Эйфория любви

- Операцию? - Да. Новая методика. - И? Ты хочешь по пробовать? - Нет? - с неким недоумением смотрит на меня Ник - Я не знаю. Ты как считаешь? - Я? Я поддержу любое твоё решение. - Вот и я не знаю. - А врач? Что он говорит? - Мои шансы 50 на 50. - Ты же ничего не потеряешь если попробуешь... - Это может не помочь! Ты понимаешь? - Понимаю. Но если не попробуешь ты будешь жалеть об этом до конца жизни, а вместе с тобой и я. - Мне страшно. - Не бойся, я с тобой. Надо сделать то, чего нельзя не сделать... Поэтому волноваться уже нет смысла. Отказаться улучшить здоровье - глупо. Используй шанс поправить свое состояние и не жалей ни о чем. Желаю, чтобы все получилось, как было задумано. А я буду любить тебя всякого, ты же знаешь. *** В тот же день мы сказали врачу о том, что согласны на операцию и перевели деньги на счёт больницы. Датой проведения операции было принято считать 27 июля этого года т.е. через неделю. *** - Никит? Может ты пойдёшь отдохнуть? - Я и так нечего не делаю. - Нет. Ты охраняешь мой сон. - Но ты не спишь. - Ты не можешь дежурить у моей постели круглые сутки. - Ты у моей могла. Теперь моя очередь. - Ты был в другом положении. Нельзя было тебя оставить наедине даже с собственными мыслями. - Хорошо, когда ты заснёшь я поеду к себе. Спокойной ночи. - И тебе сладких снов. Люблю тебя. - И я тебя. *** - Никит? - я беру любимого за руку, от чего он слегка вздрагивает. - Я тебя разбудила? Почему ты не у себя? - Я... Не хочу отходить от тебя... *** Болела я не долго, всего 5 дней. Это время Ник провёл у моей кровати, хоть я и умоляла его пойти полежать к себе в палату, я знала, что у него сильно затекала спина, а потом болела. От этой боли он не мог спать ночью, а потом опять с утра и до самого вечера сидел у меня, он знал, если он уйдёт мне станет плохо. Когда день операции становился ближе, Никита стал сильно волноваться. Он не спал ночью, постоянно думал, не хотел есть. Тогда я буквально переехала к нему в палату. Утром я вставала пораньше и приносила свежие завтраки, он улыбался и говорил, что не хочет, что утром в него ничего не лезет(когда-то я и сама ему такое говорила). Перед обедом я старалась вывезти его погулять. Иногда он даже соглашался, но уходили мы далеко в самый отдалённый участок прибольничного сада, кроме нас там никого не было. Обед был моей любимой частью дня. Мы сидели в столовой напротив окна. Никита ел. Я ела. Мы ели. Я всегда любила больничную еду, ведь похожей я питаюсь всю жизнь. Так же и Никита. Многие не любят больничную еду потому что считают её безвкусной. В ней нет жира, практически нет соли, только свежие и натуральные продукты без всяких добавок. Это мало кто любит. После обеда у Никиты начинались процедуры, он не любил когда я ходила с ним. Дальше ужин. Никита ел то, что я приносила на завтрак. Точнее мы ели, Никита со мной делился. Если я отказывалась, то и он отказывался. Перед сном мы долго разговаривали. Обо всём. Обо всём хорошем. Я забивала уши Никиты всякой чепухой, только чтобы он не думал о плохом и быстрее уснул. Когда он совсем долго не мог уснуть, я садилась на край его кровати и пела Мэри Хопкин. Под её музыку всё плохое забывается...