этот обед проходил за условно раздельным столом. арзалия разговаривала с люком, а майкл разговаривал со всеми остальными. не так он хотел провести своё рождество. в идеале, своё рождество он бы провёл, свернувшись калачиком в их постели перед телевизором, и смотрел бы все любимые рождественские фильмы, и даже не обязательно, чтобы он видел яркие зелёные оттенки вокруг, как сейчас, когда наблюдал, как арзалия флиртует с люком, пока они ели.
майкл не понимал. в один момент у них с люком всё в полном порядке, они ведут себя как пара и всё в этом роде, а в следующий он молча смотрит на то, как кто-то добивается его соулмейта. да, он и люк не были "официальной" парой, но, по факту, они бы ей являлись. они ведь родственные души. они целовались. они держались за руки. они оба любили друг друга. так почему, чёрт возьми, люк решил позволить этой девушке встать между ними?
все эти мысли не давали покоя майклу весь рождественский ужин. не мысли о том, как он должен позвонить своей семье и пожелать ей счастливого рождества, не мысли о своих друзьях, которые прилетели за тысячи миль, чтобы навестить его, а мысли о его грёбаной родственной душе.
- ты разобьёшь этот стакан, если не возьмёшь себя в руки, - прошептал калум майклу, когда тот крепко сжал стакан с водой.
- я не выношу этого. как будто он испытывает меня, - сказал майкл сквозь стиснутые зубы, - "сегодня" должно было быть идеальным.
- и ты можешь исправить это, сразу, как только она уйдёт, - напомнил ему калум, легонько толкнув его в плечо. майкл слегка прикусил губу, пытаясь сдержать свой дрожащий от слёз подбородок. он не хотел, чёрт возьми, плакать. люк был единственным человеком, кто мог заставить его сейчас это делать.
- эй, - джек толкнул ногу майкла под столом, - ты, крутой ублюдок. не позволяй этой твинке и по совместительству дряному латуку забрать твоё счастье?
- латук?
- не спрашивай, - хихикнул джек, скрещивая руки на груди.
- кто-нибудь собирается доесть этот кусок чизкейка? - спросил луи, приподняв бровь, глядя на почти нетронутый кусок черепахового чизкейка.
- я бы хотел, но та-которую-нельзя-называть осквернила его, - вздохнул джек, с разочарованием глядя на великолепный кусочек самих небес.
- ты сегодня королева драмы, - алекс закатил глаза на слова джека, - остынь.
- моя философия: любой, кто ведёт себя как сволочь с майклом, заслуживает того, чтобы стать мишенью, - джек засмеялся, - майки - воплощение любви.
- спасибо, чувак, - майкл положил руку на сердце, изображая притворную благодарность.
- да-да-да. всё совсем не по-гейски, чувак, - пошутил джек.
- очень по-гейски, - подразнил его майкл.
- только для тебя.
- вы двое меня смущаете, - засмеялся алекс, небрежно проводя рукой по волосам, - вы ведёте себя, как старая супружеская пара.
- это потому, что мы и есть супружеская пара, - майкл закатил глаза, словно это было очевидно. он чувствовал, как кто-то смотрит ему прямо в душу, и был уверен, что взгляд этот принадлежал голубоглазому мальчику, так что решил старательно избегать его.
- у нас должна быть двойная свадьба, - громко предложил эштон, заставив джека и майкла засмеяться в ответ, калум лишь покачал на это головой, а алекс неловко улыбнулся.
- тогда решено! - крикнул джек, вскидывая руки в воздух, чтобы затем подбежать к майклу, обогнув стол, и запрыгнуть на его колени настолько неловко, насколько только мог, заставляя обратить на себя осуждающие взгляды официантки, но мальчики были слишком заняты смехом, чтобы беспокоиться об этом.
- нам всем пора ехать, - люк прочистил горло, привлекая внимание остальных. он вышел из-за стола, а рядом с ним уже стояла арзалия. майкл завидовал их разнице в росте. она была почти идеальной, в отличии от его с люком: они были почти одного роста. зеленый, казалось, стал ярче.
- под "мы" ты подразумеваешь?... - спросил майкл, переводя взгляд с люка на арзалию, прежде чем оглянуться на группу друзей, собравшихся вокруг него.
- ну, я везу тебя домой, разве нет? - люк засмеялся. - я уже заплатил за нас, так что мы можем ехать.
- оу, - майкл кивнул, оглядывая знакомые лица вокруг себя, - хорошо.
майкл слегка подтолкнул джека, заставляя того слезть с колен. помахав всем на прощание и пожелав счастливого рождества, троица покинула помещение.
