Insomnia (Бессонница)

      Я только что вышел из класса, когда зазвонил мой мобильный. Я так потерялся в своих мыслях, что внезапный звонок испугал. Но как только я узнал рингтон — или, скорее, раздражающий гитарный рифф, который Дин поставил на звонок — на моих губах расцвела улыбка. Я не собирался сообщать своему брату, что мне нравится мелодия, ведь этот звук означал, что звонит Дин, и что он жив.       Прошло около четырех месяцев с тех пор, как мы расстались. И чуть больше пяти месяцев с той ночи, когда он попросил меня сесть на секунду, а затем начал разговор с такими ужасными словами: "Нам нужно поговорить".       — Что? — спросил я с удивлением в голосе. — Ты собираешься расстаться со мной или что-то типа того?       Когда он не ответил сразу, я внимательно к нему присмотрелся. Я помню, как меня охватило плохое предчувствие пока я ждал его слов. И оно только усиливалось, когда Дин заговорил, даже при том, что он намеревался брать с меня пример, и постарался сделать все легко для нас обоих.       — Дело не в тебе, а во мне, — попытался он с легкой улыбкой.       Мы убили желтоглазого демона более года назад, и мне удалось вывести брата из его сделки двенадцать месяцев спустя. Думаю, мне следовало ожидать этого разговора, но должен признать, что он стал полным шоком.       Дин сел напротив меня и нервно крутил кольцо, пока говорил. Он сказал, что для нас обоих будет лучше, если мы расстаемся. Демон был мертв, сделка нарушена. Впервые в нашей жизни не было надвигающейся гибели, нависшей над нами. Мы были свободны, наконец-то действительно свободны — что было настолько же опьяняющим, как и тревожащим ощущением — и мой брат думал, что мне пора возвращаться в колледж.       Мы поругались в ту ночь. Или, скорее, я стал баллистическим, но он сохранил свою твердую позицию. Брат был полон решимости заставить меня уйти до того, как я окончательно возненавижу охотничью жизнь. Возненавижу его, а потом все равно уйду, но более ужасным, болезненным способом. Он не хотел повторение сцены, подобной той, которую мы разыгрывали прямо перед моим уходом в Стэнфорд, сцены, которая начиналась с криков и хлопанья дверьми и сопровождалась годами гневного молчания. И я… Я был напуган тем, что то, чего я когда-то так сильно хотел, больше не существовало, и что попытка вернуть это, только разлучит меня с единственной реальной вещью, которую я имел. Не говоря уже о том, что я разозлился из-за того, что кто-то снова принимал решение за меня, считал, что мне стоит пойти на риск и вернуться в колледж.       Мы оба боялись потерять друг друга. Но после того, как я успокоился в ту ночь, мы обсудили все более спокойно во втором раунде. Мы говорили о том, что хотим иметь и что не хотим терять, о том, как можем получить первое, не потеряв второе. Говорили о том, как заставить это работать, и не как не допустить: «Если ты уйдешь сейчас, ты можешь не возвращаться». Дин убедил меня, что стоит попробовать, и на этот раз мы все сделаем правильно.       Сначала было трудно. Ну вообще-то, это до сих пор трудно. Мы были вместе более трех лет, и за все это время мы не расставались дольше, чем на несколько часов. Теперь я скучал по нему как сумасшедший почти каждую минуту дня. Самым трудным было найти баланс, пока мы находимся в разлуке, и мы выдвинули условия, такие как, например: сколько раз в неделю мы могли звонить другу, чтобы это не читалось навязчивым, или сколько дней мне приходилось ждать, прежде чем Дин позвонит, и как быстро я должен ответить, чтобы не нервировать его.       После нескольких попыток мы молчаливо согласились созваниваться хотя бы каждые несколько дней. Обычно Дин звонил, потому что я не хотел рисковать, ведь он мог вести машину со скоростью 120 миль в час или сидеть в засаде во время охоты. Однако я бомбардировал его текстовыми сообщениями каждый раз, когда у меня возникало такое желание. Я так привык к тому, что он рядом со мной, что иногда мне просто нужно было высказать свое мнение, независимо от того, насколько сумасшедшим, разрозненным или совершенно случайным была последняя мысль, которая пришла мне в голову. Текстовые сообщения позволили мне сделать это. И брат всегда отвечал, иногда мгновенно, иногда через несколько минут, может быть, часов, но всегда отвечал.       Было также невысказанное правило между нами обоими: он должен звонить мне перед охотой и регистрироваться, и сообщать как только он закончит. Более того, я заставил его пообещать, что он позвонит, если ему понадобится помощь. Я бросил бы все, если бы это было необходимо, и пошел бы навстречу брату, если бы таким образом я мог помешать ему сделать что-то глупое. Самое сложное во всем этом было знать, что он там один, и никто не прикрывает ему спину.       