Ложь разрывает же мысли поспешно,
Слёзы щеками бегут.
Глаза обходят округой неспешно,
Жизни чужие вперёд лишь снуют.
Я знаю, что в моей жизни так много лжи. Раздумья об этом посещают неоднократно, плотно въедаются в разум горьким осознанием, терзая и разрывая его на крошечные кусочки. Дыхание от этого прерывается, а сердечный ритм плавно сбивается в ярком и красочном танце жестокой аритмии. Странно ощущать такую бесконечную, глубокую мглу, утешая себя словами "Люблю", что только возвышают моё эго над другими. Выставляя себя жертвой непредвиденных обстоятельств, я буквально утопаю в этом омуте, захлёбываясь чернотой собственных чувств, что отчаянно пытаюсь отбелить в чужих глазах, сделать их мягкими, пушистыми, невинными. Мне сложно признавать вину, разучился сожалеть... При ком-то. Под наблюдением. Чувствуя себя бездушной машиной, не сумею признаться сам себе: я потерян. Заблудился в лесах собственных легенд и сказок, что так умело сочинял на ходу, желая обойти саму судьбу, её веление и волю. Кто ты? Как понять, кем ты являешься, когда создал для себя десятки прототипов, для каждой ситуации, каждого человека, которых невольно делишь на категории: негодников пуская близко к сердцу, а тех, кого зовёшь ангелами – отталкивая прочь? Белые, красивые змеи, чешуя чья словно дорогой мрамор, обвивают мои руки, плавно поднимаясь к глотке по плечам, сдавливая её. Они не искушают, нет. Наоборот. Повелевают и корят, когда что-то идёт не так, как они того желали. Я зависим от них, смертельно опасного яда, что те впрыскивают в мою плоть. Без него я не смогу, даже не попытаюсь, ведь боюсь неудач, потерь и невзгод, что буквально ходят по пятам, наступая на подол моего белого, медицинского халата, что неоднократно впитывал в себя кровь, окрашиваясь в алый. С самого раннего детства я был пропитан чернотой этого мира, его греховностью и тяготами. Я никогда не знал, что значит это всеми любимое счастье. Вертел людьми, как того хотел, как было выгодно мне, моей корысти. Манипулятор. Пожалуй, это слово описывает меня, как нельзя лучше. Я много в этой жизни повидал. Возымел всё о чём может мечтать любой. Крыша над головой, хлеб, да карьера. Дамским вниманием также обделён я не был. Уже и сосчитать не смогу, сколько прекрасных тел прошло чрез мои руки? Пять? Десять? Больше? Даже женитьба не заставила меня остепениться. Я всё также смотрю на других. Раздеваю сотни женщин глазами, нервно закусывая собственные губы. Изменщик ли я теперь? Просто негодник? Могу ли я изменить что-то и стать на путь истинный, например как... Не знаю. У меня нет примера, нет любимых людей вокруг. Есть лишь жертвы, добычи, что я выбираю различными путями всяческих жеребьевок, что превращают жизнь в азартную игру, где ставя всё на кон, я срываю крупный куш, ведь ничто не в силах подавить мою истинную госпожу Фортуну, которая освещает путь яркой, далёкой звездой. Но понимает ли та, кому навстречу идёт? Как прискорбно. Словно сама жизнь истощает мою натуру, ведь каждый, который спешит открыть мне сердце, поспешно умирает после, пачкая несчастные, худые руки кровавым кашлем. Не мудрено, если всё время я провожу в санатории с тяжело больными телами и обездоленными душами, которым проще уйти и отступиться, нежели терзать себя бесконечными вопросами и мольбами в пустоту, где они желают видеть нечто большее. Бога? А есть ли он вообще? Не знаю. Сколько вопросов, сколько животрепещущих тем, но есть ли на них стоящий ответ? Быть может лишь жалкое враньё, которое заменяет нам всем кислород? Ведь каждый из нас не больше чем лжец, типичный злодей глупых и детских рассказов. Неважно для кого и как. Никто не способен угодить целому миру. Каждый святой имеет грехи, как бы их не воспевали, в солнечных молитвах, которые, на деле, не больше чем пустые сборники слов, словно чарующих не одну сотню людей, вводя их в транс всецелого фанатизма и веры. Так... Не наркотик ли она? На своём пути я встречал многих: красивых, богатых, счастливых – у каждого из них была своя философия, собственная цель и смысл жизни. Хороший, или нет, достойный похвалы, иль порицания – не мне решать. Он есть и они не пусты, но... Что имею я? Имею ли я тот самый неведомый мотив? А может ли быть, что просто сейчас, сам того не зная, я вру, смотря в глаза самой судьбы, громко смеясь с её доверчивой глупости?– Обеденный перерыв закончился! Пора приступать к работе, доктор Оувен.