Выбирая серое

2 Мая 1998 года. Пожиратели смерти штурмом ворвались в школу. Гарри Поттер сдался, как и ожидал Темный Лорд. Все его слуги, которые ещё были живы, наблюдали, как он бросает в мальчишку смертельное проклятие, что уже не остановить. Они видели, как Мальчик-Который-Выжил упал на землю без чувств, вместе со своим убийцей. Ни один из них не очнулся. Поттер действительно мёртв; это подтвердила не только Нарцисса Малфой, недавно лишившаяся своего единственного ребёнка, но и несколько других Пожирателей смерти. Тёмный Лорд был без сознания, и никакая магия не могла его пробудить. Его последователи (во главе с мертвенно-бледной, совершенно сбитой с толку Беллатрисой Лестрейндж) были убеждены, что это какой-то трюк умершего Альбуса Дамблдора. Пожертвовать Поттером, чтобы вывести из игры Тёмного Лорда. Разве они не были связаны кровью после того, как Волдеморт воскрес? Дамблдор, должно быть, наконец-то узнал что-то, чего не знал сам Волдеморт, и, как истинный лицемер, был готов пожертвовать драгоценным Мальчиком-Который-Выжил. Толпа Пожирателей обезумела. Разъярённые тем, что их обманули, что потеряли своего предводителя. Когда они снова пробились в замок, то не ведали жалости. Мишенью стал каждый сражающийся на иной стороне, даже чистокровные волшебники. В конце концов, Пожиратели всё равно потерпели поражение. Лонгботтом обезглавил Нагайну, змею Тёмного Лорда, и Молли Уизли, которая только что потеряла Фреда, Рона, Джинни и того, кто был практически её приемным сыном, Гарри Поттера, наконец, отомстила за их смерть, убив Беллатрису метким смертельным проклятием. Это была настоящая бойня. Все до единого темные волшебники погибли, хотя среди борцов светлой стороны многих тоже преждевременно не стало. В конце концов, мёртвых оказалось больше, чем живых. Когда выжившие учителя послали разведчиков в лес, чтобы забрать всех, кого Пожиратели могли оставить в живых в качестве заложников, они нашли тело Волдеморта. В какой-то момент его кома обернулась смертью. У Гермионы Грейнджер была своя теория относительно того, когда это произошло. Если Беллатриса была права насчет того, что кровная связь между Гарри и Волдемортом являлась причиной бессознательного состояния последнего, то, должно быть, он умер раз и навсегда, когда Невилл уничтожил последний крестраж. Это единственное объяснение, имевшее смысл. Она хотела быть среди разведчиков, заняться чем угодно, лишь бы выбраться из разрушенного замка и находиться подальше от тел друзей, но профессор Макгонагалл запретила. — Нам с вами надо пойти в кабинет директора и посмотреть, что нашёл Поттер, прежде чем... прежде чем он… — Макгонагалл замолчала, вытирая глаза. Гермиона кивнула. Всё казалось ей нереальным. Гарри исчез. Рон исчез. Джинни исчезла. Так много других людей, которых она знала, исчезли. Однако ни одна из этих смертей ещё по-настоящему не осознана, и поход в кабинет директора отвлечёт её от этого ужасного бремени на некоторое время. Она поднималась по лестнице вместе со своей старой учительницей, когда заметила множество морщин на её лице. Она всегда была седой, сколько Гермиона её помнит, но, похоже, за последний год у профессора появилось гораздо больше морщин. «Неудивительно, с "преподающими" пожирателями смерти в замке», — подумала Гермиона, когда они тащились в кабинет Дамблдора-Снейпа. Макгонагалл заметила омут памяти, оживлённый водоворотом воспоминаний в чаше, и с вскриком бросилась к нему. Гермиона последовала за ней. Через несколько минут они оторвали лица от чаши и потрясённо уставились друг на друга. Макгонагалл тяжело опустилась в директорское кресло. — Всё это время он работал на нас, — ошеломлённо сказала она. — Я… если бы я только знала... Гермиона не чувствовала хоть какого-нибудь милосердия к Альбусу Дамблдору после посещения воспоминаний Снейпа. — Если бы только профессор Дамблдор рассказал Гарри… или кому-нибудь ещё… больше? — произнесла она таким тоном, что сама удивилась. Макгонагалл посмотрела на свою бывшую ученицу, не в силах не согласиться. Гермиона быстро приняла какое-то решение. К чёрту все секреты Дамблдора. — Профессор, Дамблдор дал Гарри воскрешающий камень… знаете, один из Даров Смерти. Я уверена, что он был у Гарри, когда тот отправился в Запретный лес. Как вы думаете, он всё ещё может быть с... с ним? — она задохнулась, не желая произносить эти слова, чтобы они воплотились в реальность. Макгонагалл выглядела очень шокированной, но быстро взяла себя в руки. — Это возможно, но, мисс Грейнджер, если вы действительно хотите сделать то, что я думаю, вы совершите… — Я просто