Сказки Вандера

Взмах ножницами, шаг в открывшуюся звездную дверь — и очередной переход. Озираюсь по сторонам и сразу осознаю — не то место, да и год не тот. Ветка измерения та же, но промахнулся на добрых пару десятков узлов. Все же, не стоило, наверное, пробовать то пойло — похмелье совсем мозги разжижило; внимание ни к черту. Лесная полянка, склон холма; птички поют, кузнечики стрекочут, солнышко светит. Внизу город виднеется. Только вот он не дымом из труб коптит и не медью блестит, а камнем каким-то голубоватым отливает. Да и деревья: вроде и хвоетополи, но пух не белый, а желтый, и пахнет странно. Все-то тут по-своему вывернулось… Похмелье настойчиво дает о себе знать головной болью, которая только усугубляется из-за птичьих трелей, густого запаха пуха и яркого солнца. Даже сосредоточиться не могу совсем. Нет, так дело не пойдет… Лучше уж переспать, а потом уж точно перейти на нужный узел со свежей головой. Предусмотрительно выискиваю самый неприметный участок в тени деревьев, без цветов и с минимум травы. Бережно переношу с него в сторону нескольких гусениц, раскладываю на земле мантию, завожу таймер на хронометре мультинаруча и, закрыв глаза, погружаюсь в спасительный сон.

***

Взмах ножницами, шаг в открывшуюся звездную дверь — и очередной переход. Чувствую себя прекрасно. Выспавшимся и отдохнувшим. Пусть сон и вышел беспокойным: несколько раз просыпался, чтобы попить, сушило неимоверно. Вкус воды из фляжки, правда, показался спросонья странным, но поутру ничего подозрительного я в ней не нашел — может, и вовсе приснилось. Оглядываюсь по сторонам и… ловлю себя на мысли, что явно что-то не так. Перепроверил — да нет, нужный узел; нужное время и место. Вот покрытые медью стены города передо мной; вот льняное поле рядом с ним; вон в отдалении хвоетополиная рощица и… И понимаю. Пух. Чертов пух не белый. И даже не желтый — черный. Осознание произошедшего заставило похолодеть. Срываюсь с места и несусь к городским воротам во весь опор, наплевав на боль в боку, когда дыхание начало сбиваться. Ворота, слава Богам, открыты. И в черте города… Я даже не знаю, как описать… дома? жителей? Да все, что вижу. Просто скопление неясной черной жижи, формирующей окружение; без каких-то определенных граней. Как что-то вроде… стада медуз или желе; булькающее, шевелящееся, пульсирующее, но при том совершенно статичное и матовое. То, что должно быть зданиями, перетекает в то, что должно быть людьми; все как-бы и по отдельности, но и связано друг с другом дрожащими жгутами-щупами. Будто город захотели слепить из дегтя… Да, вот только если деготь реально создать из самой непроглядной тьмы, что существует во вселенной. Секунда на разглядывание — и я спешно задерживаю дыхание, без промедления выхватывая из-за пояса ножницы. Взмах. Дверь. Переход. Поляна, птицы, желтый пух, голубой камень города в отдалении. Все, нормально. Вдыхаю полной грудью, перевожу дух и начинаю бродить по округе. Подобного со мной еще не случалось. Да, бывало, что я по неосторожности как-то менял ход истории; бывало, что из-за моих ошибок приходилось вовсе переходить в другое измерение, если вред оказывался непоправимым. Но, во-первых, это было черти знает сколько переходов назад, а во-вторых… то, что я, очевидно, натворил на сей раз, грозило уничтожить не одно измерение. Ибо дыры в мироздании — а я уверен, что я увидел именно их — хуже любого вируса и паразита. Проказа, пожирающее измерение медленно, но неотвратимо; дюйм за дюймом, пока не останется ничего. Вообще ничего — даже темноты. И залатать эти дыры невозможно. Но — единственное, что меня хоть как-то успокаивает — возможно просто не допустить их появления. Если исправить ошибку. Ключевое слово — если. Что я мог сломать? Что испортить? Я провел здесь одну-единственную ночь! Будучи ни мертвым и ни живым — жалким осколком собственной души — я в принципе не могу взаимодействовать с физическими земными объектами, не прилагая для этого усилий! И уж тем более в бессознательном состоянии!.. Я даже не могу вернуться дальше и дождаться прошлого себя, чтобы посмотреть, что сделал не так и где ошибся, потому что являюсь единственной гребаной постоянной переменной! Нет же — только осматривать место катастрофы после собственного ухода! Ладно, надо успокоиться. Это измерение ждет крах, если я не исправлю… что-то. Что, пожалуй, мог натворить и не я. И не здесь… От перспективы поисков по всем возможным узлам хочется выть. Уж лучше бы я был смертным… Но делать нечего. Что могло спровоцировать раскол измерения? Парадокс или фатальное разрушение какой-то из цепочек. Парадокса… я точно не мог допустить. Ну никак! Если же реально его запустить, просто поспав, то можно прямо сейчас умывать руки — в моих странствиях тогда вообще нет смысла. И в мире самом смысла нет. А вот цепочка… Начинаю с дотошностью маниакального ученого разглядывать каждого жука в округе, каждый листик на дереве, каждый камень. Снова и снова… Существуй для меня понятие времени, я бы сказал, что сбился со счета, сколько часов я уже торчу в этом чертовом лесу. Но я в упор не понимаю, где мог напортачить. Я не нарушил никакую из цепочек — нет ни раздавленных гусениц, ни выдранных с корнями растений. Да мать ее, даже трава, которую я ненароком примял во сне, и та уже выпрямилась! Зачастую человека убиваешь — и это вообще никак не влияет на ход истории, а тут что, выходит, все полетело к морским драконами в гнезда из-за непонятной бактерии или микроорганизма какого?! Да у меня скоро голова от этой загадки треснет! Есть я ничего не ел, вода у меня во фляжке своя была… Стоп. Вода. Я помню… у воды был странный вкус… Отвязываю фляжку от пояса и выливаю на землю содержимое. Обычная, прозрачная вода, без запаха. И… вместе с последними каплями из фляжки выливается три крошечных зернышка. С желтоватыми волосками на концах. Это… невероятно. От разбирающего смеха хочется сдохнуть. Хвоетополиный пух. Как он вообще туда залетел? Что же, эти семена могут собой по праву гордиться — так сильно повлиять на все измерение… Хоть я и не понимаю, как. Да и не хочу знать, если уж быть честным. Включив динамо-фонарь, тщательно изучаю флягу изнутри, но больше семян не вижу. А выпавшие… ну что выпавшие? Не сажать же их. Может, их и вовсе птица какая-нибудь должна съесть. Главное, что нашлись. Усмехаюсь и достаю из-за пояса ножницы. Взмах. Переход. Хвоетополя белые, какие и должны быть. Медный город встречает обычным шумом паромашин, суетой горожан и запахом свежей выпечки из ближайшей булочной. Ну и чудесно. Надо бы отдохнуть. Но не в баре — нет уж, больно своенравная временная ветка. А вот потом уже, доделав в этом узле все дела, где-нибудь в другом месте-времени можно. Даже, пожалуй, нужно. Все-таки, больно уж нервная у меня работа…