Сердце моего врага.

— Хорз? — небо, конечно, не до всех краёв земли перед глазами протянулось, но ей только что казалось на девяносто девять процентов, что здесь было пусто! — Что ты здесь делаешь? — Мы с младшими собирали медикаменты, в горах трав много, а ты… откуда… — Спасибо. Девушка опустила голову пристыженно, она мгновенно догадалась, что разговор не закончен. — Пожалуйста, — несколько мгновений они смотрели друг на друга, затем Кира быстро дотронулась до плеча друга и почти прошла мимо: — Ты всё ещё не можешь уснуть по ночам из-за этих детей и двенадцатого отряда? Покачала головой, улыбаясь вылезшим ненадолго звёздам. — Ты не мог ошибиться в исследованиях? — Не мог. Но пытался, — Хорз усмехнулся и одновременно с ней, чего не видел и не знал, вытянул ладонь к небу. — Почему на тебе куртка Сумрака? — Не знаю. — Ладно, пока. Не сиди долго, снег не до такой степени растаял. — Спокойных снов, директор. — Спокойных, Хорз. Кира шла, слушала хор призраков вместо ветра в вечернем воздухе и ей казалось, что спускается не с горы к улыбкам любимых эльфов и учеников, а на кормёжку к львам среди ожидающих кровопролития вельмож Колизея. В последние несколько часов члены Совета занимали все возможные места в её голове. Особенно слова профессора Гнозиса: «Нас это не устраивает». Тёмные эльфы на многое способны и к её сожалению, это не только бунт. — Даже больше, чем я думала… или ниже. Да, Сумрак? — подняла глаза к небу и прошептала одной из звёзд прямо над собой нарочно, чтобы она донесла до него: Я хочу, чтобы его разорвало на части так же, как разрывало изнутри эти крошечные, отравленные металлами организмы, но какая-то моя часть продолжает любить его… Несколько часов спустя эта же заливающаяся на могилах слезами жалости, для всех маленькая, неподготовленная ни к чему, девчонка-директриса с опустошённым выражением лица смотрела, как члены Совета занимали свои места. И кто-то только решил провести проверку «на вшивость», не обернулась, но ответила ещё до того: — Я знаю, что за спиной у меня не окно. Вернее, не только оно. Кира холодно усмехнулась, вспоминая шепчущие губы Сумрака: «Я не виноват». — Занавески так не качаются. А после, легко перехватила и сломала в пальцах дротик. Знакомый медицинский запах пронзил ноздри и с того момента Кира больше ни о чём не думала. Она понятия не имела, как провела этот Совет. Что говорила или делала, не знала и, почему её хвалили всю дорогу, почему члены встали молча и поклонились, не знала ничего, кроме этого запаха. В детстве, помогая в лазарете нянечкам и медсёстрам, она любила его безумно. Теперь… — А ну остановиться!.. Глаза распознали пламя раньше. Остальные отступили назад. Люто ненавидела. — Тебе нельзя здесь находиться. Ты изгнан! Ладно, я — не сдам, но иди хотя бы в кабинет, там тебя скрыть можно. Эльф тоже стоял, как скала. И что с ними обоими? — Я не убийца. — Да почему тебе закон не писан?! Иди отсюда! Убирайся!!! Сумрак поднял глаза. — Если я упаду в пропасть, то и ты тоже. — А я ещё снаружи? Не замечала… — Кира снова совладала с собой. Он закрыл глаза. — Морфия была отравлена. Ты знаешь, кто это сделал. И я заставлю тебя сказать. И исчез. — Постой! О чём ты говоришь?! — стоило ей на мгновение ожить… — Пошли, — как бы Киру не тащила Вэл, всю дорогу, она лишь напряжённо думала. Человек может, но эльф никогда не возвращается на место преступления. Если Сумрак убийца, он должен был сбежать раньше. Когда они пришли — скорее всего, не успел. Но он говорил