Хогвартс - школа волшебства и обречённых судеб

Драко приехал в Хогвартс утром. Было не сложно перевестись сюда, учитывая то, что его отец, Люциус Малфой, председатель Попечительского совета Хогвартса. Труднее было получить согласие директора своей школы. Ведь сам Драко был самым лучшим студентом в школе. Он во всём преуспевал. Поэтому и директор не хотел лишиться своего лучшего студента, а также того, на ком он возлагал большие надежды. Но к счастью, кончилось всё хорошо. А когда он приехал сюда и пришёл в Большой зал просто для того, чтобы представиться, толпа девушек его окружили. Они интересовались: кто этот «симпатичный» парень и почему приехал. Драко такое внимание девушек не понравилось. Даже если он закатывал глаза и холодно на них смотрел, они не уходили. Но скоро все студентки разошлись и осталась только одна девушка с знакомыми чертами лица. И он начал вспоминать, где бы он мог знать её. Потом с радостным визгом к нему подбежала младшая сестра и бросилась ему на шею. — Брат, ты пришёл. — Конечно, я же говорил, что когда-нибудь всё равно приду, — сказал он. Но его взгляд был прикован к той рыжеволосой. Она смотрела на него с толикой недоверия пока другие смотря на него, мечтательно вздыхали. — Пойдём, Драко, — сказала Дарлинг и потащила его за слизеринский стол, разрушив его размышления. Эвелин тоже последовала их примеру и села за свой стол. И даже стол делили половину мятежники, а вторую наследники. Это было ужасно. В Когтевране наследников было чуть больше, пока в Пуффендуе больше было мятежников, а в Гриффиндоре они делились пополам. После завтрака Эвелин пошла следом за Малфоем. То есть за братом Дарлинг. Имени то его она не знала. «Всё, буду называть его по фамилии, Малфой, — подумала про себя она. — А его сестру по имени, решено». — Малфой, постой, — обратилась она к парню. Тот не остановился, но замедлил шаги, давая ей шанс догнать его. Эвелин воспользовалась этим и поравнявшись с ним, заговорила. — Тебе нужно расписание, — она отдала ему пергамент. — Вот. Тот взял его и даже не удостоив её взглядом, кинул не очень то и искреннее благодарность. — Ты же новенький и не знаешь где кабинет ЗоТИ, — не отставала Эвелин. — Мне тебе помочь? Она, хотя, и ненавидела слизеринцев за излишнюю гордость и артистичность, но не мстила им, чтобы заставить искать новенького искать кабинет и опоздать. — Так ты сама опоздаешь, — скучно и холодно сказал тот. — Ну, преподаватели знают обо мне и о моей должности… — Вы уже познакомились? — пришла Дарлинг и окинула их взглядом. — Вообще-то, нет. — Ясно, но я это исправлю, — Дарлинг почему-то сияла от радости. — Поттер, ты наверное поняла, это мой старший брат — Драко, Драко, это — Эвелин Поттер, староста школы. Только теперь Драко посмотрел на неё. В его глазах Поттер заметила тень удивления. — Скоро начнётся урок, я должна спешить, — сказала она, посмотрев на ручные часы и удалилась. В некотором смысле, она просто не хотела оставаться в его компании. В нём было что-то странное, необычное. «Какой же он всё-таки странный, » — подумала она и вошла в кабинет Зельеварения. Преподавал по этому уроку профессор Гораций Слизнорт. Эвелин была одной из его любимчиков. Он, конечно, говорил, что быть мятежницей не очень то и хорошо, что ей нужно оставить всё это. Но её любил. Она даже вступила в Клуб слизней, разумеется, только для того, чтобы не обидеть его. Этот урок был объединенным с гриффиндорцами. Эвелин села рядом с Гермионой, так как Терезу окружали другие наследники с их факультета. С Грейнджер у них были хорошие дружеские отношения. Оба умны, начитаны и общительны. — Привет, — улыбнулась Эвелин. — Привет. Урок начался. И все сели за парты. — Сегодня мы будем повторять Умиротворяющий бальзам, — произнёс профессор. — Это зелье часто входит в ЖАБА, запомните. А теперь откройте страницу двенадцать и вспомните про это зелье. Затем начните варить. — Я по дороге встретила Дарлинг, — прошептала Гермиона Эвелин, подливая воду в котёл. — Представь себе, её мишенью была я. — Опять она за своё, — закатила глаза Эвелин, следуя примеру своей подруги. — Сколько уже можно? — Она ещё упорнее оказалась. Зачем нужно так стараться, если