Странность и Обаяние

      — Завидую первокурсникам, — с грустью призналась Пенелопа, провожая взглядом проходящих мимо их купе детей. Первокурсников в них можно было опознать сразу — только в начале обучения в Хогвартсе можно с таким азартом тыкать друзей в бок недавно приобретенной палочкой. — Им это все только предстоит, обшаривать коридоры, узнавать новые заклинания, пугаться метел, а мы… Я не представляю, что уже в следующем году не нужно будет снова ехать в Хогвартс!       — Подожди-ка, я припоминаю девушку, которая после С.О.В по рунам утверждала, что сбежит из Хогвартса при первой же возможности, а мы еще шутили, что Шляпа не такого ожидала… Кажется, ее звали Пенелопа Уиттмор, не знаешь такую? — весело поинтересовалась сидящая напротив Александра, абсолютно ни на что не намекая.       — Джим, она меня обижает! — воскликнула Пенелопа, прижавшись к своему парню. В качестве наказания обидчицы в нее немедленно была отправлена горстка драже Берти Боттс. — Ты еще и делишься с ней сладостями!       — Студенты Гриффиндора должны быть благородными и не могут наказывать невиновных, — важно ответил Джеймс. Обиженная до глубины души Пенелопа немедленно картинно надулась, отворачиваясь к окну. Ужасно довольная своей шалостью Александра уже почти доела «наказание», радуясь еще и тому, что хотя бы в этот раз ей попались нормальные вкусы. В прошлые разы ее трижды угораздило нарваться на сопли, землю и чьи-то почки…       Все было почти так же, как раньше. Они снова ехали в любимую школу, благополучно заняв пустое купе, на которое больше никто не покушался, веселились, полностью опровергая утверждение о том, что студенты разных факультетов могут только соперничать — Джим был с Гриффиндора, Алекс с Пуффендуя, а Пенни с Когтеврана… однако кое-что все-таки изменилось. Раньше их было четверо.       Алекс понимала прекрасно, что вспоминать об этом постоянно не нужно. Но как же не вспоминать, когда тот, кого она так отчаянно хотела забыть, полная копия Джеймса, все еще ее лучшего друга?       Да. Шесть лет назад в одном купе по чистой случайности оказались четверо юных волшебников, которым предстояло стать лучшими друзьями. Пенелопа Уиттмор — чистокровная и припрыгивающая от нетерпения, так ей хотелось оказаться в Хогвартсе скорее. Джеймс и Уильям Беннеты — близнецы, которые перевернули весь поезд с ног на голову, прежде чем смирно усесться в купе, полукровки. И Александра Холидей, тоже полукровка, которую вырастила мать-волшебница, больше дочери ждавшая письма из школы. Именно от матери, кстати, Алекс и унаследовала способность к метаморфизму, передающуюся в их семье только по женской линии, поэтому, оказавшись в купе с пока что незнакомыми детьми, Алекс, тогда еще очень стеснявшаяся их, сделала себе утиный клюв. Фокус сработал — все трое сразу заявили, что будут с ней дружить. Так и случилось.       Разве что любовь в их планы не входила…       Распределяющая Шляпа, увы, раскидала их по разным факультетам. Шебутного Джима с радостью встретили в Гриффиндоре, однако Уильям отправился в Слизерин — впервые после распределения в зале воцарилась такая тишина. Пенелопу, блеснувшую парочкой заклинаний еще в поезде, Шляпа немедленно направила на Когтевран, а Александре достался Пуффендуй. Шляпа не ошиблась ни с одним из них, и Алекс до сих пор благодарила в мыслях ее за Пуффендуй, который стал для девушки домом.       Принадлежность к разным факультетам не мешала ребятам дружить. А на пятом курсе между Уиллом и Алекс, которая помогала ему готовиться к С.О.В по зельеварению, вспыхнула любовь. Многие даже предполагали, что не обошлось без Амортенции… а Алекс просто поняла, что Уилл — это ее вторая половинка. Точнее сказать, она думала, что все именно так.       Но на шестом курсе Уильям завел себе новых друзей. Он, кажется, даже скрывал, что сам полукровка. Среди них было позорно говорить о том, что встречаешься с полукровкой-пуффендуйкой, которая большую часть своего времени возится с «мерзкими зверями». Перед рождественскими каникулами Уилл официально объявил Алекс об этом.       Джим и Пенни, кстати, сошлись как пара именно тогда, когда утешали Алекс. В тот период ее способности метаморфа почти ушли, и до сих пор для Алекс было трудно отрастить себе все тот же утиный клюв или покрасить волосы во все цвета радуги.       Но время шло. Боль постепенно отступала, хотя и очень медленно. Да и было то, ради чего Алекс хотелось идти дальше. Хвостатое, клыкастое, иногда очень больно кусающееся, плюющееся чем-нибудь, а еще даже огнедышащее, но пока лично не увиденное…       Магические животные.       — Кстати, как думаете, как там профессор Кеттлберн? — внезапно поинтересовался Джим. Он всегда очень хорошо чувствовал, когда Алекс слишком уходила в грустные мысли, и немедленно начинал ее отвлекать. — Я ставлю на то, что пальцев осталось… три.       — Ставлю на один, — тут же оживилась Пенелопа. На самом деле, ставки на то, с каким количеством конечностей вернется к ним профессор, были одним из самых любимых занятий у студентов. Что уж поделать, если более рискованного преподавателя сложно было найти!       — По локоть, минимум, — возразила им Александра. — В последнюю нашу встречу он был крайне неосторожен при осмотре гиппогрифа. До сих пор думаю, как ему пришла в голову идея подойти, не поклонившись, так еще и затолкать ему руку по локоть!       — Холидей в преподаватели по уходу за магическими существами! — тут же воскликнул Джеймс.       Еще на третьем курсе Алекс, увидев новый предмет в расписании, решила, что хочет связать свою жизнь именно с магическими существами. Она обычных-то любила всем сердцем, а что говорить о волшебных! Гордые гиппогрифы, своенравные лечурки, прекрасные единороги, драконы, от одного упоминания которых мурашки пробегали по спине… все это завораживало. Джим недавно шутил, что Алекс выучила каждую книгу по ним наизусть, и, кажется, так оно и было. Алекс даже не смущал преподаватель. К профессору Сильванусу Кеттлберну в школе относились неоднозначно за счет его эксцентричности, иногда слишком опасных методов ведения урока и постоянным испытательным срокам, количество которых грозило стать уже двузначным, но Алекс его обожала, и это чувство было взаимным. Алекс даже частенько ассистировала ему — до сих пор с восторгом вспоминала свой первый урок у третьекурсниц с единорогами…       Ну, естественно, об этом всем не знал директор. Алекс все еще не понимала, как у профессора Кеттлберна получается это скрывать, однако была совершенно не против.       — И даже так я бы не поставила тебе «превосходно» за Ж.А.Б.А, — хихикнула Алекс. В нее полетела уже вторая горстка драже. — О, спасибо, именно этого я и добивалась!       Да, время шло. Пенни сегодня, увидев похорошевшую за лето Алекс, заявила, что Уилл не сможет устоять и обязательно вернется к ней. Только вот… хотелось ли ей этого? Простить его Алекс все еще не могла. Да и пока ей хотелось одного — скорее оказаться в любимой спальне. Ну, и посмотреть бы новое расписание…

