Бежать от себя

Шустов крайне удивился, когда на пороге его квартиры появился Леня с небольшой спортивной сумкой, в которой, очевидно, были вещи на несколько дней. — Игорь, привет. Можно я поживу у тебя пару дней? — глухо спросил Субботин. Ответ, естественно, он знал заранее, а спросил чисто из приличия. — Я не против. — Игорь немного отошел, пропуская в квартиру любовника. — Но что произошло? Сколько раз предлагал переехать ко мне, а ты ни в какую. — Не могу находиться в общаге один. Мысли дурные лезут. — Ты из-за стажера нашего? — спросил Игорь. Для него не было тайной, что к парню весь коллектив, не считая Котова, прикипел, поэтому не удивился, что и Леня за него волновался. Тем более они были друзьями, судя по тому, как много времени проводили вместе. — В общем-то, да. Я виню себя в том, что произошло. — Что за мысли? — спросил Игорь, наблюдая за тем, как Леня проходит на кухню, садится на подоконник, открывает окно настежь и достает сигареты. Видимо, парень сильно себя накрутил, ведь до этого он никогда не курил. По крайней мере, Игорь за этим его не заставал. — Я не смог доказать ему, что Мерзляков не так прост, как хочет казаться. Что эта дружба до добра не доведет. Но он же привык верить людям на слово. Красавченко рассказывал мне, что однажды Кузьмина обманула девушка на довольно ощутимую сумму. Деньги с него тянула, он назанимал у кого мог. До сих пор разгребает. К чему это я? К тому, что нельзя, работая в полиции, быть настолько доверчивым. — Думаешь, Поручника убил Андрей? Тот самый приятель Володи? — спросил Игорь, когда Субботин закончил свою тираду. — Почти уверен. — Леня выбросил окурок в окно и повернулся к Игорю. — А теоретически падение в озеро может быть подстроенным? Вдруг, например, вы тогда могли найти важную улику и ему надо было просто отвлечь вас двоих. — Не знаю, я ничего не знаю! Факт в том, что Кузя пошел на эту проклятую стройку, а этот гад столкнул его! Чуть не убил! Мы же не знаем, нарочно он его выманил или нет. Что, если, например, он хотел его подставить с убийством. У Кузи мотив убить эту тварь был железный! — Лень, не кипятись. Давай начнем с того, что падение было случайным. Володю вовсе не хотел никто убивать и вообще ему вредить тоже. Не стал бы парень покрывать человека, который хотел его убить. А вот то, что я упустил его проблемы со здоровьем, отнюдь не прибавляет мне очков как руководителю. — В этом тоже я виноват. Он последнюю неделю глотал жаропонижающие, как конфеты, но начальству сообщать запретил. И к врачу идти отказывался. Хотел с делом этим проклятым разобраться. Я на Диму понадеялся, что он приедет, вправит ему мозги, в больницу хотя бы силой отведет. — Да уж, наворотил он дел. Ну ничего, парень молодой, крепкий. Выкарабкается. Но что бы мы не говорили, Рогозина им в целом довольна. Откровенно скажу, опер из него так себе, зато из него мог бы выйти отличный криминалист. Они с Тихоновым такую программу написали, что даже сам генерал в восторге. Не зря в ФЭС до ночи задерживались. — Ага, а потом приходил, меня грохотом холодильника будил, — улыбнулся Леня. — А теперь я без этих звуков даже заснуть не могу. Завтра надо будет к нему заехать. — Только это без меня. Не хочу опять попасть под горячую руку Красавченко. Как же эти двое напоминают мне нас с тобой… — В каком смысле? — Леня оторвался от лицезрения вида из окна и повернулся к Игорю. — Да сохнут эти двое друг по другу! Субботин от неожиданности поперхнулся. Конечно, это можно было предположить, учитывая что Кузя постоянно говорил о Диме, да и тот при первой возможности приехал к нему. Это давно наталкивало Леню на подобные мысли. Да и слишком легко принял его сосед факт его отношений с мужчиной. Можно сказать даже, с пониманием. — Есть выпить? — спросил Субботин. Шустов лишь достал из холодильника бутылку коньяка и разлил янтарную жидкость по фужерам. Они молча выпили, после чего Субботин налил еще. — Устал я немного, — тихо сказал лейтенант, ткнувшись в плечо Игоря. — Я понимаю, — капитан поцеловал Леню, тем самым даря ощущение спокойствия. Он знал, что все будет хорошо. Стажер, со слов Вали, поправится, а человека, покалечившего его, найдут. Нужно только подождать и хорошо поработать.

