Хогвартс - школа волшебства и обречённых судеб

Утром Эвелин еле заставила себя встать с кровати, сонно протирая веки и стараясь не думать о тёплой, уютной кровати, где сейчас она могла бы спокойно отсыпаться и не чувствовать себя отвратительно. Жалуясь на шум с утра пораньше, Тереза — соседка по комнате Эвелин — перевернулась с боку на бок и натянула одеяло на голову, словно это помогло бы избавиться ей от лишнего шума. В то время, как она мирно отсыпалась, Эвелин могла лишь позавидовать ей. Студенты, которые на зимние каникулы собирались домой, должны были садиться на Хогвартс-экспресс и выехать именно сегодня. И вот Эвелин встав пораньше, собирала свои вещи в чемодан. Закончив с этим делом, она поплелась в направлении Большого зала, для того, чтобы чем-нибудь подкрепиться: желудок от голода урчал с того самого момента, как она проснулась. По дороге она встретилась с Гермионой — точнее налетела на неё за поворотом, потому что на дорогу не смотрела. Впрочем на это вторая не разозлилась, просто покачала головой на невнимательность своей подруги. В Большом зале было меньше людей чем обычно. Наверное это из-за того, что некоторые ученики не собирались домой этим каникулом и раз уж уроков сегодня нет, то почему бы не поспать немного. Эвелин разделившись с Гермионой, заняла место за когтевранским столом рядом с Терри. Он увидев её, расплылся в дружелюбной улыбке. Эвелин в ответ тоже улыбнулась, затем положила себе в тарелку яичницу с беконом и жареную картошку. Внезапно она почувствовала на себя чей-то пристальный взгляд и оглянувшись в поиске этого человека, как ни странно, увидела Малфоя, который смотрел на неё нахмурившись. Сердце ёкнуло. И девушка постаралась отвести взгляд, что-то заставляло не смотреть ему в глаза. Затем она повернулась к Терри и притворилась, что ей от него что-то понадобилось, лишь бы забыть то, что на неё смотрит Малфой. Но через минуту, тот перестал пожирать её взглядом и отвлёкся на Блейза, который весело что-то говорил. Вот тогда девушка облегчённо вздохнула. — Эй, Эвелин, — обратился к ней Голдстейн и Эвелин вопросительно взглянула на него, как бы спрашивая что ему нужно. — Неужели вы с Малфоем того…? Ну ты поняла, — немного смущённо и непонятно закончил свой вопрос парень. И Эвелин, которая пила тыквенный сок поперхнувшись, вылила на свою мантию немного этого же сока. Терри опешил и похлопал её по спине. — Полегче, Энтони, — с упрёком взглянул он на парня. Те, кто рядом сидели с ними покосились на них, прислушиваясь к ним. Похоже не только Энтони волновал данный вопрос. А если так, то найдутся и другие с разных факультетов, до кого дошли подобные слухи. — С чего… кхе… ты взял… кхе, кхе? — кашляясь спросила Эвелин. — Я видел как вчера вы танцевали, — Энтони пожал плечами. — Ладно, в первый раз вы станцевали в паре по указке профессора Брайана. Но во второй раз… — Если человек приглашает на танец, это обязательно должно значить, что он влюблён в этого человека? — вскинула брови Эвелин. Ей было неприятно от того, что он считает, что они с Малфоем стали парой только потому что, как видите ли, они станцевали два раза. — Или у тебя есть другие доказательства того, что мы с ним можем иметь такие отношения в то время, как мы с ним лидеры двух разных сторон? — Ну… нет, я вообще-то просто спросил, — неловко ответил ей парень, наверняка, жалея, что вообще решил спросить её об этом. — Просто подумал, вдруг это так… Прости, если задел. Правда, прости. — Да ладно, — слегка улыбнулась Поттер и махнула рукой. — Ты же просто спросил. В этом нет ничего такого. Просто ты же знаешь, что мы с ним враги и твоё предположение… ну, немного взбесило. Но всё в порядке. Потом она бросила взгляд на остальных, после чего те резко отвернулись и занялись своими делами. Эвелин вздохнула. Опустошив свою тарелку и стакан, она встала со стола и вышла из зала. Через час Эвелин удалось поговорить с Малфоем, который мрачно сидел в ожидании кого-то — точнее, преподавателя по Зельеварении — в кабинете профессора Слизнорта. Увидев её, тот резко встал