Орёл и решка: мы на разных сторонах монеты.

      Как оказалось, сознание покинуло Гермиону совсем ненадолго – не прошло и часа. Куда дольше оформляли выписку. Семейство Малфоев вместе с девушкой покинуло больницу не позднее пяти часов. Мужчины разместились на передних сиденьях и молчали всю дорогу. Нарцисса же вместе с будущей невесткой расположилась сзади. Едва Гермиона села в автомобиль, как угодила в заботливые объятия женщины, из которых не смогла выбраться до конца пути. Никогда ранее миссис Малфой не представлялась Грейнджер столь настойчивой. Девушка с ужасом представляла свою бытность в их обществе, но поделать ничего не могла. Она искренне надеялась как можно скорее доехать до дома, где ей удастся спрятаться под предлогом усталости в одной из спален. Однако машина попала в пробку. Нарцисса без умолку и устали о чём-то щебетала, и никто не смел прервать её монолог. Мужчины всё так же напряжённо молчали, а Гермиона полностью погрузилась в свои мысли. Когда Нарцисса ненадолго затихла, будущая невестка поинтересовалась, какое сегодня число, а затем прикрыла глаза и притворилась спящей.       Двадцать пятое августа две тысячи шестого года, вторник. Её не только выбросило в параллельную реальность, но ещё и отшвырнуло на неделю в прошлое. Как это могло произойти?       С началом мнимого сна Гермионы в машине воцарилась тишина, и девушка начала обдумывать ситуацию. Что за заклинание применил тот мальчишка? "Кроноссус"? Ни в одной магической книге Грейнджер не находила упоминаний ни о чём подобном, и тем не менее слово было смутно знакомым. Она силилась максимально точно вспомнить все детали того момента.       Юнец два раза повернул палочку против часовой стрелки. После атаки Экспеллиармусом она выскользнула из его рук и по инерции продолжила вращение, сделав ещё пять кругов. Из появившегося луча образовалась спираль с семью завитками. И погрешность во времени составляла семь дней, а учитывая направление, в котором вращалась палочка, стал логичным сдвиг в прошлое, а не в будущее.       Затем она ударилась о землю и вновь подскочила в воздух. Вращения продолжились, но изменились. Палочка дважды, по горизонтали, обернулась вокруг своей оси. И в центре серебристой спирали появились две параллельные линии. Два параллельных пространства.       После чего палочка снова ударилась о землю (в этот раз рукояткой), отскочила и сделала ещё один круг, но уже вертикальный. После чего осталась лежать на тротуаре. Две параллельные линии были пересечены под прямым углом, и серебристый луч настиг Гермиону.       И тут маглорожденную осенило. Мальчишка ведь тоже воспитывался маглами! И в основу его заклинания наверняка легли мифы Древней Греции. Кроноссус – это Кронос, представленный в легендах как Бог-Титан, покровительствующий времени и земледелию. А также его отец – Уран, в некоторых сказаниях был представлен как повелитель пространства, и первая буква имени этого божества присутствовала в конце заклинания. Пазл сложился, и Гермиона была в ужасе от осознания ситуации. Судя по всему, она действительно в параллельной реальности. Реальности, где нет магии, а значит, она не сможет вернуться назад.       Девушка не сразу осознала, что сквозь закрытые веки просачиваются слёзы. И лишь когда Нарцисса стала нашёптывать тёплые слова и едва ощутимо покачивать её в своих объятиях, Гермиона осознала, что разревелась.       – Плачет во сне, – раздалось чуть громче прежнего где-то над ухом.       