30 октября. Пятница
Сабрина проснулась из-за будильника, в девять утра. Девушка взмахом руки отключила его, не желая открывать глаза. Она хотела ещё немного побыть в теплых объятиях Николаса. Ведьма приоткрыла глаза. Её парень до сих пор спал, хотя громкий будильник должен был его разбудить. Спеллман было так спокойно рядом с ним. С колдуном время будто останавливалось. Она изучающе бегала взглядом по его лицу: бледно розовые губы, уголки которых совсем немного приподняты вверх, острые скулы… Сабрина вздохнула. Вчера перед сном она пообещала себе не вспоминать о том, что должна будет сделать, но эти мысли сами лезли в голову девушки… И как бы сильно она не пыталась их отогнать — они возвращались. Преследовали, словно тень. Ведьма решила сходить в душ, дабы немного отвлечься от всего происходящего и просто расслабиться. Она, на секунду подняв руку Ника, встала с кровати, подойдя к шкафу. Схватив свой халат с нижней полки, Спеллман тут же побежала в ванную комнату. Открыла кран, провернув его вправо почти до упора. Капли обжигали нежную кожу полукровки, но ей было не до этого. Она пыталась смыть с себя всю невидимую грязь, всю ложь. Жаль, что сделать это было не так просто, как сказать… Мысли в голове путались — голова кипела. Она всего лишь на втором курсе обучения, почему все так быстро происходит? Почему на первом курсе все было спокойнее? Ответ до невозможности прост — на первом курсе Сабрина не хотела внимания. Она изменилась, как и остальные. Ей захотелось вкусить свободу, которой девушка не получала все шестнадцать лет своей жизни с тетушками. Не было бы желания заполучить все и сразу — её бы до сих пор задирали глупые колдуны-одногруппники и Вещие Сестры так и продолжили бы насмехаться над ней. Благо, Калибан помог выбраться из этой ямы.***
Выйдя из душа, Сабрина увидела, что Ник уже не спит. Более того, он уже был одет и ждал её, лежа на кровати, листая какую-то книгу. Стоило двери в ванную открыться, как парень тут же закрыл своё чтиво, повернувшись в сторону девушки. — Доброе утро, — улыбнулась та и, подойдя к Нику, поцеловала его в щеку. — Действительно доброе, — улыбнулся Скрэтч в ответ. Спеллман вновь направилась к своему шкафу, дабы выбрать одежду, в которой она собиралась провести весь день. Дверцы шкафа открылись с характерным скрипом. Взгляд Николаса упал на множество всякой одежды. Чего тут только не было: и платья, и блузки, и юбки… И всё в красно-черных цветах, как всегда. — До занятий осталось полтора ча… — начала говорить девушка, но её перебил парень. — Замечательно, значит я могу ещё успеть прочитать ту наискучнейшую лекцию Блэквуда? Спеллман обернулась в его сторону, смотря на чернокнижника несколько… расстроенно. — Я думала, мы ещё успеем прогуляться, — договорила она. — Но ладно, — она пожала плечами, вернувшись к своему гардеробу. Ник вопросительно выгнул бровь. — Думаешь, я променял бы тебя на Блэквуда? — рассмеялся он, обнимая её со спины. Вдыхая ванильный запах её волос. — Буду ждать тебя ровно десять минут, — вновь сев на кровать девушки, парень показушно скрестил руки на груди. Сабрина кивнула, достав из гардероба черную юбку в желтую клетку, положила рядом одну из трех черных водолазок, висящих в шкафу. Поймав вопросительный взгляд Николаса в зеркале, девушка пожала плечами: — Если бы не ты, мне бы не пришлось её надевать, — указала на багровые пятна на шее. — На твоем месте я бы воспользовался чем-нибудь из косметички, — пожал плечами парень. — Консилер не всегда помогает, Никки, — улыбнулась девушка, натягивая на себя выбранные вещи. Он пожал плечами, делая вид, что не обратил внимания на столь раздражающее сокращение своего имени, прозвище… Никки. Будто над ним насмехаются, принижают, хотят растоптать, чтобы никто и никогда не вспомнил его. Хотя, надо признаться, после того, как они с Сабриной стали парой, это её «Никки» уже не было издевательским. Девушка называла так парня только когда хотела подразнить. Она начала его произносить… Ласково? Мило? Как это ещё называют смертные? Надев вещи, Спеллман принялась за макияж, ничего нового: все та же тушь, все тот же ободок и красная помада. — Подожду тебя на