***

— Дима… Голос Кузи внезапно разбудил спящего Красавченко. Тот вскочил со стула и осмотрелся. Кузьмин в это время попытался сесть на кровати, но капитан его остановил, уложив обратно на подушки. — С ума сошел? У тебя пока строгий постельный режим! Куда подорвался? — Где мой телефон? — Зачем тебе? — Дима крайне удивился. Кузя даже сейчас в руки не смог бы его взять, настолько был ослаблен тяжелыми травмами. — Нужен. Дим, принеси. Красавченко не стал возражать и отошел к шкафу с вещами. Он достал оттуда аппарат Кузи и поставил его на зарядку возле постели. — Я знаю, как Андрея отследить. Помоги… Дима кивнул и приподнял изголовье кровати. Телефон держал рядом, пока Вова что-то искал. Работал он медленно, то и дело хмурясь от головной боли. — Набери номер Тихонова и дай мне трубку… Дима послушался и набрал номер Ивана, после чего подставил трубку к уху Кузи. — Вань, привет. Это я. — Володька, ты как? Мы за тебя переживаем все. Тебе лучше? — Я в норме. Я вот чего звоню: смотри, я скинул тебе на почту ключ. Активируй его, и мы сможем отследить местоположение Андрея, если, конечно, он находится меньше, чем в ста километрах от нас. — Ты что, использовал нашу разработку? — Да. При последней встрече я установил ему на телефон нашу игру. Он хотел посмотреть ее. Ты же можешь посмотреть через игру, где устройство сейчас находится? — Попробую, только это будет не быстро. До связи. — Иван отключился, чтобы не терять зря время. — Ты передумал? — Дима удивленно уставился на Кузьмина. — Не хочу, чтобы он всю жизнь в тюрьме провел, — совсем тихо ответил Кузя, почувствовав, как Дима берет его за руку и успокаивающе ее гладит. — Дим, я люблю тебя. Ты знаешь? — Вова затуманенным взглядом посмотрел на Красавченко. — Знаю, отдыхай. — Он поправил одеяло на груди и, когда Кузя забылся лихорадочным сном, тихо покинул палату, чтобы не мешать ему отдыхать. В коридоре он сел прямо на пол, запустив руки в светлые волосы. Он не мог понять, что сейчас произошло. Признание в любви или это был просто посттравматический бред? Дима всегда знал, что с ним что-то не так, и пытался с этим бороться, крутя романы с разными девушками. Но стало гораздо сложнее, когда у них в отделе появился новый сотрудник. Он его сразу взял под свое крыло, стремясь научить тому, что знал сам, причем не только в рабочих моментах. Постепенно они сблизились настолько, что стали много времени проводить вместе вне работы. Диме даже стало казаться, что он начинает влюбляться в напарника, но на взаимность даже не рассчитывал, может, оно и к лучшему. Такой роман ни к чему хорошему не приведет. В одну ночь Кузя пришел к нему домой сильно выпивший и выложил свою историю. Сначала Красавченко удивился, но, посмотрев на календарь, понял, что была годовщина аварии, которая перевернула жизнь подростка с ног на голову. Он говорил много в перерывах между истерическими всхлипами. О том, как погибли его родители, как он попал в детский дом, как его и интернатского товарища всю ночь насиловал пьяный чиновник, у которого были специфические сексуальные предпочтения, и что к нему их привез директор учреждения, в котором он жил. Рассказал о том, как после отказа в помощи он нашел своего приятеля повешенным в кладовке и как он сам хотел наложить на себя руки, но струсил. И как было страшно бежать. В конце рассказа с ним просто случилась истерика — алкоголь был тому виной или воспоминания, Красавченко так и не понял. После этого даже не заикался о каких-то чувствах. Чудо, что он вообще может спокойно общаться с мужчинами. В тот вечер Дима выслушал друга, потом успокоил, уложил его спать в гостиной, сам же сбегал в аптеку за таблетками от похмелья, зная, как обычно после такого количества алкоголя может болеть голова, а в том, что парень выпил много, он не сомневался. После этого Кузя ни разу не заговорил о случившемся. Дима даже сомневался, что он помнит этот разговор, но не стал его расспрашивать, делая вид, что ничего не произошло, и периодически выслушивая извинения от друга. Вернулся он в палату ближе к вечеру. Медсестра как раз ставила ему капельницу, но никак не могла попасть в вену, поэтому Кузя тихо шипел от боли. — Завтра поговорю с доктором, чтобы катетер поставил, — сказала она, когда все-таки смогла поставить систему. — Руку не дергайте сильно. Хорошо? — Как ты, Кузь? — Дима сел на стул, который в последние несколько дней служил либо ему, либо Голованову кроватью. — Получше, — ответил Кузьмин и не соврал. Ему и правда было немного лучше. Конечно, его еще подташнивало и голова болела, но уже не так сильно. Может, даже скоро разрешат вставать и можно будет наконец-то поговорить с отцом. Злость на Голованова ушла окончательно. Видя, что Андрей Борисович искренне волнуется за него, Кузьмин больше не мог на него злиться.

