть твоё решение в удобную для меня сторону.       «Предусмотрительно», — отметил мой внутренний голос, а память подкинула несколько ситуаций, когда я руководствовался внутренними порывами, как в том случае с Фриггой.       — Я ничего не могу обещать, но постараюсь, — заявляю после затянувшейся паузы. — И раз уж мы друзья, то и ты не стесняйся говорить, когда я делаю что-то не так. К примеру — требую к себе слишком много внимания или особое отношение.       — Спасибо, — подняв на меня глаза, широко и лучезарно улыбнулась собеседница, волосы которой продолжали колыхаться, будто бы на потоках воды.       — За что? — чуть вскинув брови, тянусь правой рукой к шее. — Я, вроде бы, ничего не сделал.       — За честность, — ответила принцесса ночи поучительно. — Если бы ты просто согласился, это было бы приятно, но вынудило бы меня держать себя в некоторых рамках: ведь это я предложила дружбу, а следовательно и должна была бы идти на уступки.       — Значит, я сам себя лишил возможности манипулировать принцессой? — вырвалось из моего рта прежде, чем до меня дошло, как это звучало.       — Именно, — с довольным видом ответила Луна. — Жалеешь?       На последнем слове девушка наклонила голову к плечу, разглядывая мою персону прищуренным взглядом.       «Если уж говорить правду, то всю», — вздыхаю мысленно.       — Немного жаль, что нельзя будет попросить домик на берегу моря, ну или помощь в поисках пути домой, — стараясь превратить это в шутку, улыбаюсь и развожу руками.       Хихикнув, принцесса подалась вперёд и обхватила меня за шею, прижимаясь всем телом. Мои руки, почти что помимо воли приобняли её в ответ, а в голове сами собой закрутились мысли, порождённые довольно неоднозначным положением.       — М… Луна? — поняв, что собеседница не спешит отстраняться, всё же окликаю её, чувствуя как пульсирует кровь.       — Да, Жора? — всё же чуть отстранившись, оказавшаяся немного выше меня девушка вопросительно приподняла бровь.       «Хорошо, что она одетая… хоть во что-то», — отмечаю краем сознания, всё же убрав руки от фигуры принцессы.       — Понимаешь… Ты — красивая девушка, а я давно… не общался с представителями своего вида, — старательно отводя взгляд, стараюсь не сбиваться на бормотание, как какой-то подросток.       — А… Оу… — лицо Луны стремительно покраснела, но она не шарахнулась прочь, а чинно отодвинулась на прежнее место, затем, видимо, взяв себя в руки, провела кистью по волосам, заправляя пряди за ухо и игривым тоном спросила: — Ты считаешь мой образ красивым?       — Да, — отвечаю без сомнений и долгих размышлений. — К чему вопрос?       — Ни к чему, — помахала ладонями собеседница, после чего добавила: — Какой кобылке не будет приятно услышать, что она — хорошо выглядит.       «Помни, Жора, что на самом деле она — пони. Хм… Что-то не сильно помогает», — собраться с мыслями и сосредоточиться на продолжении разговора удалось не сразу, но к своей чести должен заметить, что прошло всего несколько секунд заминки.       — Луна, а как ты здесь оказалась? И почему ты — человек? — задаю два наиболее важных сейчас вопроса, одновременно с тем подтягивая одеяло, чтобы укрыться им до пояса.       «И почему мы в кровати? О том, что ты была голой тоже хотелось бы услышать», — заметил мой внутренний скептик.       — На самом деле я была в другом сне, а когда закончила там, наткнулась на тебя и подумала, что будет интересно познакомиться поближе, — голос собеседницы стал серьёзным, а затем и вовсе в нём почувствовались нотки осуждения: — Селестия хочет сделать Сансет сюрприз, чтобы они стали ближе, чем названные мать и дочь. Однако же она просила не сообщать об этом Сансет, так как она может воспротивиться, из-за чего наша… моя племянница чувствует себя обделённой, так как ей не проводят операцию по интеграции эфирного тела. Это же и стало причиной появления у неё дурных снов. Ну а человеческий образ… Я просто позволила твоему сну выбрать для меня внешность. Остальное сделало твоё подсознание.       «Подсознание, ты — молодец. Так держать», — промелькнуло у меня в голове, прежде чем в разум постучалась более важная информация.       — Ты хочешь сказать, что Селестия собирается стать донором эфирного тела для Сансет? — Луна на эти мои слова кивнула, при этом напоминая довольную кошку, пусть облик человека и не потеряла. — А… разве об этом можно говорить мне?       — Селестия не брала с меня обещаний, что я не стану рассказывать о её замысле тебе, — пожала плечами Луна. — Только Каденс, самой Сансет, другим пони… Обидное упущение, правда?       — Ага, — задумчиво киваю. — И ты хочешь?..       — Нет, — резко перебила меня принцесса, отчего я даже вздрогнул, но тут же пояснила более мягким тоном: — Я совершенно не хочу знать, что ты будешь делать с этой информацией. Просто мне показалось, что тебе будет важно знать, что твою подругу не обделили и не собираются держать в беспомощном состоянии до конца её дней.       «Иными словами — решай сам, говорить ей или нет. Однако, если бы Луна не хотела, чтобы я сообщил Сансет эту весть, то не стала бы об этом заговаривать. Вот ведь плоское хлебобулочное изделие… у меня даже голова разболелась от этого выверта», — растерев лицо ладонями, взглядом скольжу по комнате.       — Для самой Селестии это не опасно? — спрашиваю вслух.       — Опасно ли для более чем тысячелетней кобылы, чья магическая сила нарастала сотнями лет в том числе и за счёт необходимости двигать светила, лишиться одного-двух процентов силы? — вопросом на вопрос ответила собеседница, но ждать от меня реакции не стала и добавила: — Нет, Жора. Селестия даже не почувствует изменений. А вот Сансет ждёт… долгий период адаптации к новым возможностям.       «Если я всё правильно понял, то Луна решила нарушить обещание, данное Селестии, чтобы избавить Сансет от кошмаров, которые та видит из-за своего выгоревшего состояния. При этом меня она хочет использовать, чтобы… А шут его знает», — почесав затылок, прикрываю глаза.       — Ладно. Проснусь и поговорю с Сансет, — вернув внимание к Луне, спрашиваю: — И что дальше?       — А чем бы ты хотел заняться? — невинно уточнила принцесса. — И, Жора, я бы хотела попросить разрешение, чтобы заглядывать в твои сны почаще. Всё же о твоём мире мне ничего не известно, а тут можно увидеть массу всего интересного.