хочу ещё раз поговорить с Гарри, — прошептала она. Слёзы, которые отсутствовали всё утро, наконец-то начали подниматься в её глазах. — Я не успела попрощаться ни с кем из них, но Гарри… он просто ушёл, никому не сказав, и если бы я могла спросить его, что случилось… просто чтобы убедиться, что Волдеморт не вернётся… Макгонагалл некоторое время пристально смотрела на Гермиону, прежде чем кивнуть. — Если камень находится где-то рядом с телом, его всё равно надо забрать, пока кто-то другой не нашёл, — она покинула кабинет. Оставшись в одиночестве, Гермиона обвела взглядом комнату. На стене висели портреты, но портрет Дамблдора в данный момент был пуст. «Прекрасно, для его же блага», — ропща, подумала она. Она заметила длинный ящик в передней части стола и, за неимением лучшего занятия, открыла его. Её встретила целая коллекция странных вещей. Она увидела маленький карманный вредноскоп, связку пергаментов, книгу в кожаном переплёте и множество магических устройств, которые не смогла опознать. Кроме прочего, там валялась напоминалка. Гермиона фыркнула. Чья она? Шар не мог принадлежать Северусу Снейпу, но было почти также трудно представить, что он был Альбуса Дамблдора. У Гермионы перехватило дыхание, когда она заметила ещё один предмет. Маленькие песочные часы, наполненные красным песком, заключенные в кольцо, как будто это был магловский гироскоп. Без цепочки. Не в силах сопротивляться, Гермиона подняла его и внимательно осмотрела. Она вытащила палочку и наложила на вещь диагностическое заклинание. На чистом пергаменте на столе появилась надпись − "360 дней". Символы замерцали и исчезли. Гермиона вздохнула и положила маховик времени на стол и задумалась. На третьем курсе она тщательно его изучила, ну, настолько тщательно, насколько это могла сделать та, кто не имела допуска к министерскому отделу тайн. Тот, который ей выдали, был базовой моделью, с максимальным перемещением примерно на двенадцать часов. Есть, конечно, и другие, для больших скачков. Однако насколько можно судить по общедоступным книгам, максимальное время, которое любой такой предмет мог использовать, чтобы отправить кого-то назад, составляло около года, и всегда назад во времени, никогда вперёд, если только невыразимцы не знали чего-то ещё. Маховик, который она держала перед собой, был одним из самых современных. Стоит ли ей им воспользоваться? Чего будет стоить этот год? «Спасти Дамблдора не получится», — с горечью подумала она. Его время было на исходе из-за проклятия кольца, когда Снейп убил его из милосердия. Но, возможно, она сумеет подправить достаточно событий, чтобы министерство не попало к пожирателям смерти, и, возможно, они с Гарри и Роном, зная о том, где именно находятся крестражи, смогут избавиться от них раньше, хотя попасть в хранилище Гринготтса будет проблематично. «Неужели я в самом деле сделала это за последние двадцать четыре часа?» В это было почти невозможно поверить. Так много всего произошло. Так много было потеряно. Вернуться ли на год назад? Рассудок Гермионы подсказывал ей, что это опрометчиво и рискованно. Она понимала, что обдумывает важное решение, не выспавшись, испытывая сильный стресс и горе, и может сделать всё ещё хуже. «Но я могла бы спасти их всех». Она отбросила все сомнения. Если у неё есть шанс спасти их, то она обязана им воспользоваться. Быстро, прежде чем Макгонагалл успела вернуться, Гермиона нащупала в своей мантии расшитую бисером сумку, которая хорошо служила ей в прошлом году. Ей понадобится всё своё снаряжение. Почувствовав успокаивающую ткань сумки, она подняла маховик времени и приготовилась вращать его. Навязчивое мелодичное воркование пронеслось по кабинету как раз в тот момент, когда Гермиона приложила палец к устройству. Она обернулась, чтобы определить его источник, и чуть не вскрикнула от удивления, когда увидела его. Феникс Фоукс, сверкающий золотом и красным, сидел на подоконнике, словно не покидал его год назад. Он посмотрел на неё проникновенными глазами и испустил ещё один призыв. Затем он взмахнул величественными крыльями и полетел прямо на Гермиону. Она стояла как вкопанная, не в силах пошевелиться. Феникс снова заворковал и опустился ей на голову. Её охватило пламя, яркое и сильное, но почему-то не горячее. Затем наступила темнота, глубокая и непроглядная. Потом возникло ощущение падения. Скорее всего, Фоукс уже оставил её. Она ударилась о что-то похожее на камень и рухнула на землю. Её веки затрепетали, а сознание покинуло девушку, но не раньше, чем она увидела расплывчатые лица и услышала приближающиеся потрясенные голоса.