ничего не получается? — Наследники, как видишь ли, — пожала плечами Эвелин и добавив в кипящий котёл толчёного лунного камня, помешала три раза против часовой стрелки и ослабила огонь. — Да уж. Не понимаю, почему нужно следовать этим принципам. Это же глупо. — Именно… Стой, я до сих пор не знаю на чьей ты стороне. — Ну… я на вашей стороне, считай так, — улыбнулась Грейнджер. — То есть, ты такая же как Тереза? Терезу Гермиона знает, но они почти не общаются, только в редких случаях. Но Гермиона знала, что та думает по поводу обратной стороны. — Нет, не так. — А как же? — Тишина, — послышался голос профессора. Девочки на секунду замолкли, потом начали шептаться тише чем раньше. — Грант на стороне наследников и старается быть настоящей когтевранкой, должна заметить, у неё неплохо получается. А я поддерживаю обратную сторону, но характер у меня гриффиндорки. С самого начала так, знаешь ли, — она добавила в валяющемуся зелью две капли сиропа чемерицы. — Все думают, что я наследница только из-за моего характера. И многие путаются. А я, чтобы их ещё больше запутать, за столом специально сажусь на границе между наследниками и мятежниками, — хихикнула Гермиона. — М-да, всё так запутанно, — заметила Эвелин. — Ага, люблю запутанные и сложные вещи, не соскучишься. — Всё же, у тебя характер, манера и всё гриффиндорское. — Возможно… Но знаешь, я считаю неправильным всё это. Не можем же мы вечно так жить. Если стану министром магии изменю многое. — Надеюсь, ты достигнешь своей цели. — Я тоже на это надеюсь. Самым скучным уроком был Когтевранология. Эвелин открыто делала вид, что скучает и зевала. Вёл урок заместитель директора Энтони Брайан*. Он и являлся деканом её факультета. Скажу по секрету, он втайне ото всех поддерживал мятежников, но не подавал виду. Никто об его настоящем мнении насчёт них и не знал. Хотя, Эвелин догадывалась в глубине души. — Директор приказал не делать никому из вас поблажек, — сказал профессор и многозначительно посмотрел на Поттер. Раньше он ставил ей неплохие оценки даже если та училась довольно плохо по этому (и только по этому) предмету. — Имейте в виду, помогать я вам не буду… И ещё, я буду назначать дополнительные уроки тем, кто отстает… А в нашем случае, намного отстают… мятежники. А также, и вы мисс Поттер, — только теперь Эвелин взглянула на профессора и вскочила. — Что? — испугалась она. — Дополнительные уроки? Профессор, вы же знаете, что у меня должность и другие уроки, личные дела… — Простите, но директор… В этот же момент дверь распахнулась и вошёл сам директор школы — Северус Снейп. Худой человек с бледной кожей, крючковатым носом и сальными, до плеч, волосами. Его холодные, черные глаза напоминали «темные туннели». Он предпочитал носить черную, развевающуюся по ветру мантию, которая придавала ему сходство с летучей мышью. И впрочем, Снейп недолюбливал Эвелин, с самого первого курса. Сама девушка думала, что она ему не нравится из-за того, что являлась дочерью Джеймса Поттера, бывшего врага директора. И возможно то, что она была главным лицом в мятеже тоже играла немалую роль. — Сядьте, — произнёс директор низким, тихим голосом, когда все студенты резко вскочили с места увидев его персону. Он оглянул весь класс, но его взгляд дольше продержался на Эвелин. — Как вы, наверное, слышали от своего декана, больше никаких поблажек вам не будет. Как всегда, вас оценивают не только по успехам в классе, но и по вашим поведениям в разных местах и случаях. И вы это знаете. Вы должны контролировать все свои действия, — и опять этот взгляд в сторону Эвелин. — Эти уроки самые важные. Поэтому, те, кто не успевают в плане этого урока, обязательно должны ходить на дополнительные занятия. Одна рука взметнулась вверх. — Не важно, кто на какой стороне, это обязательно, — ответил он на неозвученный вопрос Поттера. — Я всё сказал. И он вышел из кабинета развивая свою черную мантию. Все с облегчением вздохнули, без исключения профессора Брайана. Ведь все боялись директора. — Итак, студенты, начнём наш урок… После уроков голова сильно болела. И ещё эти дополнительные занятия. Боже, ну за что? В такие ужасные моменты в школе ей помогала, как ничто другое, компания