Вне зоны комфорта

Отметившись в Департаменте о прибытии, уставшие Ангелы Смерти были отпущены в свои служебные квартиры на нормальный отдых. Приехав домой, довольный окончанием задания Рональд сбросил с себя всю пропахшую кострами одежду в стиральную машину, а сам залез отмокать в тёплую ванну с густой и ароматной пеной. Он даже позволил себе выкурить шоколадную сигарету (в строжайшей тайне от сэнпая, конечно) и выпить бокал красного сухого вина. Алан с Эриком наняли такси и, пока ехали до пятого сектора, чуть ли не промочили насквозь свои брюки и заднее сидение смазкой. А Сатклифф же долго сидел в кабинете начальника, настойчиво «цокая», вздыхая, а также раздражающе барабаня пальцами по его столу, тем самым поторапливая быстрее ставить печати и подписи на своих дурацких бумажках. — Я закончил! — спустя пару часов наконец-то изрёк Ти Спирс и аккуратно положил в огромную стопку документов последний бланк. — А я уж думал до утра проковыряешься, — фыркнул Грелль, вставая с места и закидывая плащ за плечо. — Идём, — игнорируя сарказм, произнёс руководитель. Уилл закрыл на два оборота дверь личного кабинета, и они, минуя в большинстве случаев пустые кабинеты, быстрыми шагами направились к одиночно припаркованному на стоянке чёрному кабриолету. Весь путь до дома Спирс молчал, наблюдая за дорогой и изредка поглядывая через зеркало заднего вида на предвкушающего сладострастные эротические ласки Сатклиффа. Который, в свою очередь, откинулся на спинку сидения и довольно провожал взглядом тени, создаваемые светом фонарей и кустистых деревьев. В этом ночном освещении его профиль был притягательно красив, от чего у Спирса слегка участилось дыхание, а нога непроизвольно надавила на педаль газа. Грелль совершенно не обратил на это внимания, продолжая скользить взглядом по потолку и думать о чём-то своём. Припарковав автомобиль у двухэтажного обнесённого высоким забором коттеджа, брюнет вышел из машины сам и открыл дверь соблазнительно улыбающейся «леди». — Ты сегодня такой галантный, Уилли, — проведя кончиком языка по губам, улыбнулся Грелль и изящно протянул свою руку, маникюр которой был безобразно испорчен, а под ногтями темнела застрявшая грязь. — Не терпится окунуться в горячую ночь? Ти Спирс, вожделенно заглянув в насмешливые глаза своего спутника жизни, промолчал и, крепко сжав его узкую ладонь, потянул на себя, выдёргивая из машины. Пройдя под руку по гранитной кладке и поднявшись по высоким ступеням к массивной железной двери, Уилл повернул тяжелый ключ в замочной скважине, жестом благородного джентльмена пропуская Алого красавца вперед. Оказавшись в стенах родного жилища, доступ в которое был разрешён только двоим шинигами всего Департамента, Сатклифф хотел уже было начать спектакль по сексуальному раздеванию, но не успел, ибо был молниеносно схвачен за шею и грубо прижат к стене. Жнец мог сильно удариться затылком о твёрдую поверхность, но его руководитель заботливо подложил на место столкновения свою ладонь. — О, как же я люблю твою скрытую за пиджаком и официальностью дикость, дорогой, — прошипел он, даже не думая сопротивляться. — Неужели ты так сильно изголодался по мне за эти три дня? Уильям, слышно дыша и не ослабляя хватки, потёрся щекой о гладкую скулу вечного любовника, а затем просунул своё колено между его ног, больно зажимая мягкую мошонку. — Замолчи, Сатклифф! — ещё крепче сдавливая бледную шею, прошипел он и тут же с каким-то зверством вгрызся поцелуем в накрашенные губы, размазывая помаду и режа свой язык об острые зубы. Параллельно брюнет начал стягивать с плеч обоих верхнюю одежду, небрежно бросая её на обувные пуфики. Грелль не предпринимал никаких действий и поддавался каждому манёвру, с любопытством анализируя начавшуюся игру. — Ох, Уилли, каким же ты бываешь горячим! Неужели анальные шарики так подогревают твой аппетит? Каким же сексуальным бывает твое поведение, если подстегнуть тебя игрушками, — всё подначивал он, уже направляясь на второй этаж, в спальню, подталкиваемый в спину твёрдой руководительской рукой. — Бываю, Сатклифф, а тебе, как я