Интегрированный попаданец

      — Ты кто такая? — резко развернувшись и припав грудью к каменным плитам внутреннего двора, Фригга распахнула крылья и вздыбила шерсть, словно бы старалась казаться больше, чем есть на самом деле.       — Это ты кто такая? — прорычала… жёлтая мантикора с понячьей головой, в наступившем ночном полумраке сверкающая льдистыми глазами, размахивая в воздухе скорпионьим хвостом.       — Я первая спросила, чучело огородное! — воскликнула грифонша, яростно хлестнув себя собственным хвостом по бокам.       — От чучела слышу, курица ощипанная, — в тон ей ответила вторая гостья, как минимум голова которой была мне весьма хорошо знакома.       — За курицу, кошка драная, ответишь, — зашипела пернатая хищница. — Жора, встань за мной.       — Жора, отойди подальше… — почти одновременно с последними словами Фригги, приказным тоном потребовала Баттерфляй (в моей голове разом всплыли все рассказы о чейнджлингах, которые с момента возвращения с севера мне успели поведать пони).       «Ну за-ши-бись», — изрёк внутренний скептик, в то время как на меня давили злость, раздражение, опаска, решимость и ещё леший знает какие эмоции, мне явно не принадлежащие.       — Может мне ещё и стриптиз станцевать, прямо на бортике бассейна? — спрашиваю максимально саркастично, с удивительной лёгкостью отстраняясь от чужих чувств, одновременно с этим шагая вперёд, чтобы оказаться между двумя гостьями.       — Что? — удивилась грифонша.       — Зачем? — не поняла пони-мантикора.       — Стриптиз, чтобы вам скучно не было, когда вы у меня дома драться начнёте, — отвечаю сразу обеим собеседницам, оказываясь точно между ними. — Что вы, вообще, здесь забыли?       — Ну я… это… — пернатая хищница как-то стушевалась, правой передней лапой прикоснулась к своей шее, когтями зарываясь в мех. — Кто это такая?!       — Баттерфляй, моя подруга из экспедиции на север, — говорю спокойно, чувствуя какую-то пьянящую уверенность. — Ну и чейнджлинг, по совместительству. Баттерфляй, а это Фригга: моя… домработница.       — Какая я домработница?! — возмутилась грифонша, однако тут же сразу переключилась на другой вопрос и, указав когтем на молча стоящую мантикору с понячьей головой, воскликнула: — Чейнджлинг? Ты с ума сошёл!..       — Грифон — домработница? — скептично выгнула брови вторая гостья. — Ты с ума сошёл?       — Ты что-то имеешь против грифонов? — набычилась пернатая хищница, начав обходить меня по кругу.       — Не больше, чем ты — против чейнджлингов, — усмехнулась Баттерфляй, совершая те же действия, из-за чего я остался в стороне.       Разведя руки в стороны, с силой хлопаю в ладоши. Звук получился такой, словно бы кто-то выстрелил холостым патроном (ну или просто мне так показалось?), что стало неожиданностью как для меня, так и для обеих гостий, присевших на всех четырёх лапах и широко распахнувших глаза. В то же время от кистей до локтей у меня всё будто бы онемело, словно я мгновенно отлежал конечности.       — Меня всё достало, — констатирую в повисшей тишине, поочерёдно посмотрев на обеих знакомых. — Сейчас я пойду домой, сделаю себе что-нибудь поесть и лягу спать. Вы можете оставаться здесь и делать всё, что захотите: только соседей не тревожьте, чтобы они стражу не позвали. Кто-нибудь видел мою белку?       — Ну… Гхм, — мантикора с понячьей головой прижала ушки и отвела взгляд. — Я, в некотором роде…       — Понятно, — не дождавшись дальнейших слов, с понимающим видом киваю. — У меня появились вопросы к подруге Твайлайт. Всё! Я в дом.       Ещё раз хлопнув в ладоши, теперь уже совсем не сильно, при этом чувствуя покалывания по всей коже от кончиков пальцев до локтей, решительно направляюсь ко входу в дом. Обе гостьи остались позади, но судя по тишине и эмоциям, с каждым шагом всё более слабым и приглушённым, вцепляться друг другу в загривки они передумали.       «Очень надеюсь, что я не сделал большую глупость, и мне не придётся становиться свидетелем мордобоя двух девушек… за меня. М-да. Кому бы на Земле рассказать — не поверят. Тем более если узнают, к каким видам относятся обе красотки», — миновав дверь и оказавшись в столовой, понимаю, что совершенно не помню, где тут включается свет, а ночного освещения, поступающего через окна… едва хватает дабы не натыкаться на мебель.       Припомнив, что кухня у меня в левом крыле, а справа — комнаты для наёмных рабочих, ну и туалет, начинаю продвигаться к хранилищу продовольствия. Постепенно адреналин стал отступать, позволяя более трезво оценивать произошедшее, одновременно с этим осознавая неоднозначный факт: белки у меня больше нет.       Нет, я, разумеется, рад тому, что с Баттерфляй всё в порядке, но вот то, что она проникла ко мне в образе животного и некоторое время жила так… напрягает. Смириться с тем, что она — чейнджлинг, пока сама подруга находилась где-то далеко, было проще, чем когда она внезапно появилась рядом, оказавшись подаренным едва знакомой пегаской питомцем. И, наверное, не связывай нас определённые события, произошедшие во время путешествия на север, меня бы подобный расклад нешуточно испугал, разозлил, обидел…       «А сейчас я просто в шоке. Это как узнать, что твоя собака — это замаскированная подруга детства, которая следила за тобой и спала рядом, пока ты ничего не подозревал. И ведь даже Каденс ничего не почуяла… А Каденс ли?», — остановившись, поочерёдно шлёпаю себя по щекам сперва правой, а затем и левой ладонями.       — Так и до паранойи недалеко, — ворчу в темноту, прислушиваясь к тишине.       Наверное, можно было бы опасаться темноты в практически незнакомом доме, да ещё в магическом мире… но во внутреннем дворе у меня находятся хищная птицекошка, которая, стоя на задних лапах, становится выше меня, а также четвероногий непарнокопытный разумный ксеноморф. Однако же сюрреализм ситуации заключается даже не в видовой принадлежности гостий, а в том, что я считаю это вполне нормальным, волнуясь совершенно о других вещах (вроде того, что Тами спала со мной в одной кровати, видела, как я переодеваюсь, ну и зачем-то гонялась за маленьким дракончиком).       «После возвращения домой… мне придётся записаться к психологу», — констатировал мой внутренний скептик, вызывая в душе чувство смирения с судьбой.       Едва мои руки нащупали дверь, ведущую на кухню, как распахнулся выход во внутренний двор и внутрь ввалились сперва Баттерфляй, светящая рогом во лбу, а затем и Фригга. Зелёное сияние затопило всё помещение, придавая ему некоторую призрачность, а следом за этим раздался голос жёлтой крылато-рогатой пони-чейнджлинга:       — Жора, нам надо поговорить.       — Говорите, — поворачиваюсь к собеседницам, вставшим плечом к плечу (краем сознания отмечаю, что кобылка уже не мантикора, а скорее уж, бюджетная версия аликорна). — Я вас за этим и оставил.       — Нам надо поговорить с тобой, — пояснила грифонша, всем видом демонстрирующая недовольство.       «А я сразу не понял! Эх… Что-то сарказм из меня так и прёт. Видимо, произошедшее всё же не так просто прошло для моей психики, как хотелось бы», — усилием воли подавив раздражение, скрещиваю руки на груди и молча жду продолжения.       — В общем… Жора, можно я останусь у тебя на некоторое время? — первой заговорила Баттерфляй, переступая передними ногами будто бы в неуверенности. — Обещаю, что не доставлю проблем. Если хочешь… могу снова превратиться в белку.       На последних словах подруга опустила мордочку к полу, из-за чего её рог оказался нацелен на меня. Что-либо ответить ей я не успел, так как слово тут же взяла пернатая хищница, категорично заявившая:       — Если ты разрешишь этой паразитке здесь остаться, то и я остаюсь. Я совершенно не собираюсь позволять ей находиться с тобой один на один. И вообще… ты мне обещал комнату в своём доме, в любое удобное мне время. Вот сейчас мне удобно.       — Неужели ревнуешь? — попыталась подколоть грифоншу чейнджлинг.       — Не хочу узнать, что у Жоры промыты мозги… или он лишился магии, — припечатала птицекошка, не глядя на собеседницу-соперницу.       — Ты так уверена, что сможешь мне помешать, если я что-то задумаю? — повернув голову к пернатой хищнице, возвышающейся над ней примерно на половину роста самой кобылки, иронично осведомилась Баттерфляй.       — Хочешь это проверить, насекомое? — нависла над оппоненткой грифонша.       — Тихо! — чувствуя, как у меня начинает дёргаться бровь, решаю осадить своих гостий, явно не спешащих пускать лапы-копыта-магию в ход. — Если хотите остаться, придётся поработать. И для начала… включите нормальный свет.       В следующую секунду рог фальшивой аликорницы погас, а под потолком вспыхнули магические лампы, похожие на установленные в гостевых покоях во дворце. В их свете было видно, как замерла Фригга, приподнявшаяся на задних лапах, чтобы передней дотянуться до выключателя, расположенного слева от входа на уровне моей головы.       — Готово, Жора, — улыбнулась кобылка, отличающаяся от привычного мне облика лишь наличием небольшого рога, выглядывающего из-под чёлки. — Что-нибудь ещё?       — Тц, — цыкнула грифонша, возвращаясь на четыре конечности. — Позёрка.       — Завидовать плохо, — поучительным тоном заявила пони-чейнджлинг.       — Было бы кому завидовать, паразитка, — гордо вскинув голову, пернатая хищница отвернулась.       — Значит то, что я питаюсь эфирным телом рогатых кроликов — это плохо, а то, что ты ешь их мясо — хорошо? — жёлтая крылато-рогатая особа выгнула брови, хмыкнула и припечатала: — Лицемерка.       — Да я тебя… — вспыхнула Фригга, уже подняв левую переднюю лапу, сверкнувшую в свете магических светильников когтями.       — Выяснять отношения только на улице!.. Кхе-гхм, — прокашлявшись из-за запершившего горла, похлопав себя ладонью по груди, направляюсь к спорщицам и останавливаюсь на расстоянии пары шагов от них. — Раз уж вы у меня в гостях, то и ведите себя прилично. Кто умеет готовить?       — Я, — первой отозвалась Баттерфляй, на что её соперница уже хотела возмутиться, но вместо этого только скрипнула клювом.       — Тогда — ступай на кухню и посмотри, что можно придумать из продуктов, — кивком указав на сумки и коробки, оставленные на столе Найт Лайтом, добавляю: — Раз уж кухня тебе так приглянулась во дворце.       — Есть, — отсалютовав копытцем, фальшивая аликорница подхватила нужный пакет телекинезом и зашагала к двери, где недавно стоял я.       — Жора, ты ей доверяешь? — спросила пернатая хищница, стоило створке за хвостом жёлтой кобылы закрыться.       — Она мне жизнь спасла, рискуя собой, — пожимаю плечами, затем ладонями провожу по лицу и зарываюсь пальцами в волосы, взлохмачивая причёску. — И не надо говорить, что она это могла подстроить. Не поверю.       — Я… поняла, — с явным недовольством отозвалась птицекошка, вздохнула и негромко произнесла: — Прости.       — М… За что? — не сразу дошло до меня, о чём говорит собеседница.       — За мою выходку на твоём празднике, — неохотно пояснила Фригга, опуская взгляд и отворачиваясь. — Не знаю, что на меня нашло. Просто… мне показалось, что ты решил… Не важно.       «Вообще-то — важно, но как раз сейчас у меня нет никакого желания в этом разбираться», — констатирую мысленно.       — Проехали-летели-скакали, — отвечаю грифонше вслух. — И раз уж ты решила сегодня задержаться тут, то будь добра… истопи-ка баньку.       «Хоть какая-то компенсация за мои нервы», — отметил мой внутренний голос.       — Ты серьёзно? — вновь посмотрела на меня пернатая хищница, но не почувствовав ничего, похожего на шутку, закатила глаза к потолку. — И об этом… человеке… я волновалась. Ладно уж: будет тебе баня. Но… ты уверен, что хочешь остаться с НЕЙ наедине?       — Я уже взрослый и сумею постоять за себя, — отвечаю чуть шутливо, после чего добавляю серьёзно: — Со мной ничего не случится. Спасибо за беспокойство.