в обществе Ремуса, одного из лучших друзей и бывшего однокурсника отца. Он умел подбирать слова и успокаивать других. Уж глубокими были его рассуждения. Эвелин пришла к кабинету ЗоТИ и постучала в дверь. Потом услышав голос профессора: «входите», она открыла дверь. Переступив порог, девушка увидела Ремуса**, у которого на лице были лишь некоторые шрамы прошлого. С помощью Гарри он сумел вылечиться от своей «пушистой» болезни полностью. От этого он был безгранично счастлив, что тогда Эвелин даже прослезилась. И не только он сам был счастлив. Все, кто за него волновались, были радостнее даже чем он сам. Гарри этим и внёс вклад в науку. Но и сейчас работает над другими новыми зельями. Лили, её мама, была хороша в Зельеварении. И похоже, сын пошёл в мать. — Привет, Ремус, — поздоровалась Поттер и натянуто улыбнулась. Затем притащила один стул рядом к рабочему столу Люпина и села. Она обращалась к нему по имени и на «ты» только наедине и среди родственников. Она бы и по привычке обращалась бы к нему так, и на уроках, но воспитание не позволяло. — Эвелин, рад тебя видеть, — отозвался Ремус, пытаясь закрыть ящик. — А что там внутри? — спросила та. — Боггарт? — Да, вчера нашёл в подземельях, где никто не посещал, — закончив с делом, он сел на свой стул и вытащил из шкафа чай с чашками. — Хочешь? — Пожалуй, не откажусь… Как Дора и Тедди? — Хорошо, — Ремус протянул ей чай. — А о тебе так не скажешь. — Да, всё ужасно, — любезно приняв чай и сделав глоток, она заныла. — Слышал, тебе назначили дополнительные уроки? — Так и есть. — Ты бы лучше старалась. — Ты же знаешь кто я. Я мятежница. — Лучше бы ты поступила в Гриффиндор, — произнёс тот и сделал глоток. — Была бы лучшей и в этих уроках… — То есть, ты хочешь, чтобы я стала наследницей, — в испуге выпучила глаза Эвелин. — И ты туда же, Ремус? — Нет, я этого не говорил, Эвелин, — подбодрил её он. — И никогда бы так не подумал. — Ухх, это хорошо, а я то подумала… ну, ты понял. — Но ты же ведь настоящая гриффиндорка. Этот факультет в таких как ты и нуждается. Эвелин хмыкнула и нахмурилась. — Истинных гриффиндорцев там полно, а во мне никто и не нуждается. — В этом ты ошибаешься, — отрицательно покачал головой Ремус. — Настоящих мало, а ты ведь искренняя. Не понимаю, почему ты выбрала именно Когтевран. — Во-первых, это был мой план. Нужно было как-то выбрать другой факультет и попытаться попасть туда. Один из трёх. В Пуффендуе учатся во многом добрячки, а это не для меня, я бы не выдержала. А о Слизерине, Боже упаси, я вообще молчу. Вот и остался Когтевран. А во-вторых, я отлично подхожу этому факультету. Ум у меня неплохой, соображение хорошее, мышление занятное, юмор отличный и в общем, я хороша для Когтеврана. — Но всё же, Гриффиндор подошёл бы лучше, — вставил тот и налил себе ещё чашку чая. — Все так говорят. И короче, смысл третьей половины была в том, чтобы начать бунт эффектно и неповторимо. — И вправду было качественно. Меня тогда это событие сильно удивило, — подал смешок Люпин. — И очень даже понравилось. — Но кое-кому это совсем не понравилось, — усмехнулась Поттер. — Снейпу? — Да. И почему он меня так ненавидит? — простонала когтевранка и вскинула голову на руки. — Он тебя не ненавидит. — Еще как ненавидит. — Ты преувеличиваешь, впрочем, как всегда. Возможно, просто недолюбливает. — Только потому, что я дочь Джеймса Поттера? — Ты дочь и Лили тоже, — этим он напомнил о старой дружбе Снейпа с её мамой. — Да, но он видит во мне только дочь Джеймса. — Ошибаешься, Эвелин. — Ну почему директор он? — Ремуса в подушку для нытья молодая Поттер превратила ещё в третьем курсе. Она очень любила его и уважала как человека. А иногда она видела в нём хорошего и заботливого старшего брата. Ей было комфортно в его компании и делилась она с ним всеми своими переживаниями и размышлениями. Он мог её похвалить, поддержать и исправить. То, чем она не могла поделиться с родителями, Эвелин рассказывала Ремусу. Наиболее близким кроме него и семьи был всегда позитивный, весёлый, любящий шутить и подкалывать Сириус. Её родственная душа. Но ближе к нему был Гарри. Хотя, было странно, что такой умник как Гарри был ближе к ходячему позитиву