Василиса Прекрасная/Премудрая

Я вас уважаю, хотя уже забыл, за что! Пробираться по зимнему лесу — это вам не книззл начихал, точно говорю. Я только отошла от кромки деревьев, как провалилась в сугроб по колено. Отборный русский мат, переложенный на магический вариант языка Шекспира, очень органично звучал среди прекрасного белоснежного пейзажа. — …фестралу в жопу! — закончила я выражать всю глубину своих эмоций по поводу набившегося снега в ботинках и тут заметила, что из-за сосны на меня пялится испуганный кентавр. Со стадом я давно уже сдружилась и посвятила их в тайну своей второй ипостаси. Они приняли меня-даму, но от почтительного отношения так и не отступились. — Добрый день, Великая, — пробормотал мой невольный слушатель, смутившись так, что даже шея и голая грудь покраснели. — И тебе привет, хвостатый, извини, что сломала твои девственные понятия о лексиконе василисков. — Нет, Великая, я просто… — опустил глаза этот стесняющийся полуконь. — Ты очень красивая. Я оглядела доступную часть себя. Ну да, красота неописуемая! Юбка задрана выше колен так, что видны подвязки чулок, пальто распахнуто, волосы, небось, дыбом. Просто ходячее пугало. Хотя для застенчивого лесного жителя я, наверное, выгляжу олицетворением соблазна. — Угу, поняла. Так ты мне поможешь или так и будешь пялиться на мои коленки? — Конечно, помогу, — тут же отозвался поклонник моей неземной красоты. — Ты сможешь забраться мне на спину? Я, естественно, не смогла, поэтому кентавру пришлось опуститься на землю, только после этого я взгромоздилась на него и вцепилась руками в обнажённые плечи. — А ты кто? — поинтересовалась вежливая я. — Как тебя зовут? — Я — Бейн, Великая. Угу, помню я из канона какого-то агрессивного кентавра с таким же именем. Или там Магориан всех подбивал на бунты и войну с двуногими? — Слушай, Бейн, а тебе не холодно? В смысле, у вас и торс голый, и круп, или как этот ваш конский филей называется? — Нет, у нас по-другому устроено тело, так что и на морозе не мёрзнем. Кстати, ваш гиппогриф, Великая, заходил в нашу деревню. — Ого, много набедокурил? — поинтересовалась я, уже подсчитывая штрафные санкции от четвероногих адептов. — Нет, что ты! Он нам кабана приволок из леса, а потом помог нашему дозору отбиться от каких-то страшилищ в лесу. — Это ты про кого? — тут же заинтересовалась я этим явлением. Вроде Хагрид пока учится в школе, значит, и милый говорящий паучок под присмотром. — В сердце леса живёт много чудовищ, они не выбираются далеко от своих нор и гнёзд, но наши патрули постоянно отслеживают границу. Иногда кто-то из наших товарищей погибает, мы не всесильны, — печально поведал мне Бейн. — Помощь нужна? А то давайте я там всех чудовищ быстренько окаменю. — Нет, Великая, мир должен соблюдать равновесие. Раз Магия создала таких существ, значит, и они нужны и важны для этой вселенной, — философски рассудил мой транспорт. — Ладно, но если что, обращайтесь. Я же там какое-то чудо должна сотворить или подвиг совершить. — Звёзды уже поменяли предсказание, Великая, значит, ты уже совершила всё, что нужно, — заверил меня Бейн. — О как! — обрадовалась я. — Так значит, мы в расчёте? — Конечно, ты уже направила нить магического мира в другое русло и продолжаешь каждым своим поступком менять рисунок судеб многих существ. За таким приятным разговором мы добрались до входа в подземелье. Там меня ожидал недовольный гиппогриф, который успел соскучиться за время нашего отсутствия. Мда, надо что-нибудь с ним решать. Тому осталось учиться полтора года, после этого он покинет Хогвартс, ведь теперь у него нет желания преподавать ЗОТИ, как в каноне. Жить он будет в нашем доме, а в деревне много обычных людей, значит, летающий транспорт ему не нужен. Мне тоже тяжеловато долго находиться в образе человека, всё-таки родное тело — туша василиска. Эти две недели дались мне непросто, словно я всё время ходила в тесной, неудобной одежде и маловатых по размеру туфлях. Мы с моим питомцем добрались до