Эйфория любви

- Как ты себя чувствуешь? - Я то нормально! А вот ты? - В каком смысле? Что-то не так? - Ты какая-то бледная и... Дай лоб... Никита потянул руку ко мне. Я наклонилась и доверчиво прислонилась к его мягкой ладони. - Ну что? - Горячая... Похоже, что ты заболела. Тебе плохо? - Голова немного кружится. - Тебе надо домой. - Да, ты прав. Тогда... Я пойду? - Тебя проводить? - Нет, я дойду. Не волнуйся. До встречи. - Пока. Когда я вышла из палаты, моя голова закружилась сильнее. Я пошатнулась и едва осталась на ногах. В глазах стало темно, я уже перестала что-либо различать. На ощупь я присела на лавочку, стоящюю возле палаты. Мне становилось хуже, в ушах зашумело, головокружение не отступало, в горле скребло, нос заложило, руки тряслись. Казалось я вот-вот потеряю сознание. Так и случилось... Я очнулась в белой как снег палате под капильницей, мою руку держал Никита, который сидел совсем рядом. - Привет - говорю я тихим слегка охриплым голосом. - Привет. - Что со мной? Мне так плохо! - говорю я, сильно утрируя. - Подождём врача. Капельница закончится и он прийдёт. Спустя несколько минут в палату заходит врач. - О! Ева Владимировна, вы уже пришли в себя? Это хорошо... Сейчас я вас быстренько осмотрю. Хорошо? - Хорошо. - Скажите "аааа". Так. Горло болит? - Да, не много. - Не большая температура... Насморк... Думаю у вас катаральный тонзиллит. Проще говоря ангина. - Это на долго? - Не думаю. Мы быстро это заметили и оказали вам помощь. Лечение займёт 3-7 дней. - Зато теперь меня не выгонят. - Никита, вы позвонили родителям Евы Владимировны? - Да. - Хорошо. Тогда я пойду. Врач вышел. - Кому-кому ты позвонил? - Не волнуйся, я позвонил Даниле. Думаю, он знает, что сказать. - Дай телефон! - Зачем? - Положить под подушку! Или лучше съесть! - Позвонить? - Да. Набираю номер брата. - Алле! - Данила Владимирович, это Авина Ева Владимировна тебя беспокоит. - Ева Владимировна, привет. Как себя чувствуешь? - У меня какой-то тонзилитт. Данила Владимирович, чего родителям сказал? - Я проявил инсайт, после родители заявили о кэррилизме, я назвал себя липофреником по тебе. Потом мы провели софистику. Закончилось эскападой. - Эммм... Ася далеко? Позови её к трубочке. - Ну ок. - Аллё, Ава? - Ага. Что родители? - Папа не знает, а мама поймёт. Так что в ближайшее время расслабляйся. Выздоравливай. Не болей. Болеть плохо, помнишь? - Помню. Ладно, пока. - Пока! - Ну что? - Спасибо, что позвонил Дане, а не родителям. На тебя всегда можно положиться. - Ты обращайся если что. Я тебе апельсинов принёс. Будешь? - Конечно! Как ты их достал? - Я не первый день лежу в больнице. - Получается, что меня ещё не скоро выпустят? - Как и меня... Первый день, а тебе уже надоело? - Ну... Мне кажется, что я не настолько больна чтоб неделю держать меня в больнице. - Лучше тебе в больнице  полежать и нормально полечиться. - Ты прав. Не боишься заразиться? - Нет. - А что же будет если ты заболеешь? - Это не важно. Важно что бы ты была здорова. - Спасибо... Всё! Мне уже надоело сдесь лежать! - Тогда сядь. Хочешь я тебе чай заварю? - Давай. Никита уезжает к себе в палату за чаем. Я остаюсь одна. Голова начинает раскалываться. Становится душно. Ещё и кашель, чёрт возьми! Никита возвращается. - Держи. - Ник подаёт мне термосную кружку в форме объектива, которую я подарила ему на 14 февраля в прошлом году. - Спасибо. Я делаю глаток свежезаваренного чая. Один глоток и мне сразу становиться легче. - Ева, врачи предложили сделать операцию после которой, я возможно смогу ходить.