***

      Первое, что бросилось в глаза при входе в Большой зал — место профессора Кеттлберна пустовало. Александра, направляясь к своему столу, успела поймать ироничный взгляд Джеймса, так и говоривший что-то вроде «ну, уже придумала желание?». Предсказание Алекс, кажется, оказалось верным, однако Алекс надеялась, что все обошлось — профессор Кеттлберн, у которого были не лучшие отношения с директором, очень любил опаздывать, чтобы сократить совместное времяпровождение. Посидеть за одним столом, между прочим, тоже то еще испытание.       А первокурсников, кстати, в этом году было не так уж и много. И Пенни права. Маленькие еще, жмутся друг к другу, большинство ничего пока не понимает… им только предстоит узнать все тайны самой лучшей школы Чародейства и Волшебства. А за Алекс эти двери скоро закроются, выпуская ее во взрослую жизнь. Что ждет ее дальше? Пока сложно было сказать. А впереди еще экзамены… Алекс грустно вздохнула, понимая, что этот год будет еще более сложным, чем предыдущий. Тем более, если с уходом за магическими существами у нее все было превосходно, то с травологией, вторым предметом, который выбрала Алекс, дела обстояли чуть хуже — С.О.В она сдала на «удовлетворительно» и до сих пор переживала.       — Привет! — Рядом с ней села улыбчивая теперь уже первокурсница. Алекс сразу приметила ее в толпе — очень уж активной она была.       — Добро пожаловать в Пуффендуй, — улыбнувшись, произнесла Александра.       Одним словом, увлекшись мыслями о будущем и знакомством с первокурсниками, Алекс отвлеклась от стула профессора Кеттлберна и не заметила, как он перестал пустовать. Возможно, она так и не заметила бы этого, если бы не речь профессора Диппета.       Армандо Диппета в школе любили и побаивались одновременно. Алекс относилась ко второму типу людей. Лично ей директор ничего плохого не сделал, но один его вид нагонял невольный ужас. Особенно… особенно его спина! Идеальная осанка, как будто палка привязана. Невидимая. Прибавить к этому всегда невероятно серьезное выражение лица — вообще можно получить незабываемые впечатления. Так что… ну, да, Алекс его почти не слушала, был такой грешок. Но когда услышала имя профессора Кеттлберна, все-таки оживилась.       — К несчастью, в этом году профессор Кеттлберн не сможет вернуться к преподаванию ухода за магическими существами по состоянию здоровья.       Видимо, все-таки сбылось предсказание о руке… или что-то еще серьезнее случилось? Хотелось бы верить, что профессор жив, кхм…       В этот раз на Александру уставились уже две пары очень удивленных глаз — Пенни и Джим. Алекс и сама, честно говоря, очень растерялась. Профессор Кеттлберн и уход за магическими существами мыслились как единое целое, и представить на его месте кого-то другого было… почти невозможно!       — Однако, благодаря профессору Дамблдору, — Джим потом шепнет, что хитрые глаза профессора Дамблдора в этот момент нужно было видеть, — мы смогли найти достойную замену профессору Кеттлберну. Поприветствуем профессора Ньютона Саламандера!       Большой зал взорвался аплодисментами, заставляя еще сильнее смутиться самого молодого из преподавателей. Потом директор говорил о привычной рутине — о Хогсмиде, экзаменах, куда первокурсникам можно ходить, а куда нельзя, но успокоить студентов уже было нельзя. Кто-то шептался о Тесеусе Саламандере, его брата, кто-то просто обсуждал сам факт появления нового преподавателя…       А Алекс с широкой улыбкой вспоминала обложку своей самой любимой книги «Фантастические звери и места их обитания» и думала о том, что это настоящий подарок судьбы.