с места, но потом, будто смутившись своего же невольного действия, он обратно сел. — Ты уезжаешь? — спросил он, не смотря ей в глаза. — Да, — в ответ Эвелин кивнула. — А ты? — Нет, я остаюсь в школе, — он не говорил манерно растягивая слова, как обычно, что звучало как-то… необычно. — А почему? — Эвелин не спеша заняла место рядом с ним. Пока профессора здесь нет, почему бы не поговорить с Малфоем? — Думаю, родители ждут тебя. — Есть личные причины, по которой я не хочу возвращаться домой, — он выглядел довольно мрачно, говоря ей эти слова. — И я не думаю, что тебе про это стоит знать. — Но ведь дом — то место, где о тебе думают. И я верю в то, что твои родители думают о тебе, и ждут тебя. Что бы родители не говорили, что бы они не делали, они всё равно продолжают любить своих детей. На то они и родители. И… если ты из-за каких-то там мелких обид заставишь их грустить своим отсутствием, — Эвелин печально опустила взгляд, представляя, что было бы если она так поступила со своими родителями, — даже не знаю что сказать… Но было бы очень грустно. Ты так не думаешь? — она вопросительно склонила голову на бок, глядя на него без упрёка, или ещё чего-то, а с простым добродушным взглядом. Будто они никогда не ссорились, будто никогда не были врагами и будто всех споров между наследниками и мятежниками, которые продолжались уже много лет, вовсе и не существовало, будто… она не мятежник, а он не наследник. — Я… — произнёс Драко и хотел было что-то сказать, но ничего в голову не пришло и он закрыв рот, замолчал. Он задумался над словами девушки. В следующую минуту в кабинет вошёл сам профессор Слизнорт и Эвелин подошла к нему. — Мой брат передал вам это, — сказала она, вручив ему маленькую коробку с размером заварочного чайника. — Он извиняется за то, что не смог сам лично вам прислать. — О, это правда для меня? — радостно взял вырученную ученицей коробку и открыл её профессор, а в последующую секунду удивлённо ахнул. — Да это же редкие ингредиенты, стоимость которых зашкаливает, из-за чего сложно их купить, или просто очень нелегко. Да ещё и яд акромантула, и драконья кровь! — было видно, профессор Зельеварения просто в восторге от подарка Гарри. Его глаза прямо-таки сияли от радости. — Передай спасибо Гарри, я и сам ему напишу слова благодарности. — Хорошо, сэр, — кивнула ему Эвелин. — Это всё, что я хотела вам сказать. До свидания. И с наступающим новым годом. — И вас, мисс Поттер, и вас. Попрощавшись с профессором Слизнортом и напоследок кивнув Малфою, который смотрел на неё, Эвелин вышла из кабинета. Затем поспешила к одноимённой башне, где располагалась гостиная Когтеврана, чтобы потом через час выйти оттуда с чемоданом. Через некоторое время она стояла на станции Хогсмид, где ей нужно было сесть в Хогвартс-экспресс и наконец отправиться домой. Эвелин за всё время, что она была в школе, успела соскучиться по дому, по своей семье. Ей очень хотелось скорее оказаться в милом и уютном доме, где её ждут, расслабиться и просто окунуться в домашние дела головой, напрочь забыв про школьные проблемы. От приятных размышлений её вывела Гермиона, которая взъерошила её еле уложенные темно-рыжие волосы. — Эй, — недовольно произнесла Эвелин, но в ответ получила лишь улыбку от подруги. — Не стой столбом, — сказала Гермиона и запрыгнула в вагон, после чего сразу раздался последний гудок. — А то поезд уедет без тебя. Вслед за ней запрыгнула в вагон Эвелин и в последний раз устремила взгляд на станцию. Она едет домой, оставив эту станцию и Хогвартс позади. Да, домой. Туда, где её ждут. Драко передумал насчёт того, чтобы остаться в Хогвартсе в последний момент. После слов Эвелин он задумался. Подумал, правильно ли он поступает, а нужно ли вообще делать всё это, нужно ли вечно убегать. И в конце концов, на радость Дарлинг, он решил уехать домой и провести каникулы дома. Драко всем сердцем надеялся, что сентиментальностей со стороны его отца и матери не будет, что и так было маловероятно. После того, как он вместе с Поттером, которая, между прочим, удивилась