Сердце моего врага.

Полусонный мозг проснулся на двести лет вперёд от такой новости. Кира не успела оторваться от бумаг. — Вэл! Они же все заражены! Так лечите их! — Мы не можем! У нас нет медикаментов! — Илья тоже руками разводил. Что ей оставалось? — Окажите хоть какую-то помощь! Они до утра не продержаться! — Мы сами не продержимся, Кира! Барьер почти рухнул! — Вэл смотрела на свою расстроенную подругу недвусмысленно. Этот взгляд требовал сосредоточиться немедленно, но Кира не могла. Она даже взглядом не удостоила ни одного из пришедших, только окно. Наконец, слишком неуверенно, девушка проронила: — А почему на нашей водонапорной башне посторонний человек в… гимнастёрке? Арт?! — и ещё больше не поверила глазам. — Водонапорной? — принцесса и каменный оба вылетели из кабинета. — Ни дня покоя, — она вынудила себя улыбнуться над обыденностью и побежала за остальными к лестнице. По пути собрали целую ночную делегацию. Джонни, Санни и Карина тоже куда-то спешили. — А позвольте постесняться: куда вы все собрались в двенадцать ночи? — переспросила Кира и быстро свернула по переднему коридору к смотровой площадке. — Постесняешься позже! — ледяная глазом не моргнула. — У нас такая тряска на этаже стояла, мы еле выбрались! Кира уже ничего не понимала. Тряска на нижних этажах Академии, которая почему-то не дошла до верха хотя бы звуком, несмотря на проложенную специально для этого систему? И где Хорз? Он дежурит сегодня из старших! — Так, что здесь происхо… дит?.. Арт?! Кира не поверила глазам, когда эльф кинулся к ней на плечи. Всего второй раз в жизни. — Пошли! Вы — мимо! — Карина нахмурилась. — В лазарете нужна твоя помощь! — Что значит — моя?! — вырваться возможности не было, да и падать на землю не очень хотелось, когда её вынесли через окно. — Я раскрыл, что у тебя есть медицинская практика! — Что?! — На месте разберёшься! Сумрак больше ничего не объяснял, просто сбросил её у дверей и скрылся где-то на этажах. — Да я сегодня посплю или нет? Девушка поправила свой внешний вид и прошла внутрь. Сразу на входе она вспомнила о Хамре из отряда. Заражение от той женщины перешло на детей, у которых до этого были повреждения тела снаружи, а теперь болезнь разъедала их и изнутри. — Директор Кира? — У вас есть походная аптечка? — быстро поинтересовалась девушка. Пробегающая мимо медсестра ничего не произнесла, только уронила, что держала. Кира прижала своё крыло к спине, пока поднимала вещи. Заверила: — Больше мне ничего не нужно. Только это. И… дайте ключи от изолированных комнат. — У вас нет полномочий… — медсестра смутилась ещё больше полыхавшему в пламени халату на ней, который не сгорал. — Выполните. Ответственность я беру на себя. — Ты такая маленькая девочка, только недавно стала директором. Куда тебе ещё больше ответственности? Обе оглянулись на кашляющего ребёнка. Кира забыла о защите и подошла так, коснулась головы. — Тихо, Рэми, тихо. Скоро пройдёт… — Я… больше не смогу летать? Я калека? — Ось крыльев сожжена, но ты останешься в Академии глашатаем, как был, только среди средних. В младшие тебе дороги нет из-за возраста, сам понимаешь, нельзя продолжить обучение дальше, а начинать сначала никто не позволит в двадцать. Но я тебе обещаю, никто не выгонит тебя отсюда. — Но никто и не станет меня слушать больше! — Пусть попробуют, — Кира натянуто улыбнулась. — Може-шь-те посидеть со мной?.. Почему вы не дали тому монстру украсть меня, а сказали схватить вас, сейчас я был бы съеден и не мучился! — Потому что у меня тоже не было другого выбора. Учитель, бросивший своего ученика — не учитель. Я никогда им не стремилась быть, но это выражение можно перенести и на директорские плечи. — Вы хотели быть директором когда-нибудь? — Нет… — А директор Саламандра хотела быть Верховной после кресла Академии. Из-за… двух детей. — Детей? — Кира заинтересовалась, пока придерживала мальчишку. Во время растворения сыворотки в крови тот сжал её руку как будто до костей. — Не шевели крыльями… не бойся, я никуда не уйду. Можешь сжать так крепко, как захочешь. Рука вывернулась и почти в то же мгновение