***
Что ж, когда Эрик говорил, про кромешную тьму, он не преувеличивал. Они шли какими-то совершенно невиданными Кристин ходами, сначала минуя в подвалах старые декорации и реквизит, а позже оказавшись в самых настоящих катакомбах. Кристин знала, что Опера таит в себе множество загадок, но чтобы настолько. Признаться, она считала все эти истории про катакомбы легендой для туристов, но вот она здесь, да еще и в компании призрака. Как интересно складывается ее жизнь. Она никогда не боялась подобных мест. Не то чтобы ей приходилось раньше спускаться в подземелья театров, однако заброшенные здания, например, ее не пугали — скорее просто будоражили. Но сейчас, по непонятной ей самой причине, ей было действительно жутко, хотя обстановка была довольно спокойной. Возможно, если бы она могла схватить идущего чуть впереди Эрика за руку, она бы схватила. Возможно, причиной тому был бы не только страх. В какой-то момент тесные коридоры сменились чем-то явно более просторным — это Кристин скорее почувствовала, чем увидела. Эрик выставил руку в сторону в предупредительном жесте, и Кристин послушно замерла, выжидающе глядя на него. — Мы на финишной прямой, — начал он, — но есть небольшая загвоздка. Раньше здесь было озеро, — брови Кристин уже стремительно поползли вверх, — сейчас это скорее лужа с водой по щиколотку, но ее все равно придется преодолеть. Мне это нипочем, а вот тебе… — Сказал бы об этом раньше — я надела бы что-нибудь более подходящее, — она тяжело вздохнула и присела на корточки, подсвечивая воду фонариком. Здесь правда было мелко, однако ее обувь не была готова к испытанию водой. Она чуть приподняла руку, намереваясь передать телефон Эрику, но тут же осеклась. Да черт возьми! Слегка изменив положение, Кристин положила телефон на каменный пол экраном вниз, чтобы не лишиться единственного источника света, и принялась снимать обувь. Следом она закатала джинсы настолько высоко, настолько могла — получилось чуть ниже колена, — руководствуясь принципом, что лучше перестараться, и уверенно поднялась на ноги. — Веди дальше, страж подземелья, — шутливо сказала она, махнув рукой в сторону воды. Дальнейший путь, к огромному счастью Кристин, прошел без происшествий и в «озере» никаких сюрпризов не обнаружилось. Однако еще стоя в воде она заметила слабый теплый свет, исходящий из грота, и сначала жутко обрадовалась, но тут же жутко озадачилась. Электричества здесь точно быть не могло, значит… — Эрик, а… я полагаю, это свечи? Они ведь не горели последние сто пятьдесят лет? Как ты тогда… — А, да. Очередная из моих «призрачных штук». Видишь ли, похоже, судьба решила хоть в чем-то надо мной смилостивиться, так что я могу прикасаться к тому, что связано со мной. — С ума сойти… Подожди, но, если так подумать, с тобой связана вся Опера, разве нет? — Верно подмечено. Я тоже на это надеялся, однако нет, так это, к сожалению, не работает. Когда они пересекли своеобразный «порог», Кристин не смогла сдержать восхищенного вздоха. Она поспешила выйти на сушу, чтобы поскорее рассмотреть все вблизи. — Это… просто невероятно! — Рад, что тебе нравится, — улыбнулся Эрик. Признаться, это напоминало ей скорее декорацию, чем место, где кто-то может жить. Десятки, вполне вероятно сотни свечей, некоторые из которых в золотых канделябрах, удивительно играющих на свету, разбросанные повсюду листы с нотами, какие-то неведомые ей безделушки, даже макеты сцены с моделями актеров! А также несколько масок наподобие той, что носил Эрик, но других цветов или конфигурации — например, была маска, закрывающая обе половины лица, но оставляющая открытым рот. Кристин задумчиво провела по ней рукой. — Ты можешь их носить? Эрик, сняв фрак и положив его на стул — это вызвало у Кристин еще больше вопросов, — бросил взгляд в ее