Сердце моего врага.

Фил наклонялся из стороны в сторону, бегающий по комнате сосед никак не давал ему закончить ритуал далеко предутренней медитации, чтобы эльф в последствии не уснул за тарелкой. Ещё одного дня насмешек над его физиономией в каше от Карины он не выдержит, хоть Фил и пытался оправдать себя, говоря, что это еда настоящего солдата и так он более на него похож, но понимал, что всего лишь оправдывается. Вдруг, полусонные глаза эльфа распахнулись шире, чем обычно в это время суток. — Аар, ночь на дворе, — протянул он. — Куда ты так вырядился? — Я иду на территорию светлых, надо выглядеть соответственно, — Арт слегка придерживал бок, да и ночью, если вспомнить, Фила разбудил далеко не ветер за окном. Друг ввалился в рваных колючками штанах и шипя, перевернулся ногами на подушку. — Уж не из-за той ли эльфийки, которую ты, сам того не желая, сделал своим личным рабом, подержав её мешок пять минут? — усмехнулся Фил. — Закрой рот. Нет. У меня дела, — эльф сдавил скулы и развернулся к зеркалу, чтобы разговаривать поменьше. Зубы болели нещадно. — Девчоночья расчёска, розовая. Фу, вот, возьми мою, — щедро протянул эльф нечто, напоминавшее ручку с поломанными зубчиками и залипшими кое-где конфетами, а также следами зубов. — Какое чудовище ты ей чистил? А ладно, не отвечай. — Будешь скалиться, без зубов останешься, точно, — предупредил Фил. — Это спасибо, уж как-нибудь сам, — Арт махнул рукой на прощанье, будто на смерть идёт и вдохнул, открыв дверь ногой. Этот дурак Фил опять напомнил ему о зубной боли. — Этот Барсук. К Гребулу его, — шёл и ругался Арт, пробираясь вдоль первой линии обороны, Руби как всегда не дремал на страже покоя светлых эльфов. — Он что, вообще не спит? — посетовал Арт и сам зевнул, приметив Илью на уже облюбованной им крыше. Так, а что это все в одну ничем не примечательную ночь решили подежурить именно у этого дома? — Что ж, — эльф вдохнул, плюнул на руки и перемахнул ограду. — Который раз говорю, купить себе тальк. Ненавижу это, — прошипел Арт, в темноте ночи прячась в кустах, короткими перебежками он добрался до первого открытого окна. Удача! Но и то чуть не захлопнулось ему по пальцам. Обернувшись, чтобы поглазеть на ночные красоты сада, раскинувшегося за окнами общежития, Вэл едва не вывалилась прямо на лохматую голову эльфа. До сего момента весело раскачиваясь из стороны в сторону, она увидела краснющие бессонные глаза в темноте и выпустила из руки косяк окна. — Ой, мамочки! — Тебя ещё не хватало, — снова приводя причёску в беспорядок, Арт одной рукой всё-таки затолкал её обратно. И только взобрался на подоконник, полез искать свой крем, чтобы почистить руки от нежелательного прикосновения. — Дотрагиваться до вас нам запрещено, — Вэл изогнула бровь у зеркала с сомнительным видом, словно говоря: «Ну-ну». — Мне запрещено, — пояснил гость. — Ты что здесь вообще забыл, вампир недорезанный?! — от внезапности момента она схватила вазу вместе с цветами, которые Кира всё это время туда устанавливала и от резкого движения плеснула на себя ещё и воды. — Стой! Погоди! — тянясь за улетающей вазой, Кира заметила в зеркале взлохмаченного знакомого и подошла, без доли стеснения проведя рукой по волосам эльфа, теперь счищала с пальцев листья и концы обломанных веток в чём-то липком. — Ты чего такой взъерошенный? В облепихе что ли ночевал… Вэл начала непроизвольно икать. — Попей, — оглянулись оба. — Спасибо, — эльфийка сдержанно кивнула, она скрестила руки за спиной. — Уже попила. — Успокойся, крылаточка, я не к тебе пришёл. Слушай… — переключился Арт и оступился, рука эльфийки вбилась пальцами ему в плечо. — Нет, это ты слушай! Заявился сюда, так будь повежливее! — Нашла, кого учить вежливости, — Арт брезгливо скинул с себя руку за два пальца, но только хотел, Кира перехватила крем у него из-под носа. — Не касайся! Ты не слышала, что я сказал?! — он ухватил подбородок