Рукой Аури-Эля

      Благая земля спала своим многовековым сном в тишине ночи, укрытая пуховой периной вечных снегов. Мириады звезд мерцали на чернильном полотне небосвода, озаренном яркими всполохами северного сияния. Его нефритово-зеленые ленты струились высоко над головой, очерчивая неровные хребты непроходимых скал в дали, кольцом окружающих Забытую долину, и освещая причудливым светом гладкие стены полуразрушенной Часовни Ауриэля. Тонкое, словно шелк, покрывало снежинок на каменных ступенях балкона искрилось, как россыпи бриллиантов, и рассеянной сверкающей пылью взметалось в воздух от малейшего дыхания господствующей в этих краях зимы. Однако взор единственного живого существа в этой обители не тающих льдов приковывал к себе лишь потускневший символ солнца на вершине купола дорожного святилища.       Каждым поздним вечером Гелебор молился. Он взывал к Аури-Элю о скорейшем наступлении нового рассвета и просил повелителя снежных эльфов придать ему сил для достойной встречи очередного дня. Миссия рыцаря-паладина требовала полной самоотдачи, мужества и непоколебимой стойкости. Однажды мер поклялся служить Светлейшему и положил на алтарь любимого бога и душу, и тело. Он доверился Ему и принял мысль, что его личная жертва столь же необходима, сколь не напрасна. Гелебор знал, покуда с ним вера и булава прелата, никто и ничто не посмеет вновь осквернить стены многострадального храма, а Аури-Эль не оставит своего слугу.       И день ото дня паладин как раньше, так и впредь будет подставлять изборожденное глубокими морщинами лицо северному ветру, позволяя ему нещадно резать свои щеки морозом, и назло всем буранам продолжит ревностно стеречь святыню. Если понадобится, он с яростью вступит в неравный бой со случайно нашедшими дорогу в храм Преданными или без раздумий заслонит грудью от любого врага все то, что однажды уже попрал его родной брат, а затем станет дальше с надеждой в горячем сердце дожидаться появления новоиспеченного посвященного. Гелебор не сомневался, этот момент наступит. Скоро или нет — то было неважно, ибо подсчет времени давно утратил для него всякое значение.       Замыслы богов велики и всегда непостижимы. Поэтому последний рыцарь-паладин из Ордена Аури-Эля позволял себе быть послушно ведомым могучей и невидимой рукой. И, разумеется, покорно ждать чуда…