Моё твоё наказание

      Ёнсоль жалеет, что согласилась пойти за Чонгуком и попала в эту передрягу. На корточках она выползает из комнаты и прижимается к стене, рядом с небольшой тумбочкой. Напротив ещё одна комната, а после неё узкая высокая дверь, ведущая на пожарную лестницу. На Соль особо не обращают внимания, поэтому она решает забиться и переждать, а в случае чего первой оказаться у выхода. — Отпусти девушку, — Чонгук проверяет наличие оружия за поясом, но не отрывает взгляда от рыдающей заложницы. — Чего ты хочешь? Зачем тебе наше внимание? — Чонгук умудряется сохранять спокойствие и держится холодно. Хосок рядом с ним даже не шевелится, продолжая сверлить пару взглядом. — Я? Я же просто хочу уйти с миром, — усмехается парень. — Всё, что необходимо я уже выполнил. Перед Советом вас будет ждать большой сюрприз. Госпожа Пак просила обо всем позаботиться. — Даже если всех здесь поубиваешь, то этого всё равно не будет, — раздраженно вздыхает Хосок. — Ты предал свою семью, итог для подобных всегда один. И он ни для кого не является секретом. — Хосок, пожалуйста, — тихо стонет девушка, рыдая. Арым знает, что никто в борделе не позволяет себе обращаться к нему по имени. Это настолько звучит непривычно, что с неё сходить оцепенение, и она наконец понимает весь ужас ситуации. На её памяти никогда подобного не происходило.       Арым делает шаг вперёд, желая вступить в переговоры, и разрешить ситуацию мирно, а если у этого парня есть какая-то информация, то узнать её, но Хосок действует на опережение. Раздается выстрел, и ослабленное тело девушки падает на пол. Арым вскрикивает и сразу оборачивается на Чона. Соль бросает взгляд на труп девушки и узнает бывшую коллегу. Она тихо материться, понимая, что ей надо отсюда убираться. Если здесь есть люди клана Пак, то это только вопрос времени, когда донесут в бордель и её также прикончат. — А если так? — Арым не успевает среагировать шокированная прошлой сценой, как оказывается на месте заложницы. — Ты сразу понял, что она просто подосланная пешка. Ты ведь умен, Чон Хосок. Но эта шлюха другое дело, не так ли?       Ёнсоль морщится от услышанного и смотрит на Хосока, чтобы оценить его реакцию. Она не сомневается, что оба брата найдут выход и из этой ситуации и с их стороны никто не пострадает, поэтому чувствует как это убеждение помогает отогнать страх. Она пересекается взглядами с Чонгуком, и резко вздрагивает, услышав как кричит Арым. Память услужливо подкидывает самые неприятные воспоминания, заставляя почувствовать как медленно подкрадывается оцепенение. Чонгук показывает ей кивком головы в сторону высокой вазы, примостившийся на тумбочке. Соль до крови прикусывает язык, заставляя себя через боль мыслить трезво, и толкает стоящую полку. Поднимается грохот, и дезориентированный неожиданным шумом парень оборачивается к ней. По его изменившемуся взгляду Соль мгновенно понимает, что её узнали. Этих секунд хватает, чтобы Хосок успел дернуть Арым к себе, а Чонгук выстрелить. Труп валится прямо к её ногам, и Ёнсоль раздает какой-то нечленораздельный недовольный звук, морщась от привкуса крови во рту. — Какого чёрта ты творишь? — голос Хосока рокотом расходится по помещению. Он ужасно зол, поэтому никто не решается вмешаться. Чонгук сразу равняется с Соль и бегло её оглядывает, проверяя всё ли хорошо.       