посмотрю, всего и всегда мало! Добравшись до заветной комнаты, Уилл бросил любовника на постель и достал из прикроватной тумбы наручники, звякнув соединяющей кольца цепочкой. — Ты никогда не упустишь момент получить бОльшего, чем заслуживаешь, любым грязным путём, — тихо шепнул Уилл, как бы в темноту, как бы себе самому. Прикрепив тонкие запястья к железным прутьям изголовья, он навис сверху и провел пальцем от ямочки на шее — к резинке трусов, с силой стаскивая их и отбрасывая в другой конец комнаты. Член возбужденного диспетчера уже прочно стоял, предвкушая проспоренные ласки. Но каково же было удивление Алого, когда начальник схватил его под коленями и опрокинул ноги за его же голову. В такой неудобной позе в постели он оказался впервые за долгие годы и, естественно, начал недовольно возмущаться. Но Спирс одной рукой удерживал его в таком положении, а второй ладонью поочерёдно начал с силой наносить удары по округлым ровным ягодицам. Шлепки звуками эха отражались от стен, кожу сильно жгло, отчего Грелль слегка постанывал и шипел, до конца не понимая, что это за стиль игры выбрал его возлюбленный. Но, когда боль стала уже слишком неприятной, он постарался вновь возмутиться и попросил остановить экзекуцию, выкрикнув давно избранное ими стоп-слово. Агрессия окутала диспетчера головой, когда Уильям, не смотря на это требование, укусил его за пятую точку и принялся шлёпать ещё жёстче, периодически давая и посередине, по хорошо открывающемуся кольцу анальных мышц. — Эй, Спирс, сдурел что ли? — закричал диспетчер. — Или ты сам этой настойки втихаря напился?! Разозлив подобным комментарием начальника, Алый с силой получил пару ударов по выпирающим яйцам, отчего взвизгнул пуще прежнего и попытался вырваться, но снова получил значительную дозу боли. — Уилл, прекрати! — поменял тактику диспетчер. — Что ты делаешь? Мы же так не договаривались. Уильям уже сам устал лупить своего необузданного подчинённого, да и ладонь неприятно колола иголками, поэтому он решил смиловаться и отпустить стройные ноги Грелля, после чего тот сразу шлёпнулся в горизонтальное положение. Пенис Сатклиффа упал от сложившейся ситуации, а в глазах заметались молнии:  — Объясни мне, что, чёрт подери, ты тут устроил? — тут же истерично заверещал он. — Сладкую ночь — как ты и хотел, — восстанавливая дыхание и закидывая на бок влажные от пота волосы, вполголоса выдал брюнет. — Мы так не договаривались!!! — негодовал Сатклифф. — Отстегни мои руки и начни с того, что пообещал! — А ТАК МЫ ДОГОВАРИВАЛИСЬ?! — Уильям вынул из форменных отглаженных брюк возбуждающие пилюли и бросил блистер диспетчеру в лицо. — Откуда это у тебя? — не меняя возмущённого вида, поинтересовался Грелль. — Из твоей косметички, чёртов стратег! Когда я просматривал плёнку Стэнли Хьюитта, то отчётливо видел, как ты забросил измельчённые таблетки в напиток Алана и Слингби. — Ну и что? — надменно фыркнул Грелль. — Ну и что?! — дёрнул бровью руководитель. — Какой же ты подлый, Грелль… Неужели ради своей пошлой выгоды ты запросто готов подставить меня и Слингби под штраф и строгий выговор? И неужели тебе плевать, сколько и без этого у меня сложностей? А, ну да, ведь для тебя я лишь рабочая бесчувственная машина, от нервного тика поправляющая очки и строчащая отчёты… Грелль по-прежнему, с намёком на "Что же ты скажешь дальше?" молчал, при этом надменно улыбаясь. — А помимо меня, — продолжил Уильям, — ты наплевал на чувства Алана, зная об особенностях его здоровья; наплевал на своего закадычного друга — Эрика. И всё это из-за того, чтобы я тебе отсосал и полмесяца заполнял за тебя документы? — Уилл замолчал и нахмурился, видя, как Грелль закатил глаза, а губы его застыли в усмешке банальности. — Ой, ой! бедный-несчастный малыш Хамфрис! — дрожащим голосом и, хватаясь за сердце, начал диспетчер: — У него же комплекс нимфомана! А злой, противный, пошлый Грелль подлил ему масла в огонь. Пиписька крошки чуть не взорвалась от возбуждения, а сердобольный здоровяк Слингби спас мальчонку от лютого коллапса, вставив свою кочерыжку ему между розовеньких ягодиц. Какая