Chimera

      Тристан просыпается на своей койке в пустой окутанной полумраком казарме, косится на наручные часы — 16:25, хмурит брови, встает. Когда рукоятка пистолета из прикроватной тумбы ложится в ладонь знакомой тяжестью, тугой узел в груди немного расслабляется. Но тревога все равно точит затылок навязчивым вопросом: что происходит?       МакФорд выглядывает в окно — беззвездная непривычная ночь. Снова проверяет часы.       !6:2V       — Что…       Договорить не получается — со спины наваливается что-то тяжелое и влажное, пихает в рот ободранные до мяса пальцы, шепчет на ухо голосом до боли знакомым:       — Почему ты выжил? — в нос бьет запах жженого мяса и волос. — Разве ты не собирался остаться с нами? Тристан? Т р и с т а н???       — Ал… — Алекс давит ему на нижнюю челюсть, пропихивает запястье все глубже и шепчет мешающуюся в какофонию несуразицу.       Тристан пытается сбросить его с себя, но только вместо рук у него — два обожженных сморщенных обрубка. Таких же беспомощных и бесполезных, как он сам.       — Ты ничего не смог сделать, — Виктору наискось снесло половину черепа, и теперь он смотрит на него единственным зеленым глазом, — ни-че-го.       Снаружи грохнула осколочная граната, зазвучали густые басы, отбивая ритм, под который человек-армия, поправив галстук-бабочку, будет отстреливать их, как свиней.       Взрыв.       Тристан помнит тяжесть закрывшей его собой Жанны.       И веер шрапнели, превратившей ее бронежилет в решето.       Алекс целует его в щеку, будто прижимается раскаленным углем к голому мясу, хотя Тристан помнит, прекрасно помнит…       Яркая, невыносимая вспышка.       И голос - непривычный, механический:       — Сердечный ритм приблизился к недопустимой отметке, произведено ускорение процедуры деседации. Установка полного зрительного контакта через 3, 2, — на третью вспышку пространство раскалывается на части и собирается в картинку. Объемную, осязаемую. Реальную.       Тристан не выдерживает и валится на идеально ровный газон центрального Нью-Йоркского парка. У него две руки, две ноги, а вместо формы наемника костюм-тройка с алой петлей галстука.       «Какого черта».       Это уже точно не сон, но назвать творящееся с ним безумие реальностью язык не поворачивается. Может, он сходит с ума?       От этой мысли к горлу сильнее подкатывает чувство тошноты.       — Инсталляция окружения прошла успешно, обновление текстур запущено в фоновом режиме, звуковая дорожка «Утренний Нью-Йорк» настроена в соответствии с параметрами слуха. — Шаги, мягкий шорох газона. — Приветствую вас в Уолтернете версии 1.014, дражайший посетитель, я ваш системный ИИ, меня зовут Сахарная Королева, — тембр меняется буквально на каждом слове, становясь то выше, то ниже, срываясь чуть ли не в визг или уходя на низкие ноты, граничащие с тенором. — Вы печальны? Я могу вколоть вам дозу синтетического эндорфина, — наконец, Королева останавливается на мягком меццо-сопрано, и Тристан чувствует к ней почти искреннюю благодарность. — Как я могу обращаться к вам?       — Киллиан, — старая, заброшенная еще с юности кличка царапает язык. — Могу я узнать, что со мной происходит? — он заставляет себя сесть, хотя бы сесть.       — Конечно, — у Королевы знакомое лицо и странный пестрый наряд. — Основой для моей 3D модели послужил одноименный персонаж из анимационного мультипликационного сериала 2008 года «Приключения в карамельной стране». Вероятно, вы видели его на упаковках с завтраками быстрого приготовления или кондитерской продукции.       Киллиан красноречиво приподнимает бровь на эту внезапную справку.       — Основываясь на вашей мимике, я пришла к выводу, что вы уже видели данный визуальный образ, — Королева улыбается, и Киллиан понимает, что она куда умнее, чем кажется на первый взгляд.       И опаснее.       — Это было очень любезно с вашей стороны, — тогда стоит проверить ее аналитические возможности, — спасибо. — Тристан произносит эти слова, совершенно не согласуя их со своим выражением лица.       ИИ склоняет голову к плечу, оценивает его, но предпочитает не реагировать на странное поведение.       «Похоже, конфликтовать она не станет».       Или не может.       — Касательно вашего вопроса, — она садится на газон, и вокруг сразу распускаются плотным ковром незабудки. — Вы помните, что с вами произошло до момента вашего пробуждения?       Этот, казалось бы, безобидный вопрос отзывается тупой болью в висках. Он уже не уверен, что правда, а что его фантазия или иллюзия виртуального мира.       — Возможно. — Он смотрит на свои руки, на левой нет привычных часов.       Но ощущения от обеих — одни и те же.       Тристан вспоминает сон и ему становится не по себе.       — Я потерял одну или две руки? — срывается с губ быстрее, чем он успевает стиснуть зубы.       — Только левую, до локтевого сустава, — Королева перебирает рюши на платье. — И глаз. Вся верхняя левая часть тела пострадала от ожогов различной степени тяжести, плюс шрапнель в нижних конечностях, но большинство хирургам уже удалось извлечь. — Она задумалась. — Так же у вас была установлена кровопотеря II степени и было сделано переливание после анализов. И хотя мы не располагали запасами крови, донор все же был найден. Не забудьте поблагодарить его при встрече.       Киллиану становится интересно, кто оказался таким щедрым, поэтому он согласно кивает.       — У вас есть еще вопросы? — Королева смотрит на него яркими конфетно-розовыми глазами.       — Да, пожалуй, — этот вопрос стоило задать сразу. — Кто меня спас?       «И зачем?» — так и тянет добавить.       Королева снова растягивает карминовые губы, на секунду показав полоску белоснежных зубов.       — Если позволите, на этот вопрос вам отвечу не я, — она встает и жестом приглашает проследовать за собой.       МакФорд тяжело встает на ноги, голова кружится и мир решительно не хочет стоять на месте. Недвижимой и осязаемой остается только фигура ИИ. Казалось, она не двигается, а плывет в пространстве.       — Вам нужна помощь? — они встречаются взглядами, и Королева протягивает ему руку.       -…нет, спасибо, — Киллиан тяжело сглатывает, борясь с самим собой, и продолжает идти.       Пространство начинает стремительно рябить и меняться, парковые дорожки сменяются круглыми камнями, небо стремительно темнеет и покрывается искрами звезд, а окружающее пространство становится более камерным и закрытым.       Киллиан через подступившую мигрень понимает, что они, судя по разнице во времени и изящному минимализму развернувшегося вокруг сада, теперь в Японии.       Какая прелесть.       — Обезболивающего? — он слышит в ее словах странные ноты, которые, несмотря на шелковую вежливость, дико бесят.       — Без надобности, — Киллиан начинает подозревать, что вся эта показуха со сменой объемного пространства создана больше для того, чтобы над ним поиздеваться.       — Хорошо, — Королева меняет вычурное платье на просторную юкату в мгновение ока, и Киллиан ей почти благодарен за это. — Я отправила запрос на соединение, подождите в течении минуты, модель в процессе создания.       МакФорд кивает и позволяет себе оглядеться. Глянцевая лента искусственного ручья пересекает сад почти целиком и собирает на себя лунные блики, мягко шелестит ветвями плакучая ива, слева расположилась беседка из красного дерева. Красиво. Киллиану нравится здесь куда больше, чем в Америке, даром, что оба места — набор пикселей. Тристан сжимает левую руку в кулак, ощущает ее, как живую. Скрипит зубами.       И он, на самом-то деле — тоже.       — Уф, подождите… — отрывает от безрадостных мыслей смутно знакомый голос, — так, сейчас, где мои… а на лбу, да, — моделька неизвестного наконец-то подгрузилась и оказалась не такой уж незнакомой. — Минуточку, минуточку-у-у, — По крайней мере очки эти нелепые Киллиан узнает из тысячи. — Кхм! — Мальчишка наконец-то завершил настройку и уставился на него. — Уолт… — голос срывается на фальцет. — То есть Беккет, — он старается звучать как можно серьезней и пафосней, — Уолтер Беккет. — И запускает пятерню в волосы, завершив образ вороньего гнезда на голове. — Вероятно, вы наслышаны обо мне, но не представиться было бы невежливо.       