В последний раз, когда я слышал от Дина хоть слово, он сказал, что закончил охоту в Колорадо и направлялся через Филадельфию, чтобы встретиться со мной. Но это было почти неделю назад, и мне не было стыдно признаться, что я начинал немного волноваться.       Вот почему звонок звучал так сладко для моих ушей.       — Привет, чувак, — радостно поприветствовал я, принимая звонок. — Где ты застрял?       В трубке стояла тишина.       — Дин?       Когда с другой стороны линии не было слышно ни звука, я слегка нахмурился и проверил экран, чтобы убедиться, что звонок все еще подключен.       — Дин, ты там? — попробовал я еще раз.       Все еще не было ответа. Моя улыбка дрогнула, и я почувствовал, что мое сердце замерло на секунду.       — Эй, да ладно тебе… — сказал я, и паника просачивалась в мой голос. — Если ты там, скажи что-ни...       — Сэмми?       Когда я услышал его голос, у меня перехватило дыхание. От облегчения чуть не подкосились колени, но мне все же удалось дойти до автобусной остановки. Однако я не мог не заметить, что голос Дина звучал странно. Если и было что-то, что я знал о своем брате, это были все возможные тональности его голоса, когда он произносил мое имя.       — Привет, — снова поприветствовал я. — Как дела, чувак? — я старался контролировать свои инстинкты, и не спрашивать о его благополучии.       Однажды, после того, как мы не разговаривали несколько дней подряд, я запаниковал, и Дин упрекнул меня за это, ведь я подумал, что с ним случилось что-то плохое. Он сказал мне, что ему надоело, что я всегда ожидал худшего.       Итак, теперь я пытался оставаться спокойным, но когда ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить, у меня появились мысли послать мои добрые намерения к черту. Хорошо это или плохо, но я никогда не был слишком терпелив, когда дело доходило до Дина.       — Сэмми…       Его голос звучал немного невнятно, и у меня учащенно забилось сердце.       Он пьян?       Дин звонил несколько раз, когда был пьян, и это было хуже всего. Он никогда не жаловался, но я знал - это были ночи, когда он чувствовал себя особенно одиноким, и даже пара бутылок не могли его успокоить. Или одиночество, или что-то пошло не так на охоте, возможно, кто-то умер, и Дин… Дин, конечно, не сказал бы ни слова об этом, а я научился не давить. Если бы я это сделал, мой брат, вероятно, послал бы меня, как только мое беспокойство вернет его в чувство и он пожалел бы о том моменте слабости.       Я взглянул на часы и понял, что сейчас полдень. Дин не мог напиться так рано. Я в панике облизнул губы и глубоко вздохнул, когда мой мозг пробежал по разным сценариям, которые могли произойти. Все это время я мысленно отслеживал возможные координаты брата. Я знал о его последнем местоположении, и времени, прошедшем с тех пор, как он был там, и о направлении, в котором он планировал ехать.       — Я здесь, Дин, — осторожно сказал. — Я думал, что ты приедешь в гости. А ты где-то застрял, — добавил я, стараясь звучать спокойно и не подталкивая.       Где ты?       — Ха… — пробормотал Дин в трубку.       Я закусил губу. Он казался смущенным, дезориентированным.       Ранен?       Но как? Если я не ошибаюсь, последняя охота закончилась хорошо. Дин сказал, что не был ранен. И он не соврал бы мне об этом. Он ведь пообещал мне, что не будет лгать, если его ранят. Еще одна вещь, которую я знал о Дине - он всегда держит свои обещания. Неужели он скрыл свои травмы от меня, несмотря на свое обещание? Поэтому я не слышал от него ни слова несколько дней?       Внезапно, перед моим мысленным взглядом предстал образ брата, лежащего в одиночестве на больничной койке, и меня замутило. Ну, Дин будет на больничной койке, если мудак действительно решит пойти в больницу…       — Дин? Скажи мне, где ты, — проговорил я медленно и осознанно.       Пока ждал его ответа, я добрался до автобусной остановки, и мои глаза автоматически сканировали любую машину поблизости, которую я мог позаимствовать. Идея угнать автомобиль не была самой умной, особенно когда я должен был «начинать новую жизнь», но я не собирался тратить время на аренду машины. Прямо сейчас моей единственной заботой было найти брата.       — Дин!       И я не знал, сколько времени потребуется, чтобы его забрать.       — «Knight's Inn»… в Сомерсете.       — Я уже в пути.

