Рукой Аури-Эля

      Безжизненные городские стены, высокие и неприступные, высились над Белой рекой подобно отвесным скалам. При виде плывущего где-то за завесой облаков бледно-желтого пятна-солнца и мутного серебряного неба, осыпающегося на землю бесцветными хлопьями, щемило в груди.       Гелебор всматривался в узкие оконные арки нордского дворца, разглядывал перекинутый через реку массивный мост и всюду видел руку своего многострадального народа. Она мерещилась в каждом булыжнике, в самых малых трещинах местной фортификации, местами поросшей травой, и даже в древненордских орнаментах тяжелых кованых врат. И чем дольше паладин смотрел на очертания города, тем больше ему чудилось, будто Виндхельм смотрит на него в ответ.       Казалось, в первом городе нордских королей обитал таинственный дух. Суровый и неприветливый, он наблюдал за незваным гостем, жаждая обрушить на него одну из гранитных ястребиных голов или разверзнуть под его стопами пропасть, дабы последний известный снежный эльф никогда не вошел в Виндхельм и оказался погребен у его массивов. Стародавние легенды северян гласили, что переправа, чьи столпы вгрызались в лед Белой реки, возведена так, чтобы ни один «презренный мер» не сумел пересечь ее, пытаясь отомстить за порабощенных сородичей. Впрочем, Гелебор не ожидал радушия от города, построенного когда-то силами плененных армией Исграмора фалмеров. Оценивая непробиваемые башни вышек для лучников, позволяющие достать врага стрелой с любой позиции, он незаметно для прохожих молился за всех несчастных, умерших здесь когда-то от непосильного труда, голода и болезней.       Внутренняя часть Виндхельма оказалась еще менее уютной, чем можно было себе представить. Заметенный сугробами и придавленный плотными зимними тучами, город великого Исграмора Предвестника напоминал огромную крепость-темницу. Грузные дома, в двери и окна которых так и норовил ворваться колючий ветер, мрачно нависали над продрогшими прохожими, спешащими в тепло по кривым мощеным улицам. Прямо перед главными вратами разместилась двухэтажная таверна со вросшим в мерзлую землю широким крыльцом. Если бы не пьянчужка-норд в компании наполненной чарки, то Гелебор вряд ли бы догадался, что тут можно сыскать кров и пищу — судя по брани пропойцы в адрес осевших в Виндхельме данмерских переселенцев, чужаков в столице владения мало кто жаловал.       К счастью, долго гостевать Гелебору здесь не пришлось. Почтить память тех фалмеров, кому злым роком было уготовано остаться во власти глухих стен навечно, отдохнуть самую малость и — снова в путь, повинуясь надежде обрести свой род.       На прощание Гелебор сдержанно улыбнулся городу. Тот взирал равнодушно и хмуро, а беспокойная вьюга заметала следы. Спустя четыре тысячи лет в Виндхельме ютились уже совсем другие эльфы…