улице, — резко вскочив, протараторил парень и направился к выходу. Ничего не разобрав, Сабрина пожала плечами, продолжая собираться. Однако в одиночестве она пробыла недолго. Дверь открылась буквально через минуту после ухода Николаса. Неизвестный вошел даже не постучавшись. Конечно это был Калибан. Калибан, который вчера весь вечер пил, пытаясь отгонять мысли о Сабрине, заглушить свою боль. Пытаясь понять почему именно она застряла в его голове, когда рядом столько привлекательных ведьм. Пытаясь понять почему она не пришла, хотя… Кого он обманывает? Он прекрасно понимал почему её не было на вечеринке. Она была с Николасом. Она теперь всегда с Николасом. Однако повод, чтобы встретиться и хоть минутку поговорить с ней найти было надо срочно. Калибан делал больнее только себе. Не Сабрине и не Николасу. Никому из его окружения. Только себе. Сам себя мучал тем, что вечно ходил с ней, вечно болтал с ней, вечно смотрел на неё и Скрэтча, когда они целовались или показывали свои чувства друг другу даже в самых простых жестах. Он хотел быть на месте Николаса. Несомненно. Влюбился с первого взгляда, не подумав о том, куда эти невзаимные чувства могут привести. В пропасть. В яму. На дно. Так хотелось рассказать Сабрине о всем накипевшем, однако он знал — она не поймет. Она выставит за дверь и скажет, что на этом их дружбе пришел конец. Она ненавидела слабаков. А Калибан хотел рассказать о своих переживаниях — показать себя слабаком. По крайней мере, он так думал. Думал, что чувства — это слабость, что-то ужасное. Возможно. Возможно нет. — Доброе утро, — только и говорит он. — Как… дела? — добавляет после маленькой паузы. Сабрина поворачивается, лучезарно улыбаясь. О, эта улыбка… Красные губы, на которые Калибан часто поглядывал, невольно, отпечатались в памяти, казалось навсегда. — О, это ты, — тут же выдохнула девушка, моментально снимая свою маску. Маску счастливой ведьмы, под которой скрывается полукровка, почти на срыве. — Ужасно. Думаю, завтрашний день рождения станет худшим в моей жизни. Я не хочу расставаться с… ним, — тут же выдала девушка. — Но придется, — напомнила она сама себе. Калибан кивает. Он так и знал. Так и знал, что она влюбится. Это было понятно ещё после разговора с Харви. Конечно она влюбится! Это же Николас Скрэтч — самый лучший и подходящий Сабрине колдун. У них есть свои тайны, о которых часто перешептывается вся Академия, вспомнить только сколько он слышал о том, что как-то раз они оба пропали на несколько дней и оба вернулись, опять же, в один день. Слишком мала вероятность того, что это просто совпадение. Да и в ведьминском мире, и без того полном тайн, совпадений не бывает. Просто не может быть. И конечно, проведя с Ником несколько дней вместе, Сабрина вспомнит о прошлом. А зная насколько быстро чернокнижник околдовывает других студенток, сомнений возникнуть не должно было. Единственной надеждой на то, что Сабрина не начнет что-то чувствовать к своему «парню» были только её обещания. Не стоило верить ей на слово — он знал, что это было глупо. Но это было единственной надеждой… Сейчас уже некуда деваться. Случилось то, что рано или поздно все равно бы случилось. — Что-то произошло? У тебя все хорошо? — обеспокоенно произнесла девушка, видя как застыл её лучший друг. Друг. — Просто хотел узнать почему тебя вчера не было на вечеринке, — он пожал плечами, делая вид, что ничего не произошло. Не происходит. Сабрина вздыхает. Опять. — Я снова была с ним. Я знаю, что перед смертью не надышишься, но хочется верить, что все пройдет лучше, нежели я ожидаю. Надеюсь, он сможет простить меня когда-нибудь, — она пожимает плечами. Калибан кивает. Конечно этот придурок простит тебя! Он все тебе простит. Любой бы простил. Хотя бы за твою улыбку и блестящие глаза, цвет которых напоминает золотую листву в сентябре. — Знаешь… Я так много лгала ему… Тебе… Всем! Я не знаю, что сделаю, если он не сможет меня простить. Буквально за несколько дней я перестала представлять свою жизнь без него, понимаешь? — срывается. Сабрина прячет лицо в своих руках. Всхлип. Калибан тут же подходит к ней, обнимает, успокаивает. Он незаметно для самого себя зарывается