***

      Мне потребовалось не более трех часов, чтобы добраться туда. Очевидно, Дин собирался встретиться со мной, когда он остановился в мотеле. Но когда это было? За то время, что я не разговаривал с ним, он должен был преодолеть расстояние, которое нас разделяло, уже три раза. Ну, может быть дважды, спокойно и с большим количеством отдыха. Кроме того, если было что-то не так, Дин не остановился бы, пока не добрался до меня.       Когда я припарковался перед номером, к которому меня направил клерк мотеля, я заметил Импалу. Мне пришлось дважды дернуть ключи из замка зажигания, потому что моя рука дрожала так сильно, что я не смог сделать этого в первый раз.       Инстинктивно изучая свое окружение, прежде чем покинуть салон автомобиля, я медленно подошел к двери номера. Желание нестись вперед было настолько сильным, что мне почти физически было больно. Но я сдерживался и действовал в соответствии с тренировками, которые были заложены в меня с детства. Насколько я знал, мой брат пострадал. Но по той же причине, если опасность все еще была, мне нужно быть осторожным.       Остановившись перед дверью, я последний раз огляделся, прежде чем прислушаться к какому-нибудь шуму внутри номера. В комнате было тихо. Я чувствовал, как будто вся вселенная замолкла, за исключением оглушительных ударов сердца в моей груди. Я тихо постучал.       — Дин? — хрипло позвал я. Но тут же прочистил горло и снова позвал его, чуть громче. — Дин! Это я, открой.       Когда не получил ответа, быстро вскрыл замок и толкнул дверь. Потом медленно проскользнул внутрь и тихо закрыл дверь. Я тщательно осмотрел комнату. Сцена была знакомой, и теплое чувство принадлежности охватило меня, как только я заметил на полу потертую вещевую сумку Дина. Я не понимал, насколько мой баланс зависел от брата, пока простое зрелище его вещей, разбросанных по другой анонимной комнаты в мотеле, не успокоило мой пульс. Я словно шел по канату все те месяцы, пока жил один.       Я напомнил себе, что сейчас не время останавливаться на этих эмоциях, и потянулся себе за спину, чтобы почувствовать прохладную поверхность пистолета, заправленного за пояс.       — Дин, — снова позвал я, стараясь не думать о том, что не смогу его найти. Этот страх угрожал поглотить меня. — Ди…       Справа от меня было движение, и послышался тихий шорох. Я быстро развернулся, уверенно направляя пистолет в сторону движения.       — Дин! — воскликнул я, как только рассмотрел брата, который сидел в углу комнаты.       Все тело напряглось от желания броситься к нему. Но в последний момент я стиснул зубы и вспомнил, что мне нужно было внимательно осмотреться перед тем, как бежать к Дину, даже если был шанс, что он пострадал.       Боже, он может быть ранен.       Изучив неподвижную фигуру Дина, я огляделся через плечо, чтобы убедиться, что комната пуста. Потом двинулся к брату, вытянув шею, чтобы заглянуть в открытую дверь ванной. После того как я убедился, что в комнате были только мы, я с облегчением выдохнул. Затем сунул пистолет за пояс джинсов и поспешно опустился на колени рядом с Дином.       Он сидел, прислонившись спиной к стене, подтянув колени к груди. Лбом он уткнулся в колени, и я не мог заглянуть ему в лицо. Меня беспокоило, что брат даже не поднял глаз на мое приближение. Хотя он точно слышал, что я вошел в номер и позвал его по имени.       Я неуверенно протянул руку и коснулся его сгорбленного плеча. Поколебавшись лишь секунду, слегка встряхнул его.       — Эй… — прошептал я, наклонив голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он вздрогнул, и я почувствовал новый всплеск беспокойства. Быстрый предварительный осмотр не выявил видимых травм, но, может быть, я что-то упустил.       Все произошло так быстро, что я не успел среагировать. Голова Дина дернулась, когда я пожал его плечо во второй раз, в его глазах плескались какие-то незнакомые эмоции. Затем он с неожиданной силой рванулся вперед и толкнул меня на столик у кровати. Я ударился плечом об угол, и мебель загремела, потом я приземлился на пол. В мгновение ока Дин был на мне и прижал к полу.       — Дин! — закричал я, наполовину от боли, наполовину от удивления. — Какого черта, чувак?       Я пытался сбросить его с себя, снова наорать на него, но он усилил смертельную хватку на моих запястьях. Все, что я мог сделать — это беспомощно вздохнуть. Слова «одержимый» и «оборотень» вспыхнули в моей голове, и я уже собирался пробормотать «Кристо», когда заметил смертоносный взгляд, с которым он прижал меня к полу. Этот взгляд обычно не был направлен на меня, Дин всегда так смотрел на все, что угрожало нашей жизни. Этот взгляд был смесью холодности, выживания и капли страха. Дин не нападал на меня. Он защищал себя.       — Дин, — сказал я, пытаясь говорить спокойно. — Эй, я не собираюсь причинять тебе боль, чувак. Это я. Это Сэм.       Дин ошеломленно моргнул, и слегка нахмурился. Руки, что вцепились в мои запястья, ослабили хватку, но я знал, что не стоит пытаться освободиться, пока он сам меня не отпустит.       — Сэмми? — позвал он неуверенно.       Я закатил глаза на прозвище, хотя должен был признать то, что он заговорил уже было прогрессом.       — Если тебе действительно нужно так выразиться… — мне удалось слегка улыбнуться.       — Что… что ты здесь делаешь? — спросил хрипло Дин.       — Ты не возражаешь? — я слегка пошевелил запястьем, в которое он вцепился мертвой хваткой и многозначительно выгнул бровь.       Прошло несколько секунд, пока он не осознал, что все еще прижимает меня к полу. Бормоча что-то непонятное, брат отпустил меня и снова оперся спиной о стену. Он широко распахнул глаза, несколько сбитый с толку, и уставился на меня.       — Ты в порядке? — прошептал он, когда я потер запястья, а затем осторожно ощупал затылок.       — Да… Да, я в порядке.       — Извини… Я не знаю что…       — Все нормально, — сказал я, подчеркивая мои слова взмахом руки. — Я не должен был тебя пугать.       — Что ты здесь делаешь?       — Что ты имеешь в виду? Ты сам позвонил мне.       — Я звонил?..       — Да, ты… Ты позвонил мне сегодня утром… — я замолчал, чувствуя его замешательство. — Чувак, что с тобой?       Дин все еще непонимающе смотрел на меня и я нахмурился. Он выглядел усталым. Но было что-то еще. Он казался дезориентированным и смотрел на меня остекленевшими глазами. Потом Дин провел рукой по волосам, и его движения были медленными, как будто он двигался под водой.       — Ничего, я… Я… — он покачал головой и опустил взгляд.       Даже его голос звучал так, словно он исходил из темного места внутри него и не был нацелен на кого-то конкретно.       — Где ты был? Прошло несколько дней, — спросил я, сознательно вытесняя любую панику из моего голоса.       Мой брат огляделся и облизнул потрескавшиеся губы, прежде чем ответить.       — Я устал, — ответил он тихо. — Я думал, что остановлюсь на ночь, — он нахмурился и посмотрел на меня, как будто внезапная мысль пришла ему в голову. — Чувак, ты не должен быть здесь… у тебя будет экзамен в среду. Ты должен учиться.       