***
Одри, я боюсь, что моё Теневое «Я» совершило нечто ужасное. Он был сегодня в больнице. Я говорю «он», потому что это не я управляю телом, не я делаю все эти вещи. Но я вижу всё это. Вижу, как мои собственные руки делают это. Я бессилен, я не могу остановить его. Теперь я понимаю, насколько глупой была моя просьба, Одри. Ты не можешь исправить это. Это куда больше и сильнее тебя. Возможно, никому не под силу исправить это… Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я – или, скорее, с тех пор как он – ступил в комнату, которую я видел его глазами. Могли пройти дни. Могли недели. События, которые я видел, могут ещё только произойти, а может, произошли уже давно. Я не могу узнать точно. Но я знаю наверняка, что тогда я пытался выбраться. Однажды у меня получилось. Когда-то утром я понял, что происходит. Понял, что моё Теневое «Я» – это забравшийся внутрь злой дух по имени Боб. На мгновение – всего на короткий миг – я стал контролировать своё тело, я выбрался из этой комнаты. Я попытался вырваться на волю, но туман снова опустился, а я вновь оказался здесь. Сегодня я вновь потерпел поражение. И я ни за что не расскажу о тех вещах, что он совершал… Не так давно я видел Лору. Она была жива. Она мечтала. Я убедил её не брать кольцо – зелёное кольцо с полосой золота, на которой выгравирован символ, который мне довелось увидеть когда-то в Пещере Совы. Не могу сказать, где это кольцо сейчас, за исключением того, что оно находится у него – то есть у меня – во владении во внешнем мире. Не знаю, защищает оно или наоборот, причиняет вред. Но я уверен, что оно связано с этим местом, со злом, обитающим здесь. И я чувствую, что его следует избегать любой ценой. Одри, кольцо у него. Я знаю, что ты видела его – меня – но это не я, Одри, ты должна это понять. Тебе нельзя брать это кольцо. Ты доверяла мне раньше. Я верю, что ты и сейчас продолжаешь это делать. Если мои слова доходят до тебя, вслушайся в них. Доверься этому голосу, а не тому, что исходит от тела. Он не я. Его нужно остановить. Пожалуйста, Одри…***
Воскресенье, 2 апреля 4:45 утра Одри проснулась. На лице ощущались солёные горячие слёзы. Рядом, на краю её постели, сидела Донна, беспокойство которой чётко читалось на красивом лице. – Ох, – Одри закрыла лицо ладонями и глухо зарыдала. – Донна, прости, пожалуйста… Донна пыталась успокоить подругу, медленно скользя по рукам Одри вверх и вниз. – Всё хорошо. Ты в порядке? – Я не знаю, – вздохнула Одри. – Эти сны… – Снова то же самое? Одри перевернулась на спину. – Это будто… Я вижу, как он говорит, но я не слышу, что именно. Он выглядит настолько испуганным и расстроенным от того, что я не слышу его, но я ничего не могу сделать и… Когда новый сильный приступ слёз охватил девушку, заставляя зайтись в рваных рыданиях, Донна вновь попыталась успокоить её: – Я взяла для тебя книгу в библиотеке, – произнесла она. – Я думала, это тебе поможет, но ты легла спать так рано, что я не успела показать… – Правда? Кивнув, Донна плавно потянулась и включила прикроватную лампу, чтобы достать из тумбы среднего размера книгу в твёрдом переплёте. – Здесь говорится о снах, их анализе и интерпретациях, – сказала Донна, протягивая книгу Одри. Девушка тут же взяла её и начала пролистывать страницы, содержимое которых освещал тёплый свет настольной лампы. – Донна, это… – Что? Тихий смех сорвался с губ Одри, после чего девушка провела по щекам тыльной стороной ладони, стирая следы солёных слёз. – Это потрясающе. – Ты так считаешь? Одри кивнула, рассматривая книгу. – Вот, слушай, – произнесла она, найдя страницу с надписью «Коридоры». – «Коридоры обозначают умственные пути и духовные путешествия, эмоциональный рост или физическую силу». Агент Купер несколько раз являлся мне в коридоре. Интересно, что бы это могло значить? – Может быть, это знак того, что ты отправляешься на его поиски? – предположила Донна. – Ты