Арым туго соображает. Не понимает что ей делать и куда бросаться первой. Белая шёлковая блузка быстро впитывает в себя кровь, стекающую по шеи, но на ней также следы и чужой крови. На полу два трупа. — Ты ведь в курсе, что она была подослана? — в голове Арым что-то резко переключается. Он зол не из-за смерти этой девушки. Он сейчас зол именно на неё. — Как это могло случиться?! Разве ты не должна проверять всех?! — Хосок в бешенстве и совсем не сдерживается. Он бьёт туда, где она больше всего уязвима. — Ты в курсе сколько времени она тут шарится и сливает информацию? Отвечай, Арым! Вот в чем твоя главная работа, так почему ты ее не выполняешь как надо, но лезешь куда не просят? — Это ты повёл её в свою постель. Так почему виновата я?! — впервые с их знакомства повышает голос девушка, вырываясь из его хватки. Все обвинения не заслужены. Она тут с ума сходит, пытаясь сделать всё идеально, а он даже этого не видит. — Пошёл к чёрту, Чон Хосок! Я ради тебя была на всё готова. Делала всё, но так ты слеп и равнодушен… Только пока система действует без накладок, ты доволен, — Арым успокаивается, чувствуя как ослабла его хватка. — Хватит, Хосок. На этом я поставлю точку, и вали на все четыре стороны с этим борделем. — Не делай из себя невинную овечку, будто не знала чем я занимаюсь. Ты столько лет уже в этой системе, так почему не научилась справляться… — тихо замечает парень, не сводя взгляда с её лица. — Правильно, — усмехается Арым. — Это всё, что ты мне можешь сказать. Я ухожу. Не бойся, от меня слова никто не услышит. — Убирайся, — равнодушно соглашается Хосок и уходит.       Ёнсоль стискивает кулаки, наблюдая как разбитая Арым начинает плакать сильнее. Она прикрывает рот, чтобы сдержать всхлипы, и у девушки сжимается сердце. Соль бросается к ней и пытается успокоить, но Арым отрицательно качает головой. — Дай ей помочь с раной, — просит Чонгук. — Ничего не нужно. Мой брат врач. Он заберет меня и всё сделает, — Арым оставляет их и уходит к себе в кабинет, чтобы забрать всё необходимое и никогда не вернуться.       Ёнсоль переглядывается с Чонгуком, чувствуя странное опустошение. Казалось, что тут столько всего было сказано, но тяжелое напряжение не сошло и что-то важное всё равно умолчали. Чонгук также ощущает себя странно. Он всего пару раз видел Хосока в подобном расположении духа, но впервые он был так несдержан с девушкой и своим другом. — А если серьёзно: зачем он её убил? — Знаешь Пак Доён? — вдруг спрашивает Чонгук. — Конечно. Она дочка господина Пака. Организатор благотворительных акций и нескольких фондов помощи. И её я знаю, — Соль кивает на труп девушки. — Нара. Она пропала из борделя больше трех месяцев назад. Мы думали, что её убили на заказе. И его тоже. Он часто бегал в кабинет к Донуку. Не знаю чем его переманили, но видимо ваши условия были не столь выгодными. Моё счастье, что они оба мертвы, иначе бы все узнали о том, что я была тут.       Чонгук заходит в комнату, где она сидела до этого с Арым, и оглядывается, будто что-то ищет. Он кивает на диван, и Ёнсоль послушно садиться. Она слышит как позади что-то шуршит, и кто-то тихо переговаривается. Девушка успевает заметить прежде, чем Чонгук закроет дверь, как несколько человек убирают трупы. — Когда заболел господин Ким пошло множество разных слухов. В дом часто заглядывала прокуратура и связь с другими семьями была прервана. Это породило слухи, что клан Ким распадается, и всех членов семьи арестовывают. На тот момент мы с Тэхёном ещё не вернулись в Корею. К тому же шесть лет отсутствия значительный срок. Многие даже не знали его в лицо. Это давало ещё больше поводов для сплетен и домыслов, что у клана нет будущего. В итоге крысы побежали с тонущего корабля. Это не афишируется, но внутри клана начались волнения, так что все сейчас на взводе. — Он сказал госпожа Пак, а значит мог иметь в виду только Доён. Но причем тут она? Насколько я знаю, она никогда не вмешивалась в дела семьи. Скорее всего её муженёк пытается завоевать авторитет тестя перед собранием Высшего Совета.       