***

— Она уже проснулась? — Профессор, вы не должны её беспокоить! — Она уже проснулась? — Директор… Гермиона открыла глаза и заморгала, ожидая, пока зрение привыкнет к темноте. Она обвела взглядом комнату, мгновенно осознав, где находится. Это было больничное крыло в Хогвартсе. Она вздохнула с облегчением. Что бы там ни случилось, она, по крайней мере, не покинула замок. Сработал ли маховик, или вмешательство Феникса помешало ей совершить путешествие во времени, как она того хотела? Кто-то обращался к кому-то другому как к "директору", звучало обнадёживающе, но Гермиона предположила, что она лежала без сознания в течение долгого времени. Получается, в Хогвартсе избрали нового директора, и им была не Макгонагалл. Есть только один способ выяснить. Она прочистила горло, привлекая внимание всех присутствующих в палате. Группа людей, которые разговаривали в углу, повернулась к ней лицом. Гермиона прищурилась. Кто были эти люди? Она не узнала ни одного лица. Там был пожилой, хрупкий на вид волшебник, которого она никак не могла припомнить; средних лет шатен в мантии целителя; и... нет, погодите, это был профессор Слизнорт, разумеется, но почему у него рыжеватые волосы? Внутри нее зародилось плохое предчувствие. — А, так вы очнулись, — сказал пожилой волшебник, ведя группу к её постели. — Отлично. Видите ли, когда вы появились, то были в довольно плохом состоянии. — Я… в плохом? Волшебник серьезно кивнул. — Целитель Смит, — он указал на темноволосого волшебника, — сказал, что вы явно столкнулись с очень тёмной магией. Вы были полностью покрыты проклятиями. — О, — сказала она. Она совершенно забыла о своих ранах, полученных в сражении, и обо всём, что произошло. «Итак… я здесь… мне не следует слишком много им рассказывать. Это точно». Встревоженный Гораций Слизнорт провел мясистыми руками по рыжевато-коричневой шевелюре на голове. — Армандо, а не подождать ли нам, пока прибудет Альбус? Он тоже должен услышать всё, что скажет наша гостья. Альбус. Это имя вызвало у Гермионы триумфальный трепет. Дамблдор всё ещё жив! Она сделала это! Отправилась в прошлое! Но что-то было не так. Год назад Слизнорт определённо был старым, лысым человеком с седыми усами. А этого целителя и старого волшебника она никогда раньше не видела. Дурное предчувствие усилилось, когда в голове Гермионы начала формироваться другая мысль. Дверь в лазарет открылась, и вошёл Альбус Дамблдор. Сердце Гермионы ёкнуло, когда она посмотрела на него, потому что его внешний вид полностью подтвердил её недавнюю теорию. Волосы и борода Альбуса Дамблдора были рыжими. Она вернулась гораздо дальше, чем на год назад. Феникс, видимо, сделал что-то не так, нет, он всё сделал не так, хотя каким образом, она не могла понять. Но это, несомненно, произошло. Сердце Гермионы бешено заколотилось. Это нехорошо. Это абсолютно не то, на что она рассчитывала. Год - не так уж много, она может пережить его заново. Но если она вернулась на десятилетия назад, как всё больше казалось, то это огромная проблема.«Маховики не могут посылать людей вперёд во времени», — в отчаянии подумала она. Но в отделе тайн наверняка есть что-то сверхсекретное. Должно было быть. Просто обязано. Думать по-другому она не могла. Удручающе молодой Альбус Дамблдор присоединился к группе людей и приветливо улыбнулся Гермионе. — Добро пожаловать в Хогвартс, — сказал он. — Я Альбус Дамблдор, заместитель директора школы. Это, — он указал на пожилого волшебника, — директор школы Армандо Диппет. А тут профессор Гораций Слизнорт и целитель Персиваль Смит. — Я... — Гермиона осеклась, — Гермиона. Гермиона… Грин, — она не знала, что заставило её произнести такое, но инстинктивно ей показалось, что это плохая идея: использовать своё настоящее имя. В будущем она попадёт сюда как обыкновенная ученица. Эти люди не должны знать, кто она такая, когда настанет это время. Целитель Смит добродушно улыбнулся. — Рад познакомиться с вами, мисс Грин. Прошу прощения, но я должен вернуться к другим своим пациентам. Я рад, что вы проснулись и здоровы. — Он вышел из палаты, закрыв за собой дверь. Гермиона пристально посмотрела на профессоров. — Простите, какое сегодня число? Диппет кивнул, как будто ожидал этого