эмоционально готова к дальнейшему развитию ваших отношений. – Или их окончанию… – пробормотала Одри, за что получила любопытно-насмешливый взгляд в свою сторону. Постаравшись проигнорировать его, Одри притворилась, что снова увлеклась оглавлением, сосредоточившись на весе книги, что лежала на коленях, и зудящих остатках сна, что не до конца покинул её глаза. Скользящий по странице палец задержался на слове «Цвета». Девушка начала листать, ища соответствующий номер страницы. – Чёрный, белый и красный. Это единственные цвета, что я вижу… Интересно, значат ли они что-нибудь? Вдвоём они принялись читать содержимое страниц, пытаясь найти необходимые им слова, пока не наткнулись на заголовок «Белый». – Чистота, невинность и начинания, – прошептала Донна. – Это может быть о тебе! – Ты так думаешь? – спросила Одри. – Белый также является символом смерти и скорби в восточных культурах. А агент Купер как раз увлекался восточными религиями и всяким таким. – И правда, – вздохнула Донна, опустив плечи. Кончик пальца Одри остановился на записи «Красный»: – Страсть, энергия, смелость и сексуальные импульсы. – Ну, тут всё понятно, – посмеивалась Донна, и Одри не смогла отказать себе в ответном смехе. – Но также это может означать кровь, насилие и непринятие… Донна поморщилась и перевернула страницу, аккуратно выуживая её из-под большого пальца Одри: – Что у нас с «чёрным»? Запись об этом цвете была как раз на следующей странице, и обе девушки стали внимательно изучать её. – Подсознание, тайна, опасность и неизвестность, – шептали они в унисон. Одри закрыла книгу. – Мне кажется, это не особо помогает. Как думаешь? – На твоём месте я бы не делала поспешных выводов, Одри, – Донна взяла книгу и вновь раскрыла её. – Ты сделала всего лишь первый шаг к понимаю смысла всего этого, – произнесла Донна, останавливаясь на странице и указывая на длинный абзац под заголовком «Типы снов». – К тому же, здесь прямо говорится о том, что повторяющиеся сны являются признаком того, что что-то в твоей жизни или подсознании требует понимания, но это долгий процесс, который может занять некоторое время. И здесь нужно исходить из индивидуальных обстоятельств и ситуаций. – Наверно, мне нужно к психиатру… – Давай позвоним доктору Джакоби! – Нет, всё нормально, – покачала головой Одри. – Это ерунда, скорее всего. – девушка закрыла глаза и прижала кончики пальцев ко лбу. – Скорее всего, это просто… побочные эффекты лекарств, что мне давали в больнице. Или один из способов переварить всё то, что творится вокруг. – А что творится вокруг? – Донна закрыла книгу. С губ Одри сорвался вздох. Последовала долгая пауза, в течение которой девушка пыталась понять, что нужно сказать и как правильно это сделать. – Донна, я сегодня соврала тебе. Совсем немного. – Да? – Когда ты подвезла меня сегодня до отеля. Я не хотела, чтобы ты оставалась и ждала, потому что заметила машину агента Купера. Я надеялась, что увижу его. – И как, увидела? – усмехнулась Донна и получила в ответ кивок. – Но это было не тем, чего я ожидала. – А чего ты ожидала? – Я не знаю… чего-то большего, – призналась Одри. – У меня была заготовлена целая речь о том, что я стала взрослее, что ко мне нужно относиться серьёзнее из-за того, через что я прошла, из-за моей политической активности и всего такого. – Одри сделала паузу. – Я собиралась сказать ему, что рада, что с ним всё в порядке, что я надеюсь, что мы сможем продолжить общаться, сможем остаться друзьями, и что если вдруг он когда-нибудь передумает насчёт нас, я буду ждать его… – Но? – Он был таким… – Одри прищурилась, пытаясь подобрать слова, которые позволили бы в точности описать их встречу. – Он был другим. Это было очень странно. Я ждала, что это я буду просить шанс, и мне хотелось этого, но он был… он был вне себя от отчаяния. И мне пришлось отказать ему. Я отказала только потому, что испугалась быть… принимающей стороной, в