Чонгук тяжело вздыхает и прикрывает глаза. Стоило ему вернуться домой, как его прошлое решило напомнить о себе. Везде слышались знакомые имена, и как бы он не избегал встреч с ними, они всё равно настигали его. Всё оказалось сложнее, чем думалось. — Мы должны были продолжить, — переводит он разговор.       Ёнсоль хмурится, но принимает такие условия. — Я берусь только за те дела, которые мне нравятся и в которых я уверена. Деньги, полученные таким образом не могут погасить мой долг перед борделем. Там фиксируется цена на каждый наш час с клиентом, так что невозможно обмануть систему. Это моё развлечение, но твой случай оказался исключением. Обстоятельства сложились иначе, и мне пришлось согласиться, — честно признается она. — Ответь мне честно: Чонгук, кто для тебя Минсу? И чего ты хочешь? Расскажи мне всё так, чтобы я захотела помочь, иначе я ничего не смогу сделать.       Она рассказывает ему всё, что узнала несколько дней назад в кабинете администрации. Даёт время обдумать ответы на свои вопросы и терпеливо принимает все его сомнения и уточнения. — Совсем ничего? — удивляется парень. — Совсем. Есть закрытый ящик и сейф, но какой смысл прятать её дело отдельно от остальных, если она обычная девочка по вызову, — вздыхает и качает головой Соль. — Или она не просто девочка? — давит девушка. — В конце концов её могли выставить на аукционе за первую ночь и там она могла найти своего первого и последнего клиента. — Аукцион, значит… — Чонгук словно её не слышит. Точнее понимает, что она говорит, но продолжает увиливать от главного. Соль не знает, что он взвешивает в своих мыслях и не понимает как долго они могут вот провести, отчего начинает нервничать. — Она могла сменить имя, когда попала в бордель, как это сделала Луна. У тебя есть её фотографии Чонгук… Ты ведь любил её? Или это как-то связано с враждой между кланами? — Она мне нравилась. Настолько, что я взял с неё слово после школы стать членом нашей семьи. Вокруг все уже знали, что Ли Минсу фаворитка младшего Чона, и ей даже это нравилось. — Как она тогда оказалась у Паков? — удивляется Соль, чуть поддавшись вперёд. — Статус довольно неплохой. Обычно не каждый решится идти поперёк при таких условиях. — Я, Минсу, Тэхён и Доён. Мы вчетвером дружили и были довольно близки. Я уверен, что это её рук дело, хоть господин Пак и пытался выгородить дочь. Мой отец погиб в той перестрелке, а я после всего сбежал в Японию, не став даже разбираться в случившемся. Должен был произойти обмен: Паки обещали отдать её в обмен на какую-то информацию, точно не знаю. Но нам так и не удалось к ней приблизиться. — Поэтому тогда ты думаешь она ещё может быть в борделе? — Наши люди потом были на том месте, но трупа Минсу так и не нашли. Зачем им было её забирать? Разве нелогично бросить тело там, где всё произошло и отвести от себя подозрения. К тому же недавно мне сообщили, что видели её именно в борделе. — Насколько достоверен этот источник? — Однозначно не скажу. Этот парень просто учился с нами и вполне мог что-то перепутать, но хочется… — Чонгук запинается, понимая как наивно и глупо звучат его слова. Он закрывает лицо рукой и откидывается на спинку дивана. — Хочется, чтобы она была просто жива.       Ёнсоль молчит, потупив взгляд. Сказать тут правда нечего. Она отчего-то ощущает сочувствие к парню, отчасти понимая как страшно бывает за жизнь близкого человека. Наверное, если об Ынха не позаботился Тэхён, то она тоже металась в сомнениях и надеждах. Девушка вспоминает и вновь интересуется насчёт фотографий. — Всё осталось в семейном поместье в Пусане. Хотя я не знаю, что с ним случилось. Мы там никогда особо не жили, и за ним следила мама, пока мы все были в Сеуле. Но она тоже давно уже живёт отдельно в провинции Франции, так что Хосок на правах главы семьи мог сделать с