в волосах девушки, прижимая к себе крепче. Спеллман принимает эти объятия и становится так хорошо на душе… Так тепло… Калибан хочет поддержать её. Он уже даже знает о чем будет сейчас говорить. Знает, что он поступает как идиот и что на этом все шансы на отношения с полукровкой не то чтобы уменьшатся… Они исчезнут. Вообще. Полностью. — Если ты его любишь, то останься с ним. Какая разница что говорит Харви… Или я… Не слушай других. С Кинклом я смогу разобраться, но ты… Если потеряешь, — голос стал тише сам собой, — Николаса, то может случится такое, что ты не сможешь его вернуть назад, понимаешь? Они все ещё обнимаются. — Если ваши отношения серьезные и много для тебя значат, то ты не должна отказываться от них, — добавил Калибан, вдыхая запах её волос. Но она тут же отходит, благодарно улыбаясь. Калибан кивает. Ему не нужны слова, чтобы понять Сабрину. Он знает каждый её взгляд. — Тебе, наверное, пора? — спрашивает он, видя приготовленную для выхода черную кожаную куртку на кровати. Помятой кровати. Все стало ещё понятнее. Не дожидаясь ответа, Калибан спокойно уходит из комнаты. Как только дверь закрывается, он ускоряет шаг, направляясь подальше от этой комнаты. Идет к выходу. Ещё быстрее. — О, Калибан, — замечает его Николас. Светловолосый чернокнижник еле сдерживается, чтобы не убить Скрэтча прямо здесь. Ему хотелось бы, дабы этот «лучший» ученик почувствовал все тоже самое, что сейчас чувствует сам Калибан. Боль, ярость и разочарование в одном флаконе. Хочется ударить стену, разбивая руки в кровь. Хочется кричать. Да, конечно, Калибан не маленький мальчик — понимает, что всякие отношения подразумевают и то, что влюбленные будут спать на одной кровати. Но застать свою лучшую подругу, по совместительству предмет обожания, почти сразу после того как она, скорее всего, стонала имя Скрэтча… Ещё бы секунда и он просто не сдержался бы. Он бы кинул едкую фразу Сабрине вслед о том, что видел. И она тут же бы все поняла. Хотя отрицать того, что она до сих пор ничего не понимает — глупо и бессмысленно. Да, она знала, что является кем-то большим для Калибана, не просто лучшей подругой. Но она даже не представляла насколько сильно он влюблен… Настолько сильно, что ни о чем другом он и думать не может.***
На занятиях Сабрина не могла отвлечься от своих мыслей. Её голова была забита одним и тем же — Николас. День рождения. План. Теперь ещё и слова Калибана. Что ей делать дальше? Следовать плану и предать Ника? Или стоит бросить все, признаться во всех своих грехах и надеяться на его прощение? Оба пути ведут к одному. Они не будут вместе. Сабрина так думает потому что человек, зная, что ему солгали однажды не сможет больше доверять другому. Вновь смотрит в сторону Ника. Тот замечает её взгляд и улыбается девушке, тут же повернувшись в сторону Блэквуда и его скучных лекций. Подпирает голову рукой, считая минуты до конца занятия. Сабрина отводит взгляд в сторону — ей стыдно. Она смотрит на Калибана, который что-то усердно писал. На Харви… — Как я уже сказала, я не могу его бро… — Нет! Можешь! Ты можешь. Ты просто не хочешь. Но заметь, весь этот бредовый план с вечными ссорами и примирениями придумали не мы с Калибаном. А ты! Ты сама решила, что так будет правильно. Мы отговаривали тебя, но ты не согласилась, так ведь? Поэтому ты закончишь начатое. Слишком многое сделано для твоего идиотского плана! Но почему какой-то чернокнижник должен указывать ей? Разве Сабрина не сама должна принимать решения, касающиеся её будущего и неё самой? Она уже буквально ненавидит своих друзей, почти всех. Особенно ненавидит Кинкла и его подружку. А ведь если бы не сама Сабрина, они бы так и не сошлись и Харви до сих пор бы ныл о том, что Роз не обращает на него никакого внимания. До сих пор бы был слюнтяем, каким пришел на первый курс. Сабрина сделала из него человека — факт. Именно она подняла многих своих друзей. Хочется верить, что они не забыли об этом. И даже те короткие отношения Уолкер и Ника — её заслуга. А теперь Кинкл хочет отнять у неё все? Он слишком много на себя берет, наверное. Все решено. Завтра же Спеллман сама расскажет Нику обо всем. Завтра вечером, на вечеринке. — Надеюсь, ты меня простишь… — прошептала девушка. Ник услышал это. Конечно он не подал виду, но он довольно сильно напрягся, услышав как его девушка просит у кого-то прощения. Неужто она что-то натворила? Может, хочет бросить его? Тысяча различных ужасных мыслей полезли в голову парня, заполняя все пространство и вытесняя слова Блэквуда (а особенно их смысл) оттуда. Но, наверное, лучше не говорить с Сабриной об этом. Она и так в последнее время ходит слишком поникшая, а тут ещё и это.***