Киры, рот её соседки по комнате открылся ещё шире. — Сам же сказал! — она пыталась освободить голову и замерла от тепла нервного дыхания на веках. — Я могу тебя касаться… — А я почему не могу?! Ты мне не отец, вообще-то! — Я — Избранный. — Кто? — подала голос Вэл, когда они наконец разошлись друг от друга. — Какой ещё избранный? — Ну… как у вас, — пожал плечами Арт и поморщился. — И кто тебя избрал? — продолжала насмехаться Вэл, он отвернулся обратно к окну, но остановился, почувствовав руку на плече. — В общем, — перекинув одну ногу с кружкой чая в руке на другую, Вэл подняла свой самый страшный взгляд из-под ресниц. — Избрали? Отлично, значки мы не выдаём, перевыборы тоже не проводим и никаких, — она приблизилась резкими шагами, выталкивая возмущённо молчавшего эльфа в грудь обратно в окно. — Избранных у нас тоже нет! Так что вали, пока я добрая и хорошая! Нежная и пушистая! — Нежная? — Арт развернулся, снова стремясь освободить свои плечи от ремня, Кира только сейчас приметила на нём военную походную «пастушку». — Ты? Да ты даже не знаешь, что такое «нежно». — Так, стоп! Всё, брек! — Кира встала между ними, разделив весьма раззадоренных спором эльфов. — Пока вы тут не подрались. Во-второй раз, — уточнила она и бросила взгляд на подругу, — он ранен. — А мы тут при чём?!.. — Он не может обратиться к тёмным эльфам, — Арт кивал, как китайский болванчик. — Остаёмся только мы. — А почему тогда он пошёл не к директору, а именно к тебе?! — съязвила она. — Тоже мне подруга, язва. — Да, — пропустил эту короткую заминку Арт и шагнул в центр комнаты. — Я пришёл к ней, ты права. Просто я спать не мог. Кира удивлённо указала на себя рукой. — Спасибо. Да не смотри ты так! — снова переключился на Вэл. — Не могу, — призналась эльфийка, присев со своим остывшим чаем уже на полу. — Я никогда не видела, чтобы тёмные… — Не благодари меня! — спохватилась Кира. — Пойти тебе некуда, это так, но если об этом узнают в твоей половине Академии, проблем не оберёшься! — она закатала рукав и осматривала длинный порез на руке эльфа. Провела ногтем. — Это откуда? Какой-то яд?.. — Ай… полегче ты, я и сам не могу, она уже дважды спасала мою жизнь, поэтому, спасибо, что я ещё жив до сих пор. А проблем у меня и без того полно, но неужели я слышу это от светлячка вроде тебя? Значит, вы тоже испытываете неудобства от системы? У нас на эту тему целый клуб организован. — Клуб любителей неприятностей, судя по тебе. Ты их нам доставляешь безвозмездно и безвозвратно, — игнорируя гневные реплики подруги, но не проскочившую по её волосам руку у самого лица, Кира подняла глаза вслед за его рукой, снова ловя взглядом рану так и ворочающегося незваного гостя. — Артё… — словив запрещающий взгляд, — часто ты попадаешь в передряги с таким исходом? Эти следы на всём те… — увлёкшись и задирая рубашку, её руки остановило ошеломлённое выражение лица, говорящее: «Ну не здесь же». Кира очнулась. Краснея от стыда, она поскорее откатала рукава назад и перед мелькнувшей улыбкой на лице Арта, отвернулась: — Вэл, посмотри, это тот яд? Эльфийка послушно подошла к больному, посверлила его таким же полным готовности взглядом, но бережно, к удивлению Арта, поставила свою сумку рядом, вынула оттуда какие-то медикаменты и обработала рану. — Похоже, на горного паука и…следы от барсука, — недовольно сдвинула брови эльфийка. — Где ты только с ним столкнулся? — голос Киры, к которому он прислушался, разносился откуда-то за стеной. Заметив замешательство эльфа, Вэл прошла к их кровати, вытащила из-под неё чемодан и открыла его. Оттуда понёсся душистый запах разных трав. — Там ещё одна комната, за стеной. — И много тут таких секретных? — поймал её за руку Арт, хитро глядя в глаза. — Не твоего ума дело. Вот, приложи эти листья перед сном, завтра и послезавтра. — Почему и ты тоже заботишься обо мне? Ты терпеть меня не можешь, я знаю. — Будто ты — наоборот, все