сейчас с ней так, будто не собирался сбегать! Кира вспомнила последовательность. А был ли то их Сумрак? Даже тогда, при Морфии. Сначала взрыв в Архиве. Некая тень поглотила пламя. Затем фигура ночью на водонапорной башне в гимнастёрке теневого, если бы Арт был виноват и там, он не появился бы здесь, перед её глазами! Эльф возвращается на место своего преступления только в одном случае — если оттуда что-то нужно! Что может быть нужно после стольких смертей? Если только не он в них повинен! — Вэл! Кто проводил анализ яда на Морфии и детях? — Хорз, конечно. Он же у нас потомственный маг магнитов и единственный, достигший требуемого возраста. Ещё и любит тебя. Сокровище прям. Беречь надо. Займись этим? — Позже займусь сокровищами и самородками, нет у меня времени приобретать глаза, хвосты и уши… — Ты совсем его не ценишь. А он любит тебя, самой настоящей любовью. Такую люди всю жизнь ищут! Не то что эльфы. С детства же. — А можно я её благополучно потеряю?.. Вэл, я ценю его, очень. Он мой лучший друг. Мой «магнитик». Но это уже… не знаю. Он стал такой надменный. Хорз чуждается меня и совсем не слушает, что я ему говорю… — Он? — на губах принцессы мелькнула сомневающаяся улыбка. — Просто хочет, наверное, проводить с тобой больше времени. Редко же общаетесь? Не права? Да и вы оба замерли на горе. Не знак? — Права. Только его последние слова… Хорошо, я эгоистка, даже если не понимаю, в чём. — Ты-то?! — теперь же Вэл расхохоталась в голос. — Но я не могу! — она бросила бумаги на пол. — Правда не могу пожертвовать всеми этими делами только ради нескольких часов с ним, вместо нескольких минут. Мне нужно подписывать документы, решать сотни отложенных в долгий ящик проблем Академии, приходят запросы с трёх фронтовых линий разом, а теперь ещё и Архив чинить! Мне разорваться ради любви одного эльфа?! Что он хочет, чтобы я сделала?! Удесятерилась?! — Ну, конечно, после случая со спасением девяти Тёмных эльфов только его руками, Хорз у нас вроде суперзвезды… Загордился парень, но это несмертельно, у тебя скоро отыщется время и на него. Поверь, на Хорза можно положиться. Он подождёт. Но. Только если ты сама этого хочешь. — Всё, чего я хочу — это поспать. Ладно, что об стенку говорить… Напомни результаты. Вэл насупилась. — У каждого в крови был обнаружен избыток соединений металла… какой-то опасный… прямо техно-природная напасть, а не яд… — «Техно?.. А ведь действительно, в Академии всего два магнетических эльфа, чтобы провернуть отравление стольких, Сумрак должен был сначала подговорить либо Хорза, либо Джонни, но никто из них на это бы точно не согласился, получается, он привлёк кого-то извне и провёл в Академию через систему защиты?.. Ерунда какая-то… Арт, что же ты натворил? Зачем? Что тебя довело до такого выбора? Ведь не один. Ты повинен в смерти двадцати эльфов. Ещё одна загвоздка — убраны только все те, кто был с нами в отряде Сумрака, зачищен двенадцатый отряд, включая командира Хамру и Морфия, она тоже была с нами. Как будто Сумрак пытался скрыть от нас что-то, что произошло во время того похода. Но ведь он сам ничего оттуда не помнит, тогда зачем ему делать подобное? Протестировать свои силы на создание ядов против врага? Он мог взять столько же лягушек, зачем убивать всех детей из своего же отряда, выживших из двенадцатого и свою же девушку? И если все, кто там был, почему он не добрался до моего окружения? И до меня! Не хотел связываться с моим курсом или успел к ним привыкнуть? Не понимаю, что-то