зала, где я быстро разделась, сложила вещи в нишу и перекинулась в василиска. Какой же это кайф… Будто пришёл вечером домой после длинного трудового дня, скинул строгий офисный костюм, шпильки, осточертевший бюстгальтер на жёстких косточках и натянул мягкую пижаму и меховые тапки… *** Том появился тем же вечером и только посмеялся, увидев, что я лежу в тёплом бассейне, едва шевеля кончиком хвоста. — Вася, я вижу, что тебе сегодня не до учёбы? — Отстань, зубрилка, «не видишь, ми кущаем», — пробормотала я, не глядя на него. — Иногда я тебя не понимаю, — вздохнул Том и почесал меня где-то над глазом. — Вроде слова слышу, а смысл не улавливаю. — Не беспокойся, мелкий, — успокоила я его. — Придёт время, и ты всему научишься, когда немного повзрослеешь. Не сравнивай меня и себя, разница слишком велика. Я — магическое существо, а ты — человек. — Надеюсь, а то кажусь себе таким тупым и, как ты говоришь, недогонючим. Ладно, пойду я заниматься, сегодня хочу разобрать один сложный состав. Том удалился в лабораторию, откуда вскоре потянуло неприятным запахом какого-то очередного зелья ото всего подряд. Я же лежала и думала о своём будущем. Вот-вот случится дуэль Дамблдора и Гриндевальда, и наш пока ещё не всесильный Альбус получит кучу званий и прозвищ, сменив ипостась обычного профессора на Светлейшего. Прям Гэндальф Серый. Пока декан Гриффиндора вызывал у меня не очень позитивные чувства. То ли мораль моя насквозь прогнила, пока тащилась вместе со мной из развитого социализма к светлому коммунизму. То ли вовсе почернела, попав в итоге в капитализм с элементами диктаторства. В общем, подвигом великого волшебника, как бывший советский гражданин, имеющий в анамнезе предков-ветеранов, я была не впечатлена. Даже хуже того, я была просто взбешена тем, что многолетний подвиг армии был сведён к короткой схватке между бывшими друзьями-товарищами. В такие «постановки» я не верила со времён разборок с налоговыми службами. Там я тоже могла изобразить всё, что угодно: от развода с главным бухгалтером до банкротства на ровном месте с периодичностью каждые два года. Так что теперь я, фигурально выражаясь, изготавливала оглоблю, которой собиралась переломать хребет грёбаного канона. Я ни в коем случае не могла позволить появиться волшебнику, пользующемуся безграничным восхищением и почтением толпы. Слишком много было примеров в истории, когда лучшие побуждения превращали даже изначально хорошего человека в игрока человеческими судьбами. — Эй, мелкий, так какие у вас есть вакансии в школе? — остановила я Тома, который устало выполз из лаборатории глубокой ночью. — Ну, из таких, что подошли бы тебе… — задумчиво протянул парень, который уже знал мой план сблизиться с ненавистным ему Дамблдором. — Наверное, маггловедение тебе подойдёт. Ты много знаешь обо всём на свете, но не умеешь колдовать на уровне, достаточном для преподавания других предметов. Ещё я слышал, что ищут нового библиотекаря. Вроде бы прежний собирается на пенсию… Кажется, профессор Бинс ищет помощника, он ведёт историю Магии, для неё не нужно быть мастером в какой-либо категории. Вроде бы на этом всё. — Хорошо, я подумаю, — заверила я Тома и поглубже заползла в тёплую воду. — А то мне этот Дамблдор позарез нужен. — Я так и не понял, почему? Ты мне не рассказываешь, но я же понимаю, что ты неспроста так рвёшься именно к этому господину. Чем он так тебя привлёк? Он, конечно, тот ещё козёл, но, кроме пакостей против меня, ни в чём серьёзном не был замечен. — Том, — я задумчиво посмотрела на него, решая, что именно я готова ему доверить. — Понимаешь, в миллионах других реальностей именно Дамблдор является причиной многих ужасных вещей. Некоторые его поступки опосредованно приведут к смертям среди мирного населения магического мира. Именно с его оголтелой ненависти, которую он перенесёт со своего заклятого друга на всех «тёмных» магов, и начнутся развал и деградация магии в Великобритании. А уж под шумок те, кто держат в руках нити власти, причислят