увидев его в поезде, в вагоне старост дал указания старостам факультетов, он сел в купе, где уже находились Блейз, Теодор, Пэнси и Дафна. Блейз и Теодор вели беседу, временами подозрительно поглядывая на Драко, что впрочем, последнего не волновало. Дафна, которая сидела рядом с Пэнси, с большим интересом читала женский роман, каждую секунду сменяя выражение лица и при этом безуспешно пытаясь быть каменной и не выражать чувства. Пэнси же прислушивалась к беседе Блейза и Теодора, иногда вставляя свои реплики остроумным видом, что ей на самом деле не шло. И только Драко молча сидел, прислонившись лбом к стеклу, и глядя на дорогу невидящим взглядом. Дарлинг была на седьмом небе от счастья, когда услышала, что он тоже едет с ними. Но в данное время она сидела в соседнем купе вместе с однокурсницами из Когтеврана. Удивительно, что она умудрилась с ними подружиться. Эвелин Поттер… Столько времени прошло с тех пор, как она заняла значительно много места в его голове (и в сердце?), то и дело заставляя её вспоминать в ненужное время. Хотелось прогнать её прочь из его мыслей, да только он не мог совладать даже собственными мыслями. Хотя, иногда, когда он думал о ней внутри разливалось тёплое чувство. Но он моментально одёргивал себя и оглядывался, словно кто-то мог прочитать его мысли и опозорить его. И что это за чувство такое? Он совсем не понимал что за чувство его охватывает, когда он видит её, когда разговаривает с ней, когда видит её улыбку. Может и догадывался, но подсознание яростно отвергало эту догадку и старалось не подпускать подобные мысли и близко к себе. Она мятежница, опомнись, твердил голос внутри. — Эй Драко, — будто издалека раздался беспокойный голос Блейза. — Очнись. Драко, который до этого был глубоко в раздумьях, теперь лениво обернулся к нему и приподнял бровь, спрашивая в чём дело. Лицо Блейза было и вправду озадаченным, что можно было увидеть крайне редко. Остальные почему-то тоже смотрели на него с неким беспокойством. Наверное это потому что Драко в последнее время часто витал в облаках, не обделяя вниманием то, что происходит вокруг. Да и на мятежников он перестал обращать внимание, что было странно. — Я спрашивал, почему ты внезапно передумал? — повторил свой вопрос Блейз, который, видимо, задавал несколько раз, в то время как тот был в трансе. — Может что-то случилось? — Это не то, что тебя должно интересовать, Блейз, — ровным голосом отрезал Драко и снова устремил взгляд к окну. Блейз поджал губы и, наверняка, был недоволен ответом, хоть и ожидал такого от него. Но снова приставать с вопросами к нему не стал. Но вот Пэнси приличия ради молчать не стала и пристала к нему. — В последнее время ты сам не свой, Драко, — заметила она. — Тебя что-то беспокоит? Может дело в Поттере? — Пэнси, тебе стоит быть поосторожнее, — с наигранным беспокойством произнёс Блейз, а в его глазах горел недобрый огонёк. — Как бы тебя здорово не отшили. — Я что, с тобой разговариваю? — но та огрызнулась на него, надувшись как индюк. — Или это ты Драко? Пусть сам отвечает, раз уж вопрос я задала ему. Блейз раздражённо хмыкнул в ответ, что-то злобно бормоча себе под нос — наподобие того, что все в последнее время такие нервные и душные. — Паркинсон, — тихо произнёс Драко с холодным тоном так, что всем показалось, будто температура в купе упало на градус десять. Его лицо было непроницаемым, но по голосу было понятно, что слышать подобную чушь он не желает. — Тебя настолько интересует что со мной? — Ну, — лицо девушки порозовело, она отвела взгляд, — да, на самом деле меня интересует о тебе всё, — призналась она накручивая прядь волос на пальце. — Но меня не волнует что тебе интересно, а что нет. Поэтому оставь меня в покое. И не задавай такие вопросы, ибо я разозлюсь. Пэнси вздрогнула от такой резкости. Она не ожидала, что тот ответит на её чувства подобным образом. А со следующей минуты она не говорила, с убитым видом сидела, чуть ли не плача. Блейз глядел на неё с взглядом говорящим «я же говорил». А остальные занялись своими делами, стараясь не