escorte d'amour

Он даже не помнит, как и когда отправил свой адрес Уёну. Сан и думать не хочет, куда всё заведёт и что из этого получится. Единственное, что ему хочется — закончить скорее цирк и избавиться от мыслей об этом человеке. Его совсем не радует такой расклад. И вроде можно отказать, если бы не одно «но». И имя этому «но» — Ким Минсик. Возможно, если бы не он, то они с Уёном больше бы и не встретились. К лучшему ли? Сан смотрит на себя в зеркало, делает последний штрих в причёске и выходит из дома. Садится на скамейку и закуривает перед выходом. Он старается не думать о лишнем и просто успокоиться. Однако видеть лицо из прошлого совсем неохота. В любом случае, призраки прошлого всё равно уходят: кто-то быстрее, кто-то — задерживается — подольше, а итог один был и будет. Так что Сан просто надеется на первый вариант. Хотя тут даже зависит не от прошлого, а от того, что происходит в настоящем. Точнее, кто в настоящем. Иногда случаются всякие встречи, что сводят людей в дальнейшем. От судьбы, как говорится, не уйдёшь, только вот сейчас очень хочется. Телефон вибрирует в кармане брюк. — Я подъехал, — бросает Уён, — спускайся. Сан не отвечает, затягивается пару раз напоследок и тушит сигарету. С крыши прекрасный вид, думается ему, когда подходит ближе к краю. Вид на эту чёртову машину, в которую он, спустившись, сядет. — И тебе доброго вечера, — не без сарказма говорит Уён, когда дверь машины зарывается, и их взгляды ненадолго пересекаются. — М, и тебе, — без каких-то особых эмоций отвечает Сан и отворачивается в сторону окна. Сплошное дежавю. — Пожалуй, и к этому тоже можно привыкнуть. — Привычка плохая штука, скажу я тебе. — Иногда и она находит место в нас, — Уён усмехается. — К сожалению, — Сан решает посмотреть ему в глаза и поворачивается, — только она может так же быстро уйти, как и пришла. — Безысходность никто не отменял, — тот пожимает плечами. — Хочешь сказать, в данный момент я твоя безысходность?! — Что ж, звучит вполне романтично, — отшучивается Уён, слегка нервозно стуча пальцами по колену. Сан лишь устало вздыхает и вновь отворачивается к окну. Смешно ли ему? Желание перемотать время дня на четыре назад, чтобы ни планов, ни встреч на эти несколько суток не было. Может, тогда всё складывалось бы иначе сейчас? Но происходит так, как есть, радует его реальность или нет. Больше всего волнует вопрос, почему он не отказал? И волнует не его одного. — Я думал, ты откажешься, — Уён не смотрит на него, когда произносит свои мысли вслух. — Звучит странно, наверное, но я сам до сих пор в шоке, — Сан тоже смотрит в окно, иногда наблюдая за водителем, чтобы как-то отвлечься. Да происходящее не скрыть от Уёна, который старательно разглядывает его силуэт в отражении своего окна (хотел бы он сам себя спросить зачем) — Тогда почему же, — он прерывается, когда Сан резко поворачивает голову и смотрит в его глаза, — ты этого не сделал? — Уён продолжает спокойнее, специально избегая прямого взгляда, но вскользь наблюдая за ним. — Если бы не Ким Минсик, — имя буквально шипит на устах от раздражения, — мы бы больше и не увиделись; и так было бы к лучшему. Не думаю, что из всего случившегося выйдет что-то хорошее. — Возможно, ты и прав, — Уён легонько кивает головой, продолжая нервно стучать пальцами по колену, — но в наших возможностях не сделать ещё хуже. — Кто знает, как распорядится судьба. Однако ложь никогда не приводит к чему-то хорошему, чаще совсем наоборот. Хотелось бы избежать в данный момент хотя бы худшего варианта. — Пожалуй, я не буду говорить очевидные вещи, — он наконец-то поворачивается, и Сан снова смотрит на него. — По крайней мере, ты можешь делать то, что тебе хочется. — Ты сам-то делаешь, что хочешь? — Звучит провокационно, — снова усмешка слетает с его губ; и кого-то эта усмешка скоро доведет. — Пусть я не делаю всё, чего мне бы хотелось, но я делаю это для других, более важных целей. — И как успехи? — не без иронии спрашивает тот. — Ну, как видишь, я беру тебя за прилично хорошую сумму. Сан ошарашенно хмыкает. — Даже не знаю, радоваться или плакать! — Разве это не твой