и не любящему учиться Блэку, а более похожая на него Эвелин тянулась больше к Ремусу. Как говорится: противоположности притягиваются. Или же, причина была в том, Гарри был крестником Сириуса, а Эвелин Ремуса. — Я и сам не знаю, — он пожал плечами. — Директором остался бы Дамблдор, если бы он не ушёл в Министерство. — Жаль, что он ушёл, — вздох. — Было бы намного лучше, если он остался директором в Хогвартсе. — Сейчас тоже неплохо. — Ага, тебе то легко говорить, он тебя не ненавидит. — Именно он назначил тебя старостой. — Я любимица многих преподавателей, — опешила Эвелин. — И даже строгая МакГонагалл меня любит. И Слизнорт, и Брайан, хотя и не показывает этого, и ещё многие. Думаю, они и попросили. Ремус улыбнулся и покачал головой упрямости своей крестницы. — О, похоже, мне пора, — протянула Поттер и закинула портфель на плечи. — Пока, Ремус. — До встречи, Эвелин. Скоро должен был начаться дополнительный урок. И она поспешила к кабинету профессора Брайана. Гостиная Слизерина. Беседуют пятеро студентов, дети знатных и богатых аристократов. Драко сидит на подоконнике и думает о своём. «Как я не заметил значок старосты школы на ней?» Блейз Забини и Пэнси Паркинсон увлеченно спорят, в то время, когда Нотт что-то объясняет Дарлинг. — Как та мятежница стала старостой школы? — привлек к себе внимание Драко. — Кто знает? — лениво протянул Блейз. — Ты мне об этом не сказала, — это он обратился к Дарлинг. — Я же слишком часто тебе пишу, вот и подумала, что ты не прочитаешь. А если ты всё равно не прочтёшь, зачем мне на это тратить своё лишнее время? — Да, пишешь ты чуть ли не каждый день, — он согласился с ней и едва удержался, чтобы не закатить глаза. — Но я всё это читаю, вообще-то. — О, правда? — Дарлинг засияла. — Ты читаешь все мои письма до единого? Хотя, она и вела себя как гордая, отвратительная (специально) слизеринка, но рядом с братом она словно становилась ребёнком. — Она мятежница, — проигнорировав слова сестры, Драко продолжил. — И бросила нам вызов. И вы с этим смиритесь? Они обнаглели. При том, что директор Хогвартса — профессор Снейп, она стала старостой, — он хмыкнул. — Нотт, я займу твоё место, если ты не против. Теодор Нотт, пожалуй, был самым тихим и безобидным из всех присутствующих. Его сложно было вывести из себя. Возможно, из-за того, что он рос без матери и в одиночестве, а отец не уделял нужного внимания и был слишком строг. И его точно не волновала должность. Этого Драко знал, поэтому и воспользовался этим. — Конечно, — как и ожидалось, он не отказал. — Отлично. — Братец, тебе же на всё это было всё равно, — заметила Дарлинг и слегка нахмурилась. — Что вдруг случилось? — Быть лучше всех всегда и во всём, Дарл. Так говорил их отец. Это была любимая фраза Малфоя-старшего. И Драко, который слышал эту фразу в каждое присутствие отца, мотивировал себя таким способом. Дарлинг поняла, почему тот вмешивается в эти дела и замолчала. — Так значит, Поттер, да? — спросил Драко. — Да, она. Только теперь он вспомнил когда её видел. В Косом переулке с её семьёй. Вроде её отец был главой мракоборческого отдела. — Да ладно тебе, Драко, — сказала Паркинсон. — Зачем так мучаться? Ты думаешь, что она сможет выиграть в споре. Да ни за что в жизни. Она всего лишь какая-то девчонка, которая хочет привлечь внимание. Вот и всё. — Девчонка, которая хочет привлечь внимание? — выгнул одну бровь Драко. — Не стоит недооценивать врага. Он, как никто другой, хорошо знал этого***. В Дурмстранге не все были дружными, белыми и пушистыми. От каждого можно было ожидать что угодно. Даже самый тихий и незаметный мог напасть сзади. Как никак школа тёмной магии. — Это слишком грубо с твоей стороны, — нахмурился Теодор на высказывание Пэнси. — И она не такая, как ты думаешь. — Оо, кто-то заступается за неё, — лукаво улыбнулся Блейз. — Неужели влюбился в эту мятежницу? — с отвращением спросила Пэнси. — А это обязательно должно значить, что он влюбился? — Дарлинг закатила глаза. Пэнси уже в который раз начинала её бесить. Да и Теодор не заслуживает таких нападок. Драко покачал головой и ушёл в сторону спальни. — Эй, перестаньте, ссориться, — последнее что услышал Драко. Похоже, Забини