сторону. — Увы, нет. Впрочем, теперь я и не нуждаюсь в таком разнообразии масок. — Но в руки ты их взять можешь? Эрик кивнул. — Как-то нелогично, — нахмурилась Кристин, отходя от масок и продвигаясь дальше. — А сам факт существования призраков логичный? — он приблизился к ней, присоединяясь к ее маленькой экскурсии. — Ну, в этом ты прав, да… А это что? Ее взгляд зацепился за бархатную красную штору, прикрывающую какой-то альков. Отодвинув ее в сторону, она увидела, пожалуй, совсем не то, что могла ожидать. Она рассчитывала на какой-нибудь проход или шкаф с книгами в крайнем случае, но ее взору предстал обнаженный женский манекен с одной только фатой на голове. Словно обращаясь к манекену, Кристин проговорила: — Мне стоит знать, что это такое? — Я так не думаю, — немного помолчав, произнес Эрик. Кристин в ответ на это только уверенно вернула штору на место. — Отлично, тогда сделаю вид, что я этого не видела, — улыбнулась она, мельком глядя на него. Еще какое-то время они ходили из стороны в сторону — точнее, из стороны в сторону ходила Кристин, увлекаемая чуть ли не каждой обнаруженной вещью, а Эрику приходилось следовать за ней, попутно отвечая на десятки вопросов об этих самых вещах. Наконец она воскликнула: — Шахматы! — …один из немногих способов скоротать время в одиночестве. — Играть с самим собой скучно, — покачала головой Кристин, — и грустно. Пару секунд она смотрела на покрытые пылью деревянные фигурки, словно пытаясь их загипнотизировать, а следом стремительно развернулась к Эрику с горящими глазами. — Давай сыграем? Он взглянул на нее со смесью удивления и одобрения во взгляде. Можно было предположить, что он хотел услышать от нее что-то подобное, но не думал, что это произойдет. — С удовольствием. Кристин радостно подхватила доску, стараясь не рассыпать все фигуры, и стремительно направилась к столу. Не сказать, что она была великим стратегом и большой любительницей шахмат, однако что-то в этом деле она смыслила. В детстве она часто оставалась у своих дедушки и бабушки, получить дополнительные сладости от которых она могла, только если выиграет партию в шахматы. Очень часто, к слову, она оставалась без сладкого, однако со временем стало получаться лучше, намного лучше, так что условия изменились до того, что ей стало необходимо выиграть целых три партии подряд. Впрочем, в этом она тоже преуспела. — На что играем? — Кристин в нетерпении потерла руки, когда они сели друг напротив друга. — Обязательно играть на что-то? — усмехнулся Эрик, подпирая подбородок рукой. — Так ведь интереснее, — Кристин на пару мгновений задумалась. — О, можем сыграть на желание! — Если ты так хочешь. Довольная собой, Кристин устремила свой взгляд на фигуры — она ходила белыми. Первый ход был за ней.***
— Слушай, я давно хотела спросить… — неуверенно начала она. — Намереваешься заговорить мне зубы, чтобы я сделал неверный ход? — смеясь, Эрик поднял глаза с доски на Кристин. — Я мастер в заговаривании зубов, дорогой Эрик, но сейчас это совсем не то, что мне нужно. Позволишь, я продолжу? — Разумеется. — Благодарю. Так вот, давно хотела спросить… Можешь не отвечать, если не захочешь! Я в книжках читала, — Эрик вновь перевел на нее удивленный взгляд. Она замолчала. — Не смотри на меня так, будто бы я не умею читать, — она глубоко вдохнула, выдохнула и продолжила. Я читала, что призраки — это неупокоенные души, которые при жизни чего-то не сделали или не получили. И они не обретают покой, пока не сделают или не получат это что-то. Собственно, к чему я клоню: ты знаешь, в чем причина твоего «неупокоения»? Может, я смогла бы помочь? — Так хочешь от меня избавиться? — усмехнулся он, наконец делая ход и откидываясь на спинку стула, складывая руки в замок. — Нет, ты что! Глупый! — почти по-настоящему