ним всё что угодно. — Вот оно как. Я просто думала, что смогла бы вспомнить её лицо. Я смотрела все наши списки, но нигде нет её упоминания. На самом деле это гораздо сложнее, чем кажется. Не знаю как Хосок ведет дела и насколько ты вникал в деятельность борделей, но девушка оттуда может попасть куда угодно. Особую элиту, лучших из лучших распределяют в центральный офис в Сеуле и его крупнейший филиал в Дэгу. Больше всего девушек в зале, единицы работают эскортом, участвуя в различных мероприятиях, общаясь в высокопоставленными лицами и по необходимости выезжая в командировки. Раз в месяц администрация составляет рейтинги, по которому решается что будет с нами дальше. Если последние номера в списках не меняются, то их продают либо торговцам органов, либо просто как-то от них избавляются. Борделю не нужны лишние люди, которые не могут приносить выгоду. — Как вас распределяют в зал и на эскорт? — По первому взносу, если такой вопрос встаёт. За ночь с тобой торгуются, и цена победителя определяет в какую категорию ты попадешь и каким будет твой первый ценник. Ну или же тебя могут сразу выкупить, но там такие баснословные деньги, поэтому в этом мало кто заинтересован.       Чонгук тяжело вздыхает, понимая, что совсем упустил из виду деятельность и систему борделя. Если Минсу проходила подобное, то точно бы о ней остались хотя бы какие-то записи. Он видел, что у Хосока отдельная картотека в кабинете Арым, где зафиксировано досье на всех девушек, побывавших в этих стенах. — Тогда я просто продолжу искать, — кивает Соль и наконец принимает решение. — В любом случае, стоит найти однозначный ответ. Если она жива, то даже не странно, что она не связалась с тобой. Обычно после кошмарной ночки с перестрелкой мало какая девочка захочет бросаться в руки своего кровавого принца. Да и бордель райское место только для тех, у кого есть выбор.       Чонгук усмехается, искренне не понимая откуда в этой девушке столько сил. Его мир давно стал дорожкой кадров черно-белого фильма. Ему сложно было решиться на что-то, даже в споры он лишний раз не вступал, предпочитая отмалчиваться и вникать лишь в итог. Он испытывал странную пассивную агрессию ко всему, всех подозревал, но не находил в себе сил или желания что-то сделать с этим. Тэхён иногда бесился из-за этого, но не давил и не торопил. Сейчас Чонгук сам понимал, что так продолжать нельзя. Всё поменялось, и он уже не может прятаться за чьими-то спинами и продолжать сомневаться в своём выборе. Ёнсоль чуть склоняет голову, не смущаясь его пронзительного и внимательного взгляда. Ей нравится его история, поэтому она согласна прожить её вместе с ним. Чонгук предлагает её подвезти до куда ей нужно, и Соль соглашается. Яркое солнце слепит глаза после полутьмы в помещении, из-за чего Чонгук её подстраховывает, аккуратно подтолкнув вперед к машине.       Чонгук оглядывает район, куда привез Соль и хмурится. Старенькое здание мотеля с потрескавшейся краской и неухоженной лужайкой. Плющ сухими ветками оплетал крыльцо, воинственно расставив свои ветки в разные стороны. — Кому принадлежит это место? — Это нейтральная территория, — сразу отвечает Соль. — Женщина, владелица мотеля, бывшая фаворитка дома Кан. Ещё до его падения, она потребовала себе здание и получила его на правах полноправной владелицы. Какое-то время это был отель, но территория так и не стала кому-то принадлежать, и Совет объявил её нейтральной. Тут стали часто собираться мафиозные хвосты и место стало обычным мотелем. Без славы и достойных посетителей. Спасибо, что подвез. Это была тяжелая ночь, — она быстро выскакивает из машины, не дожидаясь его ответа и скрывается за широкой дверью. Чонгук ещё раз оглядывает место и сохраняет адрес в навигаторе.