не сходится, но что?» — Может, спросить ещё раз Хорза об этом исследовании яда? Мы хоть что-то упустили? — Ты веришь в невиновность Сумрака, — заключила Вэл. — Не просто верю, я сомневаюсь, Вэл. Очень сильно. — Хорошо, допустим одну страшную догадку: если это сделал не наш Гребул, тогда кто? — К сожалению, в этом случае — только кто-то из ближайшего окружения. — Вот именно. Остались я, ты, Илья, Фил, Карина, Джонни, Руби, Тати, Санни, Фрос и Лим. А больше проверять нам некого. — Кроме Хорзи. Но он исследовал этот яд и дал нам точные результаты, очень подробные… целых двенадцать часов провозился, даже уснул прямо в кресле… — Ты до сих пор зовёшь его Хорзи? Девяносто двух летнего юношу? — Трёх. У меня проскакивает, то Хорз, то Хорзи… лучший друг… самый самый лучший… — Кира, очнись! — потрясли, щёлкнули пальцами, а девушка как была в прострации, так в ней и пошла дальше. — Кстати, он звал тебя тет-а-тет. — А? — и снова чуть не влепилась в стену. — Когда? — Шесть часов назад. — Значит, уже не ждёт. — Наш-то Хорзи? — Вэл рассмеялась над малиновыми щеками своей директрисы. — Ну вот, и ему так же стыдно, когда его так называют. Он же не зовёт тебя Кирочкой? — Как раз зовёт. Принцесса подавилась своим вопросом, но никого за спиной больше не обнаружила. Поправила документы в руках и пошла дальше. Только когда из стопки сверху выпала фотография и результат анализа крови Рэми, с сожалением остановилась. Вэл на мгновение моргнула. — Это же такое самое содержание магния, что и в крови Хорза… — девушка просмотрела двадцать результатов и остановилась на Морфии. — У всех?! Господи… — она оглянулась прямо в глаза Ильи. Каменный сам наклонился собрать бумаги. — Что здесь? Завелось бумажное привидение? — Если ты не вернёшь Кирку, где бы она не была сейчас, мы все станем привидениями. Найди её, хоть даже с Артом, только найди! Каменный кивнул бледному лицу. — Расскажешь потом. И растворился песком под пол. Чтобы быстрее перемещаться. Вэл бросила бумаги дальше лежать в коридоре и побежала к Архиву. Кира на её смех тогда проверяла каждую бумажку и книжку, задетую огнём случайно. Теперь проверит она. Если хоть мизерное учение об ажурном пламени было обожжено — ответ найден и он ужасен. Такой пожар можно было создать и кислотой. Если Хорз пролил магическую завесу на пол. Сразу над Архивом Академии располагалась давно запертая лаборатория. Вэл пошла достать от неё ключи у Баквита. Внутри оказалось пыльно, на стене висели фотографии Ильи, Карины и лазарета, соединённые красными линиями с указанием времени дежурств. Место было слишком идеальное — чтобы скрыться. — Найден, террорист несчастный. Вэл не посмотрела на семенящего Баквита с привычной ключнику связкой ключей на боку. Но оглянулась на нижнем этаже. — Что это ещё?! Прохладный ночной воздух неожиданно… поджарил рыжие волосы. Руби подпрыгнул над крышей. — Джон! Джонни! — и бросился в нижнее окно, выбивая стекло с обеих ног с последней мыслью: «стекольщики скоро у них пропишутся на постоянной основе». Арт мчался по коридору, не обращая внимания на ворчание и пустые угрозы и наконец, когда подобие хвоста как от огненной кометы пронеслось прямо перед его глазами, выжженный насквозь лазарет остался пустым. Эльф улыбнулся, и ненадолго упал среди огня на пол, заходясь смехом радости, чтобы отдышаться, в зубах он держал ключ для обратного пути, чтобы не потерять и ни в коем случае, не выплюнуть его. *** Но шелест веток был каким-то странным, внезапно, в голове мелькнуло