Доктор?

      — Не хочешь присоединиться, Мастер? — спросила Доктор, пока с хихиканьем кружила своего нового питомца. — Это потрясающе.              — Знаешь, Доктор, если бы я хотел оказаться в невесомости, выбрал бы более простой способ, нежели полёт на ракете, — фыркнул он.              Она закатила глаза, что выглядело довольно нелепо, когда она висела вниз головой, а волосы обрамляли лицо, словно бесполезный шлем. Мастер едва сдержал смешок.              — Ты, конечно, прав, но я больше беспокоюсь о жёсткой посадке.              Он бросил на ней сердитый взгляд, отталкивая образ её первого тела, Теты, который не переживал ни о чём на свете и ухмылялся, как глупый идиот, потому что всё вокруг было таким удивительным. Мастер был рад, что Доктор не отдавала себе отчёт, насколько напоминала его Тету в данный момент.              Его гнев никуда не делся, пузырился под кожей, готовый вырваться в любой момент и заставить Мастера наброситься на неё и этого глупого питомца.              Но почему-то… он чувствовал лишь опустошение и одиночество. И для гнева не было места, когда мальчик смотрел на него с таким страхом в глазах. Он задался вопросом, поняла ли Доктор, что он специально напугал этого ребёнка, поселил страх в его разум, подтолкнув нужные воспоминания. О, его было легко запугать.              По какой-то причине это не помогло. Мальчик продолжал смеяться, пока Доктор кружила его, и от этого его ярость кипела, бурлила и…              — О чёрт!              Мастер был выброшен из своих мыслей, когда тело Доктора со всей силы врезалось в него.              Авария заставила её перевернуться в попытке ухватиться за что-нибудь. Мастер, всё ещё удерживаемый импровизированным ремнём безопасности, машинально схватил её за запястье и остановил вращающееся крушение.              Часть его зарычала на себя, что он не оттолкнул её, но глаза Доктора были наполнены удивлением и чем-то, что заставляло сердца в груди бешено колотиться. И это была явно не ненависть.              — Что ты творишь? — рыкнул он, но голос оказался намного спокойнее, чем ожидалось.              — Координируюсь…              У него вырвался смешок, и внезапно Мастер начал смеяться так сильно, что чуть не отпустил Доктора, которая тоже заливалась смехом, пока вокруг них не начали плавать маленькие пузырьки слёз.              — О, Кощей, — она цеплялась за его рубашку, пока его же пальто окружало её, словно плащ какого-нибудь земного супергероя.              Её маленький питомец глазел на них, как будто они оба сошли с ума. Возможно, так и было. Возможно, они оба были абсолютно сумасшедшими, живущими в своём маленьком пузырьке ненависти, пока остальные планеты вращались вокруг действительно важных вещей.              Всем, вокруг чего вращался Мастер, была Доктор.              И она смотрела на него, ошеломляющие глаза этой старой души смотрели на него, словно он был всем, хоть он и был всего лишь очередным питомцем, с которым она играла.              Эта мысль пронзила грудь, и он обнаружил себя пристально смотрящим на мальчика (который выглядел невероятно глупо со своими летающими ушами), пока тот в страхе не отступил, невнятно бормоча, что он идёт обследовать корабль, и неловко поплыл по воздуху, как собака по воде.              Казалось, Доктора это совсем не беспокоило, она мельком глянула на своего питомца, прежде чем с хихиканьем уткнуться ему в шею, обхватить руками и…              — Нет!              Но она оказалась быстрее, звуковая отвёртка отстегнула ремень, и Мастер уже вращался в воздухе. Доктор цеплялась за него, как, возможно, и он цеплялся за неё.              — Я люблю тебя, — прошептала она, прижимая поцелуи к его шее, пока руки неловко двигались по телу. По её нескоординированным движениям было ясно, что она едва осознавала, что делает.              — Доктор… — он попытался вызвать свою ненависть и просто оттолкнуть её, но она была всего лишь усталым маленьким мальчиком, что когда-то плакал во сне, и он просто не мог…              — Доктор, тебе нужно поспать.              