драма… — Да что же ты несёшь, придурок, — взялся за голову Уилл. — Неужели тебе не стыдно? — А за что мне должно быть стыдно? — закричал на него Грелль. — За то, что благодаря мне коллеги бурно потрахались в лесу и запомнят это надолго? За то, что оба получили удовольствие? За то, что получил бы удовольствие и я, если бы ты не был таким внимательным сычом и не просматривал бы каждую секунду плёнку жизни смертных? — Сатклифф попытался плюнуть в лицо начальнику, но тот вовремя уклонился. — Ну, ответь мне? — Ты умеешь добиваться своего только через обман и козни, Сатклифф, — тихо ответил на выходку Уильям, стирая слюну с плеча. — Вот именно — САТКЛИФФ! — передразнил диспетчер. — Ты даже в постели зовёшь меня по фамилии! — он смотрел укоризненным, обвиняющим взглядом чётко в глаза. — Да тут на любые изворотни пойдёшь, чтобы получить от тебя желаемое, чёртова ледышка. От тебя могильным холодом за тридцать миль веет, и ты даже не реагируешь на меня, когда я стараюсь поговорить с тобой по-хорошему! Ты просто не воспринимаешь от меня спокойного тона, просьб и желаний! Поэтому, чёртов сухарь, я сделал множественные выводы, что от тебя можно добиться хоть каких-то ответных действий только с помощью клоунады. — Я что, мало уделяю тебе внимания? — слова немного кольнули Уильяма, но он не подал виду и привычно схватился за центр оправы. — Давай объясню, — предложил Грелль, — ты уделяешь внимание только своей чёртовой работе, отчётам, правилам и Уставу! У тебя всё по инструкции. И любишь ты только себя и свою должность! Дорожишь только своим секатором и статусом, но никак не мной. У тебя даже чувства по инструкции! — Проявление чувств в рабочее время, Грелль, не путай! — тут же поправил брюнет. — Потому что этого требует Устав организации. От неверия в безнадёжность мыслей Уилла диспетчер несколько секунд помолчал, подбирая подходящие слова и смотря бешеным, постоянно движимым взглядом в стену. — Я знаю, что делать, Уильям, — спустя время, сжав губы, процедил Алый. — Давай проковыряем в книге Устава дырку и ты будешь её трахать вместо меня, идёт? Уильям замотал головой и отшатнулся от глупости произнесённой фразы и фетишистского настроя: — Прекрати сейчас же нести этот абсурд! Но Сатклифф и не думал останавливаться, продолжая выплёвывать на него правду. — Да, я взял эти таблетки для тебя… Я думал, что если подкину их в твой безалкогольный компот, то ты хотя бы на одну ночь забудешь об этих дурацких правилах и проведёшь её со мной. Необычную ночь, запоминающуюся. Но нет… Ты, как затворник, с кирпичным лицом сидел в палатке и раздавал приказы. Уилл, ты аргументируешь своё идеальное поведение какими-то правилами, которые, на самом-то деле, нарушают почти все служащие организации. Вон, посмотри на Зака — он имеет руководителя отдела кадров в её же в кабинете, на её же столе; посмотри на Артура, который на складе совокупляется так, что всё имущество летит с полок, и это слышно на три этажа; на Ротжера, который даже рядом с псарней Адских Гончих устраивает оргии в небольшой комнатушке, под рык и клацание двадцатисантиметровых зубов. И это не потому, что они придурки, а потому, что это — их нескончаемая жизнь, которую они стремятся хоть как-то разнообразить. И всем им плевать на твои долбанные уставы… Уильям даже побледнел от раскрытия таких новостей, которые он, безусловно, знал, но не хотел, чтобы их знал Грелль, и беззвучно сглотнул:  — От кого последовала такая информация? — От сплетника всея Департамента, которого два года назад ты пристроил мне в стажёры. — Это просто сплетни, — попытался скрыть очевидное Уилл. — Мне он не осмелится врать. И до меня доходят только проверенные факты. Рон — не дурак, ценит свою внешность и шкуру. И он прекрасно знает, что будет с его лицом и задницей, если посмеет обмануть меня. — Но я не могу нарушать правила, как эти сотрудники! Я — начальник, и моё дело… — Отвяжи меня, — твёрдо перебил попытку оправдания Грелль. Спирс взял с прикроватной тумбы ключ и открыл наручники. Освободив запястья, Сатклифф влепил руководителю три тяжёлых пощёчины и соскочил