выбор? — Уён спрашивает спокойным тоном, но интерес в глазах спрятать тяжело. — Слишком долгая история, хотя скорее, больше личная. Я не буду обсуждать, не думаю, что с тобой это будет уместно. Долго наше взаимодействие всё равно не продлится. Уён ничего не собирается отвечать: Сан прав, да и что тут скажешь? Возможно, они не такие уж и разные: добиваются своих целей или выживают, делая то, что не хочется, но без чего можно обойтись. Можно ли? Что люди знают о жизни? Кажется, они просто думают о том, какая она, как её прожить, но не живут по-настоящему. Так ли нужно Чон Уёну то, над чем он так усердно трудится, забывая о себе, своих моралях и принципах; или же они уже в прошлом? Насколько сильно он должен сам себе опротиветь, чтобы вернуть прежнего себя? Как давно это было… помнит ли он о том времени? Что оно для него значит, значило ли? Или всё остаётся в прошлом, которое не вернуть? Сможет ли он стать когда-нибудь прежним? Научится ли снова доверять людям и самому себе? Быть может, если бы был такой человек, который его направил? Но пока он сам не захочет и не осознает истинную причину проблемы, будет сложно. Даже если кто-то будет готов ему помочь, будет ли это стоить всех усилий? А может, всё намного проще, чем кажется на первый взгляд. Сан пытается сдержать последние остатки своей гордости, чтобы не высказать этому (так и записан у него Уён) «придурку-нанимателю» всё, что он думает о нём. Эффекта это не произведёт, и толку будет даже меньше нуля. Потому он просто смотрит в окно, не желая продолжать диалог и думая лишь о том, когда всё закончится. За всю свою жизнь, наверное, это его самая большая ошибка. Сан обычно не такой человек, который проводит время с людьми, что ему не нравятся. На самом деле он до сих пор не может понять, почему не развернулся и не ушёл в тот момент, как только его увидел — так, как он делает всегда. Ведь всей своей пятой точкой чуял, что стоит уйти. И до сих пор не укладывается в его голове, почему он тогда поступил иначе. — Приехали, — произносит водитель, отрывая их от раздумий. — Готов? — Уён пытается мило улыбнуться, настраиваясь на вечер. — Конечно, — теперь ухмыляется Сан. — Только приготовиться лучше тебе, ведь Ким Минсик знает, на что я способен, а вот насчет тебя не уверен. — Значит, ты во всеоружии ещё не был? — Не думаю, что тебе понравится узнать, какой я на самом деле. — Если это нужно и стоит того, то приму со всем своим достоинством, — Уён улыбается и шуточно кланяется, пропуская его вперёд, чтобы пройти в зал. Вокруг общаются парочки, состоящие из мужчин, некоторых из них они уже видели ранее. Официанты приветливо улыбаются, поднося бокалы с напитками. Смех разносится и отдаляется в пространстве, разбиваясь о мраморные стены. Все в строгих деловых костюмах от известных брендов, однако Сан тоже прикупил себе парочку для таких вечеров (хоть ему они не очень-то и нравятся). Но не зря ему платят хорошие деньги, как и говорит Уён. Он действительно получает только выгодные предложения, и его характеристика всегда идеальная. Именно поэтому Сана всегда советуют в первую очередь. Элита для элиты. Его внешность и данные, его обаяние и энергетика — всё способствует тому, что он лучший. На самом деле и квартиру он мог бы снимать в приличном районе, только ему это вовсе не надо. Сану больше нравятся спокойные спальные районы, а не люксовые высотки или дома в центре, где кругом одна суета. И мечта у него иная, чем у всех остальных. Потому он не видит смысла в дорогостоящей недвижимости, одежде и аксессуарах. Но для подобных встреч приходится чем-то жертвовать. И правда, если бы они только знали, как похожи на самом деле. Только результат их целей, которых хотят достичь, очень разный. И вряд ли им удастся сойтись в данном плане. Сан не хочет привязываться к подобным Уёну людям. Во-первых, его итак воротит от мысли, что они как-то похожи. Во-вторых, он не собирается что-то менять из-за таких личностей и жить не так, как хочется ему самому. В-третьих, его тошнит от лицемерия и лжи, а такой человек не может обойтись без всего этого и делает все, что посчитает