Но Ник не был Ником, если бы не подошел к девушке после занятия. — Ты сегодня какая-то поникшая, ещё больше, чем обычно. Если это из-за вчерашнего… — чернокнижник смотрел на ведьму в ожидании. Сабрина удивленно на него посмотрела. — Я не жалею о вчерашнем, просто… Просто не бери в голову, — девушка обняла парня, на что тот поцеловал её в макушку. — У всех неделя перед днем рождения тяжелая, помнишь? Я не исключение. Николас улыбнулся, кивнув. — Хорошо, я тебя понял, — ответил чернокнижник. — Может тогда посмотрим какой-нибудь смертный ужастик? — предложил парень. Сабрина с радостью согласилась. Ходить в кино — её любимое смертное занятие.***
Пруденс выходила из кабинета отца. Она уже устала от его вечных поручений и заданий: организуй тот конкурс, это мероприятие, готовься к Пиру Пиров… Надоело. Почему она должна все это делать сама? Почему ей нельзя назначить помощника? Взять хотя бы Эмброуза Спеллмана. Они виделись всего пару раз, но Вещей Сестре этого хватило, чтобы понять всю натуру запертого в особняке тетушек колдуна. Поговаривают, после крещения его отпустили на свободу, он путешествовал по миру. Интересно, почему Сабрина не поехала с ним? Это намного интереснее, чем заниматься зубрежкой… Однажды Спеллман приходил в особняк, на вечеринку. Его кузина вытащила его на люди как только он вернулся домой. Но там им с Пруденс не удалось познакомиться поближе. Только пару раз столкнуться взглядами. И завтра он тоже придет. Все прекрасно это понимали — у его любимой кузины день рождения. Блэквуд всеми силами пытается скрыть свою заинтересованность в нем. Но почему-то он зацепил её. Его вид, улыбка, манера речи — всё. Пруденс пыталась забыть обо всем этом. Получалось хорошо ровно до того момента, пока младшая Спеллман не упомянула его в разговоре. И вот, Вещая сестра вновь не может выбросить его из головы. И так постоянно — она отвлекается на других не менее привлекательных колдунов, но Сабрина сбивает её, напоминая о существовании своего кузена. Но сейчас Пруденс даже не нуждалась в своей подруге — в предвкушении завтрашнего торжества девушка уже три дня витает в облаках. Ведьма настолько замечталась, что даже не заметила, как пришла к женской спальне. Она зашла внутрь. Её названные сестры о чем-то болтали, Уолкер, чья кровать находилась дальше всех, копалась в своем гардеробе, вероятнее всего в поисках очередного отвратного наряда. Помимо них в комнате были ещё две ведьмочки: Элспет и… И та тихая девушка, имя которой староста все никак не запомнит. Они читали что-то… Что-то смертное? Неважно. Пруденс подошла к своим Сёстрам. — О ком сплетничаете сегодня? — поинтересовалась она с привычной хитрой улыбкой на лице. — Мы думаем в чем бы завтра пойти на вечеринку, — ответили те в один голос. Пруденс вопросительно подняла бровь. — Разве вы получили приглашение? — спросила та. Кому как ни Пру знать о том, что на такие торжества без приглашений можно не приходить. — Заходил кузен Сабрины. Сказал о том, чтобы все были в особняке в девять вечера, за час до начала, — пожала плечами Доркас. Блэквуд немного растерялась от слов своей сестры. — Эмброуз Спеллман был здесь? — переспросила она, не веря своим ушам. — Да, приходил. Почти сразу после того как ты ушла к своему отцу. Я думала, вы увиделись в коридоре, потому что он зашел такой… Довольный, — усмехнулась Агата. Пруденс ещё больше растерялась. Она пыталась скрыть это от остальных, но была очень удивлена. И правда — как она его могла не заметить в коридоре? Его же невозможно не заметить! Только если… Только если он не воспользовался телепортацией. Чёрт. — Интересно… — прошептала староста, сев рядом с