решил их примирить. Эвелин еле пришла в гостиную на ногах. Она жутко устала от всех этих дел. Сразу же после входа в спальню, она завалилась на кровати. — Устала? — спросила Тереза. — Очень. — Теперь так будет всегда, ну сдавайся же, Эви. — Да ни за что в жизни! — воскликнула Эвелин и приняла сидячий вид. — Я лучше умру, но не сдамся. — Брось, Эвелин… — Хочешь, я тебя эту подушку брошу? — сказала Поттер и кинула в неё свою подушкой. — Ах ты… бросаешь мне вызов? — Тереза в ответ ей запустила её же подушку… … Утро. Эвелин и Тереза вместе ходила на завтрак в Большой зал. Они редко бывали вместе. Потому что Тереза во многом была в компании других наследников, а у Эвелин дел полным полно и часто бывала в компании Грейнджер, а из когтевранцев общалась хорошо только с Терри Бутом. Эвелин села рядом с ним и улыбнулась. Она оглядывала зал и случайно пересеклась с глазами Снейпа. Поттер была готова поклясться, что его глаза зловеще сверкнули и точно предвещало что-то ужасное. Отмахнувшись от плохих мыслей, она решила посвятить всё своё внимание на еду. Затем позавтракав, она выходила с зала, как её кто-то остановил. — Поттер, — голос звучал холодно и немного… презрительно? Эвелин обернулась и увидела перед собой Драко Малфоя. Она немного удивилась тому, что он её позвал. Что же, интересно, могло случиться? — Да? — отозвалась она. — Сегодня мы с тобой дежурим. — Что, прости? — не поняла Эвелин и её взгляд упал на значок старосты школы, который красовался у него в груди. Её охватил шок. — Что за…? — ну да, утро добрым не бывает. — Теперь я один из старост школы, как ты заметила. — А… а… а Теодор? — Это должность уже не принадлежит ему. — Ты отобрал у него заслуженное место! — серьёзно разозлилась Поттер и её указательный палец впился в его плечо. — И ты можешь сказать, что вы из одного факультета? — Мы не пуффендуйцы, чтобы быть настолько дружными, — он взял её руку и отбросил. — Да и к тому же, он не был против. — Это не имеет значения! — Ты бросила вызов нам, не так ли? — Что? Что за вызов? — Наследникам, — уточнил Драко. — Думаешь, можешь выиграть в этой войне? — Если захочу, то могу, — Эвелин скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела. — Таким как ты место в Гриффиндоре… — О моём месте речь не идёт. — Ну хорошо… От имени наследников я принимаю твой вызов, Поттер. Если глава мятежников ты, главой наследников буду я. — Ну и отлично, — бросила Эвелин ему и ушла. «Да как он смеет?! — а внутри пылал огонь. — Кто он вообще такой? Ещё и говорит: «Принимаю вызов, принимаю, » — Поттер мысленно передразнила его. — Да ещё и грубо обращается ко мне. Я что овца какая-то? Когда-нибудь ты попросишь у меня прощения, Малфой!» «Настоящая гриффиндорка, » — подумал Малфой про себя и пошёл по своей дороге. Снейп был его крёстным. И Драко мог бы попросить у него то, чего тот может сделать. Снейп вряд ли ему отказал. И поэтому он попросил должность старосты, рассказал цели и всё объяснил. Ход мыслей крестника Снейпу нравился с самого начала. И сейчас тоже он его поддержал, отдав прошенное. Но, конечно же, хвалить за это не стал. А за поворотом Драко столкнулся с одной пуффендуйкой. — Ау, — произнесла блондинка и подняла на него свой взгляд. Её глаза внезапно засияли и она выдавали лучезарную улыбку. — Ты Драко Малфой? Я тебя знаю. А я — Ханна Аббот, староста Пуффендуя. — Понятно, — Драко хотел было уйти подальше, но она взяла его за запястье. — Постой, тебе помочь? У Ханны была репутация самой доброй, искренней, милой и настоящей пуффендуйки. И внешностью тоже она могла похвастаться. Но её больше волновала внутренняя красота. Ханна никому никогда не отказывала, в делах разумных, конечно же. И была, пожалуй, чересчур наивной. А друзей у неё было навалом. Ведь все знают, какая она дружелюбная и тянулись к ней. Да и многие парни признавались ей в любви. — Нет, — резко отрезал прямолинейный Драко. — Ты же новенький и… — Не знаю где кабинет? А ты староста и обязана мне помочь? — «Где-то я уже слышал эти слова». — Если ты не заметила, я стал старостой школы, — он тыкнул на значок и удалился, оставив девушку в ступоре. «Да чего же девушки такие бесячие?» — мысленно фыркнул он.