эльфы одинаковые. Мне иногда кажется, что тёмные и светлые парни не отличаются, — пробурчала себе под нос Вэл и чуть не задохнулась. — Ух ты, и кто же нас бросил? — Арт с поддельным сожалением сместил брови к переносице. — А я-то думал, ваши устои святые и вы никого не оставляете, даже если разлюбите. — Эльфы имеют право любить как и люди. Тьфу, с кем я это обсуждаю?! — Эмм… я помешала? — Кира, устав стоять в дверях, осторожно заставила себя протиснуться в комнату. — С ним? Да ни за что на свете, будь он хоть последний красавец на Земле. — Отрезала, — хмыкнула Кира. Мало что понимая из двусмысленных улыбок и не случайно брошенных фраз, пряча листья в одежду, ещё более ошеломлённый эльф встретил кружку горячего напитка у своих губ и тут же поморщился от горечи. — Это ягоды альгамбры, извини, но они не такие вкусные, как запах. Ты хочешь, чтобы раны зажили?! — Кира нахмурилась, ей приходилось стоять перед ним почти ниц склонившись и держать кружку с самостоятельно приготовленным напитком, как перед хозяином, кем он, похоже, себя давно считает. — Горячо, — соврал эльф, он зажмурился крепко и сделал большой глоток, к его сожалению оставалась ещё половина. Эльф опустил голову, чтобы никто не видел его глаз, как ребёнок приставив ноги на перекладину стула, куда его посадили на перевязку эти две «умницы». — Что, жизнь больше не кажется тебе такой сладкой? — пропорхала мимо Вэл, устраиваясь перед зеркалом с расчёской, теперь была её очередь. — Спасибо, — впервые серьёзно он поднял глаза на Киру и как только она открыла рот… — В чём ты пытаешься меня убеди… — Да что ты вообще знаешь о моей жизни, — тихо вздохнул, завязался в рубашку по самые уши аж на три узла — из рукавов и подола и похожий на бабушку-торговку с рынка, удалился тем же ходом через окно. — Неблагодарный, — Вэл надула губы, рассматривая себя. — Он несколько раз поблагодарил. — Не меня, — Кира изогнула бровь, унося ночной чай и бинты в сторону небольшой пристройки, выходящей на улицу, где они обычно готовили и где настаивались до окончания занятий в Академии каждое утро её кексы и торты. — Один сдулся, — заметив брак на выпечке и думая, как их общий знакомый Хорз обрадуется утреннему «подарку», эльфийка оступилась у выхода. — Да спокойно будет спать твой эльф, не дёргайся… — Я не о том говорила. Вэл махнула рукой в ответ на её слова, когда подруга подобрала какую-то карточку с пола и снова попытала счастье, оглянувшись: — Это твоё? — Отстань ты, надоеда, вынеси свой блин горелый и иди спать. — Да-да, — Кира улыбнулась её привычной раздражительности, но прежде чем захлопнуть за собой их дверь, добавила: — Я закручу тебе бигуди после. Вэл сразу же просияла, как начищенный до блеска чайник. Подойдя к мусорному ведру на улице, эльфийку передёрнуло от воспоминаний, а может, потому что ночь была довольно прохладной. Она кинула взгляд в небо, определила погоду «на завтра» и развернулась обратно к двери: — Что и требовалось доказать, а точнее, что вовсе не требовало доказательств, — ещё раз осмотрела карточку в своих руках, избавившись от торта, который уже стоял в подарочной упаковке у входа с надписью: «Приятного аппетита», сверху на этикетке. Кира оглянулась на свой сиротливо стоящий велосипед, другим-то эльфам давно никакие средства не требуются для дальнего передвижения, одну её никак крылья не слушаются и не растут. — Глупые крылья, — она улыбнулась, оглядывая свои плечи. — Забывчивый эльф… — но символика вверху карточки указывала на замок Оллмаруса, где учится сама Кира. — Хм… надеюсь, это не принесёт мне неудачу, как и всё, что он делает. Спокойной ночи, безмозглое существо, которое лезет сначала на рожон драться с барсуками, а потом рвёт штаны о наш забор, чтобы залататься. Никакой ты не военный, очередной пройдоха. Дверь открылась, наружу высунулась недовольная и удивлённая голова Вэл, вся в «пружинках» из волос с серебристым