сестрами. — Итак, что же вы в итоге выбрали для завтрашней вечеринки? — она говорила громко. Так, чтобы услышали все присутствующие. — Розалинд, ты же тоже идешь, верно? Пруденс решила отвлечься от своих мыслей. Снова. Решила поиздеваться над Уолкер, чтобы совсем не помрачнеть, как часто с ней это случается во время долгих раздумий. Роз тут же обернулась на голос соседки. Она широко улыбнулась, отвлекаясь от своего гардероба. Девушка достала розовое платье-футляр чуть выше колен. Доркас еле сдержала свой смех, увидев выбранный наряд. — Откуда оно у тебя? — делая вид, что заинтересована, поинтересовалась Агата. Роз улыбнулась ещё шире: — Я поменялась с первокурсницей, — ответила она. — Думаю в этом платье я буду выглядеть лучше всех на празднике, — чуть тише произнесла она, будто по секрету. Вещие сестры переглянулись между собой, понимая насколько их однокурсница была глупа. — Несомненно, — усмехнулась Пруденс. — А вы что решили? — она уже обратилась к своим названным сестрам. Те достали три кожаных костюма, походящие на те, что они надевали на Луперкалии, даже не замечая как Роз, печатая сообщение Харви, заглядывалась на наряды. — Мы знаем, что ты была занята, поэтому нашли третий, — сказали Агата и Доркас в один голос. Пруденс улыбнулась. Осталось всего ничего — дождаться завтрашнего дня.***
После какого-то «ужастика» о зомби, на который Николас и Сабрина почти не обращали внимания, вместо этого кидаясь друг в друга попкорном, болтая и целуясь, он вышли из кинотеатра смеясь. Сабрина давно так не веселилась как сегодня. И ей даже не понадобился алкоголь, удивительно. Ей понравилось совмещать свою смертную часть и любимого чернокнижника. Они идеально сочетались. — Нет серьезно, все смертные считают, что это страшно? Как по мне все, что здесь можно было увидеть это ужасную графику? — продолжая смеяться, спросил Николас. — Просто это очень старый фильм, смертные считают его культовым, поэтому так часто пересматривают, — улыбнулась Сабрина. Они взялись за руки и уже собрались идти в сторону Академии, как Спеллман остановилась. Поймав на себе вопросительный взгляд своего бойфренда, она тепло улыбнулась: — Сегодня я пойду к тетушкам, а не в Академию. Мы и так с ними проводим мало времени… Хочу побыть с ними в канун дня рождения, поэтому… До завтра? — она хотела отпустить руку колдуна, но тот лишь сжал её сильнее. — Думаешь я пущу тебя одну в такое время гулять по лесу? Ты вообще помнишь в канун чего ты собралась ходить одна по лесу, кишащему всякими адскими тварями и ведьмами-отшельницами? — усмехнулся он. — Я провожу тебя и это не обсуждается, — решил парень, развернувшись в сторону особняка тетушек своей девушки. Улыбка полукровки стала немного шире. Она поцеловала Николаса в щеку и они направились к её старому дому. Стоило ей зайти в лес как Сабрина тут же почувствовала прилив сил. Луна возвышалась над многолетними деревьями, освещая паре дорогу. Они шли по тропинке, не отступая ни на шаг. И не смотря на то, что было уже темно — ночь, им было спокойно вместе. Николас чувствовал спокойствие потому что знал, что с Сабриной все в порядке. Она здесь, идет рядом, а он держит её за руку. Она напоминает ему о том, что он приглашен завтра к ним на обед, а он только улыбается, кивая головой. Думала, что забудет? Как бы не так. Ник не может просто забыть что-то связанное с Сабриной. Даже если захочет — не сможет. И даже если Темный Повелитель решит их разлучить — он будет помнить всё. Каждую незапланированную прогулку, каждое слово, вылетевшее из её уст. Будет помнить как Сабрина, целуя его, зарывается в его волосах. Каждая улыбка… Каждую мелочь. Она не как другие ведьмы, с которыми у Скрэтча было что-то. Она — особенная. Хотя бы потому что является наполовину человеком. Хотя бы потому что так стремится быть первой везде и что главное — идет к своей цели до конца. Цепляет своим поведением, своим характером. Раньше цепляла своей недоступностью… Но Николас знал. Знал её, то какой она была на самом деле. Она ранимая. Это он понял сразу же после того, как услышал её историю, совсем недавно — они оба сидели на песке у Свитуотер. Она справедливая — вспомнить