к неугодным любого мало-мальски значимого или неудобного для них человека. Представляешь, что из этого выйдет? — Ужас, — пробормотал Том, плюхаясь прямо на каменный пол рядом с краем бассейна. — Уже сейчас идёт грызня в министерстве, Абраксас рассказывал. Семьи тех, кто состоит в Палате Лордов и имеет дворянское звание в маггловском мире, сейчас находятся в оппозиции партии «Сторонников слияния». Я боюсь, Вася, — Том погладил меня по голове, задумчиво глядя в тёмную воду. — Если начнётся гражданская война, полетят головы невинных людей, а мы и так теряем соотечественников в нынешней. Лестрейнджи в трауре — погиб на фронте их родной дядя. У Яксли, Гринграссов, Боунсов, Поттеров, Блэков, да почти у каждой семьи есть жертвы. Многие волшебники ушли добровольцами или были призваны как служители закона на маггловские территории, где погибли под бомбёжками. Вася, ты сделаешь что-нибудь? — Я постараюсь, мелкий. Не всё зависит от меня, но я сделаю всё, что в моих силах. В конце концов, надо устроить твою судьбу в мирном времени, — я боднула его и рассмеялась, увидев, как парень упал на пол от моего «лёгкого» тычка огромной башкой. — Разузнай мне всё о вакансиях. Можешь к директору Диппету подойти, но только не к своему декану, или, упаси Магия, к Дамблдору. Ты не должен беседовать наедине с этими друзьями, знаешь же, что после ничего не докажешь, любые гадости могут про тебя понапридумывать. — Там, в тех реальностях, так и было? — тихо спросил Том. — Меня в чём-то обвинили и сделали козлом отпущения за какие-то грехи? — Да, малыш, так и было. Но теперь всё изменилось, ты в безопасности. — Спасибо, Вася, я знал, что познакомиться с тобой было самой гениальной идеей в моей жизни. — Кто-то вообще-то хотел меня подчинить, — проворчала я беззлобно. — Ладно, проехали, повелитель василисков, беги в спальню, а то твой Долохов опять будет переживать, что его дружок потерялся в страшных подземельях. — Вася, а мы расскажем кому-нибудь о тебе? — А ты всё ещё хочешь стать великим за мой счёт? — ехидно ответила я вопросом на вопрос. — Ну… я хотел бы познакомить тебя с Антонином, — неуверенно пробормотал Том. — Он, когда узнал, что ты русская, вернее, что мой опекун — русский, забросал меня вопросами о тебе. — Познакомимся, не проблема, — согласно кивнула я. — Только о моей сущности пока не будем говорить. И мне придётся всё же научиться колдовать палочкой, а то все решат, что я сквиб, и будут оплёвывать презрением или, хуже того, заливать жалостливыми соплями. А я этого терпеть не могу. — Сходишь за палочкой в Хогсмид? — поинтересовался Том, зная мою прижимистость и нелюбовь к дороговизне Косой аллеи. — Не, палочка — такое дело, что придётся наведаться в Лондон, есть у меня одна идея… — туманно пояснила я. — Опять твои вечные тайны. Ладно, я уже смирился, что всего ты мне не расскажешь. — Должна быть в женщине какая-то загадка, — пропела я, а Том фыркнул. — Так то женщина, а ты — змея, которой медведь на оба уха наступил, как говорит Антонин, — захихикал Том и, увернувшись от брызг, которые я подняла от возмущения его словами, направился к двери. — Увидимся завтра! — Увидимся, — пробурчала я ему в спину и погрузилась на дно. Надо было отдохнуть перед очередным перевоплощением и походом за покупками. Палочка, ткани для пошива нового гардероба, аксессуары, которые я не могла изготовить самостоятельно — всё это требовало денег, а значит, надо было зайти в Гринготтс для сдачи очередной партии «анализов». Да и счёт пополнить, запас карман не тянет. Ну, а пока — спать…