с кровати, направляясь к выходу из спальни. — Ты куда? — Буду спать в зале на первом этаже, — буркнул Грелль, по дороге прихватывая со спинки кресла свой красный пеньюар. — С тобой нет смысла разговаривать, чёртово полено! Уильям привык к периодическим подобным обзывательствам и даже не обижался. Он с минуту помедлил, сидя на кровати и ероша свою идеальную причёску, а затем снял брюки и в одном нижнем белье спустился следом. — Грелль? — брюнет сел рядом с завернувшимся в кокон жнецом и стянул плед с его лица. — Ты ведь даже не представляешь, как я восхищаюсь твоим коварством и хитростью. Обиженные глаза посмотрели из-под одеяла холодной зеленью, а надутые губы сложились в тугую ленту еще сильнее. Уилл серьёзно продолжил: — Ты ведь прекрасно знаешь, что своей должностью я дорожу только лишь из-за тебя. И ты знаешь, как на самом деле она мне ненавистна. И ты знаешь, как сложно мне, вечному хорошисту, держать себя в рамках отличника. И ты знаешь, как мне сложно всё это даётся: до боли, до мигреней, до срывов и сумасшествия… Но если я уйду с этого поста — кто же будет прикрывать твои выходки? Кто будет давать взятки половине поднебесья, чтобы твоя любовь убивать людей без постановления не раскрылась?... — Уилл приблизился к губам диспетчера и шепнул в них: — Если я потеряю эту должность, нас разъединят, а тебя понизят... Но я готов вечно нести на себе ненавистный крест "айсберга", чтобы этого никогда не случилось. И про себя добавил: «— Только ты, провинившись сам, можешь вывернуть всё наизнанку так, чтобы я почувствовал себя виноватым.» После тёплого, по меркам Уилла, оправдания, Грелль высунулся из-под одеяла и провёл пальцем по очертанию острого подбородка начальника:  — Но ты ведь чувствуешь, что был не прав, и что просто так на меня набросился? Я ведь лишь хотел ласки и любви. — И написания за тебя отчётов, — добавил брюнет. — Ну Уилли, ненавижу я их писать, ты же знаешь. А следующая неделя у Рони учебная, и в кабинете его не будет; и он тоже не сможет выручить меня. — Я не отказываюсь от нашей сделки, — провел рукой по ярким волосам Уилл. — Сегодня начнём. Я сделаю все, что обещал, даже больше. — Ого! — сел в позу лотоса Сатклифф, соблазнительно облизнувшись. — С чего такая щедрость? — Просто… Я тоже обманул тебя… — Чегоооо? — красные губы вытянулись в трубочку, смешно являя остроконечные зубы. — Я не попадал тому кабану в голову, — признался Уилл. — Я применил гипноз и, подойдя вплотную, просто стрельнул ему между глаз в упор. — Ах ты, сволочь! — ударил кулаком в плечо Грелль. — А охотник как же? — Его тоже ввел в состояние гипноза и сделал так, что он забыл последние пару минут. — А зачем ты так сделал? — обвил шею красноволосый красавец. — А я тоже хочу от тебя нежности, и просто очень устал от работы. А на кон был поставлен эротический массаж, так что... грех было не схитрить. — Я прощаю тебе маленькую хитрость и не отказываюсь осуществить обещанное, дорогой, — мурлыкнул Алый. — Сегодня же приступим. Но для начала, мы поднимемся в нашу спальню и я пристегну твои ручки к изголовью кровати и сотворю с тобой всё то же, что ты сделал со мною немного раньше, только чуточку сильнее. — Брось, Грелль, — попытался сторговаться начальник, — давай начнём с минета!  — Нет, любимый, жизнь — как бумеранг... только, как говорят смертные — возвращается всё с удвоенной силой. С этими словами диспетчер ласково взял Спирса за руку и повёл в спальню, на что тот спокойно повиновался. Приковав запястья вечной льдины к изголовью кровати (на котором уже вся краска слезла от подобных перфомансов), он полез в их секретный ящик с игрушками и извлёк оттуда широкий кожаный стек. Грелль развернулся к ожидавшему возмездия брюнету и медленно пошел к кровати, провокационно шлёпая девайсом по ладони. — Я готов, — сдержанно улыбнулся Уильям, с желанием глядя на своего мужчину и напрочь скрывая небольшой страх получения боли. P.S. Ночь у партнёров действительно была жаркой. Такой, что Уильям забыл про будильник и, проснувшись, понял, что не успевает в обещанный срок к криминалисту за результатами.