До Луны на единороге

      Было поздно. Маринетт сидела верхом на единороге на детской карусели и жевала чипсы, которые для неё купил Кот. Её пучок растрепался, а под левым глазом размазалась тушь – скорее всего, она сама потёрла его по рассеянности. О, и ещё от неё несло перегаром. (Возможно, без влияния талисмана запах чувствовался бы не так сильно, но в настоящую минуту Адриан был перевоплощён в Кота Нуара и ему было более чем очевидно, что его подруга в стельку).       — И чего это ты стоишь там, как столб? — возмутилась она, хотя точнее было сказать «надулась». Маринетт похлопала по свободному месту позади. — Иди смотреть на луну со мной, Кот.       — Мне отсюда лучше видно.       — Но смотреть по отдельности – это совсем не то.       — Вряд ли мы вдвоём там поместимся.       Она оглянулась.       — Поместимся, если потеснимся. Я готова потесниться ради тебя.       Он рассмеялся, прижимая ладонь к лицу.       — Маринетт, прошу тебя. Уже поздно. Ты наверняка замёрзла…       — Не-а, — возразила она, широко раскидывая руки в стороны, уронив пару чипсинок в процессе. — Я чувствую себя прекрасно!       И, может быть, так оно и было, но джинсовые шорты с ботильонами и кофточкой со свободного кроя рукавами едва ли хорошо подходили для вечера ранней весны. (Вообще-то изначально на ней была ещё и куртка, но, похоже, она умудрилась потерять её в каком-то из баров).       — Ну давай же! — воскликнула она, вновь шлёпая единорога. — Николетт уже заждалась.       — Николетт? — сморщил нос он.       — Единорог, ясное дело.       — Ага. Ясное дело.       Она неотрывно смотрела на него своими огромными синими глазами, молчаливо вопрошая, почему он до сих пор не соизволил сдвинуться с места. Как он посмел так оскорблять её с Николетт?       Он нахмурился.       — Может, я лучше отведу тебя домой?       — Почему?       — Потому что я здесь именно за этим, забыла? Ты ведь сама написала мне.       В ответ на это она просто моргнула. И ещё раз. А затем снова принялась жевать чипсы.       — Вкусные.       Уф. Почему, напившись, она становилась такой рассеянной?       — Очень рад, что они тебе понравились, — произнёс он, стараясь не потерять терпение, — но мы здесь уже давно и…       — Кот, завязывай кайф ломать.       Он так и закрыл рот.       — Смысл наряжаться в этот клоунский костюм, если ты не даёшь мне повеселиться?       Ох, а вот это уже было обидно.       — Эй! — возмутился он, упирая руки в бока. — Я вообще-то тут пытаюсь быть тебе хорошим другом.       — Занудство.       — Никакое не занудство, а забота и…       — Занудство. Занудное занудство, нудятина…       — Сама зануда.       Она выглянула из-за рога Николетт, показывая на Кота пальцем.       — Это не я хочу пойти домой, вместо того чтобы кататься на единороге и смотреть на луну.       Они не моргая испепеляли друг друга взглядами.       — Ладно, хорошо! — простонал он, направляясь к ней широкими шагами. — Я покатаюсь с тобой на Николетт, если для тебя это так важно.       — Юху!       Уголок его губ дёрнулся.       — Ты что, серьёзно только что сказала «юху»?       — Отвали. Я имею право говорить, что хочу.       Он покачал головой, улыбаясь, но остановился, увидев, сколько для него оставалось места на Николетт.       — Мы не поместимся, — отрезал он.       — Поместимся-поместимся.       — Давай я просто сяду на другого…       — Нет. — Она схватилась за его предплечье. — Это будет уже не то! Погоди, я ещё подвинусь.       Она так и сделала и, обернувшись, окинула его полным надежды взглядом, как щенок, который ждёт, что его похвалят. Он никак не мог устоять. Лишь самые жестокосердные могли бы не поддаться действию этого взгляда. К тому же, он надеялся, что если пойдёт у неё на поводу, то она наконец перестанет быть одержима каруселью и позволит ему отвести её домой.       Перекинув ногу через единорога, он поёрзал, пытаясь усесться позади неё.       — Подвинься ещё.       — Не могу.       Вздох.       — Не очень-то удобно.       — Это потому что ты не теснишься как следует.       — Скорее уж, потому что мы – двое взрослых, которые пытаются поместиться на карусели, предназначенной для одного ребёнка.       Маринетт демонстративно оглянулась по сторонам.       — Ой, что это за звук? Похоже на очередное занудство.       — Ты постоянно меня обижаешь, и я понятия не имею, почему мы до сих пор друзья.       Она засмеялась и прислонилась к нему, двигая плечами, словно он был одеялом, в которое она хотела укутаться. Теперь они сидели совсем плотно. Не то чтобы он был против. Несмотря на то, что он не очень-то хотел сидеть с ней на Николетт, близость к Маринетт его не смущала. Пускай от неё и несло десятком коктейлей. А ещё совсем не сложно было догадаться, почему она так хотела «потесниться», как она это называла.       — Знал ведь, что ты замёрзла, — заметил он, обвивая рукой её талию.       — Вот уж нетушки.       — Ну-ну. То есть, ты решила украсть всё моё личное пространство просто потому, что тебе так захотелось, да?       — Именно.       Он улыбнулся и расслабился, положив подбородок ей на плечо.       — Подай мне чипсы.       — Сам бери.       — Грубиянка.       Тем не менее, она поднесла пачку ближе к нему. Так они и сидели какое-то время, молча жуя чипсы и смотря на луну с карусели. Не худший способ провести вечер. Совсем не то, что он планировал, но точно могло быть и хуже.       — Эй, Кот.       — М-м?       — Чипсы кончились.       Он засмеялся и легонько ткнулся носом в её волосы.       — По мне, это знак, что пора отвести тебя домой.       Недовольно ворча, она всё-таки разрешила ему взять её на руки. (И слава богу, ведь они оказались в парке как раз потому, что изначально она настояла на прогулке).       Они довольно быстро добрались до её квартиры, но к тому моменту она уже достигла сонной стадии опьянения и потому болталась в его руках, как рыба без костей. Он снял с неё ботильоны и аккуратно уложил на диван.       — Спокойной ночи, — прошептал он.       — Подожди, — ухватила его за хвост она. — Набери мне воды в ванну.       Он в удивлении выгнул бровь.       — Если ты забыла, то я супергерой, а не твой слуга. К тому же, я не думаю, что тебе стоит сейчас принимать ванну. Ты слишком пьяна.       — Неправда.       — Правда, и ты прекрасно это знаешь.       Она надулась, но хвост его так и не отпустила.       — Тогда останься? Ненадолго?       Шесть лет назад подобная просьба смутила бы его донельзя. Сейчас же он лишь вздохнул и улёгся на диван рядом с ней, разводя руки в стороны, чтобы Маринетт могла устроиться поудобнее.       — Не превращай это в привычку, — тихо произнёс он.       — А?       — Писать мне, чтобы я забрал тебя.       Её нос коснулся его шеи.       — Нельзя летать, когда выпью.       — Бессмыслица какая-то.       От дальнейших объяснений она воздержалась, довольствуясь возможностью растянуться на нём, как уставший котёнок. Он ткнул её в спину.       — Не вздумай засыпать. Я ещё не закончил тебя отчитывать.       — Мгмм. Слушаю.       Её речь стала более нечленораздельной. Его бы, может, это и обеспокоило, но, по правде говоря, она редко пила и уж тем более редко напивалась. Нет, чего он не понимал – так это того, почему она всегда писала ему, когда это всё-таки случалось. Сегодняшний вечер она провела с коллегами. Она могла бы доехать до дома на такси с одним из них или же позвонить кому-то другому из своих друзей. Алья сейчас была в Англии, но ещё ведь оставались Нино и Кагами. Чёрт, она бы даже могла попросить его самого. Адриан был бы тут как тут с роскошной машиной и личным водителем.       Но она обратилась не к Адриану. Она попросила Кота.       — Маринетт, — тихонько позвал он.       — М-м?       — Почему ты написала мне?       Она что-то сонно просопела и подсунула свою ногу под его, переплетая их.       — Потому что…       Это, по сути, не было ответом, но, лёжа в обнимку со своей (уже слегка похрапывающей) подругой, он думал, что, возможно, понимал, что она имела в виду. В конце концов, она тоже занимала особое место в его сердце. Сколь бы странной или обременительной ни была её просьба, он всегда приходил ей на помощь. И всегда будет.