***

— Соломон, сколько будет семью восемь? — А мы продаем или покупаем? — Уважаемая госпожа Васильева желает что-то продать? — «ласково» улыбнулся мне мой индивидуальный менеджер, проще говоря — поверенный, или ещё проще — Гриша. Ну, а чего, я их эти Грыххлогххрыддзхллы повторять не намерена. Всё равно ошибусь пару раз в произношении, мой речевой аппарат просто не предназначен для таких рычаще-скрипящих слов. А обзывать существо, которое является моим деловым партнёром, тоже не хотелось. В конце концов, я в прежней жизни начиталась «переводных» и просто перевранных имён. Злодеус Злей, Батильда Жукпук, Сверкароль Чаруальд, мадам Самогони, Психуна Лавгуд — в общем, Спивак головного мозга! Так что я просто поинтересовалась, как мне называть уважаемого гоблина, на что тот, оскалившись, проскрипел: «Как вам будет угодно, госпожа Васильева». Ну, вы сами мне предложили не стесняться, так что стал мой поверенный Гришей, в честь Григория Апполинарьевича Завьялкина — корпоративного юриста из моей прежней жизни. Милейший, добрейший и честнейший был человек — точь-в-точь гоблин. Так вот. Продать я желала, как и желала потратить. Так что мы сверкнули глазами, стиснули кулаки и бросились в пучину разврата, в смысле, азартного торга. Через час горячих дебатов мы достигли консенсуса, как любил говаривать наш незабвенный лидер из пророчества о «меченых горбачах». Я обогатилась на кругленькую сумму, сдав несколько старых хрупких выползков и порцию свежевыдоенного яда. А Гриша выбил у меня почти три сотни за диплом об окончании магической русской школы. Не «Колдовстворца», который был всем известен, а какой-то «Берёзовой рощи», но мне, в принципе, было всё равно. Навряд ли руководство Хогвартса имеет внутреннюю службу безопасности, которая будет шерстить мою биографию. В общем, расстались мы довольные друг другом, посчитав, что каждый из нас знатно поимел оппонента в прямом эфире. Я продала халявные ингредиенты за бешеные деньги, а гоблин впарил мне ничего не стоящие в их понимании бумажки за полновесные золотые монеты. Основной принцип бизнеса — «Два дурака на базаре» — был свято соблюдён. *** — Приветствую вас, мисс юная волшебница… — Ай, блядь! Напугал! — я от неожиданности чуть не заехала кулаком в нос блондину со светящимися глазами. А нечего ко мне подкрадываться. Я хоть и знала из канона, что Олливандер любит играть в таинственного волшебника, но одно дело читать, а другое — испытать на себе. — О! Так вы русская? — обрадовался блондин. — С чего это вы взяли, милейший? — ехидно поинтересовалась я. — Так ведь русскую речь ни с чем не спутаешь, вернее, русский великий и могучий мат! — торжественно произнёс блондин и очень обаятельно улыбнулся. — Меня зовут Гаррик Олливандер, а вас, прекрасная госпожа? Под его сияющим взглядом так и хотелось скромно потупиться и пролепетать, подражая героине известного фильма: «Марфа Васильна я, царь-батюшка, супруга ваша послушная…» Но я быстренько притоптала этот недостойный порыв слабохарактерной самки. Подумаешь, блондин-красавчик с обаятельной улыбкой, так я сама не лыком шита! — Василиса Васильева я. Можете так и называть. — Мисс или миссис? — поинтересовался этот доморощенный ловелас. — Госпожа Васильева, — зловредно ответила я, мол, сам догадайся, что к чему. Но наш артефактор не зря находился в самом эпицентре торгово-развлекательного квартала отъявленных сплетников. — Так вы новый опекун юного мистера Риддла? — обрадовался он неизвестно чему. — Весьма интересный покупатель ваш воспитанник. Он ведь уже совершеннолетний? — Станет совершеннолетним в этом году, — ответила я, сделав себе пометку разузнать, как именно этот человек запоминает всех своих клиентов. Очень полезная опция. — Но я пришла не из-за него, а по собственной причине: мне нужна волшебная палочка. — О! Таки их есть у меня! — обрадовался Олливандер, а у меня в душе проснулось сомнение по поводу национальности молодого блондина. — Палочка сама выбирает… — начал было тот свою рекламу, но я его не очень вежливо перебила: — Простите, мастер, но у меня есть собственное представление о нужном концентраторе. Мне нужна палочка — сестра той, что находится у моего воспитанника. Гаррик обалдел. В смысле, благородный маг был так поражён моим заявлением, что даже перестал излучать соблазнительное сияние, а весьма некуртуазно отвесил челюсть. Да-да, я такая — убийца канона со встроенной опцией обломщик кайфа и пафоса. Я