Кира присела на пол на одно колено. Когда все ушли, мальчик отдышался: — Вы не чувствуете боли? — Да, больше не чувствую, Рэми. Ты прав. — А это плохо? Не чувствовать боли? Я мечтал никогда не ощущать ударов по себе, словно они проходят сквозь меня… но я почувствовал, как моя спина загорелась и было очень больно… — Не знаю, как тебе ответить, — она вспоминала недавнюю боевую ситуацию. Там боль бы пригодилась, ибо Кира чуть не сломала себе ногу. Но когда их обоих бил электрическим хлыстом из молний сфинкс — лучше было ничего не чувствовать. — Иногда боль бывает полезным средством, но чаще ты её ненавидишь. — Ммм, а я ненавижу свои крылья, они никогда не взлетят, у меня больше нет оси… — мальчишка отчаянно откинулся затылком на подушку. — Твоя спина зарастёт и крылья тоже могут однажды вырасти заново. — Сказочка для детей, я в них не верю. — Я говорю это из своего опыта, — Кира повернула голову эльфа обратно. — Я не могу летать выше метра, мои крылья не выросли, однако сейчас, они уже на протяжении полутора месяцев растут, я даже дотянуться до них не могу, чтобы почесать. И я никогда не думала об этом раньше, но если через промежуток в сто лет начали расти крылья, которые уже были, но не двигались, то и твоя ось тоже может нарасти однажды. — Надеюсь, — глаза Рэми заблестели, — мне для этого не понадобится сотня лет… — и рассмеялся. — Вы не как другие врачи. Вы не говорите, что будет небольно, когда на самом деле больно. Вы сами закрыли глаза, но ваши эмоции не изменились, потому что не почувствовали боли, а я мужчина и мог сломать вам руку. И вы бы не дёрнулись. За такую выдержку я кое-что вам расскажу. — О, я заслужила? — улыбнулась Кира. Мальчишка был хоть куда. Такой не только ось заставит вырасти. Сможет приструнить десятки непокорных в будущем одним таким пронзительным взглядом. Эти маленькие эльфята, выглядящие как игрушечки, на самом деле потрясающие существа. В них с детства заложены и работают знания предков, они чтят и ценят свой закон, даже если иногда нарушают правила, но так делают все дети. Однако, не всякого ребёнка человека заставишь принять ответственность, рождённого эльфом заставлять не надо. Светлый ты или Тёмный — это только деление. Ты честен сам с собой, если родился эльфом. — Я был с вами в отряде эльфа Сумрака, когда вы, он и тот парень в шлеме, вели нас через горный водораздел. Кира вздрогнула до мокрой спины. — Но как мужчина могу сказать: для девчонки вы справились неплохо. - …Спасибо. Только запомни на будущее, никогда не говори так же любому другому эльфу и тем более учителю, профессору или директору, старше тебя самого. Уважай статус. Обидчивый человек будет его защищать и тебе это может не понравиться. — Хорошо, я понял. Я буду подбирать слова, но сейчас я могу сказать: что я это ненавижу? Ненавижу играть те роли, которые навязывают взрослые. В школе ты один, в старших курсах Академии уже должен быть другим, дома третьим, с дальними родственниками четвёртым… да у меня мозг не свернётся к сорока годам? — Не переживай, просто… будь собой и больше ничего не надо. Придерживайся правил приличия в обществе и морали в семье. — Как это? — Не нарушай теократию. Дождь течёт сверху вниз, не наоборот. С головы. Кто для тебя голова, то есть глава, тому и подчиняйся. Родители, учителя, профессора, старшие на курсе, староста, затем твой непосредственный начальник. Ты должен им подчиняться в течение своей жизни. — Всю жизнь под дудку отплясывать? Да я ещё и Светлый, мне с Тёмными связываться нельзя! Не хочу… тогда я сам буду начальником! — Хорошо. Но начальники так себя не ведут. У всех есть правила, нарушая их, ты не сможешь удержать свой статус. — Вы не нарушали?! — Случалось. И исправляла. Только запомни, Рэми. Не все ошибки можно исправить. Если есть возможность избежать её с самого начала, лучше так и сделай. А пока отдыхай. — А вы не хотите послушать мою историю? — Что ты хотел рассказать? — Кира остановилась на мгновение, подошла к углу и надела протянутые на подобии металлического подноса перчатки. — Спасибо… — медсестра ушла скорым шагом, а ей было всё