то время, как я действительно ждала, что из нас двоих настаивать буду я. – Серьёзно? – глаза Донны от удивления расширились. – И это было… – Одри замолчала, долго обдумывая эту мысль и ложась поудобнее в постели. – Я не говорила об этом, но в больнице, когда ты приехала за мной… он тоже вёл себя странно. В смысле, ты же знаешь, какой он обычно… – вздохнула она. – Спокойный, всегда держится с таким… достоинством и силой. Но вчера, а потом и сегодня в отеле он был… сам не свой, Донна. Как будто сам себя не контролировал. И я не говорю, что это плохо, нет. Просто иначе. Страшно было смотреть на то, как человек с таким немыслимым самообладанием становится таким диким… – понимая, что говорит, Одри заставила себя резко замолчать и перевести тему. – Но это, скорее всего, из-за травмы, верно? Донна понизила голос до шёпота и наклонилась ближе к Одри: – Я слышала, как мой отец говорил, что агент Купер пошёл куда-то той ночью, когда был конкурс, – сказала Донна. – Но это было… жутко. Похоже, он исчез в лесу, словно испарился вместе с сестрой Нормы и тем страшным агентом ФБР, который когда-то был напарником агента Купера. – Правда? – Одри, слушая Донну, ощущала, как крупная дрожь пробегает по телу. Донна кивнула. – Ты ведь знаешь, каким может быть лес, особенно ночью. Если бы я когда-нибудь там заблудилась… Обе девушки притихли. Воображение Одри выпустило на волю страхи о лесе, сидевшие прежде где-то в глубине души. Внезапная волна сострадания и понимания к агенту Куперу нахлынула на девушку. А что если он оказался в ловушке? И при этом всю ночь искал Энни… Как же он был напуган! – думала Одри. – Даже специальный агент Дейл Купер не может столкнуться с лесом и тем, что там может произойти, без последствий… – Наверно, мне следовало быть помягче с ним, – продолжила размышлять Одри, но уже вслух. – Ты не знала. Но знаю теперь. Одри решила примириться с тем страхом, что завладевал ею, и отпустить сомнения, связанные с Дейлом Купером. После всего, что он, по её мнению, пережил, подобные действия с её стороны были меньшим, что она вообще могла сделать. Вдруг Одри услышала громкий всхлип. Повернувшись, девушка увидела красные от слёз глаза подруги. Внезапно Одри стало стыдно. – Прости за отца. Мне очень жаль, что он сделал это с твоей семьёй, – сказала она. Донна с полсекунды удивлённо смотрела на Одри, а потом, усмехнувшись, отмахнулась: – Ой, брось. – Нет, правда, – настаивала Одри. – И вот она я: злюсь на него за то, как эгоистично он поступил с вами, и в то же время сама поступаю столь же эгоистично, говоря о себе и даже не замечая, что ты… – Ничего, – перебила её Донна. – Всё нормально, правда… Одри протянула руку и сжала ладонь Донны. Долгое время девушки сидели в полной тишине, держась за руки. – Ты не виделась с отцом? – спросила Донна. Одри покачала головой: – Не думаю, что увижусь с ним. – Ты должна, – настаивала Донна. – Это важно. Семья – это всё, Одри. Поверь мне. Я вот теперь даже не знаю, кто мой отец, и мне так жаль, что прежде я принимала всё как должное и… – Нет, Донна, прекрати, – убеждала её Одри. – Человек, приготовивший сегодня на ужин спагетти с фрикадельками – кто он? Это твой отец. Несмотря ни на что, Донна, это именно он. – Но… – Биология здесь ничего не значит, – сказала Одри. – Бенджамин Хорн может быть твоим биологическим отцом, но это не очень-то и много значит, скажу я тебе. – Тебе всё равно стоит сходить к нему, Одри, – после долгого молчания, вздохнув, сказала Донна. Может быть, – подумала Одри. Может быть, когда это всё закончится, когда я разберусь в том, в чём должна разобраться… Донна с каждой минутой становилась всё более сонной, да и сама Одри ощущала, как уже знакомое истощение снова начинает брать верх. Не произнеся ни слова, она отправила Донну на её кровать и накрыла подругу одеялом, прежде чем вернуться в свою постель. Спустя несколько минут обе девушки крепко спали.