Киллиан жует норовящие сорваться колкости и дергает уголком рта.       — Если честно, — так вежливо, что граничит с хамством, в пору самому себя удивляться, — не слышал ни разу.       Беккет сдувается тут же.       — Да? Ну, я… Я тут все создал. То есть, не я, а программа, но я ее сделал, и вся концепция Уолтернета… нет, вы не подумайте, это не калька с Диснейленда, хотя концепция. Ох… — Глубокий вдох. — Я еще подумаю над названием, да. — Киллиан готов поклясться, что парнишка для этого случая заготовил целую речь, которая не задалась буквально сразу. — А… вас зовут?.. — беспомощный, быстрый взгляд в сторону Королевы.       — Киллиан, — Тристан улыбается так, что кадык у Беккета нервно дергается, а на лбу выступает испарина. — Рад-с-вами-познакомиться, — и протягивает руку для приветствия.       Тристану сейчас очень хочется побыть мудаком, совсем немного, так уж работают его инстинкты при виде более слабого сородича.       Недалеко ушел человек от зверя, действительно.       Беккет с секунду пялится на него, словно не зная, что в такой ситуации вообще делать.       — А я-то как рад! — и, резко придя в какое-то иррациональное возбуждение, обхватывает двумя ладонями его кисть, Киллиан только сейчас понимает, что по привычке протянул левую. — Как вы воспринимаете свою модель в Уолтернете? Она точная? Ваши чувства передаются корректно? Вы ощущаете свое тело, пребывающее в палате? Если я укушу вас за палец, вы почувствуете боль? Голова все еще кружится? Вы хотите есть? — Поток вопросов сыпется на него подобно камням, того и гляди собьет с ног. — ЭсКа, ты сумела восстановить лицо и конечности через сканирование или с камер? — не снижая градус восторга, обращаясь к ИИ. — Великолепно! — Беккет встает на цыпочки, трогает за лицо без малейшего стеснения, и Киллиан впадает в самый настоящий ступор, граничащий с неуместным, глупым…       Страхом?..       Беккет, взглянув ему в глаза, вдруг резко затыкается, отходит на три шага назад и говорит, потупившись.       — Извините, — искренне. — Давайте начнем сначала. Уолтер Беккет, — указывает на себя узловатым тонким пальцем. — Можно просто Уолтер. Рад с вами познакомиться, мистер Киллиан, — размеренно, спокойно, куда лучше, чем нарочитая попытка казаться крутым и важным. — Можете задавать мне любые вопросы или же я сам введу вас в известные мне события краткой сводкой, если вы пока неуверенны или плохо себя чувствуете.       — Второе, — сипло.       Киллиан сам не понимает своей реакции и окутавшего его смятения.       — Хорошо, — лунный отблеск в розовых гогглах. — Тогда кратко. Моя специализация — генные модификации, на которые я получаю контракты от частных компаний. Люди, животные, растения — со всем могу работать. Еще немного развлекаюсь с гаджетами, делаю мелкие заказы или чертежи, а так же работаю над своим большим проектом, связанным с виртуальной реальностью, — обводит рукой сад. — В вопросах оборудования и обеспечения я сотрудничаю со своим японским партнером, Кацу Кимурой, помните такого?       Киллиан поджимает губы, молча кивает.       — Насколько мне известно, в Киргизии есть негосударственный склад и завод по производству оборудования. И хранению оружия, так?       Не так. Так же ближе к горам располагается еще и полигон для тренировки и подготовки солдат, которые эти две точки в первую очередь и призваны обеспечивать всем необходимым, пока запуганные местные отдают часть урожая и скота в обмен на спокойствие. Естественно, часть произведенного товара идет и на экспорт, но основной его задачи это никак не умаляет.       Тристан знает, потому что он там был. Одним из инструкторов и охранником на полставки, последнее больше для бюрократии, ежемесячной отчетности. И сколь же специфичным оказалось чувство юмора у госпожи удачи. Ведь именно он и его люди были отправлены тушить пожар на складе. Впрочем, судя по содрогнувшимся массивам камня и черному дыму, Стерлинг добрался и туда. Хотя, о чем это он, целью саботажа в первую очередь и была база, а склад с заводом — приятное дополнение, чистый результат. И сотни, сотни трупов.

[New high score, mr. Sterling!]