отливом. — Что ты так долго? За что я тебе плачу? Мне помощь твоя нужна! — Иду-иду, только не дуй опять эти губки бантиком, а то ты мне гнома напоминаешь, серьёзно, — посмотрела на подругу Кира. Уже внутри она взяла в руки расчёску и начала нежно разворачивать каждый узелок до прежней прямоты и идеальности. Вэл не зря называли «мисс идеал», благодаря её волосам, внешнему виду, острому языку и чувству стиля, ему эльфийка не изменяла даже в самую плохую погоду. Вдруг, к лицу почти уснувшей от наслаждения Вэл просунулась рука. — Я тут хотела спросить, где моё предыдущее жалование за работу две ночи назад? — Ой, — Вэл улыбнулась сконфуженно, она и забыла об этом вспомнить. — Да какая работа? Подумаешь, пару ящиков клубники потаскать… на другой конец леса… мда. Ну прости, что ты совсем шуток не понимаешь? — Хороша шутка, — Кира незаметно провела рукой по пояснице, вспомнив невольно о своей так до сих пор болящей спине и всё из-за этого тёмного наглеца, толкнувшего её в шкаф. Как теперь лечиться? И он ещё имеет наглость предлагать ей уйти из-за этого из Академии в бессрочный отпуск? Да не дождётся! — Я жду, — в такт мыслям эльфийка потеребила рукой и получила по ней только хлопок пальцев с обёрткой от конфеты. — Ага, щас же. — Да ну тебя, — отмахнулась от Вэл двумя ногами и обеими подушками и легла спать. Но как они друг от друга ночью не отталкивались, а к утру спали в обнимку. Вэл удобно устроила голову подруги у себя на груди и осторожно поглаживала, такие процедуры как завивки и укладки, а потом укладывания по ночам, вроде вчерашней давали ей в полной мере развивать свой материнский инстинкт, ведь судя по поведению с врагом у её ближайшей подруги, похожей на котёнка, когда она спит — свой эльфийский инстинкт заботы развит куда более сильно. А отставать ей нельзя. Кира правда — особенный эльф, он шутил, но этот негодяй не кривил душой и однажды Вэл, по большому секрету, просто боялась потеряться в её тени. — Слишком добрая, слишком хорошая… слишком. Такой нельзя быть, — шептала эльфийка беспокойно, ей нужно было уже вставать — с первыми лучами солнца и плестись в Академию, но этот маленький котёнок с крошечными крыльями без когтей и с огромным, тёплым сердцем так сладко спал, что она решила, будто они могут остаться незамеченными для своих друзей и старосты, она же — мисс ястребиный глаз Тати, на пару лишних часов. *** Утро встретило, когда не ждали. Вернее, не ждала. Вэл всё же, как ни старалась, не смогла найти в себе силы разбудить самого младшего эльфа среди них, будто Кира и правда была младенцем, нуждающимся в заботе или долгом сне, скорее, наоборот. Но сознание эльфийки подрастающего поколения переломить непросто, да и Вэл не собиралась это делать даже ради самого достойного эльфа, которому всё равно не отдаст ни себя, ни свою маленькую девочку Киру. Ещё чего не хватало, поэтому сохраняя традиции любящих родителей, оставляющих своих чад им же в ущерб досыпать последние минуточки, Вэл тихо, с воздушным поцелуем в сторону спящего безухого эльфа захлопнула дверь и ушла на занятия. — Наконец-то, — тут же Арт показался над окном их комнаты. Эльф зевнул во всю глотку, что любой, кто посмотрел бы ему в рот сейчас, мог остаться без головы. Он и сам не знал, зачем пришёл сегодня, в такую рань встал. Почему? Но все эти вопросы мучили эльфа уже довольно давно. Он и во сне и наяву приходил в этот кособокий домик на откосе, забирался по непонятным причинам в самый отшиб города и уже раз десять просыпался здесь, в их шкафу, точно помня, что засыпал в своей комнате. Как это происходило не было понятно, Арт даже перестал есть синие ягоды с того неизвестного куста перед сном, думал, пройдёт. И прошло — на две недели, а потом он снова не выдержал и пришёл сюда, как какой-то маниакальный маньяк с шорохом ватаги мышей забираясь ночью в тот же шкаф, чтобы там уснуть до утра без сновидений. Это случалось