Очевидно, один из мужчин обернулся на их возню, и Нарцисса пояснила ситуацию. Очень долгое время машина практически не двигалась с места – дороги города были полностью парализованы. Гермиона не знала, как быть и что ей делать. Как вернуться обратно, если в этом мире нет магии? Она перебирала в голове множество вариантов, но раз за разом приходила к тому, что все они продиктованы её привычными рассуждениями. Рассуждениями, родившимися в мире, где царило волшебство, которого здесь не было. В какой-то момент в её сознании возник вакуум: там не осталось ничего, ни единой мысли. И все чувства вместе с тем будто бы атрофировались. Создавалось впечатление, что вокруг неё возник кокон, сквозь который доносились только отголоски того, что творилось в реальном мире. Она не знала, сколько времени провела в таком состоянии. До неё доносился гул машин словно сквозь толстое стекло. И будто стараясь отрешиться от болезненных рассуждений, её мозг обратил внимание на совершенно не значимые на данный момент вещи.       Подумать только, в этой параллели она – невеста Драко Малфоя. Гадкого слизеринского хорька Малфоя. И судя по всему, он неплохо ладит с её друзьями. Конечно, после окончания войны между мальчиками возникло некое подобие перемирия, но оно не шло ни в какие сравнения с тем, что Гермиона увидела в больнице. А Рон женат на слизеринке и, кажется, счастлив в браке. И на данный момент она едет в автомобиле вместе с Малфоями. Маглоненавистниками Малфоями! На её памяти не терпящими даже упоминания о науке и технике.       Тут-то Гермиону и осенило. Наука. В этом мире, как она уже поняла, нет магии, но не науки. И это может стать её билетом в обратный путь. Надежда загорелась маленьким, дрожащим огоньком где-то в глубине её сознания и принесла столь долгожданное облегчение. После этого пожирающее душу отчаяние отступило и на девушку навалилась усталость. Заботливые объятия леди Малфой дарили уют – Гермиона задремала.       Ей снился очень странный сон, больше похожий на какое-то воспоминание. Это было раннее утро первого сентября тысяча девятьсот девяносто первого года. Она вместе с родителями прибыла на вокзал, именно оттуда отбывал поезд, который должен был отвезти учеников в школу-пансион DLD. Гермиона распрощалась с родителями и направилась в вагон, а вскоре познакомилась с одним мальчишкой. Несмотря на свою робость, он оказался интересным собеседником. Как выяснилось, в школу с собой можно было взять одного домашнего любимца, и сейчас новый знакомый хвастался перед ней огромной, толстой жабой. Он настолько увлёкся, что даже решил вытащить её и дать новой подруге в руки, но как только крышка аквариума отворилось, амфибия в несколько прыжков скрылась из виду. Мальчик – его звали Нэвилл – сильно расстроился и чуть не разревелся. Но Гермионе удалось успокоить нового знакомого, и вместе они отправились искать питомца. Сначала было решено разделиться, но позже, заметив, насколько робок был её новый друг, девочка по второму кругу обошла уже проверенные им купе. И словно в воду глядела – в одном из них притаилась сбежавшая жаба.       Чуть позже в конце вагона послышалась непонятная возня, а затем из ниоткуда выбежали трое ребят и бросились наутёк. Впереди бежал тощий белокурый мальчик. Он врезался в Гермиону и уронил её на пол, а сам навалился сверху. Двое его товарищей, куда более крупных по размеру, без остановки пробежали мимо, даже не подумав помочь другу, – они явно чего-то испугались. Белобрысый мальчишка не сразу понял, что на кого-то налетел. Какое-то время он лежал неподвижно, будто бы боясь пошевелиться. Но стоило ему заметить что-то мягкое под собой, он сразу же вскинул голову и заглянул девочке в глаза, попутно начиная высказываться по поводу столкновения:       – Неужели так сложно смотреть на дорогу?..       Успел возмутиться он, но как только их взгляды встретились, почему-то умолк. Он опирался на руки, расставленные по бокам от её лица, чтобы иметь возможность приподняться. Малышка Грейнджер растерянно моргнула, однако быстро пришла в себя и успела оскорбиться от сказанных им слов. Её взгляд стал суровым, губки обиженно надулись и, несмотря на своё положение, она ухитрилась вздёрнуть маленький носик. Мальчишка же просто обомлел: он смотрел на неё огромными серо-голубыми глазами, а его губы чуть раздвинулись, словно от удивления, и, будь девочка чуть менее сердитой, она бы непременно заметила, что в это мгновение он затаил дыхание, глядя на неё.       – Это не я на тебя налетела! – горячо возразила Гермиона, и очарование мгновения пропало без следа.       Мальчик резко хмыкнул и напрягся, будто бы ёжик спрятался в свою колючую броню. Не желая уступать, Грейнджер ещё суровее свела брови. Мальчишка сел и уже собирался уходить, но тут выяснилось, что одна из его рук запуталась в буйных кудряшках. Девочка громко ойкнула, и белобрысый грубиян резко замер, а потом неуклюже постарался высвободить конечность из пут. Но у него абсолютно ничего не получалось! Тонкие, бледные и ещё совсем детские пальчики крепко увязли в густой шевелюре. Заметив тщетность его стараний, девочка взяла дело в свои руки. Сурово засопев, она полностью сосредоточилась на возникшей проблеме. Лицо мальчишки всё больше багровело, как он считал, от непередаваемого гнева. Потому, как только последний локон освободил его пальцы, он соскочил с места и ушёл. Но как бы мальчик не торопился, Гермиона всё равно успела заметить ярко-красные уши, сильно выделяющиеся на фоне платиновых волос. Раздался громкий дверной хлопок, картинка перед глазами скомкалась и исчезла – девушка резко проснулась.       Грейнджер не сразу поняла, где она находится и что происходит. Оказалось, что за время её сна Малфои успели доехать до дома и Драко внёс её в квартиру, и только что за его спиной захлопнулась межкомнатная дверь спальни. Пока Гермиона сбрасывала остатки сна, жених посадил её на мягкую двуспальную постель. Девушка чувствовала себя до ужаса уставшей, единственное, чего ей сейчас хотелось, это снова провалиться в дремоту. Малфой ещё задавал какие-то вопросы, но, заметив состояние невесты, решил оставить её в покое и покинул комнату. Стоило двери за его спиной закрыться, как Гермиона скинула ветровку и кроссовки, а затем повалилась на подушки прямо поверх покрывала. Она не стала разбираться в накатившей на неё слабости – на это просто не было сил. Как только её глаза закрылись, она снова провалилась в пучину сна.       В этот раз ей снился яркий июньский день. Гермиона вместе с друзьями находилась во дворе школы, прямо перед ними высилось гигантское здание, служившее им домом большую часть года. Именно сегодня ученики разъезжались по домам на летние каникулы. Однако вместо обычной для такого события суеты, все застыли в изумлении, а близнецы Уизли синхронно присвистнули где-то поблизости. А всё потому, что умница и самая правильная ученица пансиона только что дала в нос школьному принцу.       Похоже, Малфой снова позволил себе неуместное замечание по поводу её друзей. Гермиона всегда была способна закрыть глаза на оскорбления, касающиеся её лично, но за товарищей готова была постоять и словом, и делом. Она рассерженно запыхтела, смотря в глаза покалеченному однокласснику. Драко молчал... Он никак не ожидал подобной реакции от самой спокойной участницы "Золотого Трио", как уже успели прозвать эту неугомонную шайку в школе. Грейнджер выжидала несколько секунд, но, поняв, что ответных действий или же слов не последует, развернулась и гордой походкой направилась прочь, к воротам.       Именно в этот момент она заметила строгий взгляд Люциуса Малфоя. Очевидно, мужчина стал свидетелем того, как от неё прилетело его сыну. Гермиона уже имела несчастье познакомиться с этим человеком. Он ей сразу не понравился своей надменностью и предвзятостью. Ещё в начале второго курса девочка пришла к выводу, что большую часть своих пороков Драко перенял от отца.       Под руку с Люциусом шла его жена – Нарцисса Малфой. Судя по выражению её лица, она тоже стала свидетелем подростковой потасовки. Но даже пребывавшая в шоковом состоянии женщина ухитрилась сохранить свои аристократические утончённые манеры. И только взгляд выдавал её с головой.       