вас ещё не раз окаменю, надейтесь, чтобы это случилось не в прямом смысле этого слова. Так вот, я пощёлкала пальцами перед лицом мастера, пока не добилась возвращения сознания в его серебристые глаза. — Кхм… думаю, что спрашивать о том, откуда вы о ней узнали, бесполезно, — пробормотал он и направился в сторону дальних стеллажей. Через пару минут он вернулся с длинной коробочкой в руках, откинул крышку и протянул её мне. — Попробуйте, госпожа Васильева, раз именно за ней вы и пришли. Я протянула руку, сжала прохладную деревянную ручку, которая удобно легла в мою ладонь. Тепло разлилось в груди, и палочка тут же откликнулась, выдав целый сноп золотых и фиолетовых искр. Лёгкий тёплый ветерок взлохматил мои волосы и окутал ароматом летних луговых цветов. Эйфория. Именно этим словом можно было описать ощущение от первого единения с волшебным инструментом. — Весьма интересно, — задумчиво произнёс Олливандер. — Я, откровенно говоря, очень сильно сомневался, что она вам подойдёт. Всё-таки такое сочетание составляющих обычно подходит мужчинам-магам, а не прекрасным волшебницам. Видите ли, остролист очень редко используется для изготовления волшебных палочек. Из этой древесины традиционно получаются защитные артефакты, и лучше всего они служат тем, кому нужна помощь в преодолении склонности к гневу и импульсивности. В то же время они выбирают себе хозяина, находящегося в несколько опасном положении. Перо феникса в сердцевине только добавляет ей привередливости. В общем, такие палочки сложнее всего приручить, и их преданность, как правило, тяжело завоевать. — Благодарю вас, мастер, — слегка склонила я голову в лёгком поклоне. — Это было весьма познавательно, я узнала важные для себя факты. — Я могу ещё многое вам рассказать! — с жаром воскликнул Олливандер. — Может быть, вы согласитесь выпить со мной чашку чая, когда у вас будет свободное время? — С удовольствием, мистер Олливандер, — искренне ответила я. А что, этот товарищ — источник слухов и сплетен про всех покупателей. А нам с Томом любой офицер поддержки пригодится, всё же мы с ним не имеем никакой влиятельной родни. — Так я вам напишу? — поинтересовался мой новоявленный ухажер. — Зачем же? Я прибуду в Лондон в ближайшие выходные, кое-что надо приобрести в лавках, а после этого можно будет встретиться и выпить чаю в кафе. — Я буду ждать, — пылко заверил меня Олливандер. А я задумалась: почему же в каноне он был одиноким старым чудиком, если так активно (для этих времён и нравов) бросился ухаживать за мной. Значит, он совсем не застенчивый девственник-аскет-асексуал, раз может решительно назначить свидание понравившейся даме. Что же ему помешало в другой реальности создать семью? Симпатичный, молодой, талантливый артефактор с собственным успешным бизнесом — и его никто не захомутал, очень странно. Ладно, разберусь с этим вопросом позже. В конце концов, я молодая дама, а любовника-василиска я вряд ли смогу найти. Да и была у меня некая склонность к милым мужчинам с обаятельной улыбкой. Не зря моим кумиром в прежней жизни был великолепный актёр мистер Джуд Лоу. *** — Ну, почему какие-то несчастные штаны вы мне шили месяц?! Бог мир за семь дней создал, а тут — брюки — месяц! — Ха, молодой человек… Вы посмотрите-таки на этот мир — и вы посмотрите на эти брюки! И застрочили наши пулемёты… Вернее, я начала шить себе новый гардероб. Мне нравилась мода девятнадцатого века, которую предпочитали волшебники. Длинные платья, кружевные воротнички и манжеты, мантии и накидки, подъюбники, нижние сорочки и чулки — рай для меня! Тяжёлые времена тотального дефицита научили меня, как и многих соотечественников, шить по выкройкам из «Бурда-моден» и прочих пособий для продвинутых чайников. Так что я вернулась в наш дом с ворохом тканей и кучей фурнитуры и засела за свою любимую швейную машинку. В то же время я подала заявление в министерский отдел Магического Образования. Пока моё резюме (совершенно девственно-пустое) рассматривали чиновники и