***

— Получилось! — закричал Тихонов. — Кузя гений! — Иван, ты чего так кричишь? — в лабораторию вошла Рогозина, услышав шум. — Стажер наш просто гений, Галина Николаевна. Даже я до такого не сразу додумался! — Что за шутки? Иван, ты опять говоришь загадками! — Мы с Кузей работаем над одной игрой. В общем, смотрите, она пока установлена на трех устройствах: у меня, у Кузи и у Андрея. Володя установил, чтобы показать ему, над чем работает, или для каких-то своих целей, не знаю, в общем. Так вот, с помощью игры мы теперь можем установить его геолокацию. Со слов Вовы, Мерзляков — человек технически безграмотный и считает, что его не вычислят, если из телефона вытащить сим-карту. А я с помощью нашей игрушки получил разрешение на доступ к его геолокации. В общем, смотрите, дня три назад он ездил в Ельню, это было почти сразу после падения Кузи. Вернулся в Москву. Точка замерла в этой соте, — Иван указал на точку на карте, — и передвигается не более, чем на пару сотен метров. Значит, он где-то осел и выходит из дома в случае крайней необходимости. — Звони Шустову, пусть берет Субботина и едет по этим координатам. — Рогозина покинула кабинет, оставив Тихонова одного.

***

— Андрей Борисович, теперь наша вахта, — оповестил Круглов, когда он поздно вечером приехал в больницу. — А вам двоим нужен полноценный отдых. Голованов хотел возразить, но не смог. Он понимал, что майор прав, и им с Димой правда не помешало бы отдохнуть, но было одно «но». Со всей ситуацией Голованов даже не позаботился о временном жилище, а номер в гостинице, который снял Дима, был одноместный. — Вот вам ключи от моей квартиры, сегодня переночуете там. — Николай протянул комплект ключей подполковнику. — Все, езжайте отдыхать, а завтра что-нибудь придумаем. Адрес я отправил. За Володю не волнуйтесь, ему вкололи успокоительное, и он проспит всю ночь. — Андрей Борисович, как так вышло-то? — спросил Красавченко, когда они вышли из здания больницы. — Я понял, про что ты. Скрывать смысла я не вижу, поэтому слушай: мы с мамой Володи очень любили друг друга с пятнадцати лет. В девятнадцать съехались и три года все было просто отлично, пока меня не отправили на стажировку в Питер. А после нее предложили работу там с жильем. Я обрадовался, хотел перебраться, Люду перетянуть, но когда я вернулся, то не обнаружил ни вещей, ни Люды. Пытался звонить, она на звонки не отвечала. Приехал домой, чтобы поговорить с ней или с ее матерью, а они ни в какую. Даже на порог не пустили. Не знаю, что случилось. Я ведь ее любил и не давал даже повода думать, что что-то не так. Потом все-таки взял и уехал в Питер, родителей туда перевез, в общем, все концы с Ельней оборвал. Позднее узнал, что Люда замуж вышла и решил ей не мешать строить свою жизнь. Тем более у меня в тот период появилась Ольга. — Значит, о сыне вы ничего не знали? — Я знал, что у Люды есть сын, но я