что-то совсем сюрреалистическое и это было не сравнить с огромными огненными крыльями в небе! Кира — сама она, видела себя сейчас. Корабль, какой-то полу парень-полупризрак, она собственной тенью швырнула Сумрака на пол в чьей-то каюте за шею, сетки, которые её глаза, почему-то, видели под водой довольно чётко, а потом как будто, всё завалило густым… дымом! Дым! Это пожар, а не крылья! Глупая! Откуда огонь в небе? Не адские же чертоги на них опустились за пару каких-то часов? — Лазарет! Пламя вырывалось из окон и покрыло крышу куполом. Некоторые проходы уже точно обрушились и в палаты не пройти, но сколько работников и больных не успели оттуда выйти? Какие-то руки как стальной пояс верности обвили её за талию и швырнули в снег на первом же движении. — Отпусти! Отпусти меня! Магнетический держал крепко, в хватке из живой стальной клетки, которую нельзя было сжечь ажурным пламенем и даже обыкновенным огнём, она могла только сквозь крик и кровь на губах глотать снег для нового крика: — Немедленно! Переднюю сторону вскоре охватило пламя. Когда вспыхнула вся нижняя половина Академии, Хорз немного ослабил хватку, словно знал, что других проходов в лазарет больше не осталось. — Руку… — А? — Мне нужно было всего метр пройти вперёд, я могла вытянуть руку и заставить пламя погаснуть! — Кира! Там топливный бак внизу! Он подключён на ночь для отапливания! И явно взорвался! Неужели я должен был отпустить тебя туда с твоей слабой магией! — Уйди… — девушка пыталась освободиться от горячих рук хотя бы в снег… может, ещё успеет, хоть что-то. Безуспешно. — Ты погибнешь, если пройдёшь туда сейчас. Я не могу тебя отпустить, мне… так жаль… Кира… я не могу… не могу. — Помогите… Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста! …Умру, да? Погибну! Да я уже мертва, Хорз! Пять тысяч раз мертва! И кто бы ждал, что однажды в моей смерти будешь виновен Ты. Он утыкался в белеющие волосы и не открывал глаз. То, что она это видела. Сейчас только это спасало магнетического эльфа, пока пламя обвивало его дрожащие руки. — Хоть до костей, никогда… никогда больше. Её капли слёз на огонь были всё равно как кислота. Хорз не двигался, только ближе прижимал, пока оба не легли на снег. Но теперь Кира не пыталась встать с него. Она несчастно рассматривала над собой огненные крылья в небе среди закрытых дымом звёзд. Дым постепенно уносило в одну сторону, сбоку от них. Кира не могла думать ни о чём другом. — Сколько… — она не смотрела на полусожжённые пальцы Хорза среди своих над головами. — Сколько их сгорело… — Двое. Все четырнадцать из моего отряда здесь. Шестнадцать мне не удалось спасти. Хомра тяжёлая, а тот мальчишка ещё и долбанул меня разрядом молнии в шкаф со склянками. Тьфу… ненавижу давиться стеклом… По губам стоящего в пламенном крыле Сумрака стекала кровь. На плечах его висели и кашляли дети. Рэми поднял глаза. — Привет, директор. *** Кира смогла сделать шаг вперёд от рук магнетического и только упасть на грудь эльфа головой со слезами. — Прости!!! — А теперь ты, — Сумрак как будто бы усмехнулся, и довольно резко оттолкнул её на детей. — Я люблю когда плачут, — он подбрасывал в пальцах искры огня, как игрушку перед не отрывающим глаза Хорзом. — Но из-за меня, а ты сделал это моей иллюзией. Без моего разрешения. Я ненавижу, когда берут мои вещи! — Нет… с-стой! — Остановись, Арт, — Хорз благоговейно посмотрел на Киру и ужаснулся. Волосы его подруги были его — огненно белыми, глаза насквозь красными. — Г-Гребул… ты… — Не