равно, в чём находиться в изоляционных комнатах. Почему-то, Кира считала, что и голой с ней здесь ничего бы не произошло. — Про Салам… простите, профессора Саламандру. Мой брат рассказывал мне, что когда он заканчивал Академию, однажды, на боевых учениях его подстрелили в ногу. Кира задержала выдох. Нога… у Сумрака тоже была ранена нога, он едва мог двигаться за всю дорогу обратно после «корабельных приключений». — Тогда сама профессор Саламандра, являвшаяся директором Академии Колберг несла его на своих плечах до самых ворот. И она рассказала ему, что в юности не смогла позаботиться прежде о своих учениках, хотя пыталась. Ровно до дня, когда на них был подписан приговор. — «Приговор?! Неужели…» Тогда представительница древней крови, хранящая перо забвения, впервые в жизни ничего не смогла сделать. Даже открыть рот от боли за испуганных детей в клетке. Арт и Кира лежали, прижавшись друг к другу боками, в слезах и сжимали свои обугленные пальчики шеей под смехом и хлопками многих, которые потом Саламандра в тайне восстановила им по одному, а память — стёрла, также впервые, против правил применив перо забвения. Это была ошибка, из-за которой два ученика забыли практически всю свою жизнь и не узнали друг друга. Арта и Киру раскидали в разные классы в тот же месяц. Арлен посодействовал и вскоре, поставил свою, пряча глаза за очками, чтобы никто не увидел, последнюю печать на уничтожение маленьких охотника и Скрывающейся. Перо было применено второй раз, а зал Суда рухнул, только… оттуда неожиданно выбежал мужчина, он нёс Киру, за ними бежала Вэл. Передавая маленькую девочку, он закрылся только больше и представился земным именем. Арлен что-то заподозрил, но Саламандра подтвердила — человек сказал правду. Теперь срок их жизни 112 лет — и ни днём больше. Юные аспиранты вместо радужных красок и перспектив учительства держали спящих детей тьмы перед последним общим рассветом Академии на горе Рока. Но ни Арт, ни Кира во сне его так и не увидели. — Это было самое красивое солнце за облаками, — закончил Рэми, но он никак не ожидал услышать: — Не может быть… — Почему не может? Разве солнце за горой не каждый раз по новому прекрасно выглядит? — Это — да… я о своём. Спасибо, что рассказал мне это. Когда выздоровеешь, напиши брату. Как его зовут? — Ленард. — Напиши, что я благодарю Ленарда за оказанную помощь. — В чём же? — В воспитании здорового младшего поколения, — Кира пощекотала щёку смеющегося мальчишки и едва коснулась его волос и спины, что-то прошептала. Но только вышла наружу, справиться о некоторых недостающих медикаментах в палатах с детьми, как из какой дыры высунулся Сумрак. — Кто это недавно говорил мне, что на детях заклинания во время лечения использовать нельзя…? — На камеру запиши и отдай Сферам. Я хочу ему помочь и я знаю, как не навредить. — Ты всё знаешь, Кира? Я тоже хочу помочь! — Сходи и проверь голову, ты очень самому себе поможешь! Зачем тебе понадобилось лезть на аварийную водонапорную башню?! — Тебе. Хочу помочь. — Постой… — А зачем мне башня — никого другого не касается. Может, я там филина ловил. А может, на звёзды смотреть удобно. Какая разница? — Действительно. Ладно. Пошли. Давно пора спать. Этих детей почему-то, не уложишь. — Ну, после тебя к ним придёт Вик, через… — Сумрак посмотрел на часы. — Тридцать минут. Они ждут. Он рассказывает им интересные истории. О Скрывающихся. Под косым взглядом эльфа девушку пробрала дрожь. — А тебе шпионить не надоело? — Спроси то, что хотела спросить. — Ладно, вымогатель. Откуда ему знать о Скрывающихся? — Оттуда же, может быть, откуда ты переворачиваешь стеллажи с литературой о них же. Если я узнаю, что ты что-то скрываешь и мне это не понравится, в Академии станет места меньше в три раза. Предупредил он спиной. Она сыграла по чужим правилам: — О, только в три? Ты в три дня разрушишь, я — в три дня построю. — Идёт! — эльф хлопнул не ожидавшую девушку по ладони и когда она уронила медицинские перчатки на пол, ушёл с удовлетворённой улыбкой. Такая же, словно переместилась на него, но пропала с её лица. — Надеюсь, это шутка.