возмутилась Кристин. Как он мог даже шутить о таком?! — Я… примерно в тех же книжках читала, что вечная жизнь — это довольно грустно, а у тебя даже и не жизнь по сути получается — вынужден скрываться ото всех, прикасаться почти ни к чему не можешь, Оперу покинуть тоже не можешь. Так что я хотела… — Ты заботишься обо мне? — как-то слишком пристально глядя на нее, тихо проговорил Эрик. Это звучало скорее как мысли вслух. Кристин слегка опешила. — Ну, да, что-то в этом роде. — Я. мне… очень приятно, — он прокашлялся, опуская взгляд, — но дело в том, что я сам этого не знаю. — Что?.. Как это? — В книжках всегда знали? Кристин неловко улыбнулась, кивая. — Как бы там ни было, мне правда приятно твое внимание.***
К своему удивлению, Кристин победила. Она не сомневалась в своих умениях, разумеется, однако она также не сомневалась в умениях и уме Эрика, у которого было очень, неприлично много времени на тренировки. Правда, ей пришлось пожертвовать королевой, но это уже не имело значения, раз она одержала победу. Они ведь не на жизнь или смерть играли, а всего лишь на желание. Ей необязательно было знать, что Эрик самую малость поддавался. У него желаний не было. Все, о чем он только мог мечтать, сбывалось во время каждой его встречи с Кристин и — сбывалось прямо сейчас. Зато он был более чем готов выполнить любую ее просьбу. Правда, сомневался, что его инструментарий выполнения просьб в нынешнем положении достаточно велик, но был готов. Кристин нетерпеливо заерзала на месте, оглядываясь по сторонам. — Так, значит, ты мне должен желание… Эрик уверенно кивнул. — Хорошо, дай подумать. Она продолжила осматривать жилище Эрика, ища какую-нибудь подсказку. Так, про манекен она знать на самом деле не хотела, пусть это останется тайной. Макеты сцены? Очевидно. Ноты? Тоже. Внезапно ее взгляд зацепился за маски. А если…? Нет, ему это не понравится. Но он должен ей желание! Попытаться стоит, даже если он не захочет ей отвечать. — Я хочу… — неуверенно начала Кристин, словно все еще не решаясь сказать это, — хочу, чтобы ты снял маску. — О нет… Нет, нет, нет… — он накрыл лицо руками, опуская голову. Кристин почувствовала укол совести. — Ты этого не хочешь. Что угодно, только не… — Эрик, — мягко произнесла она. Ей хотелось для убедительности взять его за руку, — ты же не думаешь, что это может изменить мое отношение к тебе? — Это изменило отношение всех ко мне, — отняв руки от лица и теперь прямо глядя на Кристин, проговорил он. В его взгляде было столько горечи… словно это она судила его по внешности, по тому, что было под маской, а не те люди. И ей стало так обидно — обидно за него, ведь никто не заслуживал того, чтобы его судили по внешности, тем более этого не заслуживал Эрик. — Тогда эти все — придурки, — твердо сказала она. — Знаешь, я не хочу тебя заставлять. Попрошу… попрошу рассказать про этот странный манекен или… — она приподнялась со стула, собираясь найти себе другой предмет для вопросов. — Погоди, — так тихо произнес Эрик, что, если бы они не были здесь одни, она бы наверняка подумала, что ей показалось. Она покорно села на место, выжидающе глядя на Эрика. — Хорошо. — Хорошо? — Я сниму маску. — Да? — как-то слишком живо сказала она и тут же осеклась. — То есть я все еще не хочу тебя заставлять… — Ты передумала? — Нет, нет, ни в коем случае. Они молчали буквально несколько секунд, но для них обоих они тянулись целую вечность. Эрик готовился к тому что, вполне вероятно, своим видом оттолкнет и ее. Кристин же недоумевала, что же такое у него может быть под маской, что это пугало людей так, как он описал. Мгновение. Еще одно. Эрик дрожащими руками коснулся маски, аккуратно и мучительно медленно отнимая ее от лица. Кристин, как бы ей ни хотелось, не могла отвести от этого взгляд. Наконец он