Она вяло опустила голову, когда её мозг, видимо, осознал ситуацию, и усмехнулась. Она выглядела уставшей и больной, взрыв регенерации сделал её ещё более разбитой, чем раньше. В разбитой Докторе не было ничего забавного, и он не мог ненавидеть её. Только не тогда, когда она смотрела на него точно так же, как маленький мальчик из прошлого.              Не тогда, когда она больше всего за долгое время походила на Тету.              Доктор подняла голову, когда ему удалось схватиться за стену и остановить их вращающееся путешествие по ракете, и Мастер понимал, что она делала.              Она пыталась поцеловать его, неуклюже прижимая свои потрескавшиеся губы к его, и всего на мгновение — лишь на несколько спокойных миллисекунд — он представил, что целует её в ответ, также, как на Арноке. Вместо этого Мастер оттолкнул её, и что-то внутри его сердец сломалось, когда она взглянула на него с предательством в глазах.              — Перестань, Доктор.              Его голос был спокойным, но отстранённым. Она ничего не сказала, просто медленно отпустила рубашку и начала отплывать. Мастер отвёл взгляд, но всё равно поглядывал на её маленькую фигуру краем глаза.              Доктор подтянула колени к груди, спрятав голову в руках. Кружась по кабине, она выглядела как испуганный ребёнок.              Мастер со вздохом вернулся на своё место, игнорируя её свернувшееся тело. Он снова пристегнулся и закрыл глаза, делая вид, что всё в порядке.              Его даже не разрывал гнев из-за того, что он не оттолкнул Доктор.              Её тело врезалось в стену, рука запуталась каких-то проводах, и она просто зависла там без движения, пока разум постепенно успокаивался.              Мастер фыркнул.              Что ж, он точно мог сказать, что никто, кроме Теты Сигмы не был способен провалиться в сон, плавая посреди ракеты.              Это резко перестало быть забавным, когда он увидел вокруг неё маленькие пузырьки. Она тихо плакала, её телепатическое присутствие наполовину спало и, конечно же, было захвачено очередным кошмаром.              Он закрыл глаза, игнорируя её плохой вид.              1–2–3–4.              Ладно, это не сработало. Мастер отстегнул ремень и двинулся в сторону её тела.              — Доктор… — пробормотал он, но реакции не последовало, хоть он был почти уверен, что часть её осознавала происходящее.              Вздохнув, он распутал её руку и потянул её обратно к их местам. Было странно вести её без каких-либо протестов, плывя по воздуху, как мысли в голове.              Чтобы отбросить эти мысли, Мастер потряс головой и попытался сесть, не отплывая обратно.              В итоге он просто притянул к себе её маленькое тело, обхватив его, когда они оба спаслись от невесомости. Её волосы всё ещё выглядели нелепо, и Мастер задался вопросом, не носил ли он такой же бесполезный шлем из волос.              Доктор застонала, утыкаясь лицом ему в шею.              — Я всё ещё невероятно зол! — зашипел Мастер, но единственным ответом была её рука, схватившаяся за него.              Мастер почувствовал укол вины за то, что она доверяла ему в таком уязвимом состоянии, всё ещё находясь на границе сна. Но кошмар, казалось, прошёл. Она машинально свернулась в его руках, положив голову на грудь, и он поймал себя на том, что поглаживал её спину, пока его мысли возвращались в детство.              Их детство.              И внезапно великая всемогущая богиня в его руках снова стала Тетой Сигмой. Тем же глупым мальчишкой, ради которого он бы захватил бы вселенную.              Мастер рисовал круги на её спине, возможно, даже писал глупости, пока часть его оплакивала свою потерянную дружбу с мальчиком, обещавшим ему звёзды. Всего на мгновение — одно спокойное мгновение — он позволил себе подумать о том, как бы сложилась его жизнь, если бы то, что случилось, никогда не произошло.              Возможно, в какой-нибудь параллельной вселенной Тета Сигма и Кощей были вместе. Жизнь, которую они оба разрушили в этой реальности.              Были ли они счастливы? Вполне. Может быть, они вместе украли Тардис и без остановки изучали вселенную, как и обещали друг другу так много лет назад, что это больше напоминало сказку, чем воспоминание.              