      — Мистер Киллиан? — Беккет заглядывает ему в лицо снизу вверх.       — Извините, — Тристан чувствует, что его колотит. — Да, вы правы.       — Ммм, у вас опять участился сердечный ритм, может…       — Нет, - Собственный голос кажется сейчас чужим. — Я хотел бы быть в курсе того, что со мной происходило. И происходит сейчас. А главное, — он смотрит в глаза Беккета, — зачем вы спасли меня?       — Ха? — возглас сорвался, очевидно, непроизвольно. — Зачем? — похоже, Уолтеру странно слышать от него такой вопрос. — Вам нужна была помощь, — его слова бьют по Киллиану не хуже ножа, — и это все. Я прибыл на место, думая, что персонал эвакуировался, но потерял связь… — он прижимает ладонь ко рту. — Но реальность оказалось куда более страшной, — снова взгляд в упор. — Я был рад, что успел найти вас. Я был рад, что сумел спасти вас. Я обещаю помочь вам с реабилитацией всем, чем могу.       Киллиана воротит от его искренности, Киллиан не может поверить, что кто-то может сделать что-то просто так. Но он принимает это где-то глубоко внутри себя. Принимает, хотя это никак не укладывается в его систему человеческих поступков.       — Для начала вам самому стоит справиться с последствиями донации, мистер Беккет, — как бы невзначай вставляет свое слово Королева. — Вы ведь соблюдаете диету?       Уолтер косится на нее, как мышь на кошку, и тянет:       — Да-а-а… конечно.       — И сколько часов назад вы в последний раз спали или принимали пищу? — Королева не отрывает от него раскосых неподвижных глаз.       — Эм… я точно не помню… Двадцать? — так смотрит на мать провинившийся сын.       Королева качает головой и тяжело вздыхает.       До Киллиана же как сквозь пелену доходит смысл ее фразы.       — Так это вы были моим донором? — спрашивает МакФорд.       — Эм, да, — лопочет. — У нас просто…       — Спасибо, — Киллиан говорит то, что должен, что Беккет действительно заслужил.       Легкую растерянность и смущение на его лице оказывается приятнее видеть, чем страх с паникой.       — Спасибо! — щеки юноши трогает пятнистым нелепым румянцем.       Киллиан чуть склоняет голову и улыбается в ответ. Впервые — по-настоящему.       Тишину между ними нарушает навязчивая громкая песня. Уолтер поспешно выключает, судя по всему, будильник или звуковое уведомление и произносит уже виновато:       — Мне очень жаль, но у меня встреча с господином Кимурой. Вы согласитесь побеседовать со мной позже в подобном формате?       — Да, конечно.       — Отлично! — Беккет хлопает в ладоши. — Я уже вызвал к вам в палату человека, он снимет с вас шлем и будет ухаживать за вами, его зовут Боб Лазули, — Королева за его спиной дергает уголками губ. — Надеюсь, вы поладите. Oyasumi! — и исчезает.       — Сеанс завершен, — констатирует ИИ, — вам тоже пора возвращаться в реальный мир, мистер Киллиан, — окружение вокруг них растворяется в глянцевой черноте. — Приятного пробуждения, — бросает висящий в пустоте карминовый рот.       — Ох… — ощущения наваливаются разом, и все они связаны с болью.  Тупой, приглушенной обезболивающими — слева, острой — в голове, от резкого перехода из иллюзии в реальность и давящей — от шлема, который с него бережно снимают.       — Ох и попортил ты нам нервов, мужик, — скрипучий, спокойный голос.       Странный, нечеловеческий.       Киллиан с трудом приоткрывает слезящийся глаз.       Мутный силуэт в белом халате приобретает четкость, и чем четче он становился, тем страшнее становится Тристану. У существа перед ним серая, бугристая кожа, пара больших темных глаз навыкате, кислотно зеленый ирокез и… хвост. Толстый, свернутый в улитку хвост.       Что за чертовщина?       Существу, похоже, не нравится, что на него пялятся.       Подавшись вперед, — Киллиан непроизвольно вжимается в матрас, — он скалит мелкие треугольные зубы и, резко разведя зрачки глаз в стороны, произносит:       — Boo, motherfucker.       В челюсть урода Киллиан бьет рефлективно.       И только потом замечает на криво нацепленном бейдже вбитое имя.       Боб Лазули.