члены Попечительского совета Хогвартса, я расширяла свой гардероб. Несколько платьев, пижам и ночнушек, тёплые юбки и блузы, широкие брюки для полётов и поездок верхом заняли место в моём шкафу. Обувь, шляпки и пальто пришлось купить, на такие сложные вещи моих умений не хватило. Заодно сшила пару новых тёплых рубашек Тому и связала ему обещанные тёплые носки и синий жилет с полосками на груди, как у товарища Жеглова. Для полного вхождения в образ ещё и кепочку ему похожую прикупила. Прям вылитый Глебушка версии два ноль с магическим «наганом». Посмотрю на того Антонина, интересно, он на роль Шарапова подойдёт? Подошёл. Очень даже подошёл. Симпатичный парень с выразительными голубыми глазами и волнистыми каштановыми волосами пришёл на мою «официальную» встречу с Томом. В пабе «Три метлы» мы устроились за столиком у окна. Любопытные студенты скромно пялились на нас изо всех углов. Особо смелые подходили к нашей компании, чтобы поздороваться и заодно познакомиться с новым опекуном Риддла. Да и просто полюбопытствовать. Нечасто в замкнутом островном сообществе появлялись новые лица, да ещё и такие симпатичные, хе-хе, вот такая я скромная Царица Змей. — Вася, позволь представить тебе моего друга Антонина Долохова. Долохов, это мой опекун — Василиса Васильева. — Счастлив знакомству, госпожа Васильева, Том много рассказывал о вас, — улыбнулся мне обаятельный паренёк, продемонстрировав ямочки на щеках. Всё, я его полюбила и готова усыновить, такой милаха! — Я тоже рада, — по-русски ответила я. — Друзей у мелкого немного, и я рада, что самый близкий человек — мой соотечественник. — Так приятно слышать родную речь! — так же по-русски ответил мне Долохов. — И зовите меня по имени, пожалуйста. Так надоело слышать это «мистер» и «Антонин», тьфу, чего только не придумают и как только не исковеркают иностранное имя. — Хорошо, Антошенька, — согласно кивнула я, насладилась его смущённой улыбкой и перешла уже на английский. — Вы переехали на острова всей семьёй? — Нет, — тут же посмурнел Долохов. — Меня отправили одного. Отец на фронт ушёл добровольцем, а матушка в военном госпитале в Смоленске, поэтому меня и отправили в Хогвартс. Здесь живёт моя тётя, она замужем за англичанином. Я же почти круглый год в школе, только на лето приезжаю к ним. У них тоже всё непросто… — Сейчас у всех тяжёлое положение, не переживай, всё скоро встанет на свои места. Мы выкарабкаемся и победим, — твёрдо сказала я, глядя в глаза Антона. — Вы… вы видите? — запинаясь, выговорил парень, с восхищением и облегчением глядя на меня. — Я знаю, как и когда всё закончится, но можно немного ускорить процесс, если мы все приложим максимальные усилия, — очень медленно и веско произнесла я, увидев, как в глазах моего собеседника зажглось понимание. — О чём это вы? — полюбопытствовал Том. — Мне надо связаться с отцом по переговорному зеркалу, но это вечером, сейчас он должен быть занят. Штаб, — коротко пояснил Долохов. — Понял, опять интриги какие-то, — вздохнул Том. — Вася, а это что такое? — А это, малыш, тебе подарок, — пододвинула я к нему плотный большой пакет, обёрнутый в газету. — Я тебе пару рубашек тёплых сшила и несколько носовых платков подрубила. А ещё кое-что связала и прикупила, так что это готовый комплект. — Спасибо, Вася, — полыхнул радостью мой неизбалованный ребёнок. — У меня и так столько новых вещей. — Ты уже взрослый парень, так что надо выглядеть соответственно своему возрасту, — рассмеялась я. — Скоро девушки начнут заглядываться, ведь ты у меня такой красавчик! А платочками будешь слюни утирать, когда размечтаешься о всемирном господстве и губу раскатаешь. Теперь смеялись уже мы втроём, под завистливыми и любопытными взглядами окружающих. Чай был выпит, вкусные пирожки с тыквенной и морковной начинкой съедены, парни распрощались со мной и отправились обратно в школу. Я же решила, что самое время наведаться в Лондон, где меня ожидало очередное информационное свидание с милейшим господином артефактором.