угадал. — Отпусти мою руку! Это он отравитель! Он был в лаборатории! Вэл выступила из толпы, чтобы подтвердить, если понадобится. За её спиной стояли Лим, Карина и Фил. На поляну перед ошеломлёнными, полусонными эльфами выносил и ставил около «заботливой наседки Санни» детей Руби. — И он убил мою девушку! А обвинили в этом меня! Он заслуживает умереть… — Арт продолжал не свойственно строить убеждения. — Но по Закону, если объяснит причину, и её посчитают уважительной — заслуживает прощения! — подала голос какая-то девочка, которой не успели закрыть рот. — Верно, директор? В голове не было ничего, кроме его шёпота. — Это он отравил Ноли. Кира на мгновение закрыла глаза, но сказала совсем не то, что могла бы на ответ о Законах: — К сожалению. — Он сдохнет, Кира! — крика эльфа рядом она словно не слышала. — Ты хочешь меня убить? Ки-ра, я думал… — А если бы его не было? Сумрака твоего не было? Никого не было… — глаза напротив превратились в красные щели. — Ты слышала?! Но я заглушил себя! — Я не та, кого тебе стоит любить, Хорз. Это и позволило мне услышать тебя на таком расстоянии. Внезапно даже для Сумрака она наклонилась к парню и с подобием поцелуя в ухо, прошептала: — Я Скрывающаяся в тенях… — Что?! — полоснула огненными когтями сквозь всё тело Хорза. Эльф с отчаянно-пустым выражением сгорел в воздухе. Кира стояла в дыму, лицом к Сумраку. — П-почему? — Потому что этого не прощают, даже в Академии. Нет Закона, разрешающего убивать, — Вэл повернулась от девочки, у которой в ужасе дрожали оба уха от эльфов в кругу остальных. Только открыла рот, послышался хриплый, уверенный голос директора: — Расходитесь. Шоу окончено. — Я хочу сдать билеты для повторения! — рявкнул один из Тёмных. Илья невозмутимо подкинул того куском земли на десяток метров после нескольких шагов и зашвырнул в окно Академии, в его же комнату, спать. О чём каменный уже распорядился для всех и каждого. *** — Сумрак… Где-то через полчаса после полуночи двое смогли сдвинуть хотя бы ноги с следов на земле. Кира отняла голову от груди эльфа. — Отпусти… — Если я отпущу тебя за ночь, я самая глупая тень на Земле… — А это не так? Теневой к её облегчённому выдоху протянул руку, принимая помощь с ожогами и кое-где сочащейся кровью. — Ты прошёл через живой огонь, чтобы рассеять иллюзию. — Почему ты не заметила её?.. — От отчаяния, — оба тихо упали в снег, но тот не казался холодным. — Даааа… Кира смотрела на пустое небо с начавшимся снова снегом, который присыпал пепел чем-то свежим и белым. — Кто корчится, а, Арт?.. — Ожоги эльфов не болят дважды. Кира развернулась боком к груди теневого. — Что? — Спасибо тебе. Но Морфи и Ноли… это давно… — Да… Морфи… — Прости, что не дала тебе отомстить за твою девушку… — Это я тебе когти вырастил… — Арт холодно усмехнулся и тоже повернулся боком к макушке Киры. — На снегу холодно. — Вставай. — Нет. — Иллюзия всего одного эльфа… — Ты плачешь? — И в это поверили мы все. А сколько таких… Арт, что ждёт нас на этой войне? — Кира легла на спину и перекатилась ей на руку эльфа. — Не знаю, надеюсь, только, после неё не — адские чертоги. Эльфы-то больше никуда не уходят… Плохо, что ты Тень, — на грани сна прошептал Сумрак, он медленно вытащил руку. — Насколько? — После смерти мы не вспомним друг друга… — Арт… ты глаза мои видишь? Она тоже закрыла свои. — Сейчас нет. — Там не пусто. В них… отражаешься… ты. Снег во сне казался тёплым, их присыпало как одеялом. Всё больше и больше. Но ветер убаюкивал, он не мешал.