не думал, что он мой. Я даже не знал, сколько ему лет. Ох, и наломали мы дров с Володей, столько ошибок наделали, но я думаю, мы еще в силах все исправить. Красавченко молча кивнул. В это время к больнице подъехало такси, и мужчины отправились на квартиру Круглова, чтобы привести себя в порядок и несколько часов поспать. Оба понимали, что до выздоровления Кузи еще очень далеко, а значит, полноценный отдых им очень необходим. Тем более что Кузя в надежных руках.

***

Круглов, удостоверившись, что Голованов и Красавченко уехали, позвал в палату Оксану. Он знал, что поступает правильно, а Андрей Борисович вместе с Димой своим желанием защитить своего товарища могли только усугубить и без того непростую ситуацию. — Володь, Оксана хочет с тобой поговорить, — сказал майор, пропуская Амелину к кровати. С ней, как и с другими сотрудниками, у него сложились довольно дружеские отношения. — Николай Петрович, будет лучше, если вы не будете слушать этот разговор. Круглов кивнул и вышел, а Оксана села на его стул и заговорила: — Мне было примерно столько же, сколько и тебе, когда со мной произошло то же, что и с тобой. Может, на первый взгляд наши истории различаются, но нет, это не так. Все такие истории имеют одинаковое начало, но конец у них разный. Это зависит от множества факторов, например, от характера и желания с этим справиться. Нам с тобой повезло — мы смогли преодолеть это, не сойти с ума, не озлобиться на весь мир после всего этого. Знаешь, сколько дерьма мне пришлось выслушивать в свой адрес, мол, шлюха, сама спровоцировала и прочее? Одно время я даже думала, что это так и есть. Но у меня оказались очень хорошая мама и психотерапевт. Правда, сначала были моменты, когда я ненавидела себя, хотела руки на себя наложить, но пришло, как мне показалось, более разумное решение. Я решила убить ту мразь. Взяла обычный кухонный нож и пошла в тот дом, в ту квартиру. Но одна миловидная бабушка мне сообщила, что старые жильцы переехали и больше не живут здесь. До сих пор не знаю, хорошо это или плохо. — Ты не убийца, Оксан, — тихо сказал Кузя. — И я тоже, поэтому я согласился помочь. Надеюсь, Тихонов смог его отследить… — Кузьмин прерывисто задышал, после чего зашелся в очередном приступе кашля. — Не беспокойся об этом. Свою работу в этом деле ты уже сделал. Теперь лечись и отдыхай. — Амелина коснулась рукой его лба, проверяя на наличие лихорадки. К счастью, ее пока не было. — Спасибо, Оксан, — тихо сказал Кузя. После разговора ему стало легче, и он окончательно убедился в том, что поступил правильно, подсказав ребятам, как можно отследить Андрея. Он понимал: сотрудники отделения милиции не понесли никакого наказания за то, что отказали в помощи двум напуганным подросткам, но их смерти Кузьмин теперь не хотел. — Вы ведь остановите Андрея? — тихо спросил Кузьмин. Оксана в ответ погладила его по руке, едва заметно кивнув.