Сказки Вандера

Случилось это давным-давно, а может быть, и совсем недавно. Шел дождь, шел под этим дождем я. Промок до нитки — что хоть выжимай. А вокруг — ни души. Ни городов, ни деревень, ни, стало быть, людей. Словом, не помню, как меня и вовсе на этот остров занесло, но кроме лесов да гор там не было ничего. И тем сильнее я удивился, когда прямо в лесной чаще разглядел домик покосившийся. Старый, ветхий — вот-вот ветром унесет да дождем смоет. Но выбирать мне не приходилось, а потому я, возблагодарив Богов за подобную удачу, постучался в дверь, дабы попросить временного пристанища. И мне, представьте себе, ответили, да пригласили зайти. Я и зашел. А внутри — не поверите — самый настоящий дворец. Золото, камень, латунь, серебро; мебель изысканная, на стенах чучела зверей кровожадных да картины наикрасивейшие. И камин, а перед ним — кресло. А в кресле том сидел старик, древний настолько, что кожа его была что ссохшийся пергамент, а волосы отсутствовали напрочь, даже седые. Повернулся он ко мне, смерил взглядом оценивающим, да и прошамкал беззубым ртом: — Что же, заходи, странник. Дам я тебе и еды, и ночлега. Но при условии, что сыграешь со мной в игру, а то, чай, одиноко мне тут слишком да скучно. Вижу я, что ты, как и я сам, многое за свою жизнь повидал. А потому вот как мы сыграем: будешь ты мне вопросы задавать. И коли задашь такой, на какой я не сумею дать верный ответ, то накормлю я тебя да отпущу на боковую, и оставайся у меня, пока самому не надоест. Не переживай, обманывать не стану. Ну, а коли до полуночи ты мне таковой вопрос задать не сможешь… — тут он глянул так многозначительно на часы настенные, что показывали без часа полночь, да и ухмыльнулся эдак нехорошо, недобро: — Коли не задашь, то останешься у меня, пока не надоест уже мне. Будешь помогать по хозяйству да развлекать меня, и выполнять все мои поручения. Согласен? И тут — можете верить, можете нет, — но дверь за моей спиной сама собой захлопнулась и на задвижку закрылась. Попробовал я ее подергать, да безрезультатно, не открыть ее было. Ну и, что мне оставалось? Не драться же со старым человеком. А потому я и согласился. Скинул с себя промокшую мантию, развесил ее сушиться у огня на спинке кресла соседнего, сам в это кресло сел напротив старика да и задал, не мешкая, первый вопрос — так сказать, на пробу: — Сколько звезд во вселенной? Улыбнулся старик да и ответил задорно, с хитрецой так: — Звезды умирают и рождаются ежесекундно. Сосчитать их невозможно. Их бесконечное множество, ибо конца у вселенной нету. Я кивнул и с наскоку задал следующий вопрос: — Хорошо. Тогда сколько лет морю? Старик усмехнулся да и назвал мне точный возраст соленой воды, от самого начала времен. Тревожиться я стал не на шутку — откуда старцу в глуши знать то, что известно одним только Великим Богам? Ну и, раз так уж вышло, мне?! А он, вон как, знает. И начал я его засыпать тогда вопросами разными: и прямыми, и с подвохом, и каверзными, и личными. Пробовал брать и хитростью, и подлостью, и глупостью. Но на все заданные мной вопросы коварный старик отвечал исправно, будь то вопрос, как рождаются летучие мыши, какие сны снятся слепым, что получится, если скрестить мантикору и червя или как звали его первую любовницу. Не спорю, я сам не знал многие ответы, а потому не имел понятия, верно ли старик отвечал или же мухлевал, выдавая ложь за правду, так как на самом деле ответа не ведал. Но что-то, возможно, внутреннее чутье али еще что, которое мне еще подсказало, что дверь у меня открыть своими силами не выйдет, и сейчас нашептывало, что колдун этот странный не соврал ни разу. И вот, на часах уже без пяти полночь, с меня от беспокойства пот начал течь градом, а старик сидел да лыбился уже так победоносно, довольно. А я уже и не представлял, что у него эдакого спросить. Бегал глазами по окружению, надеясь найти подсказку, чтобы подловить наконец коварного колдуна, да все как-то не искалось. Какая температура в основании пламени небесных драконов? Он уже ответил. Третье правило издавнего пиратского кодекса? Тоже ответил — и, думалось мне, ему не составит труда назвать и остальные пятьдесят… Да куда там! Чертов старик даже знал мое полное имя, настоящие имена Великих Богов, цвет волос моей матери и даже на что была аллергия у нашего капитана, хотя последнее, кроме команды, уж точно не мог знать никто! Я не представлял, кем был этот старик, но он в самом деле знал абсолютно все. Когда счет времени начал идти уже на секунды, я отчаялся совсем, со скорбью принимая уготованную мне участь и прикидывая, как впоследствии заставить старого хрыча меня выгнать добровольно… И погрузившись в эти размышления, к своему собственному удивлению неожиданно ляпнул, больше от досады и непонимания, чем в самом деле задумываясь тогда об игре: — Да чтоб тебя, кто ты вообще такой?! Взгляд старика вдруг остекленел, губы приоткрылись в смятении. Он пару раз попробовал что-то сказать, но проглотил слова на подходе. И наконец, медленно облизнув губы, он сипло расхохотался и покачал головой: — А вот этого-то я и сам не знаю… Часы пробили полночь. Я сидел, оглушенный, и таращился на… на кого? Кто он? Человек? Дух? Неведомый бог? Кто знает все и обо всем, абсолютно, но при этом не сведущ о собственной природе? Я по сей день гадаю об этом. И думается мне, что ответа на этот вопрос попросту не существует. Мы с ним не обмолвились более ни словом. Он сытно меня накормил, выделил теплую постель, выстирал и высушил мою одежду, пока я спал. Не сказали мы друг другу слова и за завтраком. Лишь уходя, когда передо мной, опять же, сама собой распахнулась дверь, я развернулся и бросил сухое, но искреннее «спасибо». А потом, не удержавшись, задал ему последний вопрос, который мучал многих из нас — и, в особенности, нашего боцмана, — и на который не были в состоянии ответить даже Великие Боги: — Слушай, а что там, на той стороне? Мне не нужно было уточнять, стороне чего — знал, что он понял меня. Я не видел лица старика — он снова сидел перед камином, пусть и остывшим, — а потому не мог разглядеть, улыбался ли он. Но что-то мне опять подсказывало, что ответил он мне все же с улыбкой: — Всего лишь другая жизнь.

***

Спустя многие — а может, и немногие — годы я сызнова отыскал этот остров, уже вместе с командой. Но сколько мы не бродили по нему, хижины того всезнающего незнакомца так и не нашли. Хотя я припомнил и деревья с кустарниками, которые ну точно возле того самого дома росли, однако, сам дом как сквозь землю провалился. Даже следов не осталось. Может, все же унесло ветром да смыло дождем. А может, его и не существовало никогда? Кто уж теперь ответит… Разве только, всеведающий загадочный старик.