нужным. Даже если какими-то действиями переходит границы. Уён осматривается привычно хитрым взглядом, словно лиса, вышедшая на охоту. И высматривает он совсем не того, из-за кого они здесь. В любой ситуации искать выгоду для него важнее всего. И делает он это чертовски красиво, что невозможно не заметить. И Сан с отвращением, но и с интересом наблюдает за происходящим. А Уён слишком занят удовлетворением своих потребностей. В его голове только финансы, схемы и — вновь — выгода. Он не отрицает, что и из всего этого можно получить ещё больше. И не отрицает, что хочет. Чем больше возможностей, тем лучше. И Уён постарается сделать всё не как можно лучше, а идеально. Он — дилетант, видящий только свои цели и готовый идти к ним любым путём. Именно так он добивается всего, что желает. Как элитный адвокат: ему плевать, правильно что-то или нет, единственное, что ему нужно — результат, прибыльный результат. Вечер протекает плавно, только вот главного инициатора всё ещё нет. Сан уже нервно постукивает ногтями по бокалу, а его надежда поскорее закончить испаряется постепенно, как и вино. Проходит намного больше времени, чем он ожидал ранее. А оставаться здесь так долго, чем планировалось, ещё и с Уёном, который бесцеремонно знакомит со всеми, кто ему нужен, и представляет Сана как своего партнера, становится невозможно. Он наслаждается сейчас только вином, хотя прекрасно мог бы делать это в более приятной и уютной компании, или вовсе в одиночестве на крыше, смотря на ночное небо под любимую музыку. Его буквально тошнит от такого сильного притворства. Как такие люди могут что-то понимать о любви? Для него это большая загадка. Понимают ли они что-то вообще, помимо своих денег? Хоть Сан и работает эскортом, ещё не значит, что он спит с кем-то за деньги. Ему всегда была противна и чужда подобная мысль. Ему хочется почувствовать что-то настоящее — что-то, что находится за пределами разума и воображения. Но на данный момент всё, что он испытывает — отвращение. В том числе и к себе. Мысленно проклинает себя тысячу раз, утешаясь, что это как-то поможет. Но лучше не становится. И с каждым разом, с каждой следующей минутой переживания усиливаются. Сан постоянно ловит себя на мысли, что всё зря и стоит послать этого Уёна к чертям. И каждый грёбаный раз обвиняет почему-то себя, свою работу и своё прошлое. Но единственный, кого они держат — только он, и никого больше. Понимает ли Сан, что может в одно мгновение развернуться и уйти? Только вот что-то его останавливает. И он не совсем уверен, что из-за чувства ответственности. В конечном итоге они всё равно разойдутся. И Сан прекрасно осознаёт это и хочет, чтобы время поскорее пришло. Впервые у него появляется желание, чтобы время летело быстрее. И такое бывает, когда неохота находиться где-то, с кем-то, когда-то. В первую очередь сейчас ему достаточно завершить этот вечер; последний. Но его надежды рушатся в одно мгновение, когда он видит виновника сего торжества. Ким, чёрт его дери, Минсик. Наконец-то. Собственной персоной. Удосуживается подойти к ним. — Надо же, я вас так ждал, но не думал, что вы в итоге придёте! — он ядовито смеётся, и Сан ловит себя на мысли, что ему интересно, кто выиграл бы в этой игре: змея или лиса? — Почему же Вы думали, что мы не придём? — Уён сладко парирует, явно пребывающий в хорошем расположении духа от новых выгодных знакомств. — А Вы почему же без компании? — уподобляются ли лисы своим оппонентам? — К Вашей радости, моя любимая компания сегодня с Вами! — Ким Минсик снова смеётся: настолько мерзко, что Сана буквально стошнит сейчас. — И правда, очень рад это слышать! Спасибо, что обратили внимание! — Я так был огорчен, когда звонил в эту контору, но мне сказали, что моя любимая куколка сегодня не работает! У Уёна аж табун мурашек бежит по коже, насколько данные слова были противно сказаны. Но он старается не подавать виду и быть выше — как и всегда, во всей своей красе. Только вот Сан сдерживаться вряд ли будет долго: возникает желание либо вылить на этого придурка остатки вина, либо разбить бокал о наглую морду. Но Уён аккуратно вытаскивает