Гермиона нахмурилась, выпрямила спину, расправила плечи и, ничуть не сбавляя шагу, двинулась навстречу родителям Драко. Она не собиралась бежать от своей проблемы. Нарцисса была сосредоточена на собственном сыне и более никого не замечала. Но вот Люциус не сводил взгляда с кудрявой нахалки и был настроен задать ей хорошую трёпку. Да только как бы не так...       Поравнявшись, они остановились друг напротив друга. И Малфой-старший даже хотел начать отчитывать несносную девчонку, но она с таким вызовом посмотрела ему в глаза, что на секунду он замешкался и на автомате продолжил движение. Однако быстро опомнился и, вновь остановившись, обернулся. Сосредоточено следившая за ним Гермиона сделала то же самое и теперь стояла спиной к воротам. По обе стороны от неё находились друзья, готовые в любой момент заступиться за подругу. Пусть и не представляли, как это можно сделать. Также боковым зрением Гермиона приметила близнецов Уизли, с таким же интересом и решимостью наблюдающими за ситуацией. Вот только результат их вмешательства Грейнджер боялась себе даже представить. Обычно любые их действия сеяли хаос и разрушение, аккомпанементом к которым служил громкий смех всех присутствующих. А, судя по выражению лиц двух проказников, они очень даже не против были бы вмешаться. Однако, несмотря на столь многочисленную поддержку, Гермиона решила, что это её противостояние и она его выдержит. И не только выдержит, но ещё и выиграет!       – Вы хотите мне что-то сказать, мистер Малфой? – с вызовом произнесла она спустя несколько секунд молчания.       Между бровей Люциуса образовалась глубокая складка – он явно не рассчитывал на столь воинственный настрой четырнадцатилетнего подростка.       – Да. Мне очень хотелось бы узнать, что здесь происходит, мисс... – он запнулся, вспоминая имя девочки. Не то чтобы Малфой-старший знал всех одноклассниц своего сына, но с отцами некоторых из них он вёл деловые переговоры. А также про одну очень интересную особу его отпрыск не переставал рассказывать при любом удобном (и не очень) случае вот уже три года подряд. И это была именно она. – Грейнджер?       Гермионе не потребовалось много труда, чтобы понять, – вспомнили её не сразу. Ну это было предсказуемо. Люциус видел девочку лишь раз и счёл её семейство недостойным его внимания. В этот момент к родителям подошёл Драко. Он бросил пристальный взгляд на отца, явно недовольного сложившейся ситуацией. А затем на понурые плечи мальчика легла заботливая рука матери. Стоило ему поднять на неё глаза, и женщина одарила сына тёплой улыбкой. Ответив ей тем же, подросток перевёл взгляд на свою обидчицу, которая полностью его игнорировала.       – Случилось, мистер Малфой, полное отсутствие такта у вашего отпрыска! – девочка высоко задрала подбородок и говорила настолько сурово, насколько только могла. – Вот уже три года подряд Драко демонстрирует полное отсутствие манер, свойственных людям его социального статуса! Как вы можете это объяснить? Или, быть может, вы поддерживаете подобные выходки сына?       Ещё в самом раннем детстве отец научил Гермиону тому, что лучшая защита – это нападение. И девушка пошла в наступление, точно зная, что Малфой-старший не сможет её осадить при таком количестве зрителей. В пансионе учились отпрыски многих известных людей, и некоторые родители уже приехали за своими чадами. Сколь высоко бы ни было положение Малфоев, глава семьи не мог позволить себе ударить в грязь лицом при этих людях.       – Вы высказываетесь очень уверенно для четырнадцатилетней особы.       Гермиона видела, как он хочет осадить её, но не собиралась предоставлять такой возможности.       – Мне пятнадцать.       – И что же себе позволил мой сын?       Люциус ухмыльнулся. Что бы она ему не поведала, он сможет превратить всё в настолько незначительную мелочь, что по сравнению с этим её выходка будет выглядеть преступлением. Но девушка прекрасно понимала, что все её слова будут немедленно высмеяны, а потому не стала делать акцент именно на последнем инциденте.       – Только сегодня? Или Вас в принципе интересуют "подвиги" сына? – светлые брови Малфоя взмыли вверх, и Гермиона поняла, что останавливаться нельзя ни в коем случае. – Только в течение последней недели Ваш, – она выделила это слово, – сын бесчисленное количество раз выставил себя неисправимым грубияном. О более долгом сроке я и говорить не хочу, иначе этот разговор никогда не закончится! Он позволяет себе безосновательно оскорблять своих одноклассников и даже некоторых студентов старших курсов. Также его и его друзей не раз замечали за чуть ли не издевательствами над младшими! Как вы можете это объяснить? Буквально несколько минут назад Ваш сын снова перешёл черту дозволенного! И мне пришлось поставить его на место тем способом, который он ещё хоть как-то способен понять! И если Вы думаете, что этим всё ограничивается, то спешу Вас разочаровать! Мною несколько раз было замечено – и эти слова могут подтвердить несколько других студентов – как Ваш сын...       – Довольно! – Люциусу, мягко говоря, не понравился этот монолог, и потому он решил прервать девчонку прежде, чем из её уст сорвутся весомые обвинения. – На слова стоит отвечать словами, мисс Грейнджер! Что бы не произнёс мой сын, это не даёт Вам права распускать руки!       – То есть ему можно, а остальным – нельзя? – если он думал, что сможет осадить её своими последними словами, то явно просчитался. – Правильно ли я понимаю, мистер Малфой, что вы полностью поддерживаете своего сына и намерены спустить ему с рук оскорбления и издевательства над остальными учащимися пансиона?       Подобного Люциус не ждал. Он уже успел заметить среди приехавших многих своих коллег и знакомых, с которыми стремился поддерживать хорошие отношения. Этот разговор явно не делал ему чести. Но прежде чем он успел подобрать слова для приемлемого ответа, в поле зрения попали Артур Уизли и его супруга.       – А вот и мы. Надеюсь, вы уже успели собраться?       Гермиона ненадолго отвлеклась от своих дебатов и заметила, как Рон быстро кивнул в ответ отцу, а миссис Уизли подошла к Гарри и обняла его за плечи.       – Мы поговорили с твоими дядей и тётей, и они не против, чтобы ты провёл у нас летние каникулы, – ласково проговорила невысокая, полная женщина, и Гарри радостно улыбнулся, казалось, забыв обо всём, что происходило до этого.       Мужчины напряжённо кивнули друг другу в знак приветствия. Они явно не обрадовались встрече.       – Все в машину! – скомандовал Уизли-старший, и, виновато улыбнувшись, друзья оставили девушку.       – Гермиона, если вы с родителями заедете в гости, мы будем только рады, – произнесла миссис Уизли, протянув ей записку и дождавшись утвердительного кивка. – Фред! Джордж! Кого вы ждёте? Что сказал ваш отец? – переключилась она на сыновей.       – Ну мам... – синхронно взвыли близнецы, явно желавшие досмотреть разыгравшийся спектакль.       На лице Гермионы расплылась улыбка. Эти двое смотрелись комично всегда и во всём. Даже самые обыденные фразы в их исполнении вызывали хорошее настроение.       – Может, дождёмся родителей Гермионы, и ты сможешь лично их пригласить? – подкупающе произнёс Джордж, надеясь на заинтересованность матери.       – Я бы очень этого хотела, но вашему отцу ещё нужно будет вернуться на работу. Если мы не поторопимся – он опоздает! – подгоняя близнецов, произнесла миссис Уизли, не обратив ни малейшего внимания на щенячий взгляд Фреда. Разочарованно вздохнув, близнецы перевели глаза на Гермиону. А после синхронно ударили себя по груди и подняли кулак вверх в знак поддержки. Гермиона беззвучно засмеялась в ладошку, а после того, как мальчики сели, помахала вслед удаляющемуся автомобилю. Стоило ему скрыться за поворотом, как вся весёлость девушки мгновенно испарилась. Она повернулась к своему оппоненту, всё ещё стоявшему на том же месте, и вздёрнула подбородок.       – Так Вы мне ответите, мистер Малфой?       Но, видимо, этому разговору суждено было остаться незаконченным. Сразу после этих слов у ворот остановилась ещё одна машина, и из неё вышли мистер и миссис Грейнджер. Они сразу же отправились к дочери.       – Что здесь произошло? – обеспокоенно спросила мать Гермионы, заметив разбитый нос белокурого мальчика.       Мистер Грейнджер предпочёл задать другой вопрос:       – С правой била?       Обречённо вздохнув и представив причитание матери, Гермиона ответила:       – С правой.       – О Господи! Гермиона! – поражённо воскликнула миссис Грейнджер перед тем, как перейти к извинениям. – Я прошу прощения! Не представляю, что на неё нашло. Гермиона очень тихая и спокойная девочка.       Женщина всеми силами оправдывала дочь, в то время как оная лишь дулась от гнева. Драко получил по заслугам, и она не собиралась за это извиняться.       – Мама, я способна сама отвечать за свои поступки и извиняться, если того требует ситуация, – решительно произнесла Гермиона, но осталась проигнорирована родительницей.       Малфой-старший принял максимально надменный вид, явно довольный сложившейся ситуацией. Это не ускользнуло от взгляда мистера Грейнджера, и потому он решил вмешаться.       – Дорогая, это дела наших детей, и, полагаю, они способны разобраться в них самостоятельно, – произнёс он и получил ощутимый тычок локтем по рёбрам от не желавшей что-либо слышать супруги.       Глаза миссис Малфой поражённо округлились, и даже Люциус не смог скрыть удивления. Однако никто из их собеседников этого не заметил. Гермиона сердито сверлила взглядом Драко. Её отец потирал саднящий бок. А взгляд миссис Грейнджер растерянно метался по округе – она была в шоке от выходки дочери.       – Если мы можем чем-либо загладить свою вину, вы только скажите, – не унималась она.       Понимая, что просто так супругу не остановить, мистер Грейнджер решил действовать решительней. Заметив, что голос матери умолк, а лица всех троих Малфоев вытянулись, Гермиона обернулась на родителей и увидела, что они целуются посреди её школьного двора. Девочка покраснела до кончиков ушей.       – Папа! – воскликнула она, чтобы остановить явно входившего во вкус отца, и отвернулась обратно к Малфоям, низко опустив голову, тем самым спрятав лицо за густыми прядями.       – Милая, ты сама сказала, что наша дочь очень тихий и спокойный ребёнок, которого сложно вывести из себя, – произнёс мистер Грейнджер, найдя в себе силы оторваться от супруги. – А стоящему перед нами молодому человеку – это удалось. Что, на мой взгляд, по меньшей мере подвиг! И что с этим подвигом делать – они разберутся без нас, – объяснил он свою точку зрения неспособной на данный момент что-либо вымолвить жене, в то время как виновники происшествия сосредоточенно разглядывали носки своих туфель. – И без вас, я полагаю, – на этот раз он обратился к чете Малфоев. – Всего доброго! – подытожил дантист, за плечи развернув дочь к автомобилю.       Уже сидя в машине, Гермиона через окно бросила последний взгляд на Драко. Он явно был расстроен и следил за каждым её движением, но как только понял, что не смог остаться незамеченным, быстро отвёл глаза в сторону. В этот момент автомобиль тронулся.       Гермиона снова проснулась. Обвела помещение глазами и поняла, что находится в той же комнате, где её оставил Драко. Голова уже не болела и ломота в теле тоже отпустила. Помещение освещал только небольшой ночник, электронные часы показывали три пятнадцать ночи. Гермиона подошла к окну и раскрыла его настежь, впустив в комнату прохладный ветер. Она ещё раз прокрутила в голове последние события. И лишь больше утвердилась в своей догадке. На её удивление последние сны не рассеялись, как это обычно бывает после пробуждения, а прочно засели в памяти. Возможно, это воспоминания её жизни в этой параллели. За размышлениями Гермиона провела добрых полтора часа, а затем снова отправилась в кровать.       