поездка до дома прошла настолько тихо, что можно было бы услышать падающую булавку. майкла заталкали на заднее сиденье, и всё происходящее попахивало чем-то странным.
- люк, тебе действительно нужно убраться, здесь пахнет дрянью, - майкл наморщил нос, когда говорил. люк, казалось, побледнел, медленно кивая в ответ. это были единственные слова, которыми они обменялись, с тех пор как арзалия вышла на своей остановке. майкл скользнул на переднее сиденье рядом с люком и включил радио, чтобы они могли спокойно послушать рождественскую музыку.
- тебе понравился сегодняшний вечер? - поинтересовался майкл, смотря на снег за окном, покрывающий всю землю.
- всё прошло нормально, было хорошо, - люк кивнул. - а тебе?
- нормально, - вздохнул майкл. - я бы насладился им больше, но...
майкл медленно замолчал. он не хотел обидеть люка. они даже официально не встречались. почему он чувствовал себя так взволнованно?
- но что? - спросил люк, а его глаза расширились от понимания и сожаления.
майкл медленно перевёл взгляд на люка, приподняв одну бровь.
- ты знаешь что, мне не нужно тебе говорить, потому что ты уже и так знаешь.
- эй, давай не будем ругаться, сегодня же рождество. и я не знаю, что случилось, майкл, потому что ничего не произошло, - люк говорил спокойно, пока его глаза бегали, любой ценой пытаясь избежать встречи с глазами майкла.
- ничего не произошло? - сначала майкл был более спокойным, но не сейчас, когда его гнев и ревность начали закипать. - ничего не произошло? я наблюдал за вами двоими всю ночь! она каждую свободную минуту трахала тебя глазами, целовала тебя и вела себя так, как будто ты принадлежишь ей, а ты даже не пытался противиться! для тебя это звучит как ничего?
- майкл, малыш, успокойс...
- я не могу успокоиться, потому что я имею все права в мире расстраиваться из-за тебя. ты знаешь, что я к тебе чувствую, а ты ходишь и ведешь себя так, словно я пылинка в углу твоей комнаты, которую, в конце концов, ты не забудешь вытереть, - закричал майкл, откинувшись на спинку сиденья в ярости.
люк секунду помолчал.
- ну, мы вроде как даже не встречаемся, что в этом такого.
- ты хочешь знать, чёрт возьми, что в этом такого? - майкл закричал, когда они подъехали к стоянке своего общежития. - я провел всю свою жизнь. всю свою грёбаную жизнь, каждый её момент, мечтая о том, кто же будет тем парнем, который будет моей родственной душой. как он будет выглядеть, как он будет говорить, как будет идеальна наша жизнь, когда я встречу его. и ты хочешь знать, что в этом такого, люк? я бы хотел никогда не встретиться с тобой. я бы хотел никогда не увидеть твое проклятое лицо, потому что я ненавижу тебя! ты разрушаешь мою жизнь. я даже никогда не хотел идти в колледж и вообще ехать в америку, я хотел провести все свои годы в поисках, пока не нашёл бы свою родственную душу, а теперь, когда я сделал это, я бы хотел отправиться на край земли и забыть о тебе навсегда.
- майкл, ты не это имеешь в ви...
- да, это, люк! я даже хотел сохранить себя для тебя. я хотел сохранить всё своё первое для тебя, чтобы все наши моменты были особеннымм. откровенно говоря, у судьбы другое мнение на этот счёт, но дело в том, что я думал, что это важно, - майкл схватился за волосы, продолжая говорить.
- т-ты был?...
- да, блять, конечно, до той дурацкой ночи в клубе, когда я напился и мы с алексом переспали, но после этого никогда.
- так ты тоже изменил, - тихо пробормотал люк, и майклу показалось, что в ушах у него вспыхнуло пламя.
- что ты имеешь в виду под "я тоже изменил"? это было, когда тебе было наплевать на меня. ты тоже изменил? - закричал майкл, на этот раз больше от печали, чем от гнева, осознавая фразу люка. когда тот не ответил, майкл почувствовал, как на его глазах выступили слёзы, - когда?
люк глубоко вздохнул, и майкл захотел сказать, что он тоже сожалеет.
- несколько дней назад.
- с кем?
люк, казалось, задыхался от собственных слёз, когда они начали потихоньку стекать с его лица.
- арзалия.
мир, казалось, драматически замерцал перед глазами майкла, все цвета закружились и расфокусировались, пока не исчезли вовсе. всё снова стало серым.
и майкл просто ушёл, потому что его долбаное сердце было разбито, и он не знал, сможет ли когда-нибудь исцелиться.