Комок, который застрял в моем горле, тяжело опустился и превратил мой желудок в холодный кратер. Я не думал, что он помнит про мой экзамен — я случайно упомянул его в текстовом сообщении пару недель назад. Но от того, что он помнил, меня охватило тепло. Однако…       — Дин, сегодня четверг… — осторожно сказал я и прикусил язык, когда он посмотрел на меня с оттенком страха в глазах.       — Ох, — пробормотал он.       — Дин…       — Итак, как все прошло? Держу пари, ты раскусил все вопросы как орехи, не так ли? — перебил меня Дин, слегка улыбнувшись.       Подавив испуг от очевидного дезориентированного состояния моего брата, я постарался улыбнуться в ответ.       — Да, — проговорил я.       — Вот это мой мальчик. — Он улыбнулся с гордым блеском в глазах.       Я застенчиво наклонил голову и слегка ударил его по руке. Дин тихо рассмеялся, и мы оба немного расслабились. Когда я снова встретился с ним взглядом, он прислонился затылком к стене и устало посмотрел на меня. Между нами произошел молчаливый разговор. Я не стану его спрашивать. А он не будет спорить со мной.       Ну, по крайней мере, пока.       Я сжал его колено и опираясь о него, встал.       — Ну, ладно. Я отвезу нас к себе, хорошо? — спросил я, протягивая ему руку.       Дин кивнул и схватил меня за запястье, чтобы подняться. Менее чем через пять минут мы собрали его скудные вещи. Дин пошел к стойке регистрации, чтобы вернуть ключ от номера, а я положил его вещи в багажник Импалы. Я отслеживал движения брата, когда он шел, замечая его неуверенную походку. Я не знал, что и думать. Было ясно, что с моим братом что-то не так, но я не мог понять, как это исправить. Он не был ранен, я не заметил ничего подозрительного, когда он взял меня за руку. Если бы я не знал Дина так хорошо, то решил бы, что он под кайфом. Но это было невозможно.       Зная, что если я захочу разобраться в проблеме, мне придется его спросить, или, вернее, выбить из него ответы, я покачал головой. Я не собирался спорить с ним, когда он выглядел так, словно может свалиться в любую секунду. В настоящее время было легче поверить, что Дин серьезно покуролесил прошлой ночью, и когда он позвонил мне, то был не в состоянии вспомнить свое имя, не говоря уже о том, какой сегодня день. Это была не особо надуманная мысль.       И все же ощущение тревоги осталось.       Дин улыбнулся мне, когда вернулся, и я легко вернул улыбку. Это была искренняя улыбка, порожденная внезапной волной собственничества, которая иногда окутывала меня с тех пор, как я разорвал его сделку…       Или, может быть, это началось еще раньше. Может быть, я стал собственником после смерти отца. Я знал, что это ощущение порождалось из того, насколько бы ни были испорчены наши жизни, мы были вместе, и этого было достаточно. Пока мы будем рядом, все будет хорошо.       Я позволил знакомому ощущению смыть мое беспокойство на несколько секунд, когда мы забрались в машину. Теперь Дин был со мной — он позвонил и я его нашел — и не было ничего, с чем мы не могли бы столкнуться бок о бок.       Так я думал, пока выезжал обратно на дорогу. Я взглянул на него, Дин сидел на пассажирском сиденье, прислонившись к подголовнику с полузакрытыми глазами. Мы все исправим, что бы это ни было.       — Эй, Дин?       — Что?       — До моей квартиры всего несколько часов. Почему бы тебе не попытаться немного поспать по дороге туда?       Мой брат безрадостно улыбнулся, и я почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь.       — Вряд ли у меня это получится, Сэм.       — Почему?       — Потому что я не мог заснуть последние шесть ночей.