Интегрированный попаданец

      — Пленницы упакованы, ваше величество, — отрапортовал невысокий сатир в чёрном, подскакивая к постукивающему по ладони жезлом Шторму. — Что делать с остальными?       — Сложите из них издевательское послание… Стой, идиот. Это была шутка, — поморщившись, король окинул взглядом тронный зал, где в хаотичном порядке лежали гости Гранд-Галопинг Гало, до сих пор не пришедшие в себя после активации подавителя. — Как обстановка снаружи?       — В небе видели пегасов, за забором собирается толпа четвероногих в доспехах, — поспешно ответил лейтенант. — Готовятся к штурму. Не иначе.       — Хе-хе… Тогда мы им устроим горячий приём, — великий лидер, завоеватель и реформатор предвкушающе оскалился. — Я хочу, чтобы дворец выглядел так, будто мы его подожгли. Должно быть много дыма, чтобы ни у кого не возникло сомнений в необходимости спасать заложников. В такой ситуации Селестия не сможет отсидеться в стороне и появится лично, после чего мы используем подавитель ещё раз. Насколько он перезарядился?       — Десять процентов, босс, — отрапортовал сатир, склонившийся над небольшой золотистой сферой, на поверхности которой отчётливо выделялся медленно заполняющийся круг, разделённый на равные треугольники, а также маленькая круглая кнопка. — Зал накроет, но дальше импульс не уйдёт.       — Тц… — подскочив к подчинённому, Шторм отвесил ему затрещину свободной рукой. — Ты ещё всем вокруг расскажи о том, как работает наше противоаликорнье оружие.       — Разрешите исполнять, босс? — лейтенант постарался вытянуться в струнку, дабы не вызвать на себя гнев нервничающего короля.       — Иди, — махнул рукой главный сатир, но тут же окликнул бойца: — Стой! Мне нужна «видимость поджога», а не «бесконтрольный пожар». Понял? Только попробуй привести в полную негодность мою будущую резиденцию!       — Никак нет! Так точно! Будет исполнено! — рявкнул в ответ офицер, после чего всё же бросился к выходу, жестом приказывая двум подчинённым присоединиться к себе.       — Как я ими горжусь, — шмыгнув носом, король утёр несуществующую слезу, затем взмахнул скипетром, чтобы магическим полем подхватить все столы и перенести их поближе к постаменту, куда уложили трёх аликорнов и сиреневую единорожку. — Упс… Над контролем нужно будет поработать.       Предметы мебели, полетевшие навстречу друг другу с неожиданной для сатиров скоростью стали сталкиваться, чтобы с треском развалиться и разбросать по полу содержимое вазочек, тарелок, подносов. Один из графинов едва не попал в бойца группы захвата, оставшегося охранять своего владыку, но вместо этого со звоном разбился на множество осколков.       — …В истории прикажу написать, что погром — это результат битвы доблестных захватчиков с подлыми защитниками Эквестрии, — почесав основание левого рога, чуть смущённо пробормотал главный сатир.       — Это тебе с копыт не сойдёт! — выкрикнула младшая ученица Селестии, а судя по докладу разведки — ещё и хранительница Элемента Гармонии, без которого оружие, коим пони одолели Найтмер Мун, не сработает.       — Ты абсолютно права, — широко ухмыльнувшись, Шторм подошёл к передвижной платформе, где ещё недавно находился полый торт, а теперь лежали четыре кобылы, три из коих находились без сознания. — Очень скоро я получу по заслугам… Всё, что заслужил потом, кровью и слезами!       «В основном чужими, но — это детали», — мысленно добавил король, которому пришлось приказать надеть четвёртое кольцо-передатчик именно на эту пони, так как последняя из принцесс временно находилась вне досягаемости.       — Сдавайся, и её высочество обещает тебе справедливый суд, — стараясь говорить так, словно бы это не она была связана по ногам и не владела собственной силой, вновь обратилась к главному сатиру Спаркл.       — Правда? Я тронут такой заботой, — издевательски поклонившись, пожалев о том, что три крылато-рогатые кобылы не могут этого оценить, захватчик состроил задумчивое выражение морды. — Но… всё же откажусь. Сколь бы это ни было соблазнительно, но я слишком многое совершил, чтобы отступить.       — Зачем ты это делаешь? Разве не лучше жить в мире? Помогать друг другу и вместе развиваться?! — блестя глазами, словно вот-вот расплачется, сменила тактику сиреневая единорожка.       — Да-да-да! Душеспасительные речи! — отстранившись, Шторм похлопал свободной ладонью по кулаку, в котором не прекращал сжимать древко магического жезла-скипетра. — Ты же о той дружбе… какая была у вас и предавших пони минотавров? Хм-м?       