Потому что это всегда ей и было. Сказкой. Тета и Кощей жили очень давно, и любые мысли о другом варианте развития событий были ничем не лучше идеализированных мечтаний ребёнка об идеальном мире.              Они не могли быть вместе. Вселенная очень ясно дала понять этот аспект их взаимоотношений, и Мастер понимал, что перестал в этом сомневаться много веков назад.              Ведь правда была в том, что он разрушал их жизни, рано или поздно. Вот кем он был, Мастером, который сражался с Доктором, уничтожал миры и разбивал миллионы сердец.              — Я ненавижу тебя, Доктор! — прошептал он. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу…              Пока его голос всё больше ломался с каждым словом, Доктор глубже погружалась в сон. Мастер прижал её ближе, не позволяя себе плакать. Вся их жизнь была всего лишь ложью.              ***              Доктор спала часами (наконец-то, хоть Мастер и не признал этого, он был рад, что она начала поправляться). Большую часть времени он игрался с её волосами или поглаживал спину, наконец успокоившись.              Нельзя сказать, что он забыл о гневе и ненависти, они всё ещё были там, бушевали внутри, готовые всё разрушить. Но прямо сейчас ему было приятно слушать дыхание Доктора и думать, что она до сих пор ему доверяет.              Он даже улыбнулся вернувшемуся ребёнку. Не то чтобы её питомец оценил это, тот просто в страхе уставился на него и снова ушёл.              Лиоран (ладно, он мог перестать притворяться, что не знал его имени) вернулся через пару минут, такой же уставший, и сел на своё место, изо всех сил стараясь держаться от него подальше.              — Я не буду выбрасывать тебя из ракеты, пацан, — вздохнул Мастер. — Это было бы слишком скучно, не находишь?              Глаза мальчика стали ещё шире.              — Ой, да ладно, я шучу. Доктор спит, а мы торчим в этой разваливающейся металлической трубе, я ничего не получу, убив тебя.              Не говоря уже о том, что он не убил бы ребёнка, но питомцу не надо было знать об этом.              Лиоран продолжал молчать, глядя на Мастера и крепко спящую Доктора, затем он, наконец, заговорил голосом, который был едва громче шёпота.              — Она и правда твой друг, да?              Это застало его врасплох, Мастеру едва удалось не посмотреть на него.              — Почему ты так говоришь? — рассмеялся он, уже потом осознав, что звучит более чем нервно.              — Она сказала, что вы друзья, и ты зовёшь её Доктором, хоть она и представилась Джоном.              Мастер фыркнул, она никогда не учится, верно?              — Я не тупой, знаешь, — продолжил Лиоран. — Я вырос среди преступников со многих планет, встречал людей и знаю, что «Джон» на Земле — типичное мужское имя.              — Во-первых, она не человек. Как и я. И во-вторых, это просто имя, его можно использовать независимо от пола.              Но Мастер знал, что кто-то не с Галлифрея не сможет понять их взгляд на мир. К тому же, он использовал эти знания, чтобы посмеяться над Доктором, так чего же он хотел добиться?              — Неважно… она твой друг.              Мастер чуть не вздрогнул. Было неправильно слышать от её питомца что-то подобное. Ни один из её друзей не верил, что их отношения были чем-то большим, нежели глупым соперничеством с ним в роли злодея. Так что изменилось сейчас?              — Она была моим другом… много-много лет назад, — он услышал свой шёпот, едва понимая, что делает. Но тело Доктора в его руках заставило задуматься о своём детстве, о Тете. Может быть, не всё из этого было ложью?              Лиоран посмотрел на него с какой-то силой в глазах, что в глазах ребёнка смотрелось просто неправильно. Казалось, все страхи ушли, и Мастер понял, что ему абсолютно всё равно на то, что подумает мальчик.              — Не думаю, что вы могли закончить дружбу. А если это всё же произошло, тогда вы не были друзьями с самого начала.              Слова доходили словно сквозь вату, и Мастер потряс головой, чтобы собраться.              — Она причинила мне много боли. Я сделал то же самое. Мы не друзья!              Лиоран лишь пожал плечами. После они не разговаривали.              ***              Ребёнок снова вышел в поисках туалета. Мастер усмехнулся, представляя, как ему это удастся. Как неловко, что у большинства инопланетян такие слабые органы.              Прошло девять часов с начала полёта на Сто, когда Доктор наконец зашевелилась в его руках. Она просыпалась очень медленно, и Мастер осознал, что она наверняка понятия не имеет, что происходит и где она.              Почему ещё она стала бы сильнее прижиматься к нему? Мастер притих, руки замерли на спине, пока он ждал, когда Доктор скажет что-нибудь.              Возможно, ему следовало оттолкнуть её, просто чтобы доказать свою правоту? Опять же, это больше напоминало детскую истерику, а она сейчас была совсем не нужна.              Но Доктор не двигалась, просто держалась за него, и он с потрясением понял, что она, как и он сам, боялась их реакции.              — Доктор… — наконец прошептал он, но ответа всё не было. Мастер снова начал поглаживать её спину, монотонные движения успокаивали.              — Я злюсь, ты же знаешь… — он попытался снова, голос был едва слышен, но твёрд. — Не думаю, что смогу остановить эту ненависть, потому что… потому что… Неважно.              Он вздохнул, глядя на напряжённое выражение лица Доктора.              — И не думаю, что эта злость когда-нибудь угаснет, неважно, что я буду делать. Она была там с восьми лет.              Она зашевелилась, медленно, но неуклонно двигая руками по телу, пока не обняла его, уткнувшись лицом в шею.              — Я ненавижу тебя, ненавижу так сильно, — Мастер был готов расплакаться, и понимание этого ещё больше злило. — Но я никогда не прекращал любить тебя. И не думаю, что когда-либо смогу это сделать.              Он тяжело сглотнул.              — Так что, если ты не отпустишь меня — навсегда — я буду дальше рушить твою жизнь. Каждый чёртов момент. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.              — Ты никогда не разрушал мою жизнь… — прошептала, наконец, Доктор, и от её слов ярость вскипела ещё сильнее.              — Я люблю тебя. Ты показал мне способ увидеть этот мир. Я не была бы Доктором без тебя.              — Да, потому что у тебя была бы идеальная жизнь на Галлифрее. С семьёй и друзьями, которые по-настоящему заботились бы о тебе, и…              — Ты правда думаешь, что я смогла бы жить такой жизнью? — рассмеялась Доктор.              Она подняла голову, и зелёные глаза устремились прямо на него.              — И ты заботишься обо мне, больше чем кто-либо в моей жизни. Почему ты лжёшь?!              — Я. Разрушил. Всё! — прошипел Мастер, уже готовый оттолкнуть её, но Доктор среагировала быстрее, крепко схватившись за него и прижавшись своим лбом к его.              Контакт.              Сейчас он не мог отказать.              Контакт.              Я люблю тебя, шептала Доктор в его разуме, и Мастеру нечего было сказать, так как он чувствовал правду в её словах.              Она мягко поцеловала его, и в этот раз он не смог её оттолкнуть. Возможно, потому что устал быть один. Возможно, потому что она показывала моменты их жизни, которые он не вспоминал уже очень давно.              Потому что их детство и юность казались такими нереальными сейчас, когда он знал, что всё было ложью. Что Тета был не тем, кем себя считал, а всего лишь очередной жизнью, очередным экспериментом над вневременным ребёнком.              Но всё равно он чувствовал любовь Доктора к нему. Что-то, что она никак не могла подделать, потому что              Я слишком плоха в телепатии.              И наконец-то он смеялся, плакал, целовал её в ответ, пока Тета и Кощей наблюдали за вторым рассветом в их головах.              Это настоящее. Для меня это настоящее! Ты — моя жизнь. Не притворяйся, что понимаешь больше. Потому что ты знаешь, неважно, в этой жизни или другой, я никогда не смогу любить кого-то сильнее, чем люблю тебя.              Возможно, именно в этот момент всё было хорошо. Потому что, возможно, Доктор и Мастер могли быть вместе.