На этот раз ей снился празднично украшенный школьный зал. Все ученики были в парадных нарядах, а сама она шла под руку с высоким молодым человеком. Это было очень похоже на Святочный бал в Хогвартсе на её четвёртом году обучения. Все веселились и танцевали, за исключением двух молодых людей и их спутниц, явно страдающих от настроения своих кавалеров. Этими угрюмыми парнями оказались Гарри и Рон. Грейнджер побежала к друзьям, желая улучшить их настроение и втянуть во всеобщее веселье. Но удача оказалась не на её стороне. И если Гарри просто ушёл, не пожелав что-либо объяснять, то Рон поступил иначе. Он накричал на девушку, и они очень сильно поссорились. Она не хотела плакать при одноклассниках, поэтому выбежала на улицу, даже не захватив тёплую одежду, и села на холодные ступеньки крыльца. Был конец декабря, и на улице всё припорошило снегом. В лицо Гермионы бил холодный, морозный ветер, но слёзы и не думали останавливаться. То тут, то там сновали неугомонные ученики. Иной раз это были группы девушек, выбежавших обсудить танец, своих партнёров или гостей школы. Столь же часто на улицу выходили и группы парней, разгорячённые зажигательными танцами и желавшие немного остудить голову. Но чаще всего это были парочки, наивно пытавшиеся спрятаться от преподавателей. Холод пронизывал до костей, однако Гермиона не обращала на него внимания, лишь сильнее забившись в дальний угол крыльца, чтобы никто из проходящих мимо не смог её заметить.       – Хей! Грейнджер! – услышала она знакомый голос и, прежде чем успела обернуться, в неё прилетело что-то мягкое и тёплое. – Повесь в гардероб!       За спиной раздался гогот мальчишек, и Гермиона обернулась. У самого входа стояла группа парней, возглавляемая никем иным, как Драко Малфоем. Они противно скалились, явно довольные выходкой своего главаря, и уже собирались войти внутрь.       – Я тебе не прислуга, Малфой! – зло воскликнула Гермиона, вскочив на ноги и уже собравшись кинуть на ступеньки нахально брошенное в неё пальто.       И тем не менее, стоило Драко посмотреть на неё, как она сдержала этот порыв. Мало ли в чём после этого её обвинит этот гнусный хорёк. Парень что-то шепнул друзьям, махнув в сторону дверей, и направился к девушке. К тому моменту, как Малфой вплотную подошёл к Грейнджер, вся его компания скрылась в стенах школы, а последняя выбежавшая оттуда парочка пропала за поворотом. Драко смотрел ей прямо в глаза и внезапно выдернул из рук уже столь ненавистный девушкой предмет гардероба. Гермиона готовилась отчитать нерадивого мальчишку и уже даже открыла рот, но тут её плеч коснулось ещё хранящее тепло своего хозяина пальто. Она растерянно моргала, пока Драко застёгивал пуговицы, не обратив внимание на то, что её руки не просунуты в рукава. А затем, когда платье окончательно спряталось за чёрной тканью его верхней одежды, он поднял воротник и хорошенько обмотал шею светло-серым шарфом.       – Потом занеси его в гардероб, – бросил парень и скрылся за дверью.       Стало заметно теплее. Гермиона просунула руки в рукава и обхватила лицо ладонями. Малфой был значительно выше неё, а потому его вещь полностью скрывала пальчики девушки, до самых ноготков. Она улыбнулась, сама не зная чему, и обхватила себя за плечи, совершенно забыв, с чего это вдруг решила посидеть на ступеньках холодным декабрьским вечером.       Гермиона снова проснулась, по её лицу скользили лучи утреннего солнца, норовя попасть в глаза. Тело всё никак не отпускало тепло, будто бы пришедшее из сна-воспоминания в реальность. Она лениво открыла глаза и успела заметить в дверном проходе высокого светловолосого мужчину, но буквально сразу после этого двери за его спиной закрылись. Из настежь открытого ею ночью окна в комнату проникал прохладный ветер, сильно приподнимавший полупрозрачный тюль, но девушка совсем не чувствовала холода. Решая, что сказать Малфоям и с чего начать поиски выхода из сложившейся ситуации, она снова окинула комнату взглядом и заметила, что укрыта тёплым покрывалом, которого этой ночью не было в комнате. Ещё до того, как она успела это заметить, её губы расплылись в улыбке.