Последние слова король произносил с искренним любопытством, взмахом золотой лапы с рубином указывая на бессознательного Биг Шоу. От него не укрылось то, как у пони на миг изменилось выражение мордочки, стоило ей увидеть подпалёного быка, да и эмоции выдавали кобылку с головой (непонимание, обида, некоторая жалость… и капля удовлетворения, замешенного на чувстве справедливости).       «Может быть, удастся поколебать её уверенность в избранном пути и наставнице? Будет забавно поставить себе на службу ученицу Селестии! Тем более, что она должна знать и уметь очень много», — предвкушение, коим отчётливо повеяло от сатира, заставило сиреневую волшебницу поморщиться, словно бы она вляпалась в нечто грязное и вонючее.       — Ты их обманул и использовал, — обвинительно констатировала Твайлайт, сердито прищурившись и нахмурив бровки.       — А до этого они обманули и предали пони, — пожал плечами завоеватель, невинно улыбнувшись. — Круговорот лжи и предательства в природе. Или скажешь, что пони не занимаются этим?       — Нет, — уверенно ответила Спаркл.       — У-у-у… — Шторм шутливо потрепал пони по макушке, а затем схватил за щёку и стал оттягивать, на что та засопела и попыталась вырваться. — Твоя наивность меня умиляет. Раз у нас настал этап откровений, то позволь я кое-что объясню.       Щёлк!       — А-ха-ха… — одёрнув руку от зубов единорожки, король отошёл на пару шагов и, приняв возвышенный вид, приложил тыльную сторону кисти ко лбу. — Я родился в мелком баронстве, названия которого не сохранилось в истории: мои слуги стёрли его со всех карт. Это была жалкая бедная деревенька, жители которой только и занимались тем, что возделывали почву, получая скудный урожай, да собирали дары природы вроде ягод, фруктов, грибов… Мы жили в лачугах, которые словом «дом» язык назвать не поворачивается, а наш дворец представлял из себя двухэтажный амбар со стенами из глиняных кирпичей. И знаешь, что, маленькая пони? Никто не спешил делиться с нами ни знаниями, ни богатствами, ни чем-либо ещё. А ведь как известно всем, в это же время Эквестрия процветала, строила города, создавала поезда и иные чудеса технологий! Почему же, если по вашим же словам все равны, мы были вынуждены жить в грязи и нищете, а те же яки до сих пор морозят крупы в снежных пустынях?!       Морда сатира столь быстро приблизилась к младшей из учениц Селестии, что она испуганно вздрогнула, прижала ушки, округлила глаза и попыталась вжать голову в плечи. В ответ же на это оратор растянул губы в ухмылке, обдав кобылку горячим дыханием.       — Но я был не такой, как все: мне никогда не казалось, что работать от рассвета и до заката — это нормально, — Шторм вновь отстранился и начал расхаживать вокруг платформы. — И в один год произошло то, что убедило меня в правоте моих взглядов. Случился ураган, который погубил почти весь наш урожай, из-за чего в деревне настал голод. И ты думаешь, что нам кто-нибудь помог? Думаешь, что с небес спустилась белокрупая принцесса и принесла нам несколько ящиков корнеплодов, чтобы дожить до следующего сезона? Ха-ха-ха… Всем, в том числе и другим баронствам, было плевать. Мой собственный отец, считавшийся нашим правителем, ничего не смог придумать и попросту опустил руки, стараясь накормить свой народ если не хлебом, то бессмысленными речами о тяжёлых испытаниях и награде, что ждёт сильных впереди.       — Мне жаль. Но… — попыталась вклиниться в монолог сиреневая единорожка.       — Прррууу! — оказавшись прямо перед Твайлайт, сатир приложил палец к её губам и укоризненно покачал головой. — Сейчас мой злодейский монолог. Не стоит нарушать правила. На чём я остановился? Ах да… Мы голодали!       Отступив от Спаркл, завоеватель стал медленно шагать по тронному залу, проходя между связанными, а иногда и бессознательными гостями. Он активно жестикулировал руками, сопровождая эти действия звучанием проникновенного голоса, дополняемого чувством застарелой печали в эмоциях:       — Я не мог смотреть на то, как мои младшие братья и сёстры жуют древесную кору и листья, а потому собрал единомышленников, вооружил их дубинками и косами, и следующей же ночью повёл в соседнее баронство. Нападение было стремительным: никто ничего не успел понять, а уж тем более — оказать сопротивление. Я и мои братья по оружию выместили свои страх и злость на тех, кто ещё недавно смотрели на наших посланников с брезгливой жалостью, а теперь хныкали, словно детёныши. Нет… Мы никого не убивали: просто избили и связали взрослых, а детей загнали в амбар. Мне же оставалось оставить охрану, чтобы с большей частью отряда вернуться домой триумфатором! Видела бы ты, Твайлайт Спаркл, с какими радостью и восхищением на нас смотрели малыши, которым этим днём удалось набить свои животы, чтобы не мучиться ночью от голода… Ах. Моё сердце пело! Я чувствовал себя героем.       — Но ведь вы обрекли на голод другую деревню, — дрогнувшим голосом произнесла пони.       — А какое нам дело до их голода, если они сами отказались помочь нам… а потом не смогли защититься? — криво усмехнувшись, стрельнул взглядом сатир, но тут же взмахнул жезлом-скипетром, из-за чего рот кобылки заткнуло магическое облачко. — «Тот, кто сам ощутил на себе несправедливость, лучше других понимает, почему нельзя поступать так же». Это ты хотела сказать? Но ведь я и не собирался морить их голодом: припугнуть и заставить работать для нас, но не вынуждать медленно и мучительно умирать. Я же не чудовище! Правда?.. Правда?!       Голос Шторма громыхнул с силой раската грома, отчего все, кто находились в сознании, ощутимо вздрогнули, да и сами сатиры присели на полусогнутых ногах, с тревогой глядя на своего предводителя, окутанного ореолом силы. Впрочем, в следующую же секунду король разрушил свой образ, когда смущённо прокашлялся и произнёс:       — Простите. О чём это я? Ах да: мы вернулись в баронство и стали раздавать еду, но нам навстречу вышел мой отец. Он спросил у меня: «Куда ты уходил, сын?», а затем, после моих объяснений взбесился и нанёс размашистый удар. Пока я лежал на земле, он вещал о том, насколько отвратительно я поступил; о том, что мы обязаны вернуть всё отобранное соседям, после чего принести им нижайшие извинения… Он много ещё говорил, но я перестал его слушать. Ведь эмоции говорили лучше слов: ему было стыдно, страшно, горько. Он стыдился того, что я сделал тяжёлый выбор для выживания нашего народа; боялся, что его больше никто не будет слушать, если он не докажет свою силу… А потому я напал, нанося удар за ударом, принимая ответные удары, а все вокруг смотрели и жадно ждали. Он был сильнее и опытнее, я — быстрее, яростнее, а ещё — меня не терзал голод. Когда этот трус упал, то установилась тишина, которую восторженными воплями разорвали мои соратники, после чего к ним присоединились и все остальные. Я приказал отправить всех, кто могут работать в соседнее баронство, чтобы забрать все припасы, инструменты и ценности, а также привести проигравших в наш дом. Когда же все собрались, то с подавленных и сломленных соседей были сняты верёвки, после чего мной было объявлено, что теперь они — наши братья и сёстры, а потому не будут голодать. Ведь мы — не жадные чудовища, готовые смотреть на медленно умирающих сородичей, повинных лишь в том, что стихия попыталась отнять наше будущее. Так началось моё восхождение, которое и привело меня сюда. А знаешь — зачем? Ах да: ты же не можешь ответить. Я собираюсь объединить мир под своей властью, чтобы не было больше разделения на богатых и бедных. Всё будет принадлежать мне и лишь я стану решать, кому что достанется. Трудясь все вместе мы сделаем Империю Шторма величайшим государством всех времён! Мы победим голод, болезни, искореним вражду! Что теперь ты скажешь, Твайлайт Спаркл?       Магическое облачко исчезло, что позволило сиреневой единорожке облизнуть губы, дабы негромко ответить:       — Я признаю, что у тебя были причины… Но твои методы отвратительны. Нельзя сделать всех счастливыми силой…       — Я не говорил, что собираюсь делать всех счастливыми, — перебил её король, указав жезлом-скипетром на волшебницу. — Мне хватит и того, чтобы они были сытыми и здоровыми. И когда сила всех аликорнов окажется в моих руках — никто в мире меня не остановит!       Прежде чем ученица Селестии успела ответить, потолок пробил яркий бело-золотой луч, который расширился до диаметра в два метра. Едва же сияние угасло, на свободном участке пола возникла белоснежная аликорница, которая наклонила голову и выстрелила из рога новым потоком энергии, наткнувшимся на возведённый сатиром барьер.       — Нет, принцесса! — закричала начавшая дёргаться в путах Твайлайт. — Это ловушка!       — А-ха-ха… — рассмеялся Шторм, выставив перед собой артефакт, встречным потоком магии начав давить на крылато-рогатую пони. — Действуй, сержант!