вопроса. — Понедельник, четвёртое сентября тысяча девятьсот сорок четвёртого года, мисс Грин. Гермиона ахнула и, задыхаясь, откинулась на подушки. Тысяча девятьсот сорок четвёртый! Волшебники обменялись неуверенными взглядами. — Значит, мы правильно предположили, что вы отправились назад во времени? — спросил Диппет. Гермиона кивнула. — Мы так и подумали, учитывая наличие этого при вас. — Он вытащил из-под мантии разбитый, обожжённый, искорёженный предмет. Гермиона снова ахнула, узнав остатки маховика, который пыталась использовать. — Могу ли я узнать, когда… то есть в какой день вы исчезли? Гермиона открыла было рот, чтобы ответить, но тут же закрыла. — Мне очень жаль, сэр, но я бы предпочла не говорить об этом. Произошла большая ошибка. Я хотела вернуться назад, но только на год… могу сказать лишь то, что я оказалась дальше, чем рассчитывала. Профессора задумчиво нахмурились. На этот раз заговорил Дамблдор. — В настоящее время, мисс Грин, невозможно вернуться более чем на три месяца. Гермиона застонала. — Очевидно, что некоторые успехи в этой области были сделаны в вашем времени, но вы говорите, что это была "ошибка"… в каком смысле? Что случилось? — Вообще-то ваш феникс, Фоукс, — прошептала она. Глаза Дамблдора расширились; очевидно, он не ожидал такого ответа. — В моих руках был маховик времени, готовый к использованию, но птица села на меня и вспыхнула, и тогда я просто... переместилась, — запинаясь, сказала она. — Я понятия не имела, что феникс способен на такое. Дамблдор задумался. — Фениксы обладают многими способностями, — размышлял он вслух. — Например, не так широко, известно, но феникс может использовать своё пламя, чтобы перенести волшебника… или ведьму, конечно, — добавил он почтительно, — на дальние расстояния, иногда даже дальше, чем при трансгрессии. Моя теория заключается в том, что поскольку вы держали в руках маховик, Фоукс смог наполнить устройство частью своей собственной магии, когда он вспыхнул, увеличив его мощность… по крайней мере, для единственного путешествия. Безусловно, это также сломало устройство. Гермиона снова застонала. — Но почему? Зачем ему это понадобилось? Дамблдор покачал головой. — Они загадочные существа, мисс Грин. Я должен также отметить, что, насколько мне известно, здесь всё ещё присутствует только один Фоукс. Он сгорел в тот день, когда вы прибыли, так что вполне возможно, образовалась петля и Фоукс вашего времени возродился... круг без начала, так сказать... Гермиона закрыла глаза. Тысяча девятьсот сорок четвёртый! Это настоящая катастрофа. Она должна вернуться. — Профессор, как вы думаете, возможно ли, чтобы отдел тайн имел доступ к устройствам перемещения во времени более мощным, чем известно волшебному обществу? Профессора обменялись недовольными взглядами. — Очень важно, чтобы вы никому об этом не говорили, мисс Грин, — сказал Диппет, — потому что это секретная информация. Но я могу сказать вам, что у невыразимцев определённо нет ничего, что могло бы отправить кого-то в будущее. Сердце Гермионы рухнуло вниз. — Будущее изменчиво, — объяснил Дамблдор. — Есть множество, бесчисленное множество способов, как оно может развиваться. Однако с вашей точки зрения, до того, как вы совершили своё путешествие, прошлое для вас было записано, определённо и конкретно. Безусловно, вы можете продолжать углубляться в прошлое, начиная с этой даты, но вы не можете двигаться вперёд, даже к датам, которые раньше были для вас прошлым. Их больше нет. — Это точно или только теоретически, профессор? — прошептала она. — Теоретически, — сочувственно сказал профессор. — Это недоказанная теория. Но... мисс Грин, даже если новые открытия будут сделаны, мы не можем знать, когда именно. Вы можете пробыть с нами довольно долго. Я знаю, что вам трудно к этому привыкнуть, но вы должны подумать о том, чтобы устраивать свою жизнь здесь и сейчас. Гермиона закрыла глаза. Это было уже слишком. Ужасная идея. Она должна была просто признать, что битва была жутким событием, оплакать своих друзей и попытаться жить в 1998 году. Вместо этого она захотела сделать то же самое, что и сам Дамблдор, обратить вспять смерть людей, которых она любила. В конце концов, это стоило ему жизни. Ей это стоило всего.