его руку из-под своей и нежно берёт в ладонь, отчего у Сана сперает на какое-то мгновение дыхание: насколько же его игра хороша? — Он просто ставит отношения выше работы, потому я попрошу Вас так больше не отзываться о нём. — Просто пойдём уже отсюда, видеть эту морду нет ни малейшего желания, — Сан наигранно сжимает его руку и мягко улыбается, стараясь быть спокойнее и пользуясь возможностью. — Ты всё такой же прямолинейный, — Ким Минсик улыбается во все тридцать два, показывая свою настоящую мерзкую сущность. — Однако мы будем часто видеться с вами, ребята. Я слышал, что Вы, Чон Уён, стали партнёрами с господином Намом, так что, думается мне, захаживать на такие вечера будете часто. — Возможно, время от времени, если оно будет, — Уён спокойно улыбается и смотрит ему прямо в глаза. — Ну, у Вас-то оно точно будет, если хотите оставаться в таких же деловых отношениях. А вот у Сан-и, наверное, будет очень много работы. — Смотрю, Вы его очень хорошо знаете, раз так смело говорите о нём в моём присутствии? Сан не понимает, почему Уён просто не может уйти и послать того к чертям. Потому что выгоды от Ким Минсика ноль, даже больше сплошные убытки: он не ищет выгоду для каких-то достижений, ему больше интересен крах человека и его целей, словно питается такими эмоциями. — Не хотел задеть, но работа — всего лишь работа. Хоть Вы и говорили, что куколка больше не работает, однако… — Я тебе потом всё объясню, лучше давай уйдём, — Сан берёт всё в свои руки и разворачивается, чтобы уйти. Но Уён тянет его обратно и притягивает обратно к себе. — Позвольте сказать Вам последний раз, Ким Минсик, всё, что было в прошлом — прошлое. Если это его работа, пусть работает, если ему так нравится. Однако, — он передразнивает прошлые его реплики, — меня больше волнует то, как Вы отзываетесь о нём. Надеюсь, если не хотите проблем, то прекратите бросаться словами. На такую драму постепенно собирается всё больше зрителей, и Сану подобное очень не нравится. Больше всего он ненавидит притягивать к себе излишнее внимание, особенно в таких неприятных ситуациях. А ещё жутко бесит, как Уён по-собственнически держит его в своих чёртовых объятиях. Хочется прыснуть, чтобы тот отпустил, но место явно не подходящее. Только вот отрицать то, что ему тепло от происходящего, не может. Возможно, дело даже не в том, что его обнимают. А ещё ему нравится, как Уён ставит на место этого идиота, который слишком много берёт на себя. — Ладно-ладно, — снова этот глупый смех, — прошу меня простить, я Вас понял, Чон Уён, буду следить за своим языком, — Ким Минсик делает шуточный знак рукой, что зашивает себе рот и выкидывает ключик. Так по-детски. Сан лишь хмыкает, что не остаётся незаметным. В любом случае, он, как и многие здесь собравшиеся, знает, что этот человек может только трепаться: на большее не способен. Нужно только перетерпеть первое время и меньше обращать внимания, тогда ему станет это просто неинтересно, скучно. — Обещаю быть с вами помягче, — Ким Минсик разворачивается и на прощание взмахивает рукой. — Пойдём отсюда, — Сан толкает Уёна в бок, чтобы тот его отпустил, и двигается в сторону выхода. Всю дорогу они молчат. Каждый думает о своём. Уён — о выгодных сделках и новых связях. Ведь это то, что ему нужно. И он прекрасно всё получает, что не может не радовать. Только переживания, что из-за этого неудачного эскорта может всё провалиться, прокрадываются в мысли. В любом случае, это его выбор. И никто никогда не знает, какая карта и когда подвернётся. Но поискать выход и решение проблемы всё-таки стоит. Сан — о своих ошибках и о поведении Уёна. Хотя даже об ошибках не так много: те сами в голове крутятся на подсознательном уровне. А вот о действиях выше сказанной личности… Ему и хочется не думать об этом, да из головы не могут вылететь его объятия. Да, тепло. Да, красиво. Прямо как в идиотских сериалах. Только это как раз и самое страшное: Сан хочет именно так. Но он понимает, что всё — обман, иллюзия, притворство. А сердце всё ещё стучит, перенасыщенное волнениями. И разумом понимает одно — надо как можно скорее бежать от этого.