только то, что слов Кинкла и его подружки о том, какой Ник переменчивый, хватило Спеллман для того, чтобы сделать для себя определенные выводы. Но самое главное отличие Сабрины Спеллман-Морнингстар от остальных ведьм — это то, что она уммет любить. Даже если она сама этого не понимает. Девушка выросла в бесконечной любви — тетушки и кузен ничего не жалели для любимой племянницы. Они подарили любовь маленькой Сабрине, а та, стоило ей вырасти, начала дарить её самым близким — друзьям и Нику, чему парень был удивлен. Он думал, что она продолжит быть такой же холодной в отношениях как и другие ведьмы, но она… Она была другой. Она знает что такое чувства, хотя сама это отрицает. А Николас знает, что она это отрицает — несмотря на то, что девушка не понимает этого, по её глазам можно увидеть многое. И беспокойство, и хорошо скрываемую печаль, и удивление — всё. Абсолютно. Скрэтч не понимает за какие заслуги Темный Повелитель доверил свою единственную дочь именно ему. Почему не тот же Калибан, постоянно порхающий рядом? Почему не какой-нибудь демон? Почему именно он, Николас Скрэтч, мальчик-сирота, пришедший в Академию совсем без ничего — даже без фамильяра? Вероятнее всего, после своей смерти парню вечность придется отрабатывать заработанное. Но сейчас не хотелось об этом думать. Доведя Сабрину до самого крыльца он не забыл оставить нежный поцелуй на прощание. — Спокойной ночи, — прощается Сабрина. Николас отвечает тем же. Стоит девушке зайти в дом, как она выдыхает, ещё пару минут думая о завтрашнем дне, спиной опираясь на входную дверь. Нет. Решено, она не будет поддаваться манипуляциям со стороны идиота-Кинкла. Спеллман идет по коридору, заглянув в гостинную, где её уже ждала её семья. Полукровка видела их удивленные лица в окно, когда проходила мимо кладбища со своим парнем. Эмброуз, обняв свою кузину, тут же стал расспрашивать у неё о лучшем студенте Академии: — Значит, ты теперь с Николасом? Что ж, это было предсказуемо, — улыбнулся он, потрепав сестренку по волосам. Она улыбнулась, повернувшись в сторону тетушек, игнорируя слова кузена: — Я так рада всех вас видеть! — девушка принялась обнимать Хильду и Зельду, которых не видела, кажется вечность. — Мы так скучали, — приговаривала младшая из тетушек. Она была особенно рада видеть племянницу. Если Зельда пересекалась с ней на конкурсе, то Хильда всегда сидела дома. — И давно ты встречаешься с мистером Скрэтчем? Почему ты не сказала об этом хотя бы мне? — Зельда, как и Эмброуз, была очень заинтересована в увиденном буквально пару минут назад. Сабрина перевела взгляд на окно, видя как её парень уже скрывается в тени деревьев, направляясь в Академию незримых искусств. Она вздохнула и снова повернулась в сторону своей семьи, которая не могла дождаться ответа. — Потому что… Я не знала как вам сказать и… Я… Я не хочу пока об этом говорить. Ник завтра придет к нам на праздничный обед, поэтому давайте завтра об этом и поговорим, хорошо? Сегодня я очень устала, — выдала девушка, надеясь на то, что ей не придется отвечать на дополнительные вопросы и её спокойно отпустят к себе, наверх. Лишь Зельда поняла, что что-то не так. Она нахмурилась, слушая рассказ своей племянницы. Она ничего не хотела рассказывать — на неё это так не похоже… Старшая Спеллман тут же заподозрила что-то неладное. — Хорошо, иди к себе. Отдыхай, — произнесла она, приподняв уголки губ. — Сладких снов, дорогая! — вслед Сабрине сказала Хильда. Сабрина улыбнулась и, выйдя из гостинной, услышала, что Эмброуз пошел за ней. Пока они поднимались по лестнице, кузен успел обогнать свою сестренку, преградив ей путь. — Готов поспорить, ты опять устроила какие-то проблемы себе и ему? — усмехнулся парень. Сабрина выдохнула. — Да, ты прав. Ещё какие проблемы… — решив, что держать это в тайне было бы глупо, выдала девушка. — Но тетушкам не следует об этом знать. А теперь, если ты не против, я пойду в свою комнату, к Салему, — добавила девушка, увидев как её кузен тут же отскочил в сторону. Открыв дверь в свою комнату, Сабрины улыбнулась. Стоило ей упасть на свою кровать, как она тут же уснула.Ей не помешает набраться сил перед завтрашним днем…