так часто, что эльф боялся спать, спасибо ещё, хозяйки этого дома спали так крепко после долгого дня, который у них из-за работы в кондитерской заканчивался позже всех, чем в лесу и даже в Академии, но факт остался фактом. Он не знал, как отделаться теперь от привычки залезать на эту запретную территорию. Стал даже будить Киру каждое утро, как самый настоящий, добрый эльф, чтобы она не опаздывала на занятия, то на спящую эльфийку опускался дождь из цветов, что она кашляла и не могла понять, как её закинуло на поляну, то внезапно звенела и гудела колокольня, потому что этот летун переводил стрелки на время, как раз к её подъёму, а однажды она вообще проснулась на кровати, которая стояла на крыше Академии, привязанная за верёвку. В общем, Арт сам для себя к удивлению оказался что ни есть жутким романтиком. Он придумывал себе ночами тысячи способов всё более смешного и странного пробуждения их общей знакомой эльфийки. О чём Вэл не знала и не должна была знать, так это об их таком тайном ритуале — их своеобразном «знакомстве» каждую следующую ночь, когда он и сам мог узнать много нового, например, ночью не только он ходит по комнатам и пытается «полетать» за окном, правда, ему при этом длина крыльев нисколько не мешает раскрыть их даже во сне, а вот ей — эльфийка лунатик… и как только Вэл заботилась о ней всё это время, если она спит без задних ног? А ещё, оказалось, девочки эльфы очень любят есть сладости, когда им не спится у ночного пруда и глазеть на звёзды. Но кроме всего прочего такая, казалось бы, агрессивная и непримиримая эльфийка с тёмной аурой над светлой головой спит, сворачиваясь в милый клубочек и таким клубочком почти целиком может поместиться в выпотрошенную ночью подушку, обнимая её ну просто до удушения. Арт заметил это, как-то раз стукнувшись головой спросонья о полку шкафа, из которого вылез, уже не удивляясь, что он здесь делает. А просто поскользнулся на «озере» из перьев посреди комнаты и почти с умилением заметил, как Кира раздирает подушку во сне своими крыльями — похоже, у неё не как у всех эльфов они росли при дневном солнце, а по ночам и жутко чесались, раз она не могла остановить это. Арт присел на стул и до утра смотрел бы в окно, пока ему в нос и оттопыренные, острые уши почему-то не начали забиваться перья. Как же он был удивлён, обнаружив, что грозная эльфийка с тёмной аурой играет во сне и пытается жонглировать перьями, при чём почему-то именно в его сторону, тогда он решил принять игру и начал откидывать перья обратно, но когда она села, открыла его рот, так и с закрытыми глазами и стала кормить его этими гусиными, утиными и прочими перьями, как пустую наволочку, то естественно громко чихнувший ей в лицо всем своим «наполнением» Арт, юркнув за окно и повиснув там на своих крыльях, еле успел прижать себе к лицу руку, чтобы не расхохотаться вслух, потому что на смех сонной эльфийки он всё же не сдержался и высунул нос в окно. Это надо было видеть. Сидящая вся в мятых простынях с оплёванным влажными перьями лицом, как пёстрый цыплёнок, Кира никак не могла понять, как же она умудрилась чихнуть сама на себя. А Арт ещё долго смеялся, ведь придумать более смешное и весёлое пробуждении для мисс «цыпа-цып» ему бы не удалось. Хотя, он знал и стыдился одного, так же сильно, насколько боялся — это точно не была последняя ночь в шкафу светлых эльфов. Но что же в конце концов так тянет туда его разум и тело? И почему именно шкаф? Что Вэл и Кира могут там скрывать? Задачка как раз для тёмного эльфа, кем он и является. А значит, для него. Только надо бы там спальное место оборудовать поуютнее, раз уж его любезное тело решило спать там, не спрашивая разрешения своего хозяина, а то упираться каждый раз в деревянную полку головой — не самый лучший вариант. Гораздо приятнее насмехаться над другими и получать вздохи восхищения собой со всех сторон, когда ничего не болит.