обращать внимания на Драко. Тем временем Эвелин сидела в одном купе вместе с Гермионой, Стерлингом и Невиллом. Ребята без умолку о чём-то болтали между собой — ведь им было о чём говорить, — временами посмеиваясь над шутками Стерлинга, который их неустанно веселил. — … Помню, тогда мы с Невиллом только подружились, — рассказывал историю о событиях своего прошлого Стерлинг. — Он не одобрял мои сумасшедшие идеи уже тогда. А однажды ночью я с силой потащил его с гостиной в кухню, о котором рассказывал мне отец… — Ах, значит, вы начали шататься по замку поздно ночью уже тогда? — возмущённо спросила Гермиона, которая не с одобрением относилась к нарушениям школьных правил. — Да послушай ты, — Стерлинг махнул рукой и продолжил свой рассказ. — … Но мы так и не дошли до святой кухни, так как встретили Филча вместе с отвратительной миссис Норрис. Снитчем клянусь, я тогда от испуга хотел его парализовать «Петрификусом тоталусом», которому отец меня пытался научить, но как-то умудрился где-то ошибиться и на лице завхоза начали появляться какие-то огромные красные пузыри во всём теле и мы с Невиллом ускользнули. Все начали смеяться, держась за бока, вспоминая как в тот раз Филч ходил с этими красными пузырями целую неделю и каким он выглядел когда они лопались. С того дня школьный завхоз и возненавидел Стерлинга до невозможности. И, если подумать, он до сих пор ему мстит. — Вот кто в этом был виноват, — сквозь громкий смех сказала Эвелин. — А я то гадала, думала, какую же болезнь подхватил этот Филч. — Я что, не рассказывал тебе? — удивился Стерлинг. — Нет. В то время мне своих проблем хватало — ведь именно из-за меня и начался бунт, — и я почти ни с кем не разговаривала просто так. — Я всегда думала, что тебе было бы лучше в нашем факультете, — заметила Гермиона. — Вот-вот, — поддержал её Стерлинг. Он всегда говорил, что Эвелин было бы лучше в Гриффиндоре и не стоило проситься у Шляпы в Когтевран. Мол, она сделала хуже. — Ты ведь лучше ладишь с нами. Смотри, и тут в купе едешь с одними гриффиндорцами. Да и сама ты не похожа на когтевранцев. Говорю тебе, ты истинная гриффиндорка! Эвелин повернулась к Гермионе, которая одобрительно кивала словам Стерлинга на секунду, затем перевела взгляд на окно вагона — снаружи до сих пор шёл снег. Да, Стерлинг возможно прав. Ей, наверное и вправду было бы лучше там. Возможно она чувствовала бы себя уютнее. Но… Задержав на мгновение взгляд на окне, Эвелин ответила: — Я жалею о том, что мы не в одном факультете с вами, — протянула она сквозь грустную улыбку. — Ты прав, моими лучшими друзьями являетесь вы — гриффиндорцы. Но я никогда не жалела о том, что я учусь в Когтевране, — глаза Эвелин блеснули. — Ведь именно с того распределения всё и началось. Будь я в Гриффиндоре, кто знает, что было бы сейчас. — Уверен, даже тогда ты бы не угомонилась, — широко улыбнулся Невилл, на которого почти не обращали внимание из-за того, что он только иногда усмехался, слушая их беседу. — И разбунтовавшись, начала бы мятеж вместе с теми, кто согласен с тобой. — Может быть, — задумчиво почесала затылок Эвелин. И вдруг резко обратила внимание всех на себя: — А, кстати, — сказала она, сияя от радости, — приглашаю вас в гости ко мне домой на Рождество. — Было бы замечательно, — восторженно произнесла Гермиона, хлопнув в ладоши. — Обязательно приду. Не думаю, что родители будут против. — Мы с семьёй и так придём к вам, — сказал Стерлинг. Каждый год либо семья Поттеров в праздник ездили к Блэкам, либо Блэки ездили к ним. К ним, конечно же, присоединялся Ремус. — Прости, — неловко улыбнувшись произнёс Невилл. — У меня свои планы. — Ничего, — Эвелин с улыбкой махнула рукой. Немного поговорив, все замолчали. Гермиона достала из чемодана свою любимую книгу «Грёзы в тумане» и углубилась в чтение; Стерлинг же порывшись в кармане, вытащил из него игрушечный снитч, а вскоре начал с ним играться; Невилл задремал, устав от долгой дороги. А Эвелин глядела в окно и думала о чём-то своём. За окном уже темнело, значит они уже скоро приедут. Уже скоро…