отложил маску в сторону, не решаясь поднять глаза. — Знаешь… эти все — правда придурки, — серьезно произнесла она, внимательно глядя на Эрика. Он посмотрел на нее так недоумевающе, испуганно и в то же время с толикой надежды, что Кристин уже в третий раз убедилась в верности своего утверждения. Да, придурки. — Ты… то есть ты… — запинаясь, начал он. — Не испугалась? Нет. Не сбегу и не упаду в обморок? Тоже нет. Как я уже сказала, твой внешний вид не изменит моего отношения к тебе. Меня не испугало то, что ты, черт возьми, призрак, так почему же меня должно испугать твое настоящее лицо? Она говорила это тихо и медленно, слегка наклонившись к Эрику, так, чтобы это точно произвело нужный эффект. Меньше всего она хотела сейчас сказать или сделать что-то не то и нарушить волшебство этого момента. Вряд ли она могла себе представить, какого уровня доверия добилась, раз он сам решил снять маску, но также она не могла передать словами то, как она это ценила. Ведь насколько это должно было его травмировать, что даже сейчас, через полторы сотни лет, это вызывает такие эмоции! Он продолжал молча смотреть на нее, и в какой-то момент ей даже показалось, что она увидела в его глазах слезы. Кристин не была уверена, что ей не показалось и что призраки чисто физически могут плакать, однако она была уверена в том, что ей нужно как-то разрядить обстановку, иначе плакать, вполне вероятно, начнет уже она. — Прозвучит банально, но, знаешь, никто не идеален. У всех есть какие-то особенности, которые он не хочет никому показывать, и у меня они тоже есть. О, пусть это будет обмен! Смотри, например, — она заправила прядь волос за ухо и развернулась левой стороной, указывая пальцем на висок, — это — шрам от того, что в детстве я, будучи, очевидно, не самым осторожным ребенком, ударилась об угол подоконника. Учитывая место, удивительно, что я вообще сижу перед тобой… или, — она перекинула все волосы на правую сторону, оголяя шею и указывая на небольшое пятно чуть темнее ее цвета кожи, — не так давно я, так и не научившись осторожности, обожглась плойкой. Или вот, — разворачиваясь обратно, она слегка оттянула ворот свитера. Немного ниже правой ключицы тянулась уже побелевшая, но все еще заметная полоса, — неудачная история с гвоздем. Слушай, я понимаю, что все это для тебя несоизмеримо с твоей проблемой, но… — Спасибо. Кристин подняла удивленный взгляд на Эрика. Он, к ее величайшему счастью и облегчению, едва заметно улыбался. — Вообще-то, я сам решил выполнить твое желание, так что совсем необязательно было устраивать обмен, но… — …немного самодеятельности никогда не помешает… — …но спасибо, я это очень, — он посмотрел ей прямо в глаза, и она почувствовала, как ее всю пробирает дрожь, — очень ценю. — Я тоже очень ценю твое доверие, — Кристин широко улыбнулась. Пожалуй, они бы еще долго просидели так, молча глядя друг на друга, упиваясь этой маленькой идиллией, если бы Кристин не вспомнила — время. Сколько часов она здесь вообще провела? Уже могла быть глубокая ночь! К ее счастью, было только около одиннадцати. Эрик вызвался проводить ее обратно. Пожалуй, если бы не вызвался, она бы сама его попросила, потому что у нее не было никакой готовности идти одной этими страшными коридорами, так что все сложилось крайне удачно. Уже когда она уходила, ее взгляд упал на стопку пожелтевшей от времени — оно и понятно — бумаги, перевязанную лентой. Самым верхним был лист с, как поняла Кристин, текстом песни, однако не это ее заинтересовало — или даже смутило. Помимо прочих пометок на полях, там была одна, с именем, сразу бросившаяся в глаза. «Кристин Даэ». Очевидно, это было не про нее, потому что она